1
Миссис Бэнтри стояла на коленях. День для прополки выдался подходящий. Отличная сухая почва. Но мотыгой со всеми сорняками не расправишься. Вон как лезет чертополох, как разгулялись одуванчики. Она решительно боролась с этими злодеями.
Поднявшись на ноги, запыхавшаяся, но довольная, она взглянула через изгородь на дорогу. Из телефона-автомата около автобусной остановки на другой стороне дороги выходила темноволосая секретарша Марины Грегг. Странно, зачем ей звонить из телефона-автомата?
Как же ее фамилия? На «Б»? Или на «Р»? Нет, Зелински, вот как. Миссис Бэнтри вспомнила это как раз в ту секунду, когда Элла, перейдя через дорогу, шла мимо ее сада.
— Доброе утро, мисс Зелински, — дружелюбно воскликнула она.
Элла Зелински прямо-таки подпрыгнула на месте. Не подпрыгнула даже, а отпрянула, как испуганная лошадь. Странно: что это она?
— Доброе утро, — откликнулась Элла и быстро добавила: — Вот вышла позвонить. У нас что-то телефон не работает.
Миссис Бэнтри еще больше удивилась. С чего бы это Элла Зелински стала оправдываться? Но виду не подала.
— Какое неудобство. Заходите ко мне и звоните, сколько вам нужно.
— О-о… большое спасибо. — Элла вдруг расчихалась.
— Э-э, да у вас сенная лихорадка, — немедленно поставила диагноз миссис Бэнтри. — Вам нужен слабый раствор двуокиси соды с водой.
— Не беспокойтесь. У меня есть пульверизатор с проверенным средством. Все равно спасибо.
Она еще раз чихнула и быстро зашагала в направлении Госсингтон-Холла.
Миссис Бэнтри смотрела ей вслед. Потом перевела взгляд на свой сад. Ну вот! Сорняков что-то нигде не видно — значит, с работой покончено. А она только разохотилась.
— Душить больше некого, Отелло может отдохнуть, — пробурчала себе под нос миссис Бэнтри. — Наверное, я любопытная старуха, но хотелось бы знать…
Соблазн взял верх над минутной нерешительностью. Ну и пусть она будет любопытной старухой! Миссис Бэнтри вошла в дом, взяла телефонную трубку и набрала номер. Ей ответил деловой заокеанский голос.
— Госсингтон-Холл.
— Это миссис Бэнтри, из Ист-Лоджа.
— О-о, доброе утро, миссис Бэнтри. Это Хейли Престон. Я встречал вас в день приема. Чем могу быть полезен?
— Я думала, может, я могу быть полезна вам. Если у вас не работает телефон…
Он с удивлением ее перебил:
— У нас не работает телефон? Нет, он в полном порядке. А почему вы так подумали?
— Наверное, ошиблась, — сказала миссис Бэнтри. — У меня иногда бывает плохо со слухом, — без смущения пояснила она.
Она положила трубку, подумала минутку, потом снова набрала номер.
— Джейн? Это Долли.
— Да, Долли? Что-нибудь случилось?
— Какая-то странная вещь. Секретарша Марины Грегг звонила из телефона-автомата на дороге. И без всяких причин принялась объяснять мне, что звонит с улицы, потому что в Госсингтон-Холле не работает телефон. Но я только что туда позвонила, и телефон в полном порядке…
Она смолкла, ожидая проявления интеллекта на другом конце провода.
— Интересно… — задумчиво произнесла мисс Марпл. — Весьма интересно.
— С чего бы это ей вздумалось, как считаете?
— Наверное, хотела знать наверняка, что ее никто не подслушает.
— Именно.
— А причины для этого могут быть разные.
— Да.
— Интересно, — повторила мисс Марпл.
2
Дональд Макнейл жаждал пообщаться. Это был дружелюбный рыжеволосый парень. Он встретил Дермота с улыбкой и нескрываемым любопытством.
— Ну, что-нибудь уже раскопали? — весело начал он разговор. — Припасли для меня какую-нибудь пикантную новость?
— Нет пока. Чуть позже.
— Как всегда, увиливаете. Молчим как рыбы. Еще не дошли до стадии, когда нужно кого-то пригласить «помочь в расследовании»?
— Я дошел до вас, — ухмыльнувшись, сказал Дермот Крэддок.
— Тут что, кроется какая-то double-entendre?[11] Вы и вправду подозреваете, что я убил Хитер Бэдкок по ошибке, намереваясь убить Марину Грегг, или так-таки и целил в бедную Хитер Бэдкок?
— Я, кажется, ни на что не намекал, — заметил Крэддок.
— Нет-нет, и не будете. У вас все с подходом, корректно. Ну, хорошо. Займемся делом. Да, я был на месте преступления. Я мог его совершить, но как насчет мотива? Вот что вам хочется узнать. Какой у меня был мотив?
— Пока я этого не выяснил, — признался Крэддок.
— Приятно слышать. Мне сразу стало как-то спокойнее.
— Расскажите, что вы в тот день видели.
— Я уже все рассказал. Местная полиция допросила меня тут же, не откладывая в долгий ящик. Я был готов от стыда сквозь землю провалиться. Ведь убийство совершилось, можно сказать, у меня на глазах. Я должен бы знать, кто убийца, а я и представления не имею. Я ведь обо всем догадался, только когда увидел, что эта несчастная сидит на стуле и хватает ртом воздух, не раньше… а потом ба-бах — и нет человека. Конечно, я был очевидцем, все видел своими глазами. И дал в газету классный материал. Но, признаюсь, мне жуть как стыдно, что я не знаю больше. Я должен знать больше. И не говорите мне, что смертельная доза предназначалась для Хитер Бэдкок. Она была милая женщина, пусть болтливая, но за это не убивают — если, конечно, ты не выбалтываешь чьи-то тайны. Но едва ли кто-то мог доверить Хитер Бэдкок свою тайну. Таких, как она, не интересуют чужие тайны. Насколько я понимаю, такие говорят исключительно о себе.
— Это мнение высказывали и другие, — заметил Крэддок.
— Стало быть, отравить хотели знаменитую Марину Грегг. Не сомневаюсь, есть множество замечательных мотивов, чтобы убить Марину. Зависть, ревность, любовные связи — все, что полагается для драмы. Но кто мог это сделать? Наверное, кто-то, у кого не все винтики на месте. Вот вам, пожалуйста, мое ценное мнение! Вы ведь это хотели услышать?
— Не только. Насколько я знаю, вы поднимались по лестнице вместе с викарием и мэром.
— Совершенно верно. Но до этого я уже был в доме.
— Я этого не знал.
— Так знайте. Я был наделен эдакими особыми полномочиями, бегал взад и вперед. При мне был фотограф. Я спустился вниз снять прибытие мэра и немножко развеяться — побросать кольца, воткнуть колышек туда, где закопано сокровище, и так далее и тому подобное. Потом я снова поднялся наверх, уже не работать, а просто чего-нибудь выпить. Выпивка была что надо.
— Понятно. А помните, кто еще был на лестнице, когда вы поднимались?
— Марго Бенс из Лондона щелкала своей фотокамерой.
— Вы хорошо ее знаете?
— Да, мы сталкиваемся частенько. Она девушка толковая, свое дело хорошо знает. Она фотографирует всякие светские дела: премьеры, приемы, концерты, причем специализируется на снимках под необычным углом зрения. С претензией! Она стояла в углу площадки посреди лестницы, оттуда было очень удобно снимать гостей, когда они здоровались с хозяевами. Впереди меня шла Лола Брюстер. Я ее сначала не узнал. Новая прическа и выкрасилась в огненно-рыжую. Последняя мода острова Фиджи. Когда я видел ее в прошлый раз, золотисто-каштановые локоны спадали вниз до самого подбородка. С ней был высокий темноволосый мужчина, американец. Его я не знаю, но с виду — важная птица.
— А вы, когда поднимались, на саму Марину Грегг смотрели?
— Да, конечно.
— Вам не показалось, что она чем-то расстроена, будто ее что-то шокировало или испугало?
— Странно, что вы об этом спрашиваете. Секунду-другую мне и вправду казалось, что она вот-вот бухнется в обморок.
— Понятно, — задумчиво произнес Крэддок. — Спасибо. Больше ничего не хотите мне сказать?
Макнейл широко раскрыл глаза, изображая невинность.
— Что же еще?
— Я вам не доверяю, — заявил Крэддок.
— Но вы, похоже, убедились, что отравление — не моих рук дело. Понимаю, обидно. Вы, наверное, ждали, вдруг я окажусь ее первым мужем? Ведь никто даже не знает, кто он, даже имени никто не помнит, такой он был мелкотравчатый.
Дермот ухмыльнулся.
— Вы на ней женились сразу после детского садика? — спросил он. — Или непосредственно в ползунках? Ладно, я спешу. Надо успеть на поезд.
3
На столе Крэддока в Нью-Скотленд-Ярде лежала аккуратная стопка бумаг. Быстро проглядев их, он бросил через плечо:
— Где остановилась Лола Брюстер?
— В «Савое», сэр. Номер тысяча восемьсот. Она вас ждет.
— А где Ардуик Фенн?
— В «Дорчестере». Первый этаж, номер сто девяносто.
— Прекрасно.
Он взял со стола несколько телеграмм, еще раз пробежал их глазами и запихнул в карман. Читая последнюю, он не сдержал довольную улыбку.
— И не говорите, тетушка Джейн, что я плохо делаю свое дело, — пробурчал он себе под нос.
Выйдя на улицу, Дермот Крэддок направился к «Савою».
Лола Брюстер приняла его в номере, всем своим поведением давая понять, что безумно ему рада. Крэддок внимательно разглядывал ее, сопоставляя увиденное со строчками недавно прочитанного отчета. Еще вполне красивая и даже роскошная женщина, может быть, слегка пышновата, но такие вполне пользуются успехом. С Мариной Грегг, разумеется, ничего общего, совершенно другой тип. Когда обмен любезностями был закончен, Лола отбросила со лба волосы — прическа жительницы острова Фиджи, — игриво надула щедро напомаженные губки, над карими глазами порхнули голубые веки.
— Вы пришли, чтобы опять задавать мне эти кошмарные вопросы? Как местный инспектор?
— Надеюсь, мисс Брюстер, они не будут уж очень кошмарными.
— Будут, как же не будут, и вообще вся эта история — жуткая ошибка.
— Вы действительно так считаете?
— Да. Такая нелепость. Неужели вы всерьез считаете, что кто-то пытался отравить Марину? Да кому такое придет в голову? Это же милейшая женщина. Все ее обожают.
— Включая вас?
— Я всегда относилась к Марине с нежностью.
— Мисс Брюстер, а разве одиннадцать или двенадцать лет назад между вами не возник некий конфликт?
— Ах это! — Лола махнула рукой — мол, какие пустяки. — Я тогда была в растрепанных чувствах, сильно нервничала, мы с Робом жутко цеплялись друг к другу. И он, и я были на себя не похожи. Марина страстно влюбилась в него и смела этого беднягу вихрем своей страсти.
— Вы ведь были сильно против?
— Тогда мне казалось, что да, инспектор. Но сейчас могу сказать: какое счастье, что мы разошлись! Если что меня и беспокоило, так это дети. Что рушится наш дом. Боюсь, к тому времени я уже поняла — у нас с Робом несовместимость. Вы, наверное, знаете, что, едва мы развелись, я вышла за Эдди Гроувза. В общем, я любила его давно, но не хотела разводиться из-за детей. Важно, чтобы у детей был дом, правда же?
— Но от людей мне известно, что вы были очень расстроены.
— Ну, люди вам расскажут, — туманно заметила Лола.
— Вы ведь тогда наговорили много, да, мисс Брюстер? Даже, я слышал, угрожали застрелить Марину Грегг.
— Ну и что, мало ли кто чего говорит. От меня ведь ждали чего-нибудь подобного. Ни в кого я стрелять не собиралась, это же ясно.
— А кто пальнул в Эдди Гроувза несколько лет спустя?
— Да, было дело, мы здорово поссорились, — признала Лола. — Я тогда вышла из себя.
— У меня есть достоверные сведения, мисс Брюстер, что вы произнесли буквально следующее. — Он раскрыл записную книжку и стал читать: — «Пусть эта сука не думает, что это сойдет ей с рук. Если не застрелю ее сейчас, рано или поздно все равно до нее доберусь. Не знаю, сколько придется ждать, пусть даже годы, но в конце концов я все равно с ней поквитаюсь».
— О-о, я уверена, что в жизни ничего подобного не говорила. — Лола засмеялась.
— А я уверен, мисс Брюстер, что говорили.
— Люди так любят преувеличивать! — На лице ее возникла очаровательная улыбка. — В ту минуту я просто взбеленилась, вот и все, — доверительно проворковала она. — А в таком состоянии чего только не скажешь. Неужели вы думаете, что я ждала четырнадцать лет, чтобы из-за океана приехать в Англию, отыскать Марину и через три минуты после встречи подсыпать ей в коктейль яд?
Дермот Крэддок так не думал. Ну правда, мыслимо ли такое? Он сказал:
— Я лишь напоминаю вам, мисс Брюстер, что в прошлом имели место угрозы и что, увидев кого-то в тот день на лестнице, Марина Грегг, безусловно, вздрогнула и испугалась. Логично предположить, что этим кем-то были вы.
— Но милейшая Марина была счастлива меня видеть! Она поцеловала меня и воскликнула, как прекрасно, что я приехала! Нет, правда, инспектор, думать так — ужасная глупость с вашей стороны.
— В общем, воссоединилось счастливое семейство, да?
— Ну, это больше похоже на правду, чем все, что вы тут навыдумывали.
— И вы ничем нам не можете помочь? Не представляете, кто хотел бы ее убить?
— Говорю вам, убивать Марину не хотел никто. Вообще она очень глупая женщина. Все время поднимает волну из-за своего здоровья, то ей нужно одно, то другое, а стоит получить вожделенное, оно тут же ее не устраивает! Понятия не имею, почему люди ею так восхищаются. Джейсон всегда был от нее совершенно без ума. Чего только он из-за нее не натерпелся! И вот поди ж ты. Марину терпят все, все готовы ради нее наизнанку вывернуться. После этого она одаривает их грустной, нежной улыбкой и говорит спасибо! Видимо, этого им вполне достаточно, их труды вознаграждены! Не знаю, как ей это удается. Так что выкиньте из головы мысль о том, что кто-то хотел ее убить.
— Я бы рад, — сказал Дермот Крэддок. — Но не могу, ибо это произошло.
— Что произошло? Марину ведь никто не убил?
— Нет. Но покушение на ее жизнь было.
— Не верю я в это! Уж не знаю, кто убийца, но убить он хотел другую — ту, которую и убил. Может быть, с ее смертью кто-то здорово разбогатеет?
— Никаких денег у нее не было, мисс Брюстер.
— Значит, другая причина. В общем, на вашем месте я насчет Марины не беспокоилась бы. У Марины всегда все в порядке!
— Вы считаете? А мне она не показалась очень счастливой женщиной.
— Да потому что она все превращает в трагедию. То у нее неудачный роман. То она не может иметь детей.
— Кстати, нескольких детей она усыновила? — спросил Дермот, живо припомнив настойчивые просьбы мисс Марпл.
— Да, было такое. Правда, ничего путного из этого не вышло. Взбредет ей что-то в голову, она и сделает, а потом жалеет.
— И что случилось с этими детьми?
— Понятия не имею. Взяли и исчезли. По-моему, она просто от них устала, как устает от всего на свете.
— Ясно.
4
Следующий визит — гостиница «Дорчестер». Номер 190.
— Итак, главный инспектор… — Ардуик Фенн взглянул на карточку, которую ему передал Дермот.
— Крэддок.
— Чем могу быть полезен?
— Хочу задать вам несколько вопросов, если не возражаете.
— Ради бога. Вы насчет этой истории в Мач-Бенэме? Вернее, как называется это место… Сент-Мэри-Мид?
— Да. Именно так. Госсингтон-Холл.
— Не представляю, зачем Джейсону понадобилось покупать такой дом. В Англии полно прекрасных усадеб георгианской эпохи… даже эпохи королевы Анны. А Госсингтон-Холл — чисто викторианская обитель. Что его здесь привлекло?
— Кое-кого привлекает викторианская незыблемость.
— Незыблемость? Что ж, может, вы и правы. Наверное, Марина жаждет как раз незыблемости. У нее, бедняжки, этой незыблемости никогда не было, вот она к ней и стремилась. Может быть, какое-то время этим Госсингтон-Холлом она будет довольна.
— Вы хорошо ее знаете, мистер Фенн?
Ардуик Фенн пожал плечами:
— Хорошо? Не сказал бы. Мы знакомы много лет. Время от времени встречаемся.
Крэддок оценивающе взглянул на него. Темноволосый крепкий мужчина, за толстыми линзами очков проницательные глаза, тяжелый подбородок. Ардуик Фенн продолжал:
— Насколько я понял из газет, эту миссис, не помню фамилии, отравили по ошибке. Смертельная доза предназначалась для Марины. Правильно?
— Да. Именно так. Яд подсыпали в коктейль Марине Грегг. Миссис Бэдкок свой коктейль расплескала, и Марина дала ей свой бокал.
— Что ж, звучит убедительно. Хотя не могу себе представить, что кому-то понадобилось убивать Марину. Тем более что Линетт Браун поблизости не было.
— Линетт Браун? — с легким недоумением переспросил Крэддок.
Ардуик Фенн улыбнулся:
— Если Марина разорвет контракт и откажется сниматься… ее роль получит Линетт, и для Линетт это будет большая удача. Но все равно не представляю, чтобы она подослала кого-то с предписанием отравить Марину. Это уже какая-то мелодрама.
— Да, слегка притянуто за уши, — сухо подтвердил Дермот.
— Хотя женщины из честолюбия способны на такое! Кстати, возможно, намерения убивать и не было. Скажем, ее хотели припугнуть — выбить из колеи, но не травить насмерть.
Крэддок покачал головой.
— Доза явно была чрезмерной, — сказал он.
— Дозы часто путают, и довольно сильно.
— Вы и вправду считаете, что кто-то перепутал дозу?
— Нет-нет. Это так, предположение. Я ничего не считаю. Я случайно оказался рядом, вот и все.
— Ваше появление Марину Грегг удивило?
— Да, для нее это был полный сюрприз. — Он довольно рассмеялся. — Она просто глазам не поверила, когда увидела меня на лестнице. И очень тепло меня приняла, честно скажу.
— Вы давно не виделись?
— Четыре-пять лет.
— А когда-то в прошлом вы были близкими друзьями?
— Вы на что-то намекаете, инспектор?
Голос его почти не изменился, но какая-то новая нотка в нем появилась. Стальная, угрожающая. Дермот вдруг почувствовал, что этот человек может быть очень безжалостным противником.
— Лучше выкладывайте прямо, — добавил Ардуик Фенн, — что у вас на уме.
— Пожалуйста, мистер Фенн. Мне надо выяснить, какие у Марины Грегг были отношения с людьми, собравшимися в доме. Отношения в прошлом. Как я узнал из самых разных источников, вы были безумно влюблены в Марину Грегг.
Ардуик Фенн пожал плечами:
— Бывает, инспектор, накатывает страсть. К счастью, это быстро проходит.
— Говорят, что вашу страсть она поощряла, а потом перестала, и вам это очень не понравилось.
— Говорят, говорят! Вы, наверное, вычитали это в «Между нами»?
— Мне об этом рассказали хорошо осведомленные и вполне здравомыслящие люди.
Ардуик Фенн откинул назад голову, открыв контуры своей бычьей шеи.
— Да, когда-то я был от нее без ума, — признал он. — Она была красивой и привлекательной женщиной, была и есть. Но говорить, что я ей угрожал, — это несколько чересчур. Я не люблю, когда кто-то встает у меня на пути, главный инспектор, и такие люди потом обычно жалеют, что связались со мной. Но этот принцип распространяется только на мои деловые контакты.
— Насколько я знаю, вы своей властью сняли ее с картины в разгар работы?
Фенн снова пожал плечами:
— Она не годилась на эту роль. Не могла найти общий язык с режиссером. Я вложил в эту картину деньги и не имел ни малейшего намерения ими рисковать. Уверяю вас, это был шаг, продиктованный исключительно соображениями дела.
— Но, может быть, Марина Грегг посчитала иначе?
— Естественно. Она из тех, кто все сводит к личным отношениям.
— И кое-кому из друзей даже сказала, что боится вас?
— Правда? Ну, это уже ребячество. Наверное, это ощущение щекотало ей нервы.
— Вы считаете, ей нечего было вас бояться?
— Разумеется, нечего. Как бы я ни был разочарован на личном фронте, я вскоре об этом забыл. С женщинами я всегда придерживался одного принципа: ни на одной из них свет клином не сошелся.
— Что ж, с таким принципом можно спокойно шагать по жизни, мистер Фенн.
— Я тоже так считаю.
— Мир кино вам хорошо известен?
— Я вкладываю в него деньги.
— Поэтому вы должны неплохо его знать.
— Возможно.
— Вы из тех, к чьему мнению стоит прислушаться. Можете ли вы назвать хоть одного человека, которому Марина Грегг так насолила, что он решил с ней разделаться?
— Я назову вам таких с десяток, — сказал Ардуик Фенн. — Только если им не придется заниматься этим лично. Другими словами, если бы для этого пришлось, скажем, нажать кнопку в стене, и все, пальцев нашлось бы предостаточно.
— Вы были там в тот день. Видели Марину Грегг и разговаривали с ней. Как вы считаете, был ли среди окружавших вас людей в те недолгие минуты — со времени вашего прибытия и до смерти Хитер Бэдкок, — был ли среди них кто-то, способный, по вашему мнению — я сейчас говорю лишь о догадке, — способный отравить Марину Грегг?
— Мне бы не хотелось отвечать на этот вопрос, — произнес Ардуик Фенн.
— Это значит, что какие-то мысли на этот счет у вас есть?
— Это значит, что мне нечего об этом сказать. И что наш с вами разговор, главный инспектор, закончен.