– Найти номер легко, – добавил Тибо. – Главная задача – сделать так, чтобы я не обошелся «Магнифику» слишком дорого. И не добавил лишней работы служащим.
– Ты чего – сам прибираешься в номере?
Итан фыркнул и ободрал обертку с «Тоблерона».
– «Руби дрова, носи воду», – процитировал Тибо дзенский коан.
Впрочем, он знал, Итан забудет китайскую мудрость через минуту.
– Ты серьезно? То есть ты драишь сортир и убеждаешь себя, что ничего не воруешь? Ты так часто притворяешься?
А вдруг это голос готовится к атаке? Тибо ощутил легкий приступ паники – но их связь была пока лишь царапаньем обычного спора, а не когтистой хваткой зверя. С ним общался Итан.
Он держал обещание, которое дал тогда в машине.
Но все равно он подлец.
– Я не притворяюсь, – ровным тоном ответил Тибо.
– Ладно тебе, вы, зерои, притворяетесь. Меня-то вы Жуликом зовете, а, между тем, Великий Вождь управляет умами людей, Клип врывается в чужие глаза. Куда до вас правительству! А ты, вообще, такое творишь!
Итан кивнул в сторону окна, за которым пламенел великолепный закат.
– Ты живешь в небе на халяву! Авария, может, и ходячая катастрофа, но она, по крайней мере, признает, что нарушает закон.
– Да, я в курсе, что действую незаконно, – кротко согласился Тибо. – Но я ведь не могу найти себе работу. И я контролирую свое влияние, которому подвергаю персонал отеля.
– Ишь, ты, какой везунчик!
Саркастическая ухмылка Итана была немного подпорчена тем, что уголок рта у него оказался вымазан шоколадом.
– Ты прямо полностью свой дар контролируешь! Через меня голос, наверное, все жизнь разговаривает, и я вообще никогда не представляю, что он выкинет! Авария такая же. У нас с ней как будто пожарные шланги в руках, и нам остается только одно – держаться и не срываться! А ты, Клип и Нэт пришли на готовенькое!
Тибо опалило раскаленным гневом. Похоже, крысохорек не сомневается в том, что быть безликим и безымянным – приятное развлечение!
Жулик, видимо, забыл про тот прошлогодний случай, когда благодаря голосу его вышвырнули из их компании.
Конечно, он ничего не помнит. Ведь если бы он прислушивался к своему голосу, ему бы пришлось брать на себя ответственность за все свои грязные словечки!
Тибо сохранял внешнее спокойствие, но горло ему сдавило.
– Нет, я не контролирую свои способности. Я не могу их, образно говоря, выключить.
– А как же мы с тобой сейчас сидим и болтаем?
– Это потому, что мы вдвоем. Если бы здесь были другие люди, возникло бы много конкурирующих сигналов, и их внимание бы рассредоточилось.
Ухмылка на лице Итана мало-помалу увядала.
– Да и в лобби отеля я с трудом наладил с тобой контакт.
Итан навострил уши. Их связь утратила всякую колкость.
– То есть ты, как Нэт и Чизара, – мощнее в толпе?
– И Клип такая же. Чем больше глаз вокруг, тем острее ее зрение. Твой дар – уникальный, поскольку голос лучше работает один на один.
Тибо хотел добавить «урод», но прикусил язык. Сострадание есть Путь.
– А когда ты уйдешь в соседнюю комнату, ты сразу забудешь обо мне, – произнес он.
– Похоже, ты и впрямь не умеешь контролировать свой дар!
– Не совсем; если мне нужно исчезнуть, я способен оборвать любую связь.
Тибо рубанул воздух рукой, не переставая смотреть на Итана в упор, чтобы тот ощутил разрыв, но не был сбит с толку.
– Но отключить свои способности я не могу, – признался Тибо. – Рано или поздно обо мне все забывают. Ты можешь это вообразить?!
Итан недоуменно заморгал. Он и в самом деле не помнил того, что наговорил прошлым летом.
Вот и отлично. Пусть посидит и поразмыслит о том, что значит быть безымянным. Тибо для этого, например, потребовалось тринадцать лет. А потом, когда он все осознал, то он ушел из родного дома. Было бесполезно постоянно напоминать близким о том, что ты действительно существуешь.
Конечно, если Итан что-то поймет, через полчаса его разум опять будет чистым, как лист бумаги. Тибо мог десять раз подряд объяснять, как ему одиноко, но снова Жулик ничего не запомнит.
Хотя здесь имелось исключение из правил. Голос, та тварь, которая сидела внутри Итана, никогда не забудет про Тибо. Однако, если подумать хорошенько, то и голос ничего не знает – ведь он лишь выполняет прихоти Итана.
Тибо мысленно перенесся в прошлое, в дом Нэта, а точнее – в его домашний кинотеатр. Нэт тогда допустил бестактность. Итан рассвирепел и принялся срывать зло на зероях. Тибо, забившийся в самый дальний угол, наивно полагал, будто ему-то ничто не угрожает. В комнате собралось пять человек – такого количества всегда хватало с лихвой, чтобы превратить его в Анонимуса.
Но внезапно рассерженный взгляд Итана дополз до Тибо и впился в него, как два крюка. Тибо почувствовал себя беззащитным – голос раскусил его личность – ту личность, которую никто никогда не видел. И голос, не задумываясь, вцепился прямо во внутреннего ребенка Тибо, подобно гиене, отрывающей куски плоти.
Было очень больно, но в то же время нечто внутри Тибо – его мальчишеское «я», жаждавшее прочной связи, – получало странное удовольствие от атаки Жулика.
Тогда случилось чудо – другой человек смотрел ему в глаза и что-то трещал про его, Тибо, затаенные желания. Так сбылась мечта Тибо: кто-то, наконец, увидел его насквозь и понял его.
Неожиданно зубы гиены впились слишком глубоко и добрались до неприметной жилы, которую Тибо тщательно игнорировал. То были дни, проведенные в больнице, когда ему исполнилось двенадцать лет. Он метался в жару, ему отчаянно хотелось пить, а о нем позабыли и медсестры, и даже мама.
Тот испуганный, попавший в западню мальчишка возненавидел человечество за то, что оно от него отвернулось. И этот мальчишка до сих пор жил внутри нового, повзрослевшего Тибо, который нашел свою безымянную тропинку в срединном пути буддистов.
А если Итан разъярится и набросится на него? Жить с ним в пентхаусе – да это то же самое, что с неразорвавшейся бомбой.
В дверь постучали, и Тибо вздрогнул. А вдруг в отель пожаловала полиция? Или разъяренные наркоторговцы? Или Нэт с улыбочкой – наконец-то я вас нашел!
Итан тоже вздрогнул, но тотчас рассмеялся.
– Наши бургеры принесли!
– Вероятно, – согласился Тибо и указал в сторону спальни. – Но тебе лучше спрятаться.
– Зачем? Никто же здесь не знает, что меня копы ищут.
– А если тебя кто-нибудь увидит, они запомнят, что в пентхаусе есть незваный гость. Обо мне забудут, когда я закрою дверь. У тебя деньги какие-нибудь имеются?
Итан нахмурился.
– А разве доставка еды не включена в стоимость номера?
– Вообще-то нет. Как только я войду в сеть отеля, все будет так, словно нашего перекуса не было. Но надо дать на чай, иначе персонал ничего не получит.
– Ой, ладно, мистер Порядочный! – ухмыльнулся Итан, протягивая ему двадцатку. – Уломал. Хорошо еще, что я взял пачку Крейговых денег. Вожак не такой умный, как ему кажется.
И он вразвалочку удалился в спальню.
За дверью стоял Чак, здоровенный дядька с улыбкой до ушей.
– Оставьте все на столике, – произнес Тибо, протягивая Чаку банкноту.
Сегодня ему было некогда выслушивать старую историю о том, как Чак играл в футбольной команде своего колледжа, и как ему на старшем курсе выбили колено.
Тибо сунул в карман чек, выпроводил Чака и поспешно прервал связь. Не успел он затворить дверь, как на пороге спальни появился Итан. Парень выглядел рассеянным и растерянным.
– Эй, а ты кто такой? – спросил он.
Тибо сдел глубокий вдох, в потом – выдох.
«Никто и ничто, приятель. Как и ты».
– Мое имя написано у тебя на ладони, – терпеливо вымолвил он. – Надеюсь, ты еще хочешь есть?
29Банда
– Ты какая-то чудная! – крикнула Лин, перекрывая грохот музыки. – Никогда еще не видела, чтобы тебе было не по себе в клубе!
Келси попыталась улыбнуться. Она не знала, как объяснить, что ее папа ограбил банк, и она теперь скрывается от мафиози. Новости Лин не смотрела.
– Я очень устала. Домой сегодня не добралась, заночевала у Ремми.
– Если это называется «ночевать»… – лукаво улыбнулась Лин.
– Эй! – крикнул Ремми через стол. – Моя комната в общаге тянет на пять звездочек!
Келси растянула рот в дружелюбной улыбке. Когда она заявилась к Ремми и сказала, что ей надо на время затаиться, он не стал задавать вопросов. Просто сказал: «Живи сколько хочешь. Только жратвы нет и телевизор сломан». И убежал на математический кружок.
Кровать у Ремми была вполне удобная, но Келси мучилась от бессонницы. Папа рискует окончить свои дни в тюрьме, а сама Келси осталась без крыши над головой – ведь ей угрожают мафиози… По крайней мере, хоть сессия у студентов закончилась. Мирное жужжание летнего семестра мало-помалу убаюкало тревоги Келси.
Потому она притащила Лин в «Бум-Рум». Даже теперь, когда жизнь пошла вверх тормашками, Келси все равно чувствовала себя в безопасности именно в гуще толпы.
«Бум» был старомодным заведением, с живой музыкой и толпами молодежи. В «Буме» играли фолк, блюз, соул, фанк, а иногда техно и блюграсс. Над входом красовался матерчатый навес и вывеска в виде гитары. Ни один уважающий себя гангстер сюда и на пушечный выстрел не подойдет.
Келси не всегда была по душе здешняя музыка, но завсегдатаям «Бума» она доверяла. Может, дело было в живом исполнении, порождающем мощную обратную связь между группой и аудиторией. Или публика «Бума» просто умела как следует повеселиться. В общем, когда Келси нуждалась в чувстве безопасности, она шла именно сюда.
Кроме того, «Бум» был подходящим местом, чтобы найти Фигга, который задолжал ее папе три тысячи долларов. «Бум» оказался первым клубом, куда Фигг повел Келси, когда обнаружил, что ей нравится танцевать в толпе. По возрасту Фигг находился как раз посередине между Келси и папой и хорошо ладил с ними обоими.
Фиггу удавалось отговаривать отца от любых чересчур опасных или глупых затей. Келси не сомневалась, что идеей ограбить банк папа с Фиггом не делился.