– Что с моей дочерью? – прошептала женщина одними губами.
– Прежде давайте выясним, кто это?
Ольга вернула к жизни экран телефона и показала Зелёнкиной. – Это ваша дочь?
– Нет, – женщина глубоко вздохнула и расслабилась.
– Но вы знаете, кто эта девушка? – адвокат сунула аппарат в карман. – Я владею информацией, что она прописана по вашему адресу.
– Ну, да, а что в этом такого? Это Тонечка Замятина. Девушка несколько лет тому назад работала у меня, – директор обвела рукой холл. – Потом рассчиталась и куда-то уехала то ли в столицу, то ли в Санкт-Петербург.
– Расскажите о ней подробнее. Почему вы её прописали у себя? Она была подругой вашей дочери?
– Нет. Они никогда не встречались. Моя дочь рано ушла из дома, решила жить самостоятельной жизнью, даже не знаю, какое слово подобрать, какой жизнью. Я скучала по ней, звонила, простила вернуться. Сомнительные друзья оказались важнее матери с отцом. Вот тогда появилась Антонина. Девочка трудолюбивая, честная. За глаза её звали Тонька с птицефабрики. Про мать я ничего не знаю. Она жила с отцом в том районе. Знаете, как в те времена возле кирпичного завода строились дома, и заселялись сотрудники этого завода. Так и с птицефабрикой. Отец Антонины там работал то ли наладчиком, то ли разнорабочим. Замятин был пьяницей. Девочка сама себя содержала – работала в спорткомплексе, встречалась с хорошим пареньком Валентином Жаворонковым. Мальчик подавал большие надежды, хотел стать знаменитым музыкантом. Он уехал учиться за границу и не вернулся. Кажется, там состоятельные родители были против. Девочка очень страдала, ещё отец пьяный каждый день, вот она и вышла замуж за первого попавшегося. Долго они не прожили, развелись. Всё это я знаю со слов Антонины. Она пришла устраиваться на работу в тот момент, когда умер отец. Я точно не в курсе, что получилось с квартирой, но она осталась без прописки. Скорее всего, жильё изъяла управляющая компания за долги. Сейчас с должниками не церемонятся, – Людмила Абрамовна потёрла руки, словно её морозило. – Тогда я представляла, что моей дочери нужна помощь, может она голодная, ей нечего надеть. Мне казалось, если я помогу этой девочке, кто-то обязательно поможет моей. Я её прописала у себя и взяла в ресторан официанткой. Правда, Тоня проработала недолго, месяцев семь, потом уехала из города.
– А где она жила это время.
– Где-то снимала квартиру.
– Когда вы видели Замятину в последний раз?
– Знаете, не так давно. Она появилась как раз в день похорон моей матери. У нас даже времени поговорить не нашлось. Знаю, что оставалась на поминки, а куда делась потом не в курсе.
– Замятина дружила с кем-нибудь?
– Не думаю, что у Тони были близкие подруги. Во всяком случае, я о них не знаю.
– Не подскажете, где можно её найти?
– Понятия не имею.
Полупанова оглянулась на себя в зеркало и поправила прядь волос. Они так и стояли в фойе напротив огромного окна. Не сказать, чтобы Ольга была расстроена результатом, кое-что она всё-таки узнала.
– Да, чуть не забыла, я виделась с Оксаной – подругой вашей дочери, она недавно случайно встретила Изабель, и удивилась её цветущему виду. Думаю, у вашей дочери всё в порядке.
– Большое спасибо за добрую весть, – по лицу Зелёнкиной мелькнул свет.
– А вы знаете, Антонина поменяла имя. Она теперь Изабель. Наверное, хотела быть на месте вашей дочери.
– Да, кто-то бежит от удушающей родительской любви, а кто-то отчаянно нуждается в ней и не получает, – женщина покачала головой.
– Может вы в курсе, этот Валентин Жаворонков вернулся из-за границы?
– Вернулся, я слышала, что стать знаменитым музыкантом у него не получилось. Сейчас работает то ли в ресторане, то ли в доме пионеров.
***
Александр Павлович стоял возле окна и курил, специально задирая голову, чтобы дым вытягивало в форточку. Он увидел, как во двор Управления заехала машина Аристархова, и из неё вышел не только Степан, но и Зоя. Колышкин затушил сигарету, развеял рукой остатки дыма и обратился к Станиславу, который сидел, уставившись в монитор компьютера:
– Я чего-то не знаю?
– В смысле? – Беликов даже не перевёл на коллегу взгляд.
– У Степана с Провоторовой роман?
– Похоже на то, – Станислав, наконец, оторвался от экрана. – Что удивительного, ты женат, я тоже, чем Аристархов хуже!
– Да странно как-то служебный роман. Зоя младше Стёпки лет на десять, ещё у него взрослый сын. Нужен ли он ей? Потом встретит молодого, энергичного следователя и уйдёт от мужика, травму душевную нанесёт.
– Ты, как бабка ворчливая. У людей отношения только начались, радоваться надо за коллегу, а ты уже крах прогнозируешь! – Беликов откинулся на спинку стула. – А я рад за них. У Игоря Губермана есть такие строчки:
Когда устал и жить не хочешь,
Полезно вспомнить в гневе белом,
Что есть такие дни и ночи,
Что жизнь оправдывают в целом.
Иногда несколько лет счастья дают силы, жить целую жизнь.
– Да кто против, я только за!
Дверь кабинета открылась, и вошёл Аристархов. Коллеги тут же замолкли. Степан оглядел товарищей с подозрением:
– Привет. У вас всё в порядке?
– Привет, – Станислва поднялся, открыл папку и вынул лист. – Вот справка о регистрации сделки в Росреестре. Особняк принадлежит Ашоту Ашаняну.
Аристархов быстро скинул куртку, взял листок и пробежал глазами.
– Сделка состоялась два дня назад, а муниципалитет избавился от дома гораздо раньше. Значит, был кто-то перед Ашаняном, – следователь повернулся к Беликову. – Станислав найди армянина, узнай, с кем состоялась сделка купли-продажи. Саша ты свяжись с Филиппом и выясни, что делать с телом Земекиса. Если родственники оплатят, пусть он займётся доставкой тела в Европу.
– У меня тоже есть информация от француза, – Колышкин вопросительно поднял брови, – не интересно?
– Интересно, только я уже знаю, что Земекис прилетел в Россию за документом о разводе.
– И откуда?
– Потом расскажу, сейчас некогда.
– Что ответить, если Зайцефф спросит про украденные деньги?
– Когда средства обнаружим, то по запросу из банка, вернём на счета. О переводах между странами банкиры пусть сами разбираются.
Зазвонил телефон, Степан схватил трубку и жестами указал Колышкину, мол, занимайся делами, только потом ответил:
– Аристархов.
– Степан это я, – голос Зои звучал взволнованно. – У меня сидит сестра, привезла очень интересную информацию.
– Поднимайтесь ко мне в кабинет.
Когда сёстры появились в дверях, Степан поразился их схожести, он не знал, кто из них старше, только во взгляде Ольги не плясал смех. Глаза выражали серьёзность и сосредоточенность. После быстрого знакомства Полупанова поведала об итогах утренних встреч и засобиралась – в офисе уже ждали клиенты.
– Кажется, рассказала всё. И всё же могла забыть какую-нибудь мелочь. Зойка, ты мне вопросы присылай СМС. Я отвлекаться не стану, у меня своя работа. Будет время, сразу отвечу, и так полдня на вас потратила!
– Молодец, родина тебя не забудет!
Провоторова встала, чтобы проводить сестру. В дверях они замешкались и Ольга, попрощавшись с Аристарховым, вышла за порог и так, чтобы видела только Зоя, показала большой палец.
– Что скажешь? – Провоторова закрыла дверь и повернулась к Степану.
– Я знаю кто такой Жаворонков. Он занимает должность начальника областного департамента здравоохранения. Скорее всего, именно он хлопотал о снижении цены в муниципалитете.
– Алевтина Замятина у него?
– Очень может быть.
Раздался звонок. Аристархов схватил трубку:
– Слушаю!
– Я поговорил с Ашаняном, – голос Станислава звучал глухо. – Сделка оформлялась через адвокатов. Продавцом является некий Кукушкин. Не исключено, что это подставное лицо. Я уже выехал на адрес, попытаюсь выяснить, кто за ним стоит.
– Я тебе сейчас сброшу несколько фотографий, при разговоре покажешь фото бывшему владельцу особняка.
Аристархов отключился и повернулся к Зое:
– Срочно перерой интернет и найди всю информацию о семье Жаворонковых. Нужны качественные фотографии. – Я займусь поисками Антонины. Если она уже получила документы в английском консульстве, то должна заказать билеты на самолёт.
– А не лучше отправиться прямиком к Жаворонкову домой? Замятина, скорее всего, там.
– Рано, нам нечего предъявить ни ему, ни ей.
– Я могу попытаться пробить номер телефона Изабель.
– Не трать время, неизвестно когда и на какое имя была приобретена СИМ-карта, – следователь махнул рукой и уткнулся в монитор. – Найди фотографии и брось мне в телефон!
Зоя покинула кабинет надув губы и с грустными мыслями. В такие минуты Степан, казалось, совсем её не замечал. Она решила про себя, что после свадьбы уйдёт из полиции.
«Уж лучше химию в школе преподавать! Правда отец расстроится! – Провоторова кусала губы, ковыряясь в замке двери. – Ничего, переживёт, моя жизнь, мои решения!»
За полтора часа Аристархов обзвонил все службы столичных аэропортов и железнодорожных вокзалов, как только он закончил, в кабинет ввалился Беликов со словами:
– Я Кукушкина привёз, что с ним делать?
– А где он? – Степан вышел из-за стола.
– В машине сидит, – Станислав развёл руками. – Он инвалид, передвигается на кресле каталке. Он, кстати, опознал Валентина Евгеньевича Жаворонкова. История проста, как мир. Кукушкин лет десять тому назад попал в аварию и получил паралич конечностей. Стал выпивать с горя, потерял семью, но удивительным образом умудрился сохранить квартиру на первом этаже неподалёку от вокзала. Там инвалид и промышлял, обрёл компанию и единомышленников. Вот в один из дней к нему подошёл Жаворонков и предложил заработать. На самом деле ему нужен был только паспорт, чтобы составить доверенность, ну ещё несколько раз он его таскал по организациям, когда требовались подписи.
– Правильно, что привёз. Жаворонков может убрать его, как свидетеля, – Степан Евгеньевич накинул куртку и направился к двери. – Оформляй показания Кукушкина и держи его здесь. Нам нужна очная ставка. Я за Жаворонковым.