ев — пыль, экономическая и моральная пыль на колесах истории в жестоком мире, они должны уйти… Только отдельные выживут… Они должны принять это… Мы не хотим, чтобы они приехали в Палестину. Мы не хотим, чтобы Тель-Авив стал еще одним низкосортным гетто». Но, как это не раз бывало прежде, — пошумев, Бен-Гурион успокаивался. Прагматик побеждал бунтаря.
Выслушав обе стороны конфликта, 7 июля 1937 года комиссия лорда Пиля опубликовала свои предложения. Она рекомендовала, вопреки пятой статье мандата: «никакая часть территории Палестины не может быть уступлена, сдана в аренду или помещена под управление иностранной державы», — разделить Палестину на два государства, еврейское и арабское. Еврейскому государству предлагалось выделить часть Галилеи и прибрежную равнинную полосу (около 20 процентов территории Палестины). Арабскому государству отводилась Трансиордания (Иордания), Западный берег реки Иордан, Негев и окрестности Газы. Себе англичане оставили межтерриториальную зону с центром в Иерусалиме.
Арабские лидеры отвергли план Пиля, хотя они получали по нему более 80 процентов территории. Жаботинский также не согласился с рекомендациями комиссии, требуя выполнения мандата Лиги Наций, в котором речь шла о создании еврейского государства на его исторических землях по обе стороны реки Иордан.
Жаркие дебаты вспыхнули в лагере сионистов-социалистов. Ряд видных членов МАПАЙ выступил против раздела, не соглашаясь на карликовое государство (оппозицию возглавил Кацнельсон, с ним солидаризовалась Голда Меир). Но Бен-Гурион неожиданно для многих объединился с Вейцманом и против ревизионистов, и против однопартийцев, забыв, как совсем недавно он называл «политической катастрофой» одобрение Вейцманом плана раздела.
Он писал сыну Амосу, поясняя свое решение согласиться с планом раздела: «Половинное еврейское государство — это не конец, а начало… обладание территорией важно не только как таковое… через него мы увеличим нашу силу, а любое увеличение нашей силы облегчает взятие под контроль страны в ее целостности. Установление [маленького] государства… будет служить мощным рычагом в нашем историческом усилии возвратить всю страну».
Бен-Гурион видел достоинства и недостатки британского предложения и отнес к достоинствам ранее никогда никем не озвучивавшееся неожиданное предложение англичан о принудительном трансфере (обмене населением), способствующем созданию двух монолитных однонациональных государств. Как прагматик, он считал, что перспектива создания суверенного еврейского государства намного важнее проблемы будущих границ, и настоял, чтобы исполком Еврейского агентства одобрил предложенный плана раздела. Голда Меир, соратник Бен-Гуриона, принадлежала к противникам раздела и яростно выступала против него. Позже она признала правоту Бен-Гуриона и писала, что, имея даже крошечное государство, можно было бы спасти значительную часть европейских евреев, погибших в газовых камерах.
Споры были перенесены на 20-й Сионистский конгресс. Он проходил в Цюрихе с 3 по 16 августа. Вейцман и Бен-Гурион с оговорками склонялись к принятию плана раздела, а два других лидера, Усышкин и Кацнельсон, были категорически против. Кацнельсон убеждал делегатов, что народ Израиля не может довольствоваться только той частью страны, которую он освоил, и не должен отказываться от вековых национальных чаяний, от надежды вернуться на историческую родину и заселить все ее области.
После бурной дискуссии была принята компромиссная резолюция: конгресс, негативно оценив рекомендации комиссии Пиля, поручил Правлению Всемирной сионистской организации начать переговоры с британским правительством на основе принципа территориального раздела Палестины на два государства, арабское и еврейское.
План Пиля провалился, поскольку арабы категорически отвергли предложение о разделе. Они были неуступчивы и в 1948 году, отказавшись принять решение Организации Объединенных Наций и одновременно с еврейским государством провозгласить арабское палестинское государство, исчерпав арабо-еврейский конфликт.
Несостоявшееся восстание
Петля, наброшенная Нюрнбергскими законами на шею европейских евреев, затягивалась. Предчувствуя приближение Катастрофы, Жаботинский призывал евреев, сионистов и несионитов, к активному сопротивлению: «Евреи Европы сидят на пороховой бочке, — предупреждал он. — Если они не ликвидируют диаспору, то диаспора ликвидирует евреев. Они будут уничтожены и страшнейшей битве истории».
В Палестине продолжалось арабское восстание, объявленное в апреле 1936 года, совершались террористические акты и нападения на еврейские и британские объекты. Хагана проявляла сдержанность, ограничиваясь самообороной, а Иргун, не имея достаточной силы, отвечал единичными актами, слабыми по мощи, которые провоцировали арабов на еще более кровавые акты насилия.
Жаботинский не признавал политику сдержанности, но, находясь в вынужденной эмиграции, мог быть только идеологическим руководителем Иргун. В 1937 году он официально принял на себя звание верховного главнокомандующего, взяв ответственность за все действия организации — это звание он носил вплоть до своей смерти. В ответ на убийства и погромы он отдал приказ отвечать ответными ударами, идентичными по мощности, «чтобы форма возмездия или его место» соответствовали «нападению, которое вызвало ее».
11–12 марта 1938 года Гитлер оккупировал Австрию. Некоторых выдающихся австрийских евреев, таких как Зигмунд Фрейд, удалось выкупить за баснословные по тем временам деньги и вывезти из страны, основная же масса (до Второй мировой войны в Австрии жило около 800 тысяч евреев) вслед за немецкими евреями отправилась в концлагеря.
Американские еврейские организации в связи с резким ухудшением положения европейских евреев взывали к Рузвельту, призывая его открыть границы для беженцев из Европы. Президент, понимая, что США не в состоянии в одиночку принять миллионы беженцев, обратился к мировому сообществу с призывом созвать международную конференцию по вопросам беженцев.
32 страны с 5 по 16 июля 1938 года участвовали в конференции, прошедшей во французском городе Эвиан-ле-Бен, и почти каждая, включая США, нашла причины, чтобы закрыть въездные ворота. Представитель британского правительства заявил, что страна не может разместить беженцев на территории королевства из-за перенаселенности и экономических трудностей, вызванных безработицей, и готова принять незначительное количество беженцев только в восточноафриканских колониях, намеренно исключив Палестину из этого списка. Исключение составила Доминиканская Республика, изъявившая готовность принять большое число беженцев и предоставить под их размещение земельные участки. После завершения конференции Вейцман грустно отметил: «Мир разделился на две части: в одной евреи не могли жить, а в другую они не могли въехать».
Для всех, кроме Гитлера, эвианская конференция завершилась безрезультатно. Наблюдая за поведением великих держав, Гитлер убедился: немецкие евреи, от которых он стремился избавиться, никому не нужны. И тогда в ночь с 9 на 10 ноября 1938 года пролились первые реки крови. Первая сотня убитых, первые 3,5 тысячи евреев отправлены в концентрационные лагеря: сначала в Бухенвальд, открытый в 1937 году, затем в Равенсбрюк, спешно выстроенный в мае 1939-го. Увы, «хрустальная ночь», второе название ночи погромов — «ночь разбитых витрин» — не отрезвила правительства демократических стран: они по-прежнему держали границы закрытыми.
Через два месяца, 20 января 1939 года, на заседании бундестага Гитлер заявил о намерении уничтожить европейских евреев. Чем ответила на это Великобритания? Открытием границ Палестины для тех, кого еще можно спасти?
Правительство Макгольма Макдона льда организовало в Лондоне в феврале-марте 1939 года непрямые переговоры руководства сионистского движения (Вейцмана, Бен-Гуриона и Шарета) с представителями четырех арабских стран (Ирака, Трансиордании, Саудовской Аравии, Египта) и арабского населения Палестины. Переговоры, проходившие в Сент-Джеймском дворце при посредничестве министра иностранных дел лорда Галифакса, вошли в историю как Сент-Джеймская конференция. Из-за неуступчивости арабов они закончились безрезультатно.
После провала переговоров, игнорируя международную обстановку, 17 мая 1939 года правительство Великобритании утвердило «Белую книгу», вводившую жесткие ограничения на еврейскую иммиграцию в Палестину. На ближайшие пять лет выделялась квота в 75 тысяч человек. Из охваченной войной Европы в год разрешалось выехать только 15 тысячам! (Это означало, что даже если бы квота целиком была бы передана польским евреем, то на более чем 3 миллиона польских евреев — погибло в Катастрофе 2 миллиона 800 тысяч — выделялось в 1939 году 15 тысяч въездных виз). Дальнейшая иммиграция должна была происходить только с согласия арабов, при условии, что еврейское население составляет не более одной трети населения Палестины. Через 5 лет въезд евреев в страну запрещался, однако арабская иммиграция в Палестину не ограничивалась. Но и это не удовлетворило арабов. ВАК отклонил «Белую книгу».
…Незадолго до принятия «Белой книги», в 1938 году, появились мемуары Ллойд Джорджа, бывшего премьер-министр Великобритании: «Правда о мирных договорах». Он вспоминал конференцию в Сан-Ремо и обещания, розданные народам, находившимся под турецким владычеством. «Ни один народ не извлек таких выгод из обещаний союзников, как арабы, — писал мемуарист. — Арабы получили независимость в Ираке, Аравии, Сирии и Трансиордании, несмотря на то, что большинство арабов в течение всей войны сражались за своих турецких угнетателей… Палестинские арабы сражались за турецкое владычество».
Для сионистов — как социалистов, так и ревизионистов — принятие на пороге Второй мировой войны «Белой книги», вводящей жесткие ограничения и запрет на въезд евреев в Палестину, означало одно: ублажая арабов, Великобритания предала еврейский народ, отказалась от принципов декларации Бальфура и условий мандата Лиги Наций. И произошло это тогда, когда над европейскими евреями нависла смертельная опасность!