– Никогда бы не подумала на Карабаса, – оказала я, едва немного придя в себя. – Всегда был такой милый и приветливый. Так волновался из-за всяких бумажек и прочей ерунды. И чувствительный, помните, мы вам рассказывали, как он пытался спрятаться в сарайчик, не желая вступать в объяснения с бабушкой Алины по поводу ее внучки.
– Кстати, нам этот ваш рассказ очень помог найти склад взрывчатки и подменить ее на совершенно безвредный порошок, – сказал лейтенант. – Так что спасению своей жизни вы обязаны и самим себе тоже. Ведь бомба, которую Карабас подбросил в фургончик Ростислава и которой хотел уничтожить его, а вместе с ними и вас, не сработала. Хотя если бы вы не лезли в это дело, то…
– Не заводись ты снова, бога ради, – сказал ему подполковник. – Радуйся, что девочки живы остались.
– Так склад взрывчатки был в том сарайчике? – удивилась я. – А как же взрыв в Токсове? Там ведь тоже была эта взрывчатка?
– Там Ростислав хранил ту небольшую часть, которую ему удавалось утаивать от главаря, – сказал лейтенант.
– Никогда бы не подумала, – поразилась я. – Жалкий сарайчик, который едва не светился от старости. Обычный сарайчик для циркового реквизита. Щель на щели.
– Но в имущество директора никто нос не решался совать, – сказал лейтенант. – Вот ему и удавалось из года в год провозить взрывчатку, которую забирал Ростислав и передавал через Никаловского Метле и его подручным.
Перед этим разрабатывался план преступления – совместно Карабасом и Ростиславом. Остальные были просто исполнителями.
– А как же Алина? Где ее место в этой цепочке?
– Она иногда передавала указания от Ростислава. Но в целом в ней никто не был заинтересован, кроме самого Ростислава. Он, видите ли, любил эту девушку, поэтому и рассказал ей про свое занятие. Очень неосторожно с его стороны, но иначе как бы он нашел себе исполнителя, а у Алины было много знакомых в любом городе. Такая уж у нее счастливая натура – всем нравится, и все летят к ней, словно мухи на мед.
– Мухи летят на другое, – прервал восторженные дифирамбы лейтенанта его начальник. – Потом расскажешь про свою Алину. А сейчас давай по существу.
– Конечно, мы опростоволосились, – послушно переменил тему лейтенант. – Никак не ожидали, что Карабас станет взрывать свою собственную ярмарку. Но, с другой стороны, он все правильно рассчитал. После взрыва неизбежно наступила бы паника, ведь он подсыпал снотворное только тем, чьи фургончики стояли неподалеку от фургончика Ростислава. Остальные бы подняли тревогу, а в суматохе он мог спокойно улизнуть. Должно быть, директор догадывался, что ярмарка окружена, и решил перехитрить нас таким способом.
– Мы уже несколько часов точно знали, кто главарь, – сказал подполковник.
– Ростислав раскололся? – спросила я.
– Раскололся, иначе откуда бы мы все знали. Но одного он и в самом деле не знал. Не знал, кто в действительности их таинственный главарь. Карабас всегда встречался с ним без бороды.
– Без бороды? – удивились мы.
– Она у него фальшивая, как и многое тут – драгоценности на цирковых нарядах, золото на седлах коней. Карабас – плоть от плоти своей ярмарки. Так вот, встречался он с Ростиславом где-нибудь в городе. И проследить за ним после конца встречи парню не удавалось. Лишь однажды он увидел, как его таинственный руководитель свернул на дорогу к ярмарке. Но парень не придал этому особого значения..
– Так как же вы вышли на Карабаса, если Ростислав не помог? – спросила Мариша.
– Вы не поверите, но с помощью Никаловского, – радостно заявил лейтенант. – Сам того не ведая, он нам помог.
– Но каким образом? – удивились мы.
– Ему нужно было как-то объяснить, откуда у него деньги на съемки фильма и прочее. Вот он и не нашел ничего лучшего, как придумать себе мифического кинопродюсера. Сам того не подозревая, он дал своей выдумке настоящую кличку Карабаса – Моня. Под этой кличкой его знали в преступном мире в Крыму. На его счету было несколько ограблений, после которых ограбленные дома зверски поджигались или взрывались с помощью газовых баллонов, чтобы не оставалось следов. Но он оказывался достаточно ловок, чтобы ни разу не попасться в руки правоохранительных органов Имелись его отпечатки пальцев, даже его словесный портрет, но что толку? Он ловко менял имена и города, ускользая от кары. А нам, чтобы добраться до картотеки, в которой содержалась хотя бы эта скудная информация по Моне, пришлось изрядно попотеть. Все связи разорваны, Крым теперь другая страна. Если бы не подполковник и его старые друзья, мы так бы и не узнали, что Моня существует на самом деле.
– Должно быть, Карабас, то есть Моня, был в ярости, когда узнал, что режиссер случайно выдал его тайну?
– Наверное, – согласился с Маришей лейтенант. – Хотя вряд ли он убил его именно из-за этого. Слишком мало существенного он знал про Моню. Но все-таки Никаловский помог, появились хоть какие-то зацепки. В частности определилось несколько подельников Мони, кото рым не столь везло, их арестовали и осудили на различные сроки. Один из них сидел у нас в Крестах в ожидании суда по какому-то очередному своему разбою. Мы его навестили в тюрьме и порасспросили про Моню Он довольно охотно рассказал все, что знал. Не так уж много, но наш список примет существенно обогатился. Мы просеяли всех работников ярмарки, и остался всего один человек – Карабас.
– Мы и раньше догадывались, что это он. Все дело решил один-единственный факт. Именно директор ярмарки, а не кто-то другой мог решать, в какой следующий город едет ярмарка. Официально остальные тоже имели право высказаться, но редко когда циркачи приходили к какому-то одному решению. Каждый ратовал за свой город, поэтому в конечном итоге слово оставалось за директором, – добавил подполковник – А когда сравнили время прибытия ярмарки в наш город в прошлом году и время первого взрыва, то нам окончательно стало ясно, что мы на правильном пути. Навели справки. И в других городах, куда приезжала ярмарка, начиналась волна сходных преступлений, – с торжеством в голосе закончил лейтенант. – Теперь понимаете, как нам важно было сохранить Ростиславу жизнь. Он выведет нас на шестерок, которые работали на него в других городах – А Карабас расскажет вам про пути, по которым к нему приходила взрывчатка, – пробурчала я.
– Но если вы давно знали, кто такой Карабас на самом деле, почему не пришли и не арестовали его сразу же? – спросила Мариша.
– Нам нужно было захватить его с поличным, – объяснил лейтенант. – Я понимаю, что вы хотите сказать, как некрасиво было с нашей стороны заставлять вас рисковать своей жизнью только для того, чтобы захватить Карабаса с поличным. Но я вас убедительно просил покинуть ярмарку на эту ночь. Ведь правда?
Крыть нам было нечем. Нас и в самом деле предупреждали. И обижаться нам не было резона, все закончилось хорошо. Алину выпустили до суда, отдав бабушке на поруки.
Когда Алина узнала про это, она сказала, что предпочтет остаться в тюрьме. Гривцов, который успел пасть жертвой ее чар, сам поручился за нее, и девушку отпустили. Зорина тоже будут судить, но вряд ли ему грозит тюрьма, так как никаких претензий Алина к нему не предъявляет.
Бывший фокусник Ростислав тоже, кажется, доволен судьбой. Во всяком случае, учитывая его помощь следствию и то, что он при этом рисковал своей жизнью, ему светит лет пять, половину из которых, он искренне так думает, ему скостят за хорошее поведение в тюрьме, да и просто потому, что он такой обаятельный молодой человек.
А вот Елена Николаевна, его мама, носить часто передачи сыну не может. Трое других ее детей пытались угнать колхозный самолет, использующийся для распыления удобрения, чтобы удрать на нем в Южную Америку. Предприимчивые молодые люди были схвачены и заключены под стражу. Так не разорваться же бедной женщине, таская передачи в четыре разные тюрьмы.
Но Ростислав не унывает, благодаря ловкости своих рук он обыграл в карты и другие азартные игры всю свою камеру, и теперь друзья по несчастью должны ему столько, что вовек не отдать. К тому же он наверняка выдал не все свои тайники, так что после выхода из тюрьмы он еще долго сможет жить и не тужить.
Карабас под тяжестью улик сознался в двух убийствах и не скрывал, что намеревался убить и Ростислава с Алиной, чтобы не болтали про него кому ни попадя. Только до первого было трудно добраться, а вторая вовремя сбежала, инсценировав свою смерть. Так что режиссер, заказавший ее Кеше, в общем-то подарил своей дочери вторую жизнь.
А Коляна с Коротышкой Карабас и не думал убивать, он про них и знать не знал. Так что сдаваться в милицию они пришли совершенно напрасно. Если бы не их явка с повинной, то никто не смог бы им ничего вменить в вину.
Ведь Метла был уже убит, а остальные про Коляна с Коротышкой знали всего ничего. В создании банды Карабас тоже признался, но выдать дорожку, по которой он получал взрывчатку, решительно отказался, сказав, что хоть в тюрьме, но жить он хочет.
Лейтенант с подполковником получили свое совершенно заслуженное повышение за поимку опасной банды. Но главное, что нас с Маришей радует больше всего, так это то, что теперь на ярмарке после перенесенных волнений между циркачами наладились дружеские, можно даже сказать, теплые отношения. Никто никому больше не старается сделать гадость. Зверей тут тоже никто не травит, если только сами не обожрутся, так как кусочки им суют со всех сторон.
Может быть, тягостная атмосфера, которая была на ярмарке, воцарилась на ней из-за ее бывшего директора. Он своей черной душой отравлял все вокруг, и люди начинали завидовать, подсиживать и делать гадости друг другу, вместо того, чтобы радоваться жизни. Но теперь все плохое было в прошлом.
Нас даже пригласили участвовать в шоу. Кеша, который всерьез решил, что я в него влюбилась, обещал взять меня к себе в номер, но только если я научусь ладить с его обезьяной, а Андрей пригласил Маришу в свою труппу. Но Маришу не выдерживала ни одна лошадь. То есть стоять смирно с Маришей на спине она еще могла, но вот скакать галопом бедным животным было уже не под силу.