Грандиозный успех картины Годара вообще резко меняет всю жизнь Жан-Поля Бельмондо. Он становится кумиром публики. После триумфа «На последнем дыхании» все в его жизни пошло как в сказке. Телефон не умолкал с утра до вечера, толпы поклонников дежурили у его дома. В эйфории актер даже подписывает ряд контрактов, о которых потом будет жалеть.
Но пока Жан-Поль Бельмондо снимается в картинах, которыми вправе гордиться. В их числе – «Чочара», поставленная великим Витторио Де Сика по роману Альберто Моравиа. Для Бельмондо это было очень лестное предложение. Итальянский неореализм он ценил не меньше французской Новой волны. Тем более, в одной из ролей в фильме должна была сниматься замечательная Анна Маньяни, которую он боготворил.
В Италии Жан-Поль только что отснялся в картине Альберте Латтуада «Письмо послушницы». Фильм имел определенный успех. На родине Данте Бельмондо считали своим и называли «подпольным итальянцем» – из-за фамилии, которую при желании можно было произносить на итальянский лад, то есть с ударением на первом «о» (как мы уже говорили, у него действительно итальянские корни).
В местных газетах Бельмондо называли «иль бруто», что, оказалось, означает не «грубый», а «уродец». Правда, потом добавляли «симпатичный». Но такие замечания о его внешности Бельмондо были безразличны. К тому же Де Сика и не предлагал ему роль красавца. Ему нужен был актер с рядовой внешностью на роль интеллигентного малого, антифашиста и патриота. В такой «комбинации» качеств Жан-Полю еще не приходилось выступать. По прочтении романа Моравиа он задумался: а его ли это роль? Не испортит ли он себе карьеры? Ответ же режиссеру надо было дать как можно скорее.
Такая поспешность имела свое объяснение. Пока велись переговоры о картине, Анна Маньяни, узнав, что роль ее дочери предполагается отдать рослой красавице Софи Лорен, жене продюсера Карло Понти, решительно отказалась от участия в фильме. «Было бы просто смешно, если бы я боролась, как львица, спасая кроткую овечку Софию. Ведь она гораздо выше меня! Уж если кто и должен был спасать кого, то это она меня, а не я ее», – насмешливо объяснила она режиссеру свой отказ. Тогда продюсер Карло Понти принял решение отдать роль Чочары Софи Лорен. Перед режиссером, естественно, возникла проблема: надо было снизить возрастной «ценз» и другим актерам. А поскольку картина делалась совместно с французами и мужская роль предназначалась представителю «союзной» стороны, то и возникла кандидатура Бельмондо на роль Микеле. Жан-Поль вспоминает: «Не успел я туда приехать, как наутро, в семь часов уже целовался с Софи Лорен – снималась наша с ней первая сцена для „Чочары“. Чудесные воспоминания!»
Вместе с тем Жан-Поль был одновременно и польщен, и смущен. Как сложатся их отношения во время дальнейших съемок? Но, к счастью, контакт между ним и Софи Лорен возник сразу. С той первой любовной сцены.
Обстановка на съемке была дружная, раскрепощенная. Тон задавал сам режиссер. Подчас он, правда, ставил съемочную группу в сложное положение. Отчаянный картежник, Де Сика ночи напролет проводил в казино и иногда появлялся на съемочной площадке… слегка помятый, невыспавшийся, усталый. Однажды он уснул на втором дубле съемок эпизода. Все в почтении ждали пробуждения «маэстро». Вдруг кто-то случайно уронил штатив. Де Сика проснулся и бодро воскликнул: «Стоп! Перфетто!» – то есть «Снято!». Сам превосходный актер, Де Сика умел работать с исполнителями ролей в своих фильмах. Чтобы придать грубоватому лицу Бельмондо интеллигентный вид, режиссер попросил Жан-Поля надеть очки. Эти очки очень помогли актеру, они стали удобным приспособлением в его игре. При озвучании картины, разумеется, Бельмондо подменил итальянский актер, но зато во французской версии картины слышен его голос…
На страницах парижского еженедельника «Синемонд» Софи Лорен нарисовала такой портрет Микеле – Бельмондо (с точки зрения Чезиры – Чочары):
«Этот Микеле был занятным парнем. Невысокого роста, широкоплечий, он носил очки и гордо ступал по земле, как человек, которого не так-то просто сбить с толку. Очки делали его старше, хотя ему было всего 25 лет. Мне казалось, что у него не было опыта общения с женщинами. Он и сам мне признавался, что никогда не ухаживал за ними. Зато он много читал, знал кучу всяких вещей. Ненавидел он только фашистов и попов и говорил, что они одного поля ягоды: фашисты, мол, укоротили рясу, сделав из нее черные рубашки».
Образ Микеле – не самая большая удача Альберто Моравиа, по роману которого, как говорилось, снимался фильм. Писатель Илья Эренбург не зря назвал его героя «загадочным антифашистом», «литературным типом, затесавшимся в живую толпу». Так что авторам фильма и актеру досталась нелегкая задача. Им приходилось «оживлять» своего персонажа, преодолевать его некоторую условность и дидактичность. Актеру удалось сделать Микеле привлекательным для Чочары, ее дочери Розетты, для зрителей. Редкий случай, когда кино выиграло у литературы! По сравнению с романом образ Микеле получился у Бельмондо более убедительным, правдивым, обретшим дух и плоть.
Приступая позднее к работе над фильмом Жан-Пьера Мельвиля «Леон Морен, священник», Жан-Поль смеялся: сначала ему пришлось играть ярого атеиста, врага церкви, а потом создать симпатичный образ священнослужителя. Что ж, он еще раз продемонстрирует широту своего актерского диапазона!
До начала съемок у Мельвиля у него появилось время, чтобы наконец-то съездить с женой в свадебное путешествие, которое они так и не смогли совершить в свое время после свадьбы. Но тут весьма некстати возник режиссер Мауро Болоньини со сценарием фильма «Виачча» – «Переулок». Бельмондо поначалу наотрез отказался. Тогда ему стала звонить приглашенная на главную роль в будущем фильме Клаудиа Кардинале. Она говорила, что много лестного о нем слышала от Делона и Годара. Вообще он замечательный актер и она была бы счастлива сыграть с ним в дуэте! Старина Ален, с которым Бельмондо успел здорово подружиться, со своей стороны тоже нашептывает, какая прелестная женщина Клаудиа и какая она хорошая партнерша по съемкам, да и не только. (С Делоном они вместе снимались в фильме «Рокко и его братья», поставленном Лукино Висконти). Но Бельмондо упорно продолжает отказываться. Тогда итальянцы используют самый главный козырь: предлагают ему значительный, невиданный ранее для него гонорар. И Жан-Поль дает согласие. Но, наверное, не только из-за денег. В одном из интервью Бельмондо заявил, что актер не должен ждать, когда ему предложат сыграть в киношедевре. Так может пройти вся жизнь. Актер должен сниматься, поддерживать свою форму, иначе он просто перестанет существовать как актер. В этом, наверное, причина той кажущейся «неразборчивости» в ролях, «всеядности» Бельмондо, за которую его нередко упрекали критики. Просто таков его принцип: раз ты актер, то постоянно должен играть, доказывая свое мастерство, свой профессионализм, свою состоятельность. Всего за свою жизнь Бельмондо снялся свыше чем в 100 фильмах. Как самокритично заметил он сам, «среди них вряд ли найдется дюжина хороших».
И вот, вместо того, чтобы отправиться в веселое свадебное путешествие с любимой Элоди, он погрузился в работу. Пришлось опять просить прощение у жены…
Съемки в «Виаччи» оказались непростыми для Жан-Поля. Прежде всего, его не очень занимал сюжет. Рассказ о молодом крестьянине, который, приехав в город, влюбляется в проститутку, потом терпит всяческие унижения и возвращается обратно в деревню, чтобы умереть на пороге родного дома, был лишен «нерва», а вся картина при всем ее изобразительном изяществе многое теряла в глазах зрителей по части занимательности. Бельмондо приходилось «разжигать страсть» и он чувствовал себя не в своей тарелке.
У Мельвиля
1961 год начался у нашего героя в съемочной группе режиссера Жан-Пьера Мельвиля, которого он помнил еще по фильму «На последнем дыхании», где тот очень забавно сыграл эпизодическую роль писателя. То, что сорокадвухлетний Мельвиль появился в ленте Ж.-Л. Годара в роли популярного американского писателя, заносчивого мэтра, у которого прямо на аэродроме берет интервью девушка-журналистка, является типичной годаровской шуткой, выражением его иронического отношения к миру. После фильма «На последнем дыхании» Бельмондо встретил Мельвиля на съемках «Чочары» – в безукоризненном костюме, черных очках и в шляпе. Настоящий денди. Мельвиль явно приглядывался к Бельмондо. И, видимо, уже приняв для себя решение, дал ему сначала прочитать роман «Леон Морен, священник», написанный лауреатом Гонкуровской премии Беатрис Бекк.
Через неделю Мельвиль спросит у Бельмондо, согласен ли тот сыграть главную роль священника в этом фильме?
А почему бы и нет? Бельмондо хочет попробовать себя в самых разноплановых ролях, и сценарий ему понравился. Хотя он на дух не переносит попов, Морен ему симпатичен. Это порядочный человек, который старается быть верным данной клятве. Столкнувшись с искусом, он достойно выходит из посланного ему испытания. Происки дьявола его не пугают. Бельмондо уверен, что справится с ролью. Но не может ли Мельвиль подождать? Ему надо выполнить обязательства перед другими режиссерами. Если тот готов ждать, тогда все в порядке. А кто намечен на роль главной героини по имени Барни? Эмманюэль Рива? Это имя ему хорошо знакомо по фильму Алена Рене «Хиросима, любовь моя». Хорошая актриса и, что немаловажно, очень недурна собой. А как она отнесется к его кандидатуре? Внешность у него уж больно не пасторская.
Но Мельвиль уверен, что все будет в порядке.
…Тихая жизнь маленького французского городка с узкими улочками во время оккупации. Потерявшая на войне мужа, главная героиня Барни Аранович живет одна с дочерью. В прошлом активистка компартии, убежденная атеистка, она насмешливо относится к молодому пастырю Леону Морену. Ей непонятно, что заставило привлекательного парня надеть сутану священника. Пользуясь исповедальней, Барни выкладывает ему, что думает о Боге и его, Морена, миссии в городе. Она ожидает отпора, но Леон Морен спокойно и убедительно парирует ее доводы. Тогда она приходит к нему, чтобы поспорить в открытую. Морен дает ей почитать богословские книги, которые Барни никогда не видела. Для него эта женщина – одна из заблудших овец, которую надо наставить на путь истинный. Он для нее – просто привлекательный представитель противоположного пола в странном для молодого человека одеянии. В своих беседах они открываются друг другу. Очень скоро Барни уже не способна скрыть своего влечения. Но Морен достойно и спокойно парирует все ее попытки перейти опасный рубеж в их отношениях. Оскорбленная Барни решает его спровоцировать и посылает к нему красотку-подругу, перед которой не может устоять ни один мужчина. Но только не Леон Морен. Он просто выставляет обольстительницу из дома. Тогда Барни сама решает пойти ва-банк и пытается соблазнить священника. И ее ждет полное поражение. Осознав свою вину, она просит у Морена прощение. А тем временем Францию освобождают от фашистов, приходит конец оккупации. Отца Морена отправляют с миссией по соседним селам. Барни возвращается в Париж. Они расстаются навсегда.