Правая сторона тела девушки свесилась над полом, открыв мне вид на две торчащие горошины сосков, упругий животик и ложбинку меж ног. А грудь у моей ночной пассии оказалась весьма недурственна. Не обвисшая, в ладонь чуть-чуть не помещается, и оба холмика торчат вверх как пушки с прицелом в виде сосков. Я аж засмотрелся и на пару мгновений забыл о жажде. Но потом попытка сглотнуть вставший в горле ком вернула меня к мыслям найти вожделенную влагу.
Подтянув незнакомку к себе поближе и оттащив таким образом ее от края кровати, я убедился, что она никуда не упадет и осторожно перелез через нее. И наконец-то смог увидеть тумбочку рядом с изголовьем кровати со стоящим на ней кем-то заботливо приготовленным кувшином с водой и даже стаканом рядом. Тут же дрожащей от похмелья рукой чуть не пролив драгоценную влагу, я до краев налил стакан и с блаженством присосался к нему, выпрямившись во весь рост и даже зажмурившись от удовольствия. Когда я открыл глаза, то не сразу понял, что смотрю в окно с третьего этажа на оживленную по утреннему времени улицу города. А потом до меня дошло, что и сам я не одет, а от взора снаружи меня отделяет лишь тонкая прозрачная тюль. Я тут же сделал пару шагов от окна спиной назад и чуть не поскользнулся на раскиданной по полу одежде. Это и выпитый стакан воды заставили мои мозги включиться и начать пытаться понять, а что же произошло и как, а главное — где? — я оказался.
Пусть не сразу, но события прошлого вечера начали постепенно всплывать на поверхность разума. Я вспомнил о задании, о слежке, затем посещении салона и моем выигрыше в карты. Затем Анатолий предложил отметить это походом в бордель...
— Мое предложение: выпить по бокалу шампанского и в бордель! Нет лучшего завершения удачного вечера, как уснуть в объятиях дамы. Возражения не принимаются!
Боголюбов аж светился от того, какое «удачное» на его взгляд предложение сделал мне. И ведь он искренне верил, что мне оно понравится, и я не откажусь! Чем поставил меня в весьма неудобное положение. При мыслях о дамах «не тяжелого поведения» у меня внутри возникала брезгливость. Причем иррациональная и, как мне кажется, она была связана с чем-то из моего забытого прошлого. Возможно была какая-то неприятная ситуация или еще что... Но категорично отказаться — значит порвать контакт с объектом слежки. При том, что она еще не окончена. Да и шампанское пить... вот не тянет меня к алкоголю! Но тут мне Анатолий сам предложил два варианта действий, пусть и связал их в одно. А я пожалуй разобью эту «пару» и из двух зол выберу меньшее.
— По бокалу — согласен, — кивнул я. — Но неужели мы не найдем других дам для приятного вечера?
Вот только Боголюбов окончание моей фразы не дослушал, остановившись на слове «согласен». Дальше уже он выскочил в проход за шампанским, и остальные мои слова прозвучали ему в спину. Проследовав за ним, я с облегчением не увидел в комнате среди присутствующих Лидии. А то Анатолий так кричал о моем выигрыше и способе его отметить, что о нем знали уже все присутствующие в салоне. И опять это подспудное желание не показывать Лиде, что у меня возможны отношения с какой-то другой девушкой, тем более с проституткой.
— За тебя, за твою удачу! — вернулся ко мне с бокалом Анатолий. — Господа и дамы, за удачу моего хорошего знакомого, Григория! — обернувшись к остальным, поднял свой бокал блондин.
Посетители салона благосклонно покивали, кто-то вежливо поддержал пожелание Боголюбова вслух. Выпив, он потянул меня за собой к выходу.
— Анатолий, — уже выйдя на улицу, остановил я его.
— Что-то случилось? — удивленно повернулся он ко мне.
— Да. Я не хочу в бордель...
— Так мы все-таки пошли? — пробормотал я себе под нос, посмотрев на лежащую обнаженную девушку.
Снова осмотрел комнату, в которой оказался. Что-то не так я представлял себе комнаты борделя. Вернувшись к тумбочке, поставил на место стакан и, нагнувшись над полом, стал разгребать смятую одежду, ища свои вещи. Это оказалось несложным делом. Кроме моего костюма и трусов на полу валялось лишь одно платье и кружевные панталоны. Когда натягивал штаны из кармана выпал тонкий жесткий прямоугольник. Наклонившись, я поднял, как оказалось, визитку и вчитался в короткий текст «У мадамъ Розы. Улица Екатерининская домъ 3».
От визитки приторно пахло какими-то духами, и я с отвращением отбросил ее в сторону. Обессиленный неприятным открытием, что все же переступил через себя, я добрел до дамского столика, возле которого стоял стул и осел в него. Я стал сам себе противен. Как я мог? Ведь чувствовал, что для меня это неприемлемо, но все равно сделал!
Блуждая бессмысленным взглядом по столику, на пару секунд залип на перевернутой изображением вниз фоторамке. И зачем проститутке держать в своей комнате чье-то фото? Или это не фото? От проснувшегося легкого интереса перевернул фоторамку и с удивлением увидел изображение лежащей в кровати девушки с каким-то корнетом в обнимку. На фото девушка была в белом платье, моложе года на три и счастливо улыбалась. Прижимавший ее к себе молодой офицер стоял на фото справа, а сбоку внизу на фоторамке его тело пересекала черная ленточка, аккуратно наклеенная поверх снимка. Озадаченно я развернул фоторамку и прочитал надпись на обороте, которую в этом мире похоже принято делать практически на всех снимках. «Наше первое семейное фото. Ольга и Андрей Филипповы».
— Однако, — удивленно покрутил я шеей.
Как-то не укладывалось у меня в голове, что готовая продавать свое тело девушка будет вот так на виду хранить фото со своей свадьбы. И словно это стало той зацепкой, что приоткрыло еще немного завесу, что покрыла мою память о прошедшей ночи...
Обширный зал, по которому курится запах благовоний. Под потолком висит богато украшенная хрусталем люстра. По всему залу раскиданы мягкие глубокие диванчики на двоих. Рядом с ними стоят столики. Диванчики не пусты. В одном пожилой офицер с удовольствием тискает намалеванную блондинку с крупной грудью, почти вываливающуюся из лифчика. В другом мужчина интеллигентного вида читает с возвышенным одухотворенным лицом стихи, а к нему прижимается худенькая барышня в одном переднике на голое тело и обманчиво стеснительно улыбается. В третьем напротив меня расположился Анатолий, обнимая сразу двух куртизанок, прижавшихся к нему с обоих боков.
— Ну же, Григорий, не куксись! Что тебе не нравится?
— Я же говорил тебе, я не хочу в бордель.
— Но ты же согласился в итоге посмотреть?
— Только посмотреть, — кивнул я хмуро, пригубив вино из бокала. Сейчас я уже не пил его сквозь силу, как шампанское в салоне Аверьиной. — Что я закажу себе одну из девочек мадам Розы, я тебе не обещал. Такая «любовь», — презрительно фыркнул я, — не для меня.
— Такой вечер грех заканчивать в одиночестве, — не согласился со мной Боголюбов.
— Лучше в одиночестве, чем с ними, — брезгливо покосился я на девиц, жавшихся к Анатолию.
Те обидчиво отвернули свои мордашки и что-то зашептали в оба уха блондина одновременно. Но Анатолию было на их мнение плевать.
— Значит, дело только в этом? — радостно воскликнул он. — Тогда у меня есть другой вариант. Как ты относишься к вдовушкам? Некоторые из них очень даже не прочь ночи любви, — подмигнул он мне.
— Что им мешает найти себе постоянную пару? — засомневался я, хотя алкоголь уже ударил в голову, да и прелести местных «жриц любви» не сказать, чтобы никак не повлияли на меня. В паху ощутимо зудело, но вот с этими «дамами» мне проводить вместе ночь решительно не хотелось!
— Кто-то конечно себе уже нашел, но есть и такие, что ценят свою «независимость», — язвительно проговорил последнее слово Анатолий. — Но крепкого мужского тела они от этого не перестали желать. Вот и готовы при должном подходе впустить к себе на ночь. Этот вариант тебе подойдет?
— Если по обоюдному согласию без принуждения... — задумчиво протянул я.
— Только так!
— Хорошо, — сдался я перед его напором.
Да и что уж тут сказать, в штанах и правда уже было жарко и тесно. А если вспомнить, что у меня ничего с женщинами не было с самого момента моего появления в этом мире, то «сопротивлялся» я уже скорее чисто для вида. Вполне возможно, хотя и не точно, еще несколько бокалов вина, еще больше вида полуобнаженных женских тел, и я бы может быть даже согласился и на одну из девочек мадам Розы... Хорошо, что мне не пришлось это проверять, и нашелся иной вариант.
— У тебя есть кто на примете? — когда мы встали под недовольными взглядами неохотно отпустивших Анатолия девиц, спросил я его.
— Да. Зинаида Даниловна и Ольга Юрьевна. Две очаровательные вдовушки, что как раз не хотят постоянных отношений, но очень даже готовы скоротать ночку с привлекательными и достойными мужчинами. С Зиночкой я давно знаком, а вот у Оленьки причуда — ей нравятся исключительно военные. Но тут у тебя проблем не будет. Ты ей подойдешь по всем статьям! Военный, примерно ее возраста, да еще с войны вернувшийся — последнее, как я слышал от Зиночки, для нее чуть ли не как валерьянка для кошки. Короче, в путь!..
— Фух! — облегченно выдохнул я, когда понял, что проснулся с этой самой Ольгой Юрьевной.
Из-за ширмы вдруг раздался сильный всхрап, после чего его обладатель продолжил спокойно сопеть. Почесав озадаченно затылок, я решил проверить свою догадку и поднялся со стула. Осторожно подошел к краю ширмы и заглянул за нее. Ну так и есть! С другой стороны на похожей кровати развалился Боголюбов в объятиях загоревшей чуть не до состояния мулатки рыжей девушки. Одеяло с них тоже спало и валялось на полу, что открыло мне вид на широкий зад Зиночки. Решив не тревожить эту парочку, я двинулся снова к тумбочке с кувшином, чтобы попить, но по пути обо что-то запнулся и чуть не рухнул головой вперед в окно.
— Уй-й!!...
В последний момент, проскакав на одной ноге пару шагов, удержал равновесие. После чего встал на обе ноги, присел и посмотрел, что же это такое твердое и тяжелое мне под ногу угодило.