Комок энергии медленно полетел в соперника, на лету увеличиваясь в размерах, а я тут же отпрыгнул от стены огня спиной вперед. Вот комок достиг язычков пламени... Вяземский точно видел его и спокойно наблюдал за неторопливо летящим сгустком, что уже достиг размера головы человека... И тем приятнее было увидеть, как спокойное выражение лица сменяется сначала недоумением, когда комок легко преодолел барьер, словно того и не было. А затем недоумение переходит в напряжение и страх. Рефлекторно выставленная им в защитном жесте рука тоже преградой не стала. Как и у меня в подвале поместья Бологовских, сгусток прошел ее насквозь, словно являлся иллюзией. Видно то же самое подумал и Вяземский, потому что его лицо начало разглаживаться. А затем край сгустка, разросшегося до размеров крупной собаки, наконец достиг головы моего бывшего друга... И его словно выключили. Глаза Вяземского закатились. Тело стало оседать лицом вперед, прямо на так и не исчезнувший барьер из огня. Стоило ему коснуться барьера, как волосы на голове князя вспыхнули и осыпались пеплом. Загорелась одежда. По поляне поплыл запах жареного мяса.
— ПЕТЯ!!! — завопила от ужаса Женя и кинулась к жениху, расталкивая стоящих стеной дворян.
Я к тому моменту отошел от Вяземского еще на пять шагов. И правильно! Созданный мной сгусток и не подумал останавливаться. Он уже достиг диаметра двух метров и медленно надвигался в сторону секунданта Вяземского, из-за чего тот изрядно нервничал и стал оглядываться в поисках места, куда можно отступить с пути моей магии.
— Григорий, остановите свою магию! — воскликнул Коршунов.
Евгения почти добежала до горящего Вяземского, который не очнулся от магического воздействия даже после того, как все его тело охватил огонь. Почти. Стоило ей попасть в область действия сгустка, как она тоже упала как подкошенная. Прямо лицом на тело князя!
— Не могу, — ответил я. — После активации я заклинание не контролирую.
Вот тут проняло всех. Присутствующие на поляне люди резко подались в стороны, подальше от опасной магической хрени. Вперед вышел лишь сам Петр Миронович, мой дед и Лев Сергеевич. За их спинами вторую «линию обороны» создали еще пятеро дворян, среди которых были недавние дуэлянты — Бельцев и Малышев.
Не знаю, чем бы все закончилось, но в какой-то момент сгусток просто лопнул, как мыльный пузырь, не оставив от себя ни следа. К лежащим на поляне Вяземскому и Старопольской тут же кинулся секундант князя. Следом к ним побежал дежурный врач. А потом взгляды присутствующих скрестились на мне.
— А теперь молодой человек я жду ваших объяснений! — тяжелый взгляд карих глаз Коршунова остановился на мне. — Что. Это. Было?!
Глава 9
— Они живы!
Возглас врача развеял сгустившееся напряжение. Взоры собравшихся сместились с меня на лежащих на траве Вяземского со Старопольской. Девушку доктор уже осмотрел, признал, что ее здоровью ничего не угрожает, и полностью переключился на князя. Вколол ему что-то в район шеи, достал мазь, которой щедро обмазал обгоревшую до мяса кожу на голове и после этого, прикрыв веки, вытянул вверх обе руки, сложив их «ковшиком». Они медленно набрали светло-зеленое, салатовое свечение, а сам доктор словно постарел на пяток лет. Немолодое лицо заострилось, морщины стали более выраженными, а в волосах словно добавилась пара седых прядей. Когда его руки полностью скрыло зеленое свечение, он медленно, словно старался не пролить ни капли, опустил их к голове Вяземского и только тогда развел ладони, «пролив» набранную магию на пострадавшего.
— Жить будет, — тяжело выдохнул врач через минуту, прощупав пульс на шее князя.
— Дуэль вообще-то до смерти была, — пробурчал я.
Сомневаюсь, что мне бы кто-то оказал такую же помощь, если бы я оказался на месте соперника.
— Вам, молодой человек, еще ответ держать за использование неподконтрольной магии, — тут же развернулся ко мне Коршунов.
Услышал все-таки! Хотя не удивительно, он успел подойти ко мне достаточно близко, пока доктор занимался лечением князя.
— Магия была не летальная, — тут же открестился я. — Я не хотел убивать его и кого-то из присутствующих! Он и пострадал от собственной магии, а не от моей!
— Вот и расскажите собранию, что вы применили.
— Заклинание — тайна рода, — тут же встрепенулся дед, на одном каком-то вбитом в подкорку рефлексе. — Тебе ли, Петр, не знать, что такое не раскрывают?
— Детали — да. Но суть он рассказать обязан, — попытался надавить Коршунов.
Смотрю, даже близкая дружба не мешает ему пытаться вызнать магические секреты чужого рода. Неужели ради этого люди готовы поступиться такими отношениями? Или я переоцениваю их дружбу?
— Заклинание было не летальным. Могу подтвердить это и поклясться. Но не более того! — уперся дед.
А я даже на миг зауважал его. Пусть ко мне он относится потребительски, но вот род для старика — не пустое слово. Он готов даже «чужака» выгораживать в интересах своей семьи.
— Хорошо, — скривился Петр Миронович. — Но как быть с результатами дуэли?
— Дуэль — это Божий суд, — внезапно вмешался князь Баратинский. — Григорий утверждал, что его подставили. И мы наглядно убедились, что Бог на его стороне, и он говорил правду. Те, кто его оклеветали, понесли наказание. Оба. По мне — так тут все ясно.
Спорить с генералом никто не осмелился, и я облегченно выдохнул. Но оставаться здесь и далее мне совершенно не хотелось. Поэтому когда собравшиеся постепенно начали втягиваться обратно в особняк, по пути обсуждая произошедшее, я подошел к деду и прямо сказал о своем желании «свалить в закат». Тот пожевал губами. На его лице я хорошо видел, как внутри него боролись два чувства: желание остаться и нежелание отпускать меня без присмотра. К моему сожалению, победило второе.
— Я тебя не отпущу. Одного, — добавил он. — Иди к выходу и жди меня там. И постарайся ни во что не влезть! Сейчас мы с Катей подойдем.
— Григорий Мстиславович? — окликнул меня франт, что вызвался быть моим секундантом. — Анатолий Васильевич Боголюбов, к вашим услугам, — лихо прищелкнул он каблуками, улыбаясь во весь рот. — Для меня было честью выступить вашим секундантом!
— Благодарю покорно, — навыки, «вбитые» стариком перед этой поездкой и «вспомненные» мной, дали свой эффект и ответил я чисто автоматически. — Позвольте узнать, что сподвигло вас на это?
— Мы с князем Вяземским не в ладах, — легко признался блондин. — И я готов поддержать любого, кто выступит против него.
Я же в этот момент старался лихорадочно вспомнить, что дед рассказал мне про род Боголюбовых. По меркам Твери — богаты, но не родовиты. В собственности имеется собственная животноводческая ферма и завод по переработке мясопродуктов, которые они распространяют по всей империи. С нами у них отношения... никакие. Мы отдельно — Боголюбовы отдельно. Родственных связей нет, деловых практически тоже. Некоторые наши крестьяне продают на их завод бычков, но не в том количестве, чтобы это играло хоть какую-то роль. У этого Анатолия есть еще два брата и сестра. Кстати, сестра — моего возраста. Не замужем она по одной причине — бог не дал ей магию. И «пристроить» девушку из-за этого за дворянина очень непросто. Вроде как вероятность рождения одаренного в таком браке ниже, но это не точно. Никто таких данных не собирал, но предрассудок есть. Это как с выведением породистых животных. Тех же лошадей. Давно известно, что если скрестить хорошего скакуна с рабочей кобылой, получившийся смесок будет хуже в обоих направлениях. Что они не поделили с Вяземским, я не знал. Дед тоже об этом видимо был не в курсе, или не успел мне рассказать. Как относиться к нему я понятия не имел, поэтому решил просто «разойтись краями».
— Вы выручили меня, став секундантом, я выиграл дуэль, — пожал я плечами. — Мы квиты.
— О, не переживайте, — улыбнулся Анатолий. — Даже если бы вы проиграли, я не посчитал бы вас должником.
— Отрадно это слышать.
— Вы уже уходите?
— Да. Местное гостеприимство не впечатлило меня.
Слова сами слетали с губ, почти проходя мимо мозга, отчего я легко «вписался» в диалог, разговаривая с ним «на его языке». Хотя внутри было чувство, что раньше я так не говорил. В прошлой жизни уж точно.
— Жаль, — тем временем огорченно покивал франт. — Я бы не прочь продолжить знакомство.
— Может в другой раз.
— Как скажете. Если что, я буду рад вас видеть в нашем доме.
Раскланявшись, я наконец смог двинуться дальше. К счастью, больше никто меня не задержал и я без проблем дошел до ворот особняка. Было уже темно, но духота прошедшего дня все еще ощущалась. Я вдохнул терпкий аромат росшей вокруг вишни, постепенно расслабляясь и надеясь, что этот суматошный день скоро закончится. Скоро уже я покину Тверь, лишь бы дед не узнал о моих намерениях раньше времени.
— Ну деда-а-а... — раздался сзади недовольный голос Кати. — Мы же с Лизой только-только обсудили прошедший год! Собирались сыграть в фанты. Ну куда мы спешим? Все интересное пропустим! Собрание раз в год проходит!
— Цыц! Дома поговорим, — голос старика был тихим, но мои новые родственники подошли уже достаточно близко, чтобы я его расслышал. — Ничего нового не случилось? — это уже мне.
— Нет. Стою. Вас жду.
— Сейчас Митька подъедет, и тронемся, — облегченно выдохнул он.
Вторя его словам за оградой знакомо затарахтел мотор автомобиля.
До поместья мы возвращались под недовольное бубнение Кати и редкие окрики деда, после которых девочка на пару минут успокаивалась, пока вновь не начинала канючить. О моей дуэли она знала, но лишь то, что я победил, в чем она словно и не сомневалась, и что говорить об этом дед не хочет категорически. По изредка бросаемым на меня взглядам, я понял, что отдуваться с рассказом потом придется мне.
Ночная Тверь была на удивление тихой. Почти не было людей на улицах. Фонари горели только через каждые двести метров, выхватывая из полумрака стоящие рядом дома. Иногда где-то подтявкивала собака, да цокали копыта редких верховых патрульных. Деревня, а не город.