— Ну вот вы и добрались, — повернулся ко мне с улыбкой мужчина, который так и не представился. — Добро пожаловать в Москву!
Я лишь криво улыбнулся. Не ласково же меня встречает столица. Но ничего. Главное — я сюда добрался. Надеюсь, хоть дальше будет так, как обещал Рыков. Но тех грабителей я не забыл. И разберусь с ними при первой возможности. Все, как в прошлой жизни учил наш старшина роты!
— А куда мне дальше идти? — успел я спросить своего провожатого, пока тот не ушел по своим делам.
— А вон, куратор группы идет, в которой вы будете первичные курсы проходить, — кивнул он на высокого худого как щепка мужчину.
— Он как узнал, что вы в нашу службу идете, тут же попросил вас к нему в группу записать, — продолжил мой вызволитель.
— И почему же? — насторожился я, что не укрылось от «добродушного» жандарма.
— Ну как же... — протянул тот. — На одном ведь курсе в академии учились. Должны помнить.
Еще один знакомый? Что-то уж больно много их из прошлой жизни всплывает. Как бы новых проблем, как от Вяземского со Старопольской, не возникло.
Все эти мысли промелькнули меньше чем за секунду, после чего мне стало уже не до них. «Щепка» наконец добрался до меня, и его взгляд мне сильно не понравился.
Глава 12
— Савелий Лукич, рад вас видеть, — тепло улыбнулся «щепка» моему провожатому, после того как буквально «ощупал» меня хищным и предвкушающим взглядом, обещающим много проблем.
Похоже, друзьями мы с ним не были.
— Взаимно, Юрий Николаевич, взаимно, — добродушно усмехнулся Савелий Лукич. — Узнали вашего нового подопечного?
— Я его под любым гримом разгляжу, — кивнул Юрий, — что мне эти синяки?
— А я вот вас не помню, — решил вмешаться я.
— Ну конечно, — неприятно рассмеялся «щепка», — какое дело лихому Григорию Бологовскому, любимчику Павла Борисовича, до скромного дворянина всего лишь во втором поколении Юрия Николаевича Пантелеева?
— Вы не поняли, — угрюмо покачал я головой. — У меня амнезия после ранения. Я никого не помню. И ничего. Жизнь с чистого листа можно сказать начал.
— Вот как? — недоуменно перевел взгляд «щепка», что возвышался надо мной на полголовы, на Савелия Лукича.
— Похоже, дальше имени вы его дело не читали, — укоризненно покачал тот головой.
До меня тут же дошло — этот тип опять меня проверял! Это его «должны помнить» — и тут же острый взгляд, прикрытый добродушной улыбкой. Правильно я его в автомобиле оценил! Опасный, очень опасный тип! Вот так мимоходом легко тебя проверит на ложь на какой-нибудь мелочи, а ты можешь даже не понять.
— Ну ладно, — взгляд назначенного мне куратора изменился на озадаченный.
Что уже порадовало. Может, не будет переносить на меня свое отношение к прошлому Григорию.
— Иди за мной, — слегка раздраженно бросил «щепка» и, круто развернувшись на сто восемьдесят градусов, двинулся вглубь территории управления.
Мы прошли мимо главного здания, обогнули его и мне открылся вид на еще два уже двух этажных строения с плацем посередине. В дальнем конце плаца его ограничивала такая же кирпичная стена, как и перед главным зданием. Юрий двинулся к левому от нас зданию, на ходу поясняя их предназначение.
— Позади главное управление жандармерии. Там кабинеты начальства, телеграфный узел и архив. Там же есть и мой кабинет, как у каждого куратора, — последнее было сказано с едва скрытым самодовольством. — Справа расположено учебное здание. Там классы, небольшой тир в подвале и там же находится рота быстрого реагирования. Ее используют при проведении облав и срочном задержании особо опасных ячеек преступных сообществ. Левое здание, куда мы идем — гостиница для временного проживания. Там же расположен склад, прачечная и столовая. Столовая не бесплатная, но цены приемлемые. Впрочем, там столоваются в основном бойцы роты и новички из не благородных.
Пока шли, я не только запоминал слова Юрия, но и продолжал рассматривать внутреннее пространство управления. Плац не пустовал. На нем какой-то штабс-капитан муштровал четверых унтер-офицеров шагистикой. Видимо провинились в чем-то. Сами здания вдоль плаца были не меньше ста метров длиной и имели как минимум по три входа с парадной стороны. Сколько входов было на другой стороне зданий, рассмотреть естественно я не мог. Так что вполне возможно они были проходными. Когда подошли к левому зданию, в воздухе отчетливо запахло жареной картошкой. У меня, не евшего со вчерашнего дня, аж слюнки потекли.
— А на довольствие когда поставят? — тут же спросил я Юрия.
— Так деньги нужны? — с удивлением и подозрительностью покосился он на меня.
— Да. Меня же обокрали.
— А в банке у тебя счета разве нет?
— Не знаю, — растерялся я. — Как очнулся, не посещал его, да и надобности не было.
Юрий только шеей покрутил, но промолчал. А на его лице я заметил досаду. Видно он уже сожалел, что не прочел мое дело полностью. Внезапно он полез рукой во внутренний карман пиджака и достал оттуда кожаное черное портмоне. Раскрыл его и достал купюру в пять рублей. Она отличалась внешне от одно рублевой примерно так же, как та от копеечной марки.
— Взаймы, — протянул он ее мне.
Отказываться не стал. Лишь кивнул согласно. Когда я взял у него деньги, он снова как-то странно посмотрел на меня. Не ожидал, что я соглашусь? Все еще видит во мне прошлого Григория, которого знал по академии? Ну так я не он. Пусть привыкает!
Войдя в здание, мы прошли холл с дежурным унтер-офицером, у которого Юрий взял ключи от комнаты на мое имя, и прошли в длинный коридор. С одной стороны коридор заканчивался тупиком, а с другой — дверью. Вот со стороны двери и шел запах жареной картошки, который здесь стал еще сильнее, чем на улице.
— Поешь, когда приведешь себя в порядок, — заметил мои голодные взгляды Юрий. — Идем, еще форму тебе выдать надо и заселить. Как поешь, пойдем в мой кабинет, где я окончательно оформлю твое прибытие и выдам проверочное задание.
— Проверочное задание? — не понял я.
— Да. Нужно же выяснить твои способности и склонности, — легко пожал он плечами. — На основе его выполнения уже и будем решать, годишься ты для оперативной работы или в роту быстрого реагирования пойдешь.
— И как определите?
— Это уже узнаешь после выполнения, — отмахнулся Юрий.
Склад находился в подвале здания. Мы дошли до «тупика» коридора, где оказался лестничный пролет, соединяющий этажи, и спустились вниз. Там мы оказались в небольшой комнатке два на два метра без дверей, но с окном и откидным столом справа от входа. Заведующий складом сидел за зарешеченным окном, в котором была сделана из тех же решеток заслонка.
— Нужна форма для пополнения на имя Бологовского Григория Мстиславовича. Я — его куратор.
Заведующий отложил газету, которую до этого читал под светом стоящей на его столе ажурной лампы и молча удалился вглубь своих владений. Вернулся он минуты через три со свертком в руках. Но прежде чем передать его нам, сделал запись в журнале и через решетку передал его Пантелееву вместе с перьевой ручкой, предварительно обмакнутой в чернильнице. Юрий бегло прочитал строчку в журнале и поставил свою подпись, после чего протянул журнал мне.
Когда взял журнал, понял, что это просто учетная тетрадь. Единственная заминка у меня возникла с самой подписью — я не знал, как подписывался прошлый Бологовский и не помнил, какая у меня была в прошлой жизни. В итоге просто поставил свои инициалы через точку — Б.Г.М.
Юрий снова странно посмотрел на меня, когда увидел мою «подпись», но опять ничего не сказал. Только после того, как получил журнал обратно, кладовщик отпер заслонку и передал через нее сверток.
Дальше мы уже прошли на второй этаж. Упомянутая Пантелеевым прачечная оказалась на первом этаже. Это я уже узнал после уточнения у Юрия, когда попал в свою комнату и переоделся. Нужно же постирать и зашить истрепанный, но еще способный мне послужить, костюм. В самой комнате кроме кровати и небольшой тумбочки ничего не было. Да и сама комнатка была размером три на полтора метра. Узкий пенал, которых на этаже оказалось немеряно.
— Ты здесь на три дня, не больше. Имей это в виду, — сказал Юрий, невольно подтверждая слова Рыкова. — Бойцы роты во время дежурства спят в казармах, но в остальное время находятся вне стен управления. Так что куда бы не попал, постоянно здесь жить не сможешь. Ищи комнату, не затягивай с этим.
— Учту. Спасибо, — кивнул я куратору.
— Иди, ешь, я жду тебя у себя. Второй этаж, кабинет куратора учебной группы номер шесть. Буду ждать тебя час, потом у меня дела есть. Не успеешь — твои проблемы.
Я застегнул последнюю пуговицу на двубортном мундире темно-синего цвета. Огладил красные обшлаги на рукавах и надел фуражку. Все, теперь хоть на человека снова стал похож, а не оборванец с улицы. Лишь тело в синяках болит, да лицо наверняка напугать может особо впечатлительных в темноте да в темном переулке. Но пока с этим ничего не поделать.
Столовая жандармов напомнила мне Тверь и завтрак там. Второй раз уже питаюсь в общественном месте для бедных. Как бы в привычку не вошло, а то могут ведь счесть уроном чести рода. А клятву никто не отменял. Пока она «молчит» и не дает о себе знать, но я о ней не забыл. Как бы не «напомнила» о себе в самый неподходящий момент.
В главное здание был вход и со стороны плаца, через который я и зашел. И оказался в проходном холле с коврами на полу, портретами государственных мужей с огромным количеством регалий на стенах и богато украшенной похоже настоящим хрусталем люстрой, что живо мне напомнило магистрат Твери. Такая же роскошь, что бьет неподготовленного человека наповал. И резко контрастирует с аскетично обставленным на их фоне зданием служебной гостиницы.
Холл захватывал сразу два этажа, а по его стенам в районе второго этажа шла балконная галерея с подходящими к ней с боков двумя лестницами. Возле парадного входа с противоположной от меня стороны стоял стол с сидящим за ним майором, что цепко осмотрел меня и не преминул осведомиться, кто я и к кому пришел.