использовали тактику серийных массированных атак, которой их научила под Орлеаном Жанна Дарк. Это обстоятельство стало одной из главных причин развала бургундской армии.
Уму непостижимо, как мог Жан Люксембургский, такой опытный капитан, совершить серию позорных ошибок – сперва проворонил неприятельский обоз, затем потерял продовольственный склад, а получив вожделенную возможность вступить в бой (у моста Ла-Венетт), ничего не предпринял и без единого выстрела сдал мост. Возможно, впрочем, что в те дни его гораздо больше заботило теткино наследство.
Потери осаждающих под Орлеаном составили не менее тысячи человек убитыми. Под Компьенем англичане и бургундцы потеряли гораздо меньше, и это поражение не было так уж болезненно. Однако если под Орлеаном англичане дрались до последнего и отступили довольно организованно, то Компьень вскрыл гнилостность бургундской армии, которая рассыпалась как карточный домик при первой же ощутимой неудаче. «Бой» у моста Ла-Венетт и финальное отступление осаждающих поистине анекдотичны. Естественно, англичане не стали класть свои головы за бургундцев, которые разбежались из-под стен Компьеня при виде первого же серьезного противника. Впрочем, похоже, английские войска тоже упали духом, а не разбежались только оттого, что вокруг была враждебная им страна.
Если орлеанская осада едва не привела к трагедии, то компьенская скорее оказалась фарсом. Вернее, ее можно было бы счесть фарсом, если бы в руки бургундцев не попала Жанна Дарк. Этот успех оказался для бургундцев самым значительным за всю кампанию. Для героической девушки он означал скорую гибель. В уплату за спасение Компьеня история взяла юную жизнь Орлеанской девы. Под Орлеаном ее звезда взошла, а под Компьенем закатилась.
Продажа Жанны англичанам
Поражение под Компьенем вынудило герцога Бургундского набирать заново армию. Ему срочно понадобились большие деньги. Это обстоятельство окончательно решило участь Жанны.
Переговоры о продаже Жанны англичанам начались в середине июля 1430 года и продолжались в течение полутора месяцев, но и после достижения договоренности бургундцы не спешили отдавать пленницу, используя различные предлоги.
С английской стороны переговоры вел Кошон. От имени Генриха VI он предложил 10 тысяч золотых ливров, которые следовало распределить между «совладельцами» Жанны: Филиппом Добрым, Жаном Люксембургским и офицером, уступившим ему пленницу. По военным обычаям того времени, такой выкуп выплачивался за принца крови, коннетабля (главнокомандующего сухопутными силами Франции), адмирала, маршала или, по меньшей мере, генерального наместника маршала. Согласившись внести столь крупную сумму за дочь крестьянина, английское правительство официально приравняло Жанну к одной из этих высоких особ, фактически признав статус, который был у девушки при французском дворе. Выкуп больше этой суммы платили только за короля.
В литературе часто говорится: Жанна была продана за 10 тысяч ливров (без уточнения – золотых или серебряных). Золотой ливр (фунт) был одной из базовых денежных единиц Европы, но имел хождение также серебряный ливр (разумеется, с более низкой покупательной силой).
Бедфорд первоначально надеялся, что из королевской казны Англии огромные деньги на выкуп брать не придется. Англичане и без того платили огромные налоги на нужды войны, и это вызывало у них немалое недовольство. Бедфорд предполагал взыскать выплату с населения оккупированных территорий Франции, что, по расчету Бедфорда, должно было озлобить французов против Жанны. Отчасти это удалось.
Коллаборационистские власти оккупированных англичанами территорий бросились выполнять распоряжение. В сентябре 1430 года в Нормандии ввели чрезвычайный побор, главным образом предназначенный для уплаты выкупа за Жанну. Но ждать поступления этих денег Бедфорд не мог – ему пришлось-таки залезть в английскую казну. Договориться с бургундцами о выкупе удалось, и первая часть миссии Кошона была на этом успешно завершена. В конце октября или в ноябре Жанну передали англичанам.
Почему Руан?
После того как вопрос о передаче Жанны был решен, Бедфорду предстояло определиться с местом проведения Обвинительного трибунала. Претендовал Париж, однако этот вариант не устроил англичан. Вокруг было много французских крепостей, войска арманьяков чувствовали себя под Парижем вольготно, а бургундцы проявили себя под Компьенем бездарно и трусливо. Настроение парижан также не радовало Бедфорда. (В сентябре 1430 года инквизиционный трибунал Парижа рассмотрел дела двух женщин, которые говорили о Жанне Дарк с похвалой. Одну из них казнили на костре, а другую долго продержали в тюрьме.) К тому же Бедфорд наверняка утрачивал доверие к Филиппу Доброму, контакты которого с Карлом VII не могли не заметить англичане. Да и задержка в передаче Жанны Бедфорда не радовала. Итак, Парижу следовало отказать.
Вопрос о том, почему англичане выбрали местом для суда и казни Орлеанской девы именно Руан, довольно сложен. Вроде бы для англичан это был не лучший вариант. Многие руанцы еще помнили дни осады, когда они боролись против войск Генриха V. В окрестностях города, как и везде в Нормандии, действовали многочисленные партизаны. Из-за этого англичанам приходилось держать в Руане большие силы, которые невозможно было использовать в боевых операциях. Вероятно, поначалу Бедфорд рассчитывал, что трибунал (вместе с его подготовкой – предварительным расследованием) займет две-три недели, однако дело обернулось так, что процесс затянулся почти на полгода. Все это время в Руане и поблизости от него находились тысячи английских солдат, которых командование не смело никуда перебросить из опасения, что французские патриоты воспользуются этим и освободят Жанну.
Англии приходилось зализывать раны после многочисленных поражений. В Нормандии действовали не только партизаны, но и войска Ла Ира, Ксентрайля и Реца. А английские солдаты занимались одним-единственным делом – стерегли Жанну Дарк. Солдатам выплачивалось жалованье, на них уходило снаряжение и продовольствие. Возможно, затраты на процесс, включая издержки на охрану Жанны, даже превысили внесенный за нее выкуп. Заточенная в башне, закованная в цепи девушка по-прежнему, как во времена ее пребывания на свободе, сковывала большие силы противника.
Обычное объяснение историков состоит в том, что англичанам было важно провести процесс на глазах у французов, иначе приговор стал бы неубедительным. Однако от публичных слушаний англичанам пришлось быстро отказаться, так как первоначальный ход суда оказался совсем не выгоден для них. Процесс все равно пришлось вести келейно, но не в Лондоне и даже не в Гиени, а в Руане, под боком у тысяч нормандских партизан.
Самой вероятной причиной, по которой англичане не стали отправлять Жанну в Лондон, считаю, было нежелание Бедфорда делить «честь» процесса над Жанной с Глостером, который правил в Англии. Есть, впрочем, еще одно предположение, почему Бедфорд не отправил Жанну в Англию. Нельзя исключать, что он опасался того впечатления, которое могла произвести пленная девушка на английскую публику. Далеко не все англичане, особенно знатные, верили в колдовство Жанны. Мало кто симпатизировал инквизиторам. А вот увидеть ту, которая короновала Карла VII, пожелали бы многие. Трудно сказать, какова была бы реакция англичан при виде хрупкой девушки-патриотки в оковах. Не исключено, что многие потребовали бы для нее пощады, а то и свободы. Если на французов можно было запросто цыкнуть, то с англичанами такое не прошло бы.
Бедфорд мог отправить Жанну в Гиень. Но он предпочел вести процесс в Руане. Таким путем повысить собственный престиж в глазах англичан и произвести акцию устрашения местных жителей.
Райцес приводит еще одно соображение, которое могло заставить англичан выбрать для процесса Руан.
Поскольку главным исполнителем расправы с Жанной выступал Пьер Кошон, епископ Бове, то и место суда должно было находиться в его юрисдикции. Однако в Бове стояли французы, и Кошону негде было бы судить Жанну. Каноническое право допускало проведение процесса в чужом епископстве с разрешения его владыки. Обратись Кошон с просьбой к епископу Парижскому, тот бы вряд ли отказал, но этикет требовал, чтобы честь председательства на суде была предложена хозяину. В Руане кафедра была вакантной, и Кошон договорился с соборным капитулом, исполнявшим коллективно обязанности главы епархии, о так называемой «временной уступке территории» в рамках, необходимых для суда. 28 декабря капитул особым письмом признал полномочия Кошона.
Это объяснение Райцеса не кажется убедительным. Ради того чтобы временно заполнить Кошоном руанскую вакансию, Бедфорд не стал бы проводить большую войсковую операцию. Проще было произвести перестановки в церковных кругах Гиени.
Складывается впечатление, что в какой-то момент желание расправиться с Жанной Дарк приобрело для Бедфорда и его окружения иррациональный характер. Или они просто не умели считать деньги и предвидеть элементарные последствия собственных поступков.
А могли ли французы освободить Жанну?
Исходя из того, что мы знаем о содержании Жанны в Бургундии и о ее транспортировке в Нормандию, говорим: да, могли. Могли заплатить выкуп (на что не пошел ни один богатый арманьяк), могли напасть на Боревуар сразу после снятия компьенской осады, когда бургундцы были очень слабы. Можно было также попробовать отбить Жанну на пути из Боревуара в Руан. Ничего сделано не было. Видимо, никто из арманьяков этого попросту не хотел. Они бросили Жанну в беде. Приходится усомниться в том, что якобы во время пребывания Жанны в Руане ее пытались освободить Ксентрайль и Рец. Где они были раньше, когда сделать это было гораздо легче?
Путь в Руан
Жанна покинула Боревуар не позднее 15 ноября 1430 года (по некоторым данным – уже в конце октября 1430 года). Перевозка девушки из Боревуара в Руан превратилась в солидную войсковую операцию, основная тяжесть которой легла на англичан. В течение всего пути девушка была сначала связана, а позже закована в кандалы по рукам и ногам. Карету, в которой она ехала, сопровождал сильный отряд, преимущественно конный (первоначально бургундский, а затем английский). Из Ле-Кротуа Жанну сопровождал эскорт численностью в 50 человек, два «полных копья», как тогда говорили. Вероятно, в кортеже находился Кошон.