Год спустя он объявился на Окраине, защитил докторскую в Маргале, убедил всех, что ему можно доверять, и поступил на физический факультет в Кинезии. Там он проработал шесть лет, познакомился с Элизабет, которая работала адвокатом, и начал искать доказательства существования иных вселенных. Разумеется, подобные попытки предпринимались в течение тысячелетий, и все давно согласились с тем, что это невозможно. Большинство физиков считают, что другие вселенные действительно есть, но подтвердить их существование нечем. Робин же заводил даже разговоры о строительстве моста между мирами.
Утратив интерес к преподаванию и заявив, что его студенты умственно неполноценны, он решил заняться чем-нибудь поинтереснее. В 1359 году он купил дом на острове Виргиния и удалился туда, якобы собираясь заняться научными исследованиями. Элизабет специализировалась на уголовном праве, а преступлений на острове практически не совершалось. Ей явно пришлось выбирать между карьерой и замужеством, и она выбрала замужество.
Примерно через год в одной обзорной статье было упомянуто об Элизабет: оказывается, она никогда еще не чувствовала себя такой счастливой. С тех пор о личной жизни супругов почти ничего не было известно. Оба очень редко выходили из дома и за тридцать четыре года совместной жизни никому из соседей беспокойства не доставляли.
В 1376 году Робин написал «Мультиверсум», мгновенно вызвавший споры. По словам его коллеги из университета Кинезии, Уильяма Винтера, это была книга не для слабонервных.
Винтер? Именно его упоминала Илена. Через семь лет после публикации «Мультиверсума», в 1383 году, он отправился вместе с Робином в экспедицию на Индикар. В чем заключалась цель полета, я так и не выяснила. Похоже, это было связано с орбитальными флуктуациями.
Но Винтер погиб – видимо, стал жертвой хищника. Они с Робином совершили ошибку, высадившись на зеленую планету и решив осмотреть окрестности. Тело так и не нашли. Я расспросила о случившемся отца Эверетта.
– Подробностей мы, в общем-то, не узнали, – ответил он. – С Винтером я не был знаком, но заметил перемену в Робине. Похоже, для него это стало серьезным ударом. Элизабет рассказывала, что он винил во всем себя. Так или иначе, после этого он стал совершенно другим.
Глава 8
Я не пропал окончательно до тех пор, пока кто-нибудь где-нибудь может слышать мой голос.
Наверное, люди всегда что-то видят в ночном небе. За тысячелетия скопилось множество сообщений о всевозможных явлениях, таинственных огнях, неопознанных объектах и кораблях-призраках. Большинство из них при более пристальном рассмотрении не выдерживают критики. Одни пришельцы оказывались кораблями, сбившимися с пути: экипаж не желал, чтобы появление звездолета фиксировалось, и улетал, не представившись. Другие – космическими камнями, на мгновение отразившими солнечный свет. Третьи – неумелыми контрабандистами. Широко известен случай, когда объектом оказался светлячок, проникший на станцию и угодивший между стекол иллюминатора.
Но иногда готового объяснения не находится. Похоже, это относится и к двум явлениям, свидетелем которых был Крис Робин: одно наблюдалось на Санусаре, другое – на Окраине. Оба так и не получили объяснения.
В 1380 году корабль приблизился к санусарской орбитальной станции примерно на пятьдесят километров. Сканеры зафиксировали его изображение, но гость так и не представился. Ни в торговом, ни в военном флотах Конфедерации и ашиуров ничего похожего не имелось.
К середине одиннадцатого тысячелетия самой старой из действующих космических станций была именно та, что вращалась вокруг Санусара. На момент появления таинственного корабля она делала это уже три тысячи лет. Говорят, что обряд ее крещения совершил сам Брэндайн Ковалар. В разное время там побывали почти все знаменитости Конфедерации. Именно на этой станции останавливалась Майра Доукин во время своего исторического визита. На ней находился Джордж Делиос, когда выступал со своим прославленным обращением. В «Корби», кафе в главном вестибюле, Кайла Боннер написала несколько своих «Сумеречных сонетов». А где-то в отеле «Маджестик» – никто не знал точно, где именно, – умер Кип Берри после того, как отвоевал станцию у Разоблачителей. И конечно, в начале двенадцатого тысячелетия станция ненадолго побывала в руках «немых».
Но за все это долгое время, вероятно, самым интригующим событием стало то, которое произошло под конец вечерней вахты в День Конституции, пятьдесят четыре года назад.
Я загрузила запись и просмотрела ее.
Дежурная по станции Тереза Урбанова смотрела на пустое небо, когда Джей Бенсон, искин-диспетчер – единственный из всех известных мне искинов, имевший фамилию, – сообщил, что телескопы только что зафиксировали появление неопознанного корабля.
«Где, Джей?» – спросила она.
«Расстояние – восемь тысяч километров. Он приближается».
«Что? И мы только сейчас его заметили? Как он сумел подобраться настолько близко?»
На ее дисплее виднелась лишь яркая точка.
«Не знаю, Тереза. Я начал проверку всех систем. Неисправностей не обнаружено».
«Они выходят из прыжка. – Тереза не пыталась скрыть раздражение. – Только что выскочили, прямо перед нами».
«Я доложу об этом».
«Я работаю здесь больше тридцати лет, Джей, но не видела ничего подобного. – Склонившись над приборной панелью, она открыла канал связи. – Говорит диспетчер станции Санусар. Корабль, только что вошедший в систему, прошу представиться».
Ответа не последовало. Она поместила корабль в центр дисплея.
«Мак, это диспетчер. Задержи старт. У нас в окрестностях неизвестный корабль».
«Слушаюсь, Тереза. Задерживаю».
Большой опасности не было, но речь шла о простой вежливости. Так не поступают.
«Судя по траектории, он пройдет мимо станции. Но рядом с ней», – сказала Тереза.
«Возможно, у него отказал двигатель», – заметил Джей.
«Хотелось бы надеяться. Есть картинка получше?»
«Одну секунду».
Тереза вышла с кем-то на связь – вероятно, с начальником смены.
«Маркос…»
«Я его вижу, Тереза. Действуйте согласно правилам. Я спущусь через минуту».
«Он все приближается», – сказал Джей.
Тереза переключилась на связь с патрулем.
«Калеб?»
«Подождите, диспетчер. Мы его видим».
«Две минуты до минимального сближения, – сказал Джей. – Скорость прежняя».
«Он проходит мимо, и все».
Послышался еще один голос – размеренный баритон:
«Да, Тереза? Какие у вас данные?»
«Мы не знаем, кто он. Хотите взглянуть?»
«Какова ситуация?»
«Только что вошел в систему. Есть один вылетающий корабль, но мы его задерживаем».
«Понятно. Прибывающих нет?»
«Нет».
«Хорошо. Я их вижу. Летим за ними».
«Они все еще не отвечают, – сказал Джей. – Скорость девятнадцать тысяч».
Тереза наклонилась к микрофону:
«Прибывающий корабль, говорит диспетчер станции Санусар. Прошу представиться. Вы нарушаете процедуру».
Пришелец выглядел довольно тяжеловесно. Выхлопные трубы, кожухи сканеров, маневровые двигатели и все прочее было спрятано внутри корпуса. Навигационные огни то вспыхивали, то гасли. Корабль казался весьма старым.
«Что с его габаритами, Джей?»
«Двести двадцать метров».
Теперь Тереза различала огни на мостике и ряд освещенных иллюминаторов.
«Кто вы, черт побери? – Она подперла рукой подбородок и уставилась на дисплей, на котором виднелись обе луны Санусара. – Джей, на корпусе есть опознавательный знак. Можешь его разглядеть?»
«Попробую увеличить резкость».
«Диспетчер, – послышался новый голос, женский. – Патруль готов к старту. Прошу разрешения».
Тереза взглянула на экраны.
«Разрешаю».
«Вижу на корпусе два символа, но они мне незнакомы», – сказал Джей.
Кто-то появился в дверях, за спиной Терезы, – вероятно, Маркос, ее начальник.
«Возможно, это „немые“», – сказал он.
«Не знаю. Надеюсь, что нет».
Несмотря на свой баритон, Маркос был худым и невысоким – ниже Терезы. Он выглядел как типичный ученый.
«Вы добились от них хоть какого-нибудь ответа?» – спросил он.
«Ни слова».
«Ладно. – Он соединился с патрулем. – Кто на связи?»
«Сэнди».
«Сэнди, приглядись к нему получше».
«Хорошо, Маркос».
Маркос склонился над Терезой и заговорил в микрофон;
«Неопознанный корабль, прошу замедлить ход. Кто вы? В чем проблема?»
Ничего, кроме помех. Маркос что-то проворчал, не сводя взгляда с дисплея.
«Куда он летит, черт побери?»
«Маркос, происходит что-то странное», – послышался голос Сэнди.
«Что?» – Нахмурившись, Маркос попробовал увеличить картинку.
«Я вижу его насквозь».
«Не понял, Сэнди?»
«Я вижу его насквозь. Он становится прозрачным. И исчезает».
И в самом деле, корпус корабля стал прозрачным.
«Не может быть», – пробормотал Маркос. Прежний спокойный и властный тон сменился растерянностью.
Огни пришельца потускнели, на его фоне появились звезды, а потом он пропал, как будто и не появлялся.
«Диспетчер, вы видели?» – спросила Сэнди.
Я не раз наблюдала, как корабли входят в прыжок, – и на экране, и когда летела рядом с ними. Они просто исчезали: вот они здесь, а через мгновение их уже нет. То, что я видела сейчас, выглядело совсем иначе.
«Жуть, – тихо проговорила Тереза. – Что это было, черт возьми?»
Я связалась с Алексом. Он сидел в кресле у себя в комнате, на фоне окна. В Андикваре было еще темно. На коленях у него лежал раскрытый блокнот.
– Как дела, Чейз? – спросил он. – Выяснила, что с ним случилось?
– Нет. Понятия не имею. Но есть интересная информация.
– Какая именно?
– По словам местного священника, Робин купил несколько яхт. Я проверила в архивах: все так. Четыре яхты за восемь лет.
– Четыре яхты? Что он с ними делал?