На кухне я налил чай. Блок наблюдал за мной, изнемогая от внутренней борьбы.
– Мундир привычнее? – спросил я невинно. Он пришел ко мне в некоем подобии военной формы; насколько я знал, это недавнее нововведение. Сказать по чести, выглядел Блок… гм… потешно. Не то что человеколюбцы, щеголявшие в схожих нарядах.
– Бюджет у нас маленький, – пояснил капитан, принимая чашку. – Крутимся, как можем. Вроде получается.
Об этом, голубчик, не тебе судить. Со стороны виднее.
– Значит, с оборотнями дело швах?
– Угу. Хотя… С Холма потребовали привезти к ним тела погибших. Имен я называть не буду. Сам понимаешь.
Вот что его так терзало!
– А я решил, вы их для меня бережете.
Блок усмехнулся.
– Шайка оборотней привлекла внимание. – И многозначительно ткнул большим пальцем в потолок: мол, даже там.
– О татуировках кто-нибудь знает?
Он пожал плечами.
– Я никому не рассказывал. Пока.
– Ну-ну?
– Хотел посмотреть, заметят или нет. В конце концов, я – тупой служака. Мне по долгу службы такими вещами интересоваться не положено.
По-моему, он еще что-то от меня скрывает.
– О новостях сообщишь?
Блок кивнул. Заговорщики, трах-тибидох!
– Скоро на этот след выйдут гончие сверху.
Большего он сказать просто не посмел.
Н-да, перспектива не из приятных. Не люблю чародеев. Опасная они публика. Непредсказуемая. Как адвокаты. К ним ко всем спиной лучше не поворачиваться. Родную мать за ерунду укокошат.
Пусть их. Но будет глупостью не расслышать то, что Блок пытается мне внушить.
– Вы, ребята, меня в последнее время просто избаловали.
Капитан вновь пожал плечами.
– Ты можешь нам помочь. Значит, мы должны как-то тебя заинтересовать.
Ни дать ни взять Чодо Контагью, предлагающий темную аферу.
– А может, мне просто смыться? Мои родичи в деревне живут…
– Откажешься от этакой красоты ради деревенских порток? – Он указал на мой костюм. – Уж прости, но фермером я тебя не представляю.
– Они овец пасут.
– Тогда конечно. Проблем с подружками у тебя не будет.
– По мне, лучше б мы о работе говорили. Интимные подробности давай оставим в покое, ладно?
Блок ухмыльнулся.
– Как скажешь, красавчик.
– Договорились. Так что мы решили? Надо определиться, чтоб двойную работу не делать.
– Твоя задача – проникнуть в «Клич».
– Я работаю на Макса Вейдера. «Клич» никуда не денется. А Вейдеры могут. Трое уже погибли, в моем присутствии.
– Железная логика.
– Да? Релвей упоминал, что мы сцепились с Краском и Садлером?
– Прощупываешь меня? – Блок не настолько глуп, как хочет казаться.
– Всего лишь спрашиваю.
– Упоминал. Ты, говорят, спас очередную девицу.
Любопытно. Мне казалось, об этом Релвей должен умолчать.
– Но злодеев ты упустил, – продолжал Блок. – Какой же ты после этого герой?
– Живой. По-моему, за нами следили.
– Для твоей же безопасности.
– Да ну? Чего ж нам никто не помог?
– Я разумел не это. Вместо того, чтобы гнаться за преступниками, ты отправился домой. Твой подозрительный дружок тоже отказался от погони. Но у него есть оправдание: он должен был позаботиться о мисс Контагью. – И заодно собственную задницу уберечь.
– И что? – спросил я.
– А то, что за преступниками пришлось бежать другим.
Меня озарило.
– Ты знаешь, где они?
– Безусловно. И мне было любопытно, захочешь ли ты это узнать.
– Я сцепился с ними прошлой ночью. Досталось всем, но я здесь, а они где-то там…
– По-твоему, мы только следили и ничего больше не делали? По ним давно плачет тюрьма. Они потеряли дружбу Чодо, и теперь мы можем устроить показательный захват, на потребу важным особам. При неоценимой помощи добропорядочного подданного короны. Хочешь стать добропорядочным подданным?
– Ты за тем и пришел?
– Почему бы не засветиться, когда успех гарантирован? Пошли вместе.
– В порядок себя привести надо. Не хочу подмочить твою репутацию своим неприличным видом.
– Если б мою репутацию было так легко подмочить, я бы давно на пенсии сидел.
– Ясно. Я скоро. Посиди у меня в кабинете, только постарайся ничего не трогать.
Проследить за Блоком было, увы, некому, но Блоку об этом знать совершенно не обязательно.
60
Мне начал нравиться вкус Тэда Вейдера. Я выбрал костюм, который он, вероятно, надевал на скачки. Желтый, красный, коричневый; у горла и на рукавах кружева. Я причесался. Поглядел на себя в зеркало.
– Ба! Если меня не похитит какая-нибудь эльфияночка, сопьюсь с горя. Но для такого наряда и обувь нужна соответствующая.
Мои башмаки давным-давно сносились и стоптались. Редкий экземпляр – хоть сейчас в музей сдавай. «Рабочие ботинки знаменитого частного детектива Гаррета». А что, звучит.
– Что с тобой стряслось? – спросил Блок, оглядывая меня с головы до ног, когда я зашел в кабинет.
– Вейдеры решили, что мне нужно обновить гардероб.
– Давно пора. Сколько можно в рванье ходить? М-да… Ботиночки тоже сменить не мешало бы. В этих только по деревне топать.
– Знаю. Ты говорил, у нас важное дело? Я готов.
– Новая? – поинтересовался капитан, когда я запирал дверь.
– Ага. Старую кто-то вышиб.
– Между прочим, кое-где до сих пор идет снег. Ты точно ничего об этом не знаешь? Ходили слухи, что ты каким-то боком замешан…
– Капитан, посмотри на меня. Похож я на человека, который снегопад летом устраивает? Или ты заодно с Тинни? Она считает, что я виноват во всем.
– И замок вставил? Шикуешь, Гаррет?
Действительно, не так давно мне подфартило, но Блоку этого знать ни к чему. А то еще напустит на меня воров. Или сборщиков налогов. Или вороватых сборщиков налогов. Или я зря на него наговариваю? Для того, чтобы поступать так с приятелями, надо быть отъявленным стервецом. И психопатом.
Улица была пустынна, если не считать нескольких пострадавших во время утренней демонстрации. Они жались к стенам домов и тихонько постанывали.
– Гораздо лучше, – заметил я. – Видел бы ты, что тут творилось с утра!
– Я видел. Если бы не этот треклятый парад, я бы пришел на час раньше.
Мне не понравилось направление, в котором меня вел капитан. Шагая по прямой, мы выйдем к Басти – самому злачному кварталу в городе, славном своими злачными местами. В Басти правил один-единственный закон – закон силы. Чужаки осмеливались заходить туда только скопом.
– Надеюсь, мы идем не туда, куда ты, кажется, направляешься?
– Нам нужна северная окраина Басти.
– Этого я и боялся. Лишний повод надуть щеки?
– Да. Показать, что стража не дремлет.
Явно не обошлось без Релвея. Уж его-то ничем не проймешь. Откуда у фанатика осторожность? Но чем он соблазнил других, чем привлек тех «шишек», которых они с Блоком жаждали впечатлить? Наверно, я что-то упустил.
Когда мы прибыли на место, нам с первого взгляда стало ясно, что стража уже впечатлила и обитателей Басти, и зевак. Чуть в стороне, под охраной, маялась дюжина охламонов в кандалах. К несчастью, легендарных злодеев Краска и Садлера среди них не было.
Я ожидал увидеть воинский отряд, но Релвей привел от силы десяток стражников, будто предстояла самая что ни на есть рутинная процедура. Зевак было больше раза в три, если не в четыре. Блок представил меня некоторым из них. Кое с кем я был знаком. Работа такая – бегаешь, с людьми общаешься. Одни дружелюбны, другие нет; а нам-то что – у нас работа.
А вот оделся я неправильно. Верхом пижонства до моего появления были балахоны до колен. И тут приперся я – весь в кружевах…
Оставив Блока лебезить перед важными особами, я примкнул к Релвею. За нашими действиями хмуро наблюдали местные молодцы, до сих пор остававшиеся на свободе лишь по недоразумению, в лучшем случае по недосмотру. Они были не прочь вызволить своих закованных дружков. Или вспороть им брюхо, если в кандалах члены враждебной шайки. Грязные, чумазые, в набедренных повязках, а некоторые и без оных…
В Басти следить за собственным здоровьем считается дурным тоном. Здесь нет даже примитивной канализации – канавы посреди улиц, – которая имеется во всех прочих кварталах. Да и самих улиц не найти: все застроено, лишь кое-где попадаются проплешины пустырей. Над кварталом витает особый, ни с чем не сравнимый аромат; спутать его с каким-либо иным запахом попросту невозможно.
– Думаешь, Краск с Садлером еще не спохватились?
Релвей глянул на ребят в кандалах, потом посмотрел на меня с таким видом, будто только сейчас опознал во мне умственно отсталого.
– Все может быть, – ответил он бесстрастно. – Мы никак не дождемся приказа начинать.
– Прости, но…
– Да, ты появился. Но все же ты не настолько важная персона, чтоб мы тебя с утра дожидались.
– Ты меня сразил. Так кого ждем?
– Некий юный чародей – то ли Вершитель Судеб, то ли Разоритель Гнезд, не помню – захотел принять участие. Мы таким людям не отказываем. Его и ждем. Похоже, подмастерьем его не научили следить за временем.
Сарказм был – вызывающим, что ли. Я лишний раз укрепился во мнении, что Релвей лишен здравого смысла. У нас в Танфере не принято насмехаться вслух над теми, кто обитает на Холме.
Если до них дойдет, они превратят тебя в лягушку, а то и что-нибудь похлеще придумают.
– Тьфу!
– Что?
– Птичку дома забыл.
– Так сбегай.
– Слишком поздно. Думаю, обойдусь. – Не могу сказать, что мне недоставало живого украшения на плече.
К нам направился было один из парней Релвея, тот, что помогал мне у Макса. Кажется, Риттер. И тут из закутка между хибарами вынырнул мальчишка лет четырнадцати, не больше, с ржавым ножиком в руке. Воришка. Знаю я таких: подбегут, кошелек срежут – и драпать. Их в Танфере полным-полно, на каждой улице, на каждом углу; правда, в других кварталах они, как правило, выбирают жертв побогаче. Не знаю, на что рассчитывал мальчишка.