Взрыв на Мойке должен стать сигналом к действию боевиков Соколова. Они попытаются ворваться в Новую Голландию, захватить ГУГБ, похитить или убить меня, забрать очень интересующие кураторов «товарища Герасима» секретные документы. Одновременно группа заговорщиков совершит покушение на русского императора и английского короля. Планы у мятежников были грандиозные, и если хотя бы их часть Соколову и его компании удастся осуществить, то всем будет очень плохо.
Поэтому последние дни мы работали, что называется, двадцать четыре часа в сутки. Сам я ночевал в Новой Голландии, да и большинство сотрудников ГУГБ тоже перешли на казарменное положение.
Для начала мы решили предотвратить взрыв у министерства иностранных дел. Сегодня с утра группа моих «волкодавов», нарядившись дорожными рабочими, раскурочили брусчатку на углу набережной Мойки и Зимней канавки. Именно здесь должна проехать телега, на которой в ящиках лежала взрывчатка и адская машина. Боевика, который изображал извозчика, нужно было повязать аккуратно и тихо, чтобы тот не успел привести в действие взрывное устройство. И хотя господин Дурново, предупрежденный нами, в это утро отсутствовал в своем министерстве, рисковать мы не хотели – при взрыве могли пострадать невинные люди. А нам это ни к чему.
Час спустя.
Набережная Мойки у Зимней канавки
Извозчика-боевика удалось взять без шума и пыли. Он подъехал к «ремонтируемому» участку Мойки и там был остановлен одетым в мундир городового сотрудником Дворцовой полиции.
– Куды прешь! – грозно заорал он. – Ты что, не видишь – люди работают, мостовую починяют! А ну, давай поворачивай оглобли, ступай в объезд!
Этот момент, как мы полагали, был самым рискованным – боевик мог запаниковать и привести в действие адскую машину. Но он не стал спорить с «городовым» и, взяв под уздцы лошадь, попытался развернуть телегу. Только этому помешала фура, подъехавшая к нему сзади. Как на грех, у нее в этот самый момент соскочило колесо. Ломовой извозчик, соскочив с козлов, не обращая внимания на городового, разразился отборнейшей бранью. Потом он повернулся к боевику.
– Ну, чего раззявился! – гаркнул ломовик. – Хочешь побыстрее уехать – помоги мне. Я сейчас приподниму фуру, а ты хватай колесо и надевай его на ось.
Боевик засуетился. Он дождался, когда дюжий извозчик кряхтя поднимет край фуры, нагнулся, чтобы взять с мостовой колесо, и… Он вдруг почувствовал, что его руки, словно птичьи крылья, рванулись кверху. Двое «рабочих» подскочили и ловко заломили ему руки, стянув их сзади наручниками.
«Ломовик» подошел к телеге, скинул с ящиков брезент и осторожно открыл один из них.
– Так-так-так, – сказал он, внимательно ознакомившись с содержимым ящика. – А знаешь, любезный, что тебя твои товарищи приговорили к смерти?
– Как к смерти? Почему? – переспросил боевик, едва успевший прийти в себя после задержания.
– Медведь говорил тебе, что если ты дернешь вот за эту веревочку, то взрыв раздастся через минуту, а за это время ты сумеешь уйти на безопасное расстояние? – спросил «ломовик».
– Говорил… – пролепетал боевик. – А что не так?
– А то, паря, что взрыватель этой адской машины был установлен на мгновенное действие. Ты дернул бы за веревочку – и уже через мгновение вознесся к архангелам, – ухмыльнулся «ломовик». – Смекаешь?
Боевик сглотнул слюну и, как китайский болванчик, затряс головой.
– Значит, обманул меня Медведь, – пролепетал он. – Вот ведь сука!
Разобиженный «живой труп» не стал запираться и рассказал о готовящемся заговоре всё, что он знал. Правда, знал он не так уж много. Главное же, что стало известно сотрудникам ГУГБ – это то, что в случае, если взрыв на Мойке по каким-либо причинам не удастся, боевик должен был следовать на Фонтанку, где у здания Министерства внутренних дел империи привести в действие «адскую машину». На это на все ему давалось полчаса. Следовательно…
Снова Новая Голландия.
Тайный советник Тамбовцев Александр Васильевич
…Следовательно, понял я, если в течение получаса после условленного времени взрыва не будет, то тогда Медведь начнет действовать по второму варианту. А именно – сам отдаст команду начать штурм Новой Голландии. Сигналом станет взрыв караульной будки у моста через Крюков канал. Наш агент, внедренный в окружение Медведя, свел его с человеком, который назвался служащим ГУГБ. Через него лидер «максималистов» получил подробный план Новой Голландии, расположение постов охраны, кабинетов руководителей ГУГБ и тюрьмы, в которой содержались арестованные лидеры эсеровской «боевки», в том числе и Евно Азеф. Сведения, которые мы передали Медведю, были абсолютно достоверные. Почти достоверные…
В самый последний момент мы усилили посты охраны, установили во внутреннем дворе Новой Голландии пулеметы, посадили на крыши зданий снайперов – словом, подготовили для боевиков и прочих лиц, жаждущих нашей крови, «теплую встречу». Мы запустим их во двор всех, но только оттуда уже никто не выйдет.
Я связался по рации с наблюдателями, которые сообщили мне, что со стороны флотских казарм и неподалеку от дворца великого князя Александра Михайловича кучкуются подозрительные личности. Они старательно прикидываются гуляками, которые с наслаждением дышат сырым осенним воздухом Северной Пальмиры (ага!) и получают огромное удовольствие, шлепая по лужам.
Кстати, мы не исключили варианта с захватом семьи Александра Михайловича, и от греха подальше вывезли всех его домочадцев из дворца. В нем в качестве «засадного полка» расположился «тигр» с установленным на его крыше пулеметом.
Я взглянул на часы – штурм должен начаться с минуты на минуту. Кряхтя, я напялил на себя броник, сунул в кобуру «стечкин» и стал ждать дальнейшего развития событий…
На всякий случай я предупредил по рации своих орлов – у нападавших имеются в наличии ручные пулеметы Мадсена и самодельные гранаты – «македонки». Об этом стало известно в результате прослушки. Неугомонный «товарищ Герасим» исхитрился и сумел закупить в Дании несколько, как их тогда называли, «ружей-пулеметов». Оружие это было достаточно надежное и мощное. В руках боевиков «мадсены» могут быть весьма опасными.
– Еще раз предупреждаю, – передал я по рации, – снайперам особо контролировать тех, кто будет с гранатой, и пулеметчиков. Валить их в первую очередь. Да и вообще, всю эту медведевскую шушеру можно множить на ноль. Меня интересует лишь эмиссар Якоба Шиффа. Его фотографии я вчера вам показывал. Этого типа постарайтесь взять живьем.
– Первый – принято, Второй – принято, Третий – принято, – ответили мне старшие групп.
– Ну, тогда всё – действуйте, – сказал я и сунул рацию в кармашек броника.
Потом я поднялся на второй этаж, где располагалась дежурная часть ГУГБ, и где на экранах мониторов можно было увидеть все, что происходило вокруг Новой Голландии. Похоже, что «клиенты» были готовы к штурму. В действиях эсеровских боевиков чувствовалось напряжение.
Ай да Медведь, ай да сукин сын! Вот не ожидал от него такого! Жил бы этот самый Соколов в наше время – наверняка был бы лидером какой-нибудь террористической группировки, вроде «Красных бригад».
Боевики использовали для прорыва на территорию Новой Голландии новое для начала ХХ века техническое средство – автомобиль. На набережную Крюкова канала с Благовещенской площади свернула смешная легковая машина со спицованными колесами и ацетиленовыми фарами. Как потом оказалось, это был «Мерседес 35 ПС», выпускавшийся в Штутгарте. Приобрел его «товарищ Герасим» по просьбе Соколова. В кузове на мягких кожаных подушках сидело пятеро мужчин, среди которых я сразу же узнал физиономию Медведя.
Машина с набережной резко свернула на мост и помчалась к воротам. Проезжая мимо будки охранника, кто-то из боевиков на ходу швырнул в нее «македонку». Взрыв – и дощатое сооружение взлетело на воздух. Тряпичную куклу, наряженную в мундир служащего ГУГБ и изображавшую охранника, взрывная волна сбросила в Крюков канал. Лихо влетев во двор, автомобиль развернулся и замер в центре плаца. Выбравшийся из него Медведь стал отдавать распоряжения боевикам, которые вслед за авто ворвались во двор Новой Голландии. Нападавших было около тридцати человек. У нескольких из них я заметил в руках ручные пулеметы с верхним расположением коробчатого магазина. Это были датские «мадсены».
По команде Медведя группа боевиков побежала в сторону главного здания ГУГБ.
– Ну, всё, ребята, работаем, – скомандовал я по рации.
Загремели выстрелы, громко ухнул разрыв гранаты, выпущенной из подствольника. Началось истребление эсеровских боевиков.
Сопротивление они оказали отчаянное, несмотря на то что половина из них была уничтожена еще до того, как они поняли, что попали в ловушку, и начали отстреливаться. Но против «валов», «винторезов» и «печенегов» их браунинги и «смит-вессоны» были бессильны. «Мадсенами» никто так и не сумел воспользоваться. Тот, кто попытался открыть огонь из пулемета, тут же получал пулю в лоб. Один из боевиков хотел метнуть бомбу-«македонку», но пуля снайпера прострелила ему руку – и бомба упала под ноги гранатометчика. Взрыв швырнул его на стену здания, и истерзанное тело боевика сползло на землю, оставив кровавый след на серой штукатурке.
Медведь с двумя браунингами в руках спрятался под машиной и яростно палил во все стороны. Мы бы давно успокоили его, залепив в авто «огурец» из подствольника, но жаль было портить шкуру «мерина». Все же «мерседес», он и в начале ХХ века «мерседес». Я приказал подождать. Ведь у Медведя должны же когда-то кончиться патроны. Посмотрим, что он будет делать дальше.
Соколов, расстреляв все обоймы, отбросил в сторону браунинги, вылез из-под машины и, подняв над головой «македонку», пошел к воротам Новой Голландии. Стало ясно, что этот отморозок сдаваться не намерен. Пришлось его пристрелить.
А вот «товарищ Герасим» не стал изображать из себя героя. Он, как и Медведь, залез под машину, закрыв голову руками, и лежал, ожидая окончания активной фазы операции. Когда же стрельба закончилась, он, озираясь по сторонам, выполз из-под машины на свет божий, достал из кармана белый платок и, размахивая им, закричал: