— Хорошо. Нам придется прогуляться пешком. Держи свою сумку крепче. У тебя нет с собой каких‑либо ценностей?
— Только рабочий телефон, кредитка и помада.
— Телефон запаролен?
— Конечно.
— Если кто‑то попытается отобрать у тебя сумку, отдай ее. Ладно. Идем!
— Я думала, мы отправимся в гости к твоим родным.
Выражение его лица не изменилось.
— Так и есть.
Больше Деанджело не сказал ни слова, пока они не сели в такси.
Когда машина тронулась с места, он пояснил:
— Каэтаносы живут в пригороде, где Рио похож на далекую мечту, где богатые не общаются с людьми, убирающими их дома и улицы, где поместья патрулируются охранниками, где шоферы возят избалованных молодых сеньоров и сеньорит в автомобилях с кондиционерами в частные школы и в эксклюзивные пляжные клубы.
— И там прошло твое детство?
— Я вырос там, но я не оттуда.
Оба замолчали. Харриет повернулась к окну, разглядывая шумный город, завороженная им. Такси стало подниматься на один из крутых холмов Рио. Чем дальше, тем менее оживленным становилось уличное движение. Стоящие вдоль дороги обветшавшие особняки и старые дома создавали впечатление некогда модного района, пришедшего в упадок.
Такси остановилось перед розовым особняком, окруженным садом. Деанджело помог Харриет выйти из автомобиля и подвел ее к внушительным деревянным воротам.
— Какой красивый дом! — сказала она.
— Он был построен Маркосом Каэтаносом в девятнадцатом веке. Только одно поколение нашей семьи жило здесь. Затем мой прапрадедушка, вместе с другими богачами, переехал в пригород. Но именно тут когда‑то была построена семейная империя.
— А кому этот особняк принадлежит теперь? — поинтересовалась Харриет.
Она чувствовала, что за словами Деанджело кроется больше, чем пересказ старой семейной истории.
— Теперь он принадлежит мне. Я купил его пять лет назад. Конечно, анонимно.
— Тебе? Но ты никогда не приезжаешь сюда!
Хотя чем внимательнее Харриет рассматривала дом, тем больше подмечала признаков того, что в доме есть жильцы.
Деанджело удивленно поднял бровь.
— Мне ни к чему приезжать сюда. Это учебный центр для подростков и молодежи из соседних трущоб.
Вот оно что! Еще один кусочек добавился в головоломку, которую представлял собой этот загадочный человек.
— Чему тут учат?
— Гостиничному делу. Это бюджетный отель, который функционирует как любая другая гостиница, за исключением того, что большинство сотрудников тут же и проходят обучение, что, конечно же, позволяет снизить цены за услуги.
— Какая замечательная идея!
Харриет широко улыбнулась, пытаясь скрыть свое замешательство. Она целых три года сортировала корреспонденцию босса, управляла его почтовым ящиком и все же понятия не имела о том, что Деанджело участвует в подобной инициативе. Оказывается, он был филантропом, но не выпячивал это. Похоже, за таким поведением тоже скрывался какой‑то личный мотив.
— Этот учебный центр дает молодежи шанс. Нелегко найти законную работу, если ты — из трущоб. Мы предоставляем обучение, даем опыт работы — сначала здесь, а затем и в других учреждениях, более специализированных для конкретных навыков. Мы предлагаем желающим также изучать математику, иностранные языки, основы ведения бизнеса. После мы помогаем нашим студентам найти свою первую работу.
— А теперь, — поддразнила Харриет, — у тебя есть целая сеть отелей, чтобы проводить там дополнительное обучение!
Но Деанджело не улыбнулся в ответ на ее улыбку. Он наморщил лоб, будто пытался найти ответ на неразрешимую загадку.
— Да, действительно, — медленно произнес он. — Я не учел эту сторону вопроса. Идем!
С этими словами он распахнул ворота и вошел во двор. Харриет последовала за ним.
Едва они приблизились к входной двери, та открылась. Выстроившиеся в ряд молодые люди в аккуратной форме явно ожидали их, чтобы поприветствовать. Впереди всех, с улыбкой на лице, стояла молодая женщина с густыми волосами, уложенными в замысловатый узел, и мужчина того же возраста, что и Деанджело, который встретил гостя радостным восклицанием и рукопожатием.
Харриет никогда не видела Деанджело таким расслабленным, с такой теплой, искренней улыбкой на обычно суровом лице.
— Это Харриет, — сказал он по‑английски.
Просто Харриет. Не «моя помощница», не «моя фальшивая жена». Он произнес только ее имя. Несмотря на это, мужчина и женщина обменялись откровенно любопытными взглядами, и Харриет порадовалась, что оставила свои новые кольца в сейфе отеля.
— Харриет, я бы хотел, чтобы ты познакомилась с моей кузиной Миленой и кузеном Луисом, которые управляют этим отелем.
Она улыбнулась, но ее руки дрожали. Деанджело открылся перед ней, показав, кто он и откуда. Это могло изменить все, если бы у Харриет хватило смелости, если бы она могла признаться себе, что тоже хочет его! Так давно Харриет не думала о том, что ей нужно для счастья. А Деанджело ее словно разбудил.
«Откройся мне!» — попросила она его всего несколько дней назад. И вот он открыл ей дверь в свой мир.
После экскурсии по учебному центру они собрались уходить, пообещав еще раз вернуться до окончания визита в Рио.
— Это один из самых вдохновляющих проектов, которые я когда‑либо видела, — заявила Харриет.
— Ничего особенного, — небрежно бросил Деанджело, чувствуя дискомфорт от похвалы.
Но Харриет упрямо покачала головой.
— Неправда! Ты ведь слышал рассказ этого мальчика, Паоло. Пять лет назад он жил на улице! На улице! Теперь у него есть образование, работа, будущее, и это — благодаря тебе.
— Нет. Паоло сам сделал это возможным. Я просто предоставил ему шанс. Остальное зависит от него самого.
Слова Харриет заставили Деанджело почувствовать себя неловко. Это Луис, Милена и другие сотрудники центра действительно заслужили похвалу. А сам он живет взаперти, на другой стороне земного шара. У него нет ни друзей, ни семьи, ни отношений, которые длились бы дольше нескольких удобных недель. Каждый день он смотрит в зеркало, и его шрам напоминает ему обо всем, что он не смог сделать. О том, кто он есть на самом деле. Что он заслужил.
Но сегодня, во время посещения отеля, Деанджело видел, как лицо Харриет озарялось интересом, и чувствовал себя чуть менее неудачливым. Каждую ночь руки Харриет обвивались вокруг него, ее губы сливались в поцелуе с его губами, дыхание учащалось в едином темпе. Он чувствовал себя все менее одиноким. Но повторял себе, что не заслуживает того, что чувствует с Харриет. И если бы она знала его лучше, то согласилась бы с ним.
— Так куда мы направляемся сейчас? — спросила Харриет.
— Для многих туристов лучше избегать посещения трущоб Рио. Эти места небезопасны для чужаков, особенно для чужаков с деньгами.
— Значит ли это, что мы туда и направляемся?
— Да. Но не волнуйся. Со мной ты будешь в безопасности.
— Я знаю.
Ответная улыбка Харриет стала неожиданностью для Деанджело, как и доверие, отразившееся в ее глазах. Оно согрело душу, но одновременно напомнило о том, что необходимо быть осторожным.
Минуло двенадцать лет с тех пор, как Деанджело в последний раз ходил по извилистым улочкам этих трущоб, но он еще помнил эти места. Шумы и запахи вызвали ностальгию, от которой защемило сердце.
— А я думала, ты вырос на другом конце города, — заметила Харриет.
— Так и было.
— Но ведь эти места тоже родные и хорошо знакомые для тебя. Если только у тебя нет прямо в мозгу какого‑то навигационного чипа.
— Чипа пока нет, но это хорошая идея.
Деанджело остановился возле бара, рядом с которым столики и стулья были расставлены прямо на террасе, откуда открывался великолепный вид.
— Хочешь чего‑нибудь выпить?
Харриет кивнула. Он провел ее на террасу и заказал пару бокалов пива.
Деанджело огляделся вокруг, любуясь ярким декором, нехитрым меню, написанным мелом на доске.
— Когда я жил здесь, таких мест, куда могли приходить посторонние, просто не было. Власти пытались зачистить трущобы, искоренить тут преступность и нищету, но методы, которыми они действовали, довольно спорны и не всегда действенны. Вот почему я стараюсь привнести изменения изнутри, предоставить местным жителям то, что им нужно, а не то, что думает себе какой‑то политик, который никогда не ступал на эти улицы.
— А что нужно местным жителям?
Деанджело пожал плечами.
— Образование, здравоохранение, общественные инициативы, работа и обучение. Главная проблема в отсутствии возможностей и надежды. Все мальчишки тут мечтают стать футболистами, чтобы вырваться из трущоб. Но когда этого не происходит, — а это случается в девяноста девяти целых девяти десятых процента, — у них нет резервного плана, и единственное будущее, которое они видят, — это стать членом банды. И так все идет по кругу. Я просто хочу изменить этот цикл.
Принесли пиво. Деанджело сделал глоток терпкого ледяного напитка, откинулся на спинку стула и посмотрел на Харриет, сидящую напротив. Она выглядела такой красивой и собранной, только глаза выдавали ее волнение и любопытство.
— Так как же ты оказался здесь?
— Моя мама отсюда.
Он сделал еще один глоток, тщательно подбирая слова. Никто не знал всей его истории — даже родственники, которые все еще жили здесь. Деанджело держал ее в себе всю жизнь, но желание облегчить душу было почти непреодолимым. Не останавливала даже мысль о том, что Харриет может от него отвернуться, если ей все рассказать. Но она должна узнать, что он не герой.
— Значит, Луис и Милена — твои кузен и кузина по материнской линии?
Деанджело кивнул.
— Мама была танцовщицей. Она часто посещала танцевальные клубы — как те, в которые я тебя водил. Она была такой красивой и такой талантливой, что многие обращали на нее внимание. Заметил ее и мой отец.
— Аугусто Каэтанос.
— Он был намного старше мамы. Женатый, с тремя детьми‑подростками, хотя не жил с семьей. Он предложил маме стать его экономкой. Для нее это был шанс выбраться из трущоб, заработать деньги, перебраться жить в красивое, безопасное место. Аугусто предоставил ей для проживания отдельный коттедж на территории его имения и машину, разрешил пользоваться бассейном. Мама сказала, что это было похоже на сказку. Когда она впервые приехала туда, то почувствовала себя принцессой. От нее не требовалось много физического труда — ее поставили управлять уборщицами и поварами. Ее обязанности больше походили на обязанности жены, чем наемной работницы.