— Прогульщица, — поддразнил он меня.
Ничего не ответив на это, я пригубила кофе. Французская ваниль? Мой любимый. Как же близко Рот находился, наблюдая за мной?
Он сел рядом и вытянул свои длинные ноги.
— А теперь о серьезном. Как ты себя чувствуешь?
— Лучше. Лицо уже не так сильно болит. — Я искоса глянула на него. Он хоть что-нибудь испытывал ко мне до того, как скатился с меня и испарился в воздухе, или же просто дурачился? — Как я выгляжу?
Рот пристально оглядел мое лицо, и у меня возникло ощущение, что на мои синяки он не обратил ни малейшего внимания.
— Лучше.
Последовало долгое молчание, и я по привычке потянулась к цепочке с кольцом.
И не нашла ее.
— Моя цепочка? — ахнула я. — Петр сорвал ее. Я должна…
— Совсем забыл. — Рот полез в свой карман. — Цепочка порвалась. Я нашел кольцо на земле.
Взяв у него украшение, я сжала его в ладони и чуть не разревелась, как маленький ребенок.
— Спасибо, — прошептала я. — Это кольцо…
— Много для тебя значит.
Я посмотрела на него.
— Да.
Рот покачал головой.
— Ты даже не знаешь, насколько важна эта вещь.
Кольцо жгло ладонь, и, опустив взгляд, я медленно раскрыла ее. В лучах рассвета казалось, что камень в кольце наполнен черной жидкостью. Я подумала о словах Рота, а потом вспомнила, что сказал мне о кольце Петр.
Подняв взгляд, я увидела, что Рот наблюдает за мной. Прошла целая минута, прежде чем он заговорил:
— Должно быть, ты очень одинока.
— Ты опять об этом?
Он нахмурился.
— Ты жила с созданиями, которые были обязаны убить тебя, как только увидели, на месте. Один из них пытался это сделать, и кто знает, сколько еще из них желает тебе той же участи. Ты, наверное, всей душой желала стать одной из них, прекрасно осознавая, что это невозможно. И единственная вещь, оставшаяся тебе от твоей настоящей семьи, лишь напоминает о той части тебя, которую ты отказываешься признавать. Больше ничего у тебя нет, так ведь? Никаких воспоминаний. Ты не помнишь даже о том, каково это — ощущать объятия отца, не помнишь даже звука его голоса.
Я откинулась на спинку. В горле стоял сухой ком. Тихий гул уличного движения приглушил вырвавшийся из крепко сжатых губ вздох.
Рот кивнул, не глядя на меня.
— Я пытался представить себя на твоем месте, почувствовать то, что чувствовала ты, отчаянно желая стать одной из них, при этом зная, что это невозможно.
— Да, — выдохнула я, отвернувшись в сторону. — Спасибо за то, что напомнил мне о реальности. Ты, случаем, не подрабатываешь психотерапевтом для впавших в депрессию демонов?
— Что ты делала вчера вечером в лесу? — спросил он, не отреагировав на мой выпад.
Смена темы застала меня врасплох.
— В дом прибыли Альфы. И в этот момент мне лучше находиться подальше от них.
— А, Серафимы — борцы за справедливость и так далее и в таком же духе. Чушь собачья, — печально улыбнувшись. Рот покачал головой. — По мне так кучка гнусных ублюдков.
— Уверена, о таких, как ты, они сказали бы то же самое.
— Естественно. — Он сделал глоток кофе, молча наблюдая за тем, как покачивается на ветру травянистое растение, похожее на венерину мухоловку. — Ищейка, зомби и одержимый… звучит как начало плохого анекдота.
Согласна.
— И всех кое-что объединяло. Ты.
— Это я поняла, но не поняла — почему. Причина в моем кольце или в моей маме?
— Тебя ищет Ад, — бесстрастно ответил Рот.
— Ты это уже говорил, и я…
— Не поверила мне.
Когда я кивнула, он прикрыл глаза.
— А я ведь не лгал. Ад ищет кого-то только в том случае, если от этого существа что-то нужно. Мы, и правда, заримся на чужое. Это я тебе тоже уже говорил.
— Но у меня нет ничего, что могло быть нужно демонам.
— Есть.
Я поерзала, подавив желание вскочить и убежать.
— А ты? Ты по этой же причине начал меня искать?
— Да.
— Зачем? — Я поставила полупустой стакан кофе на крышу и прижала кольцо к груди.
Рот усмехнулся.
— Я же сказал тебе. Я наблюдал за тобой месяцами, а если по правде — годами.
Годами? Мозг отказывался это принимать.
Рот снова уставился на растение.
— Я нашел тебя давным-давно, задолго до твоего последнего дня рождения, задолго до того, как о тебе узнали демоны. Мне кажется, самый важный вопрос звучит так: что же делает тебя такой особенной для Ада? Ты — полудемон, но что в этом такого?
По-моему, я еще никогда не ощущала себя такой тупой.
— Продолжай.
— Однако… — он поднял руку, — полудемоны не обладают демонической силой. Это обычные люди с некоторыми странностями. Ты же слышала о детках, которые ради развлечения отрывают крылья бабочкам и поджигают свои дома? Обычно оставаясь при этом в доме. Явно не самые умные ребятишки, но, да, и такие бывают. Не всем ведь даны мозги.
— Я не считаю себя особенной, — напряглась я.
Рот перевел взгляд на меня.
— Но ты особенная. Ты не только полудемон, ты еще и полустраж. Ты хоть знаешь, какие они на самом деле?
— Люди зовут их горгульями…
— Я не о том, как их зовут, я о том, как их создали.
Я провела пальцами по ободку бумажного стакана.
— Их создали для борьбы с Лилин.
Он разразился смехом — очень веселым, и я вспыхнула от смущения.
— Тогда зачем их создали, умник?
— Никогда не позволяй Стражам ставить себя выше тебя. Они ничем не лучше. — Все еще улыбаясь, Рот покачал головой. — Они ничем не лучше всех нас. — Он снова рассмеялся, но уже невесело. — Они Его самая большая ошибка, и чтобы исправить ее, Он наделил их чистой душой.
— Ничего не понимаю.
— Не мне тебе это объяснять. Мы скованы множеством правил. Ты знаешь это. Спроси у своего приемного папаши. Хотя очень сомневаюсь, что он скажет тебе правду, или, если уж на то пошло, что он вообще хоть когда-нибудь был с тобой честен?
— Можно подумать, ты выкладываешь мне всю правду на тарелочке с голубой каемочкой.
— Это не в моей природе. — Рот тоже опустил стакан на крышу, откинулся на локти и взглянул на меня из-под темных ресниц. — Хочешь верь, хочешь нет, но существуют правила, которым следует даже сам Босс. Конечно, не все дети преисподней послушны и играют по правилам, но есть вещи, которые я не смогу и не буду делать.
— Подожди. Под Боссом ты подразумеваешь?..
— Шишку, что в самом низу.
— Ты… ты работаешь на него?
— А что? — с делано скромным видом улыбнулся он. — Да, работаю.
Боже мой! О чем я думала, желая, чтобы он меня поцеловал?
Рот вздохнул, словно прочитав мои мысли.
— Даже если у тебя есть что-то, чего я хочу, я не могу просто взять и забрать это у тебя.
— Почему нет? — растерялась я. — Суккубы же питаются энергией, забирая ее без ведома человека.
— Это другое. Суккуб не убивает человека, а лишь пригубляет его сущность, и чаще всего люди совсем не против. — Он подмигнул. — Но мы с Боссом старомодны. Люди должны иметь свободу воли и подобную чушь.
— Ты же вроде не веришь в свободу воли.
— Я — нет, но это не значит, что и Босс не верит. — Он покачал головой. — Слушай, мы отошли от темы. Ты знаешь, что я работаю на Босса, то есть должна понимать, что я тут по работе.
Хотя я и знала, что Рот не просто так явился вдруг из ниоткуда и принялся ходить за мной по пятам, но все равно испытала горечь разочарования. А я что себе вообразила? Что он увидел меня в «Макдоналдсе», поедающей биг-мак, и решил познакомиться?
— Твоя работа — быть рядом со мной?
Он серьезно посмотрел мне в глаза.
— Да.
Медленно кивнув, я тихо выдохнула:
— Зачем?
— Чтобы защитить тебя от тех, кто тебя ищет. И я говорю не об обычных демонах, с которыми ты имела дело, а о гораздо более могущественных и жутких.
Я таращилась на него так долго и так напряженно, что даже глаза заболели, а потом расхохоталась, да так сильно, что из глаз брызнули слезы. Зрение затуманилось.
— Почему ты смеешься? — нахмурился Рот. — Надеюсь, не потому, что сомневаешься в моей способности защитить твою очаровательную задницу. Мне кажется, я уже доказал, что мне это по силам.
— Дело не в этом. Просто… ты же — демон.
— Вообще-то, я в курсе, — невозмутимо заметил он. — Но это не объясняет твоего веселья.
— Демоны не защищают никого и ничего, — взмахнула я рукой, все еще хихикая.
— А по-моему, очевидно обратное, потому что я спасал тебя множество раз.
Успокоившись, я вытерла с щек выступившие от хохота слезы.
— Я знаю. И очень благодарна тебе за это. Спасибо. Но все как-то… наперекосяк.
Его глаза от раздражения так потемнели, что коричневатые крапинки в радужке стали незаметны.
— Демоны будут защищать все, что угодно, если это в их интересах. А именно, в интересах Ада.
— И почему же защищать меня — в интересах Ада?
Рот сузил глаза.
— Я собирался донести все это до тебя помягче, но черт с ним. Я рассказал тебе, на что была способна твоя мать. Я даже назвал тебе ее имя.
Веселье разом слетело с меня. Я уставилась на лицо Рота, на котором отразилось легкое самодовольство.
— И готов поспорить: ты успела убедить себя в том, что это невозможно. Но Лилит — действительно твоя мать.
— Ты имеешь в виду, что мою маму-демона звали Лилит. — Я все еще отказывалась верить в то, что пытался втолковать мне Рот. Моя мама — обычный демон, просто ей не повезло с именем.
— Нет, я имею в виду, что твоя мать — та самая Лилит, — поправил меня он.
— Такого не может быть, — покачала я головой. — Она закована в Аду!
Теперь Рот захохотал как сумасшедший.
— А кто распустил эти слухи? Стражи? Лилит была в Аду, но сбежала семнадцать лет и девять месяцев назад, плюс-минус одна-две недели. И это, между прочим, совпадает с чем?
Я быстренько подсчитала. Если она, сбежав, сразу забеременела, то дата рождения ее ребенка примерно та же, что и у меня. Мне поплохело.