– Кажется… я понял, – с прерываниями, пытаясь сдержать смех, ответил им. – Палата у меня офицерская была. Как-то ночью сосед взял не свой халат, его другой сосед заиграл, ушёл куда-то, а мой, а он характерный, один такой на палатку, с цветами. Это мой личный, в Италии купил. Кстати, он и сейчас со мной. Так вот, а через час тот вернулся, сообщив, что он с кем-то чпокался, только не знает с кем. Шёл от сортира, так его за ворот халата, и страстный поцелуй, потом на опушку леса, а там лежанка уже подготовлена была. Кто это был, тот не знает, какая-то дивчина с приятными округлостями, решил, что та из ближайшей деревни, но остался довольным. Правда, мы ему тогда не поверили, а зря получается. А так сходится, мы и роста одного были, и телосложения, даже волосы, только тот жгучий брюнет, я светлее. Но в темноте этого не различишь. И если твоя мать решила меня соблазнить, а то что меня к Герою представили, тогда уже было известно, то не удивительно что спутала. Тот тоже после контузии отходил, через два дня в часть отправили.
– И кто это был? – всё же не удержался старик.
– Помню звание лейтенант… э-э-э… Малышев кажется. Точно, Костя Малышев. Он из полка подполковника Ивашина, на «пятидесятке» воевал. Найти можно, если хочешь узнать про отца.
– Я уже знаю. Изучал путь вашей танковой дивизии. Младший лейтенант Малышев погиб при взятии Варшавы в сентябре сорок третьего.
– Вон оно как? Сочувствую, – перебирая фотографии, кивнул я, и найдя двадцатилетнего Павла, в форме рядового Советского Армии, добавил. – Ну точно, вы и рожами схожи, один в один. Малышев и есть. Кстати, я сюда шёл тебя убить, реально, перед уходом собрался пулю тебе в лоб пустить, а тут извини, беру свои слова назад по поводу твоей матери и тебя. Она ведь и правда считала, что ребёнок от меня. Только не понятно, как ей позволили его на меня записать? Моего признания-то не было.
– Главврач и комиссар медсанбата помогли, свидетельствовали. Позже расписали вас как мужа и жену, внеся в журнал медсанбата. Мама рассказывала, – пояснил новоиспечённый Малышев.
– Понятно, – вставая, и убирая оружие, сказал я. – Что ж, не скажу, что встреча прошла в приятной и дружественной обстановке, но хотя бы все живы.
– Вано жив.
– Что?
– Ваш механик-водитель Вано Циклаури, он жив.
– Да ты что? – изумился я, повеселев. – Он же обгорел сильно в танке, когда мы помогая создать плацдарм на Висле, ударили немцам в тыл. Там почти вся мангруппа и полегла, но приказ мы выполнили.
– Он один живой на сегодняшний день, ну кроме вас. Часто ко мне на день рождения приезжал, о вас рассказывал, всё же с отцом воевал. Я тогда думал, что рассказы об отце.
– Приятная новость. Надо бы навестить. Где проживает?
– Тбилиси.
Тот сообщил точный адрес, судя по нему, у Вано свой дом, поэтому вежливо попрощавшись, я двинул было ко входной двери, доставая из воздуха свой жёлтый пуховик, капюшон был белым мехом оторочен, как услышал возню у входной двери. Вроде с замком копались. Со стороны лестничной площадки. На миг задумавшись, я повернулся к ставшему в коридоре хозяину, супруга и дочь в зале остались, и негромко спросил:
– У вас что, в подъездах камеры наблюдения стоят?
– Да.
– Понятно. Телефоны у вас отобрал, позвонить не могли, остаются только они. Консьержка нашу встречу видела, любопытная какая, пистолет тоже, вот и вызвала наряд.
– Я могу с ними поговорить, сказать, что была шутка, розыгрыш.
– Ага, они прям поверят. Напомню, я во всесоюзном розыске. Не волнуйтесь, решить вопрос не сложно, противотанковую гранату на лестничную клетку, их там тонким слоем по стенам и потолку размажет, и спокойно можно уходить.
– Но как же? Они же свои, советские?
– Они стоят между мной и свободой. К тому же им зарплату за такую работу платят. Совесть мучить не будет. Наследничек, не смотри на меня так, я солдат, а не палач, мучится не будут.
– Есть другой выход, с балкона на пожарную лестницу.
– Думаешь дом не оцепили?
– Там выход на крышу. Есть переход на соседний дом. Любители голубей сделали.
– Хм, вариант.
Действительно, через балкон я смог уйти, и спокойно покинув этот квартал, не обращая внимания как носятся машины в жёлто-синий расцветке, я уже переоделся, теперь у меня тёмно-синяя «Аляска», а не жёлтая, и вот так как стемнело покинул город. Надо Вано навестить, но сначала родные в Подмосковье. Хм, а ведь думал вертолёт купить, на полозьях, на колёсах и вот на поплавках, последний к яхте, да решил позже это сделать, когда путешествовать отправлюсь. Заодно управлять научусь. На крыше бы тот мне пригодился, там было откуда взлететь. Я там пару раз чуть не навернулся, падать с двадцатого этажа, это знаете ли неприятно. Может там и был переход с дома на дом, но для лета, а зимой он завален снегом, едва не угробился. Вылечу в Москву как стемнеет, а пока, прогулявшись по рынкам, закупившись пищевыми контейнерами, мне их помыли в одной из столовых, ну и заполнил готовыми блюдами, что те к обеду готовили. Так до вечера и занимался заготовкой запасами. Пусть столовая еда, но натуральная, да и вкусная кое-где, там в основном и брал. Я во многих столовых бывал, дегустировал. Ну а как стемнело, со льда Волги взлетел и направился на Кавказ. Всё же не стал навещать сестрицу, купил местный интернет и успел поговорить. Рискованно лично навещать. А вот с почты отправил денежный перевод на имя бабушки, та в курсе, мы видеосообщением общались. Мне без надобности, а им пригодятся. Вон, сестрицу в школу одеть, тоже не копейки потратить придётся. Отправлял не сам, попросил прохожего, мол, паспорт дома забыл, а надо срочно, люди ждут. За пять рублей легко согласился и те ушли. Тысячу отправил, пятьсот на закупки ушли. Почти все советские деньги растратил, рублей десять мелочью на кармане осталось.
Глава 25
«Добрые люди в этом мире слишком недовольны друг другом, а мои изделия отлично их мирят».
Что по Вано, это же надо, на похороны только успел. Обидно, мог бы живого увидеть, но я не знал, что тот тогда жив был. Заметив, как по толпе прощающихся рыскают неприметные люди, не только в костюмах, я постарался уйти, отдать дань умершему однополчанину успел, на этом и можно уйти. Едва сбежать смог, кладбище окружено оказалось. Дальше на «Шторьхе» рванул к границе и срочно пришлось идти вниз, на посадку. Границу охраняли, немало истребителей, похоже всех подняли, даже вертолёты были. Ушёл тихо, морем, на катере, перехватить не успели, я был в нейтральных водах. Турция тут независимая страна, ближе к её границам сменил катер на самолёт, перелетел Турцию и рванул к Египту. У меня там немало планов, Союз им много техники и оружия надарил безвозмездно, тут они этим маразмом также страдали, вот и позаимствую что посвежее. И всё же ушёл. А жить планировал в испаноговорящих странах, язык изучить хочу, а как не погружение в языковую среду, здорово помогает с этим? Начну, пожалуй, с Сирии. Тут мне ещё идея интересная пришла. США во всех историях, то есть, изменениях будущего, где я бывал, старательно воровала секреты СССР, у них даже полигон был, где они советскую технику изучают и на полигоне гоняют её. Вот бы посетить этот полигон и забрать то что им не принадлежит. Отличная идея, я даже помню где находится тот полигон. Вот только всё забрать я не смогу, хранилище почти полное, значит нужно освободить от части моей добычи и трофеев. Надо что-то придумать. Кажется, есть идея. Лететь в Аргентину, получить гражданство, купить большой дом на окраине столицы, поставить ангар и сгрузить часть вещей туда, если не всё, под охрану и сигнализацию, вот тогда и можно будет начать добывать много что интересного. Тогда планы меняем, летим в Аргентину, страну больших возможностей и беглых военных преступников.
Очнувшись в сидячем положении, мотнув головой, я поднял её, устало потирая мокрый от пота лоб, жарко, сбив танковый шлемофон на затылок, и осмотрелся несколько отсутствующем взглядом, который быстро прояснился. Со счастливой улыбкой погладив свои ноги, положив обе ладони на колени, я только задорно засмеялся.
– Сработало, – проболтал я, изучая знакомый внутренний отсек боевого отделения танка «МС–1». Внутри было настоящее пекло, не удивительно, что я взопрел.
Снова перед глазами и тактическая карта, и остальные значки, я в игре. Войдя в управление танка, заглушил мотор боевой машины, и открыв люк, выбрался наружу. Танк на самом солнцепёке стоит, неудивительно, что внутри душегрейка. Устроился на корме, изучив старый лиственный лес вокруг. Полянка небольшая, а танк в центре стоит. Где-то стрекотал кто-то, ухала кукушка, обычный лес, что оживал после того как я заглушил двигатель танка. Расширив границы тактической карты до предела, четыре километра, я стал изучать что при мне есть. Так, новенькая командирская форма, звание младший лейтенант, по погонам видно, поверх формы комбинезон танкиста, опоясан ремнём с кобурой, внутри пистолет «ТТ», а не «Наган», как обычно. В нагрудном кармане документы, удостоверение на командира танка младшего лейтенанта Шестакова, комсомольский билет, потом направление на прохождение дальнейшей службы после Казанского танкового училища в Первый Гвардейский Танковый корпус, Второго Белорусского фронта. Ну и вещевой продаттестат. Это что, Белоруссия? Вроде Франция должна быть, но тут берёзки, свои, родные. Жаль рации в машине нет, проверил бы, но и карта неплохо помогает. Правда та только лес показывает, довольно широкую реку, что наискосок не ровной линией пересекает лес, и дорогу через лес, вполне укатанную. Жаль арты нет, сверху бы глянул через режим наведения. Никакого населённого пункта, чтобы определится. Вроде вдали грохочет канонада, но едва уловимо.
В общем, кроме формы, документов, танка и пистолета с шестнадцатью патронами, пока ничего нет, баланс пуст, ни баллов, ни кредитов. Однако Личный карман при мне, и он полон. Снова устроившись в танке, я покатил к дороге, старательно объезжая деревья, хрустя кустарником, скрежет под днищем даже через рёв движка доносился, ну и объезжал овраги, стараясь пересекать в тех местах, где те м