– Яшули, тогда поговаривали, что в скором времени его снимут с работы. А он вот откуда вылез. Конечно, а что ему сделается, денег-то у него много! На то время в Ашхабаде он считался одним из самых богатых людей.
– Если он владеет большими деньгами, тогда нам вряд ли с ним справиться. Может, потому и глава страны не смогло его снять?– вымолвил востроносый парень, молча стоявший позади старика. – Такой человек мало кому будет по зубам.
– Да, они тут напихают полные карманы, а потом бегут за границу, и уже оттуда изображают из себя страдальцев за народное дело, безвинно обиженных, а на самом деле поносят свою страну. Может, лидер страны опасался, что и этот поступит так же, поэтому не стал трогать его?
Кто-то из толпы не согласился с ним:
– Думаю, если ты руководитель, вряд ли станешь бояться кого бы то ни было…
– Тогда почему же он переместил его с одного хлебного места на другое? Ведь среди тех, кто в прошлом году пытался приватизировать нефть и газ Туркменистана, был и наш хяким. А руководитель страны взял и издал указ, согласно которому все полезные ископаемые богатства страны принадлежат государству. В противном случае, эти уже давно бы растащили все по своим закромам.
– А, значит, и этого, который покушается на нашу землю, сюда запах нашей нефти заманил. Понятно, его не волнует, как будет отдыхать народ, он не собирается строить дом отдыха для людей, он хочет быть поближе к нашей нефти, деньги-то у него есть.
Люди решили объединить свои усилия в деле спасения своих дач.
– Раньше мы удивлялись, когда видели в индийских фильмах, как богачи бульдозерами сносят трущобы бедняков. Казалось бы, государство должно заботиться о сирых и убогих, о бедных людях, а оно почему-то не защищало их. И вот, пожалуйста, то было в фильмах, а то в нашей жизни реально происходит.
Приободренный поддержкой односельчан, старик, глядя в сторону города, с пафосом воскликнул:
– Не все еще умерли, кто устоял перед танками Гудериана, есть еще порох в пороховницах!
Придя к решению написать коллективное письмо на имя главой государства, соседи разошлись по домам.
Составить текст письма поручили старику и Хасару.
Эти люди, хотя и видели, что творится в стране, продолжали верить, что лидер страны встанет на их сторону и поможет им разобраться в этой непростой ситуации.
* * *
На следующий день после того, как письмо было отправлено в Ашхабад через нарочного и опущено в ящик с надписью «Почта лидера», Тоты позвонила на рабочий телефон Хасара:
– Елдаш мугаллым, это я!
– Я узнал вас, Тоты Тагановна!
– Вам не кажется, что дачный вопрос приобрел острый характер?
– К сожалению, это так. Хяким намерен любыми способами отнять наши дачи, а мы изо всех сил стараемся сохранить их.
– Но если хяким города кому-то продал эту землю, можно ли будет вернуть ее обратно?
– Боюсь, сделать это будет нелегко!
В голосе Тоты была озабоченность, ей хотелось удержать их от опрометчивого шага, сказать: «Хяким есть хяким, у него и власть, и сила…» Но она лишь сказала:
– Я только боюсь, как бы ваша затея не вышла вам боком.
– У нас нет другого выхода, кроме как идти до конца. Посмотрим, что из этого получится. Помните слова майора Клычкова из фильма «Освобождение», когда немецкие танки вплотную подошли к Москве: «Велика Россия, но отступать некуда, позади Москва!» Мы сейчас не в лучшем положении находимся. Некуда нам отступать. Мы вступили в борьбу за правду, в Ашхабад письмо отослали…
– Но у наших азербайджанских братьев тоже есть поговорка: «Сказавши правду, без глаз останется». Как бы вам беды на свою голову не накликать!
– Что ж, будь, что будет. Обратной дороги нет!
– Так-то оно так…
Разговаривая, Тоты слышала, как неровно бьется ее сердце. После разговора с Тоты Хасар понял, что она переживает за него не меньше, чем за своего отца, считает его близким человеком.
* * *
Созданная под руководством старика организация «Оборона» постепенно набирала силу. К нему с предложением действовать сообща приходили и жители соседнего дачного поселка, они приходили советоваться, потому что опасались, что и их дома вряд ли уцелеют, если снесут этот поселок. Попытки встретиться с хякимом города так и остались попытками. Хяким города, зная, для чего люди стремятся увидеться с ним, видеть их не желал. А на письмо, ушедшее в Ашхабад, все еще не было ответа. Люди надеялись, что, если письмо дойдет до Лидера, он не погладит по головке хякима города, который сеет недовольство среди людей, и тогда последний будет вынужден пойти на контакт и объясниться с людьми, которых он сейчас ни во что не ставит.
Времени, данного жителям дачного поселка для переезда, оставалось совсем немного. Так что людям не оставалось ничего другого, как самим позаботиться о себе. Отчаявшись, жители дачного поселка пришли к решению поднять народ и настроить его против хякима города, чтобы тот повернулся к ним лицом.
Люди решили собраться в воскресенье, когда многие отдыхают, а высокопоставленные чиновники все равно находятся на своих рабочих местах, потому что в любое время им могут позвонить сверху, из Ашхабада, и надо показать себя дисциплинированными хозяевами.
…Когда Хасар, оставив машину в городском доме, в мундире полковника, который очень молодил его и красил гораздо больше штатской одежды, пришел в условленное место, старик и еще несколько человек уже стояли возле хякимлика, ожидая, пока подойдут остальные.
Старик был в парадном костюме со всеми орденами и медалями, поверх него был надет легкий плащ. В руках у него была трость, с которой он не расставался в последнее время.
Вчера прошел дождь. Похоже, это был последний весенний дождь перед началом лета. В этих краях, а тем более в середине мая, никогда не бывало такого проливного дождя.
Листва деревьев была чисто вымыта и блестела, листья стали казаться еще крупнее.
Люди, чтобы раньше времени не показывать, что собрались для протестного выступления, делали вид, что идут мимо, прогуливаются, под мышками у них были свернутые в трубочку плакаты, которые они намеревались развернуть у здания городского хякимлика.
Протестующие начали действовать только после того, как в толпе появилось и зашелестело зеленое полотнище Государственного флага Туркменистана. Здесь были не только жители дачного поселка, но и десятки других людей, в разное время подвергшихся преследованиям со стороны хякимлика. Прослышав о готовящейся акции, они пришли сюда, чтобы присоединиться к бастующим и выразить хякиму свое недовольство и недоверие.
Приблизившись к роскошному зданию хякимлика, бастующие высказывали свое мнение о хякиме города и перекидывались с работниками милиции, которых становилось все больше, короткими репликами. Срочно вызванный начальник городской милиции, подъехав на машине и не успев ступить на землю, стал угрожать «мятежникам»:
– Немедленно разойдитесь! Для чего вы тут собрались?
– Хотим, чтобы хяким выслушал нас!
– Пришли Зимний Дворец брать! – иронично заметил кто-то из середины толпы, где реял зеленый флаг государства.
После этого к своему начальнику стянулись и остальные работники милиции. Казалось, что сейчас обе стороны пойдут друг на друга.
Старик и Хасар стояли впереди всех, они были как бы их застрельщиками.
Если бы хяким города вышел к бастующим, говорить с ним от имени собравшихся пришлось бы именно этим двоим.
Начальник милиции, окруженный своими подчинен-ными, вдруг заметил старика.
– … О… Таган-дяде, вы тоже здесь? – удивленно воскликнул он и посмотрел на него вопросительно.
– Да, сынок, я тоже здесь! Меня тоже обидели и оскорбили пренебрежительным отношением. Нельзя нам больше этого терпеть! Мы пришли, чтобы поговорить с хякимом города напрямую…
– Но ведь ваша дочь занимает такую высокую должность… Если вы будете участвовать в таких акциях, хяким и ее по головке не погладит.
При упоминании имени Тоты всем стало ясно, на что намекает начальник милиции.
– Эх, сынок, была, не была, посмотрим, куда нас выведет кривая.
Из здания хякимлика вышел начальник городской службы безопасности и аккуратно вклинился в толпу. По-чекистки четко определил, с кем ему следует разговаривать. За руку поздоровался со стариком и участливо спросил:
– Старейшины, что у вас тут происходит, для чего вы тут собрались? – он обращался к старику.
Не будучи знакомым с этим человеком, старик все же догадался, что он один из тех, к кому следует обратиться. Внимательно разглядывая его, попытался понять, кто же он.
Старик старался говорить доходчиво, чтобы этому вежливому молодому человеку все стало ясно.
– Собрались мы, сынок, потому, что желаем, чтобы хяким города выслушал нас.
– Но если у вас жалоба,– работник госбезопасности окинул взглядом толпу, – разве не могли вы записаться на прием и просто прийти к хякиму, а не собираться на площади?
– Не получилось. Много раз приходили. И ни разу он не принял нас, все время ссылался на занятость. Мы даже домой ему звонили, жену его просили, чтобы она посодействовала нам во встрече с хякимом, ничего не вышло. Наш сегодняшний сбор – вынужденная мера, акт отчаяния.
– У нас не было другого выхода!– поддержал старика Хасар.
Ответственный работник госбезопасности стал
убеждать людей, что они поступают нехорошо, непорядочно, в то время как лидер страны так много делает для блага своего народа, заботится о нем. А их поведение вряд ли кому-то понравится, и вообще, теперь и вовсе никто не захочет их выслушать. Словом, он перевел разговор на политические рельсы.
Выходило, что он встал на сторону хякима, и старика, который уже начал было оттаивать, это возмутило и задело до глубины души.
– Если он не хочет обижаться на народ, пусть ставит руководителями честных людей, а не этих разбойников!
Поняв, что уговорами толпу не разогнать, работник госбезопасности снова сделал тактический ход: