Когда он подъехал к дороге "Скайвэй", ведущей в Нью-Йорк, то в город не пошел, а продолжил движение по автостраде Гудзон-Ривер-Парквэй, бывшей Олбани-Пост-роуд. Поездка в полтораста километров по земле, известной знаменитой Войной за независимость и Легендам Вашингтона Ирвинга. Прибыв точно в срок, как и всегда, Ланни припарковал машину и запер ее. Его подхватили и отвезли в Крум Элбоу, поместье, принадлежавшее престарелой матери президента. Именно сюда агент президента прибыл для своей первой беседы и здесь получил свое задание. Но на этот раз он не попал на территорию через обычные ворота, где военные установили пост. Его провезли по лесной дороге, через рощу прекрасных деревьев, которыми Ф.Д.Р. очень гордился. При голосовании он определил свою профессию, как "лесовод". Когда они подъехали к дому, их встретил часовой и затормозил, направив фонарь в лицо Бейкера. Потом он сказал "О.К.", и они поехали дальше.
Газетчикам не разрешали находиться около этой "летней столицы". Они были в Покипси и ежедневно получали список посетителей президента. Излишне говорить, что имя Ланни Бэдда не было бы в этом списке. Он считал, что даже члены семьи не знали о его визите. По задней лестнице его провели в спальню президента. Этот человек с ограниченными физическими возможностями не мог стоять без помощи стальных шин весом в 4,5 килограммов, и это причиняло ему боль. Поэтому, когда ему приходилось работать вечером, он рано уединялся. Ланни видел его не в постели единственный раз во время его первого визита, который был днем, и посетитель был принят в библиотеке этого прекрасного старого дома.
Спальня была большая и яркая, отделанная ситцем. Ланни видел ее фотографии и фотографии большинства других комнат, сделанных во время визита короля и королевы Англии. Теперь горел камин, и синяя пелерина укрывала мощные плечи этого большого человека. Одна из его слабостей была восприимчивость к простудам. Он весело улыбался, он никогда не забывал делать это, а его длинный мундштук торчал под углом и был вызовом для его противников. У него всегда было какое-то смешное приветствие. Он выдумывал прозвища для всех, кого он знал. Генри Моргентау, секретарь Казначейства и его сосед здесь по округу Датчесс, был серьезным джентльменом, поэтому он был Генри Моргом (по-русски Высокомерие). Гарри Хопкинс был Гарри Хоп (Хмель), а Томас Коркоран был Томми Корк (Поплавок). Не нужно было быть гениальным предсказателем, что нынешний посетитель будет Ланни Бадом (Бутон). И он остановился у цветочного магазина и вставил в петлицу бутон розы, чтобы определить свою политическую окраску.
"Ну, губернатор", – начал он, – "похоже, что Бэдд-Эрлинг Эйркрафт сможет продолжать делать самолеты".
"Надеюсь, ваш старик доволен", – ответила другой с улыбкой.
– Я разговаривал с ним по телефону сегодня утром, и он, казалось, был. Но я не могу сказать, что это так. Если поправка пройдёт в ее нынешнем виде, мы откажемся от всех принципов свободы морей, за которые мы сражались в прошлый раз.
– Я знаю, Ланни, но, судя по всему, на этом будет настаивать настроение общественности на данный момент.
– Это действительно настроение общества или просто группы давления, небольшие, но шумные?
"У нас очень мало конгрессменов и сенаторов, представляющих общество", – был ответ. – "Большинство из них представляют интересы тех, кто в последний раз предоставил свои фонды на кампанию и, как ожидается, сделают это в следующий раз".
"Будьте осторожны так говорить, губернатор! Кто-нибудь может соблазняться вас процитировать!" – Они постоянно шутили. Поэтому человек, обремененный судьбой ста тридцати миллионов своих граждан, сохранял мужество и дух.
VII
Ланни прибыл за инструкциями, и в настоящее время он начал их получать. Ф.Д.Р. получал много докладов о том, что происходит в Европе, и они были весьма противоречивыми. После краха Польши наступило затишье. И как долго оно будет продолжаться? Собирается ли Гитлер пережидать зиму? Планировала ли Франция атаковать? Или у умиротворителей были планы превратить эту войну в вооруженное перемирие? Что самое важное, с точки зрения президента, как будут вести себя картели? Какие планы они разрабатывали за кулисами?
Необычная ситуация затрагивала стальные интересы Франции, Комите-де-Форж, реальной власти страны. У них была железная руда в Лотарингии, но коксующийся уголь поставлялся из Рура. Таким образом, они были зависимы от своих немецких коллег, и ни один не мог обойтись без другого, и не мог навредить другому, не принеся равного вреда себе. Казалось, что эта ситуация требует компромисса, если, конечно, фюрер не захочет захватить Эльзас-Лотарингию, что он всегда решительно отвергал. Теперь он может подумать, что заявление Франции о войне отменило все обещания. Но что думали сталепромышленники и зачем их тайные посланники сновали взад и вперед через линию фронта? Будут ли они щадить чужую собственность, как в прошлой войне. Или с этим было покончено, как угрожал Гитлер? Эти вопросы определят американскую политику, в том числе и политику Бэдд-Эрлинг Эйркрафт.
Агент президента сказал, что сделает все возможное. И он был рад, что ему сказали, что всё, что он сделал до сих пор, получило хорошие оценки. "Видимо", – сказал Ф.Д.Р., – "люди свободно лгут тем, кого знают, как государственных чиновников, но иногда они говорят правду своим друзьям".
"Отделить истину от лжи - это тонкое искусство", – объяснил опытный слушатель. – "Это всегда зависит от обстоятельств, и я думаю, что я обманывал себя, и когда был слишком скептичным, и когда был слишком доверчивым. Даже такой человек, как Папен, время от времени говорит правду, хотя бы для того, чтобы дать своим мозгам отдохнуть".
Они согласовали кодовые имена, у Ф.Д.Р. был список в портфеле, который всегда был у него в руках. Ланни, конечно, должен держать их в памяти. Они проверили его и добавили несколько имен. Абец был "Бонапартом", потому что он читал лекции в Париже в театре с таким именем, и Даладье был "абсентом" из-за своего дыхания. Президент сказал, что он обратил внимание на предложения Ланни в отношении Квадратта и Хэма Фиша, и, что затруднит этим людям жизнь, насколько сможет. Наконец, важная деталь, он сказал Ланни, как получить его паспорт. Его отец должен был позвонить некоему человеку в военном ведомстве, и все, что он попросит, будет доставлено без его приезда в Вашингтон. Ланни будет путешествовать на Клиппере, который считался бы более безопасным, чем лайнеры.
Это все, и они расстались с теплым рукопожатием. Ф.Д.Р. нажал кнопку, и его негритянский камердинер сопроводил Ланни по задней лестнице и вернул его ожидающему там агенту. Его вывезли по лесной дороге и вернули к его машине, на которой он прибыл здорово за полночь в Нью-Йорк.
VIII
Машина была из гаража Робби, а на следующий день, а точнее позже в тот же день, Ланни отвез ее в Ньюкасл, чтобы попрощаться с отцом. Он не мог сказать Робби, зачем он едет в Европу, но он мог предложить выполнить его поручения. И оказалось, что его отец хотел, чтобы он переговорил со Шнейдером, де Брюином и Венделем и выяснил, то же самое, что хотел узнать "Этот Человек". Кстати, Ланни сделал открытие, что мнение Робби о Рузвельте претерпело внезапное и неожиданное изменение. Человек, которого он ненавидел и так презирал в течение семи лет, стал дальновидным государственным деятелем, прилагая все усилия, чтобы убедить бестолковый конгресс позволить французским и британским судам войти в реку Ньюкасл и транспортировать истребители Бэдд-Эрлинг в места, где они могут быть полезны!
"Законопроект наверняка пройдет", – сообщил Ланни. И отец ответил: "Англичане и французы знали об этом неделю назад или больше, и теперь у них обоих здесь есть представители".
Действительно редка судьба человека, который любит зарабатывать деньги, и который вдруг обнаруживает, что это его социальная обязанность зарабатывать их в огромных количествах. В такой ситуации очутился Робби Бэдд, и он не скрывал, насколько ему эта ситуация нравилась. Ему не было времени заниматься самоанализом, почему это происходит. У него были свои формулы, усвоенные с юности и вошедшие в его плоть и кровь. Деньги движут всем. Деньги обладают способностью производить что-то, и он получил эту способность и использовал ее. Он предвидел будущее самолетов, и теперь он мог их продавать и использовал все, что мог, потому что больше денег означало больше способности производить больше самолетов.
Всё происходило примерно так же, как и раньше, двадцать пять лет и три месяца назад, когда Робби представлял Оружейные заводы Бэдд в Париже. В тот раз Робби должен был отправлять телеграммы шифром и получать приказы своего строгого старого отца. Но на этот раз сам Робби был боссом, и люди получали его приказы. Город Ньюкасл, расположенный недалеко от устья небольшой реки, впадающей в пролив Лонг-Айленд, внезапно стал важным местом для Лондона и Парижа. Лица, которые носили золотые галуны и титулы, приземлялись в аэропорту Бэдд-Эрлинг, селились в роскошной гостинице Риверсайд и просили аудиенции. Им были нужны истребители, и Робби показывал им свои графики и рассказывал, что у него есть заказы на шесть месяцев вперёд. Его завод работал двадцать четыре часа в сутки, и у него не было больше возможностей.
Поэтому посетители хотели, чтобы он расширил завод. И как быстро он мог это сделать? Робби рассказал им историю о том, что случилось с семейной собственностью в последней войне. Его отец отказался расширяться, пока правительство Соединенных Штатов не выставило его патриотом и фактически вынудило его сделать это. Но, как только война закончилась, заказы были отменены, и заводу оставалось или тонуть, или плавать, как сможет. В результате, синдикат с Уолл-Стрита захватил Оружейные заводы Бэдд, и Робби Бэдд получил урок, который он не собирался забывать.
Бэдд-Эрлинг Эйркрафт оставался небольшим предприятием по современным стандартам. У него были некоторые облигации в обращении, но больше они не выпускались. Если бы какое-либо правительство, британское, французское или американское, хочет больше самолетов, оно могло бы построить новый и более крупный завод, примыкающий к собственности Робби. Или Робби мог построить его для них, используя их деньги. Они могли бы оборудовать его, или Робби оборудовал бы его за их деньги. Робби мог управлять им и производить для них самолеты с хорошей прибылью. Когда война закончилась бы, то у Робби была бы возможность взять этот завод за половину стоимости, и если бы у него были деньги и он думал, что это целесообразно. Он может рассмотреть такой вариант. Иначе у правительства останется завод, и оно может делать с ним все, что угодно.