"Das kümmert mich einen Dreck! (Всё дерьмо!)"
Сидя на развалинах старого замка Годесберга, затерянного во влажных облаках, искусствовед сказал: "Курт, мне интересно, считается ли неэтичным путешествовать в разгар этой кампании".
– Это зависит от того, куда ты хочешь отправиться.
– Мне рассказали о собрании картин в Базеле, и рано или поздно я должен взглянуть на них. Это может занять время, пока марш на Париж будет завершен. Но дорога пересекает пути армейцев.
"У нас есть стрелочники, которые занимаются такими вещами", – сказал Курт покровительственным тоном, которым он всегда говорил с американцем на два года моложе себя. – Если поезда ходят, я уверен, что нет причин, по которым ты не можешь быть в одном из них.
– Хорошо, тогда я сделаю запрос. Ты поздравляешь фюрера великолепным маршем, и мне приходит в голову, что если я найду какую-нибудь картину, которую он хотел бы иметь, то это могло бы быть вежливым способом выразить мои поздравления.
"Famos!" – воскликнул нацистский Бетховен.
II
Так Ланни наслаждался поездкой при дневном свете над легендарным Рейном. В богатом и благочестивом швейцарском городе с древним собором он получил себе номер в гостинице и пишущую машинку и написал: "Немцы собираются взять Париж в течение одной недели с этой даты. Петен станет главой нового французского правительства, а Отто Абец станет губернатором Парижа. Планируется атаковать Англию с помощью бомбардировщиков, парашютистов, барж и транспортных судов, как только войска смогут быть передислоцированы в порты Ла-Манша и переоснащены. Тем временем продолжаются переговоры об умиротворении с британскими агентами в Мадриде и Стокгольме. Требования Германии касаются Камеруна, Восточной Африки и Бельгийского Конго, свободу действий для себя в Восточной Европе, а также для Муссолини в отношениях с Испанией, Югославией и Грецией. Это исходит из самого надёжного источника и должно быть принято".
Это он дважды запечатал конверты обычным способом и адресовал не американскому послу как таковому, а Леланду Харрисону, эсквайру, 4 Вестштрассе, Берн. Ланни знал, что Базель будет кишеть немецкими агентами, и что за всеми, кто приехал из этой страны, будут внимательно следить. Поэтому он долго гулял и поворачивал за много углов, прежде чем, наконец, бросил письмо в неприметный почтовый ящик. После этого он сразу же отправился на поиски торговцев картинами и старался привлечь к себе как можно больше внимания. Он осмотрел то, что они могли предложить, и спросил, что можно увидеть в частных коллекциях, и что можно купить там для американских коллекционеров. Он говорил по-немецки и смотрел на немецкие картины, и был совершенно уверен, что немцы узнают, что он там был.
Ему посчастливилось наткнуться на Дефреггера, довольно маленькую картину, которую можно было вытащить из рамы и в военное время унести под мышкой джентльмена. Этот австрийский художник был любимцем фюрера. Он с удовольствием посмотрел бы на обветренное лицо старого крестьянина из Иннтале, где родился величайший человек в мире. Ади обнаружил бы в этих морщинистых чертах честность, верность и доверчивость, которые были достоинствами, которые он хотел видеть в своих крестьянах, и которым он собирался снабдить всех крестьян земли, не исключая Северной Америки. Он повесит картину в своем личном вагоне и отвезёт ее обратно в Берхтесгаден и поместит в одну из своих гостевых комнат. Цена составляла всего полторы тысячи швейцарских франков, которые Ланни договорился заплатить через свой банк в Каннах. Когда он получил картину, он не преминул сказать, что он собирается с ней сделать. Он знал, что эта история будет гулять по всему городу и, конечно же, должна удовлетворить агентов гестапо!
III
Назад к Горе Богов. Курт восхищался картиной и слушал, пока Ланни объяснял особенности техники живописца. Они сыграли композиции в четыре руки, которые купил Ланни. И в промежутках времени они слушали радио и восхищались достижениями войск фюрера. Ничего подобного в мире! Они прорвались вдоль побережья, и к 10 июня были в Дьеппе, а оттуда большим скачком через Компьен и Суассон. Еще через два дня они были в Гавре и шли вдоль Сены, достигнув устья Уазы вблизи Парижа. Они начали гигантское новое наступление на запад и прорвались к западу от Парижа и достигли Марны. Они взяли Шато-Тьерри, имя полное значения для американцев, а также и для французов.
Это было невероятно. Курт был похож на человека, который шел по воздуху или летел на крылатом коне своих Валькирий. Он напевал новую музыку и начал писать марш, который был лучше его первого. Ланни должен был сыграть свою роль. И это факт, на который психолог Уильям Джеймс обратил внимание. Если воспринимаешь определенные эмоции, то потом начнёшь их испытывать. Рефлексы работают в обоих направлениях, а антинацистский шпион не может не стать нацистом, по крайней мере, специально для данного случая. В конце концов, невозможно не отдать должное хорошо сделанной профессиональной работе, даже если работа является оплошным убийством ваших собратьев. Если отправиться на футбольной матч, и местная команда будет полностью разгромлена, то всё равно можно получить удовольствие, любуясь тем, как победители выполняют свою работу, новыми формами, которые они придумали, и удивительной точностью их пассов.
Муссолини собрал своё фашистское сборище на площадь перед Палаццо Венеция. Оркестр заиграл, и он драматически появился на балконе, выпятив грудь, и громогласно провозгласил одно из своих напыщенных заявлений, из-за которых Рик назвал его самым одиозным человеком в мире. – "Солдаты на суше, в море и в воздухе, Черные рубашки революции и легионов, мужчины и женщины Италии, империи и Королевства Албания, слушайте! Час, предназначенный судьбой, настал для нас. Час окончательного решения пришёл. Объявление о войне уже передано послам Великобритании и Франции. Мы выступаем против плутократических и реакционных демократий, которые всегда блокировали действия и часто замышляли против существования итальянского народа...."
И так далее, длинная тирада, которую нацистская пресса публиковала на своих первых страницах. Ланни беспокоился, потому что одно из требований Дуче была Ницца, и это могло бы включать Канны и Мыс Антиб, Бьенвеню и Бьюти Бэдд. Но Курт сказал: "Не волнуйся. Шакал берет только то, что разрешает ему лев". Таково было мнение нацистского агента о своём союзнике. Он продолжал предсказывать, что Муссолини не будет вторгаться или сражаться во Франции. Он боялся французской армии, даже травмированной, и еще больше боялся британского средиземноморского флота. Понятно, что он должен был заключить перемирие и поиметь французскую Северную Африку, если он сможет ее получить.
Очень удобно быть рядом с властью, и знать, что будет дальше! Они говорили о Париже и о будущем, которое готовил ему Neue Ordnung. Поскольку фюрер удостоил Ланни своим доверием, не могло быть никакой причины, по которой Курт не мог говорить откровенно. La ville lumière был его излюбленным местом в течение многих лет, и он там знал всех и их жен и любовниц. Ланни знал многих из них, и было полезно пересмотреть те роли, которые эти люди играли в разгроме армии. Как собрать головоломку из имеющихся частей. Курт сказал, что он собирается занять свою резиденцию в Париже и сделать все возможное, чтобы помочь Абецу наладить настоящую дружбу между двумя народами. – "Что ты планируешь, Ланни? "
Американец ответил: "Я не могу придумать какую-либо лучшую работу, чем эта. Я буду где-то рядом, чтобы бежать за вами, когда вы позовёте".
"Herrlich!" – воскликнул Курт. – "Возможно, мы сможем предложить тебе время от времени поездки в Англию. Мы должны немедленно приступить к работе, чтобы попытаться удержать эту войну от крайностей. Твоя связь с Ирмой и Седди может быть для нас самой удачной".
IV
Композитору был телефонный звонок. Фюреру было обещано, что он услышит его марш, когда немцы войдут в Париж. А фюрер обещаний никогда не забывал. На следующее утро лимузин заехал за ним. "Хочешь поехать?" – спросил Курт. И Ланни ответил: "Где мне найти что-нибудь лучше?"
Так он снова проехал по полям битвы и снова вдохнул запах мертвых лошадей и крупного рогатого скота. На него опять давили впечатления разрушений, потому что в этой новой танковой войне большинство боевых действий шло по дорогам, а канавы были полны всякими обломками. Погибшие люди были похоронены там, где они лежали, но живые все еще сидели среди развалин. Они свалили свои вещи в повозки или детские коляски, спасаясь от бомб и снарядов. Они забили все дороги и были одной из причин, по которым французы не смогли перемещать свои армии. Немцы чистили дороги беспощадно. И теперь, после нескольких недель блужданий, многие из людей отчаялись и остались умирать от голода там, где они находились. Никто не собирался их кормить.
Когда автомобиль пошёл на запад, там было получше, потому что там сражались меньше. Пуалю сдались и пошли домой. Если мимо ехали немцы в бронированной машине и говорили им, что они пленные, eh, bien, они жали плечами и сдавались. В целом, сказал Курт, немцы взяли в плен пару миллионов, а немецкие потери всех видов составляли менее ста тысяч. Шесть стран завоеваны за девять недель! В истории не было ничего подобного.
Ланни сказал: "Это была твоя работа, Курт, я имею в виду, твоя личная. Ты разрезал двигательные нервы между французской головой и французским телом". Это способ подружиться и влиять на людей!
Шоссе проходило в трёх километрах от Букового леса, знакомого им обоим. Ланни предложил: "Давай остановимся и посмотрим, есть ли там Эмили". Они сделали это и обнаружили, что это место превратилось в штаб корпуса рейхсвера. Эмили спаслась бегством на Ривьеру, как когда-то ей посоветовал Ланни. А теперь великолепным замком, который Ланни посещал с детства, и в котором Курт впервые встретил элиту французского общества, обладали щёлкающие каблуками офицеры. Это было намного лучше, чем разбитая мебель, как в предыдущей войне, и несколько тысяч мертвецов в большом буковом лесу. Ланни сказал: "Я с удовольствием расскажу ей об этом".