Они переглянулись, и Вейя кивнула, предлагая объяснять все Мажене. Она была ведьмой, а это все имело отношение к ведовству.
– Из-за проклятия загаданное проигравшему желание становится, можно сказать, смыслом всей его жизни. Он будет стараться выполнить его во что бы то ни стало. Для Бэтти наш преступник загадал желание стать жертвой ритуала. А для этого она должна добраться до алтаря. То есть, колдовство будет тянуть ее туда, где сейчас находится душа. Направлять и указывать верный путь. Поэтому-то Бэтти и пытались выкрасть. Не потому что без нее завершить ритуал невозможно. Просто она представляет угрозу для преступника.
– Так чего мы ждем? – удивился Йормэ. – Открывай камеру. Пусть идет.
– Это подвергнет жизнь Бэтти опасности. – неохотно заметила Вейя. – Поэтому сначала мы должны попробовать другой вариант.
– Эдну? – хмуро спросил Йормэ.
Вейя кивнула.
Мажене тоже не нравилось, что им приходится тратить время на сложный и не обязательно удачный план, когда прямо у них в руках есть беспроигрышный шанс покончить со всем этим. Но пока у них были другие варианты, рисковать жизнью беззащитных горожан они просто не имели права.
– Как же отвратительно быть добренькими. – проворчала она.
Вейя промолчала.
Саламандра была из них самой здравомыслящей, но сейчас и она была согласна с Маженой. Все эти ограничения ставили их в заведомо проигрышную позицию. Уж их враг не беспокоился о том, что может кому-то навредить…
– В любом случае, для начала стоит допросить Эдну. Может, мы узнаем что-нибудь важное. – сказала она.
В доходный дом ни Вейя, ни Йормэ больше не вернулись. Они остались в управлении, охранять их последнюю надежду.
ВОСЕМНАДЦАТАЯ ГЛАВА, в которой допрос не удался
Утром в управление пришли только констебль Шос, которому выпало дежурить в выходные, и капитан Лоркан. Капитан и рад был бы провести утро в постели, а ближе к полудню выпить чашечку кофе и съесть поздний, сытный и ужасающе жирный завтрак… Но ему предстояло передать опоздавшим на сутки конвоирам Винса.
Чуть позже, когда Вейя и даже Мажена начали беспокоиться, что их опасный и во многом неидеальный план провалится, так толком и не начавшись, в управление, стряхивая с волос редкие снежинки, вошла Эдна. На фоне мрачного констебля и капитана, недовольного необходимостью торчать на работе в свой выходной, девушка казалась почти сумасшедшей, настолько широко и солнечно она улыбалась. Хотя атмосфера вокруг царила далеко не радостная.
Когда конвоиры прибыли и скрылись с Ангусом в допросной, на ходу вытаскивая из кожаной папки стопку документов, которые нуждались в подписи капитана, Мажена отправилась сообщать безутешному отцу Бэтти хорошую новость, а Вейя – в лазарет, чтобы там подготовили палату для первой и единственной пропавшей, которую удалось найти живой, Йормэ остался в управлении присматривать за Эдной.
Такое распределение дел его не обрадовало, но упрямиться лис не стал. Он понимал, что Мажена управится раньше Вейи, и что воссоединение отца и его живой, пусть и находящейся без сознания, дочери пройдет здесь, в управлении. А Вейя не любила такие сцены, потому что чувствовала себя глупо, наблюдая со стороны. Будто подглядывая за чем-то личным, не предназначенным для посторонних.
В своей семье она всегда чувствовала себя чужой и предпочитала вежливую отстраненность искреннему проявлению чувств.
Йормэ же остался забалтывать глазастую Эдну.
Заметив, что обе стражницы куда-то подевались, она подошла к лису и, с тревогой заглядывая ему в лицо, спросила:
– Что-то случилось?
Йормэ заверил ее, что все в полном порядке. Звучал он достаточно убедительно, чтобы слабая морщинка между бровями Эдны разгладилась.
А лис смотрел на нее, вспоминал, как делился с ней пирожными, и чувствовал себя полным дураком. Эта девушка казалась совсем неопасной, искренней и заботливой… Кто бы стал подозревать такого милого человека? Вот и он не стал, а теперь злился на себя за глупую доверчивость.
Йормэ не нравилось чувствовать себя обманутым.
Но самым паршивым было даже не то, что когда-то ему стало жалко робкую девушку, притесняемую капитаном. Беда была в другом: даже после всех подозрений, Эдна все еще не казалась коварной преступницей.
– Пойду проверю, что там делает капитан. – сказал Йормэ, желая как можно быстрее избавиться от общества Эдны. За Ангусом и правда следовало присмотреть. Веры ему не было, и лис всерьез опасался, что он сделает что-то такое, из-за чего Винса сегодня не заберут. Или заберут не туда… От капитана, если задуматься, можно было ожидать любых проблем.
К тому моменту, как Мажена привела взволнованного отца, конвоиры только завершили оформлять все документы и готовили Винса к перевозке. Из-за этой задержки мужчина не смог сразу попасть к дочери – мешали суетившиеся рядом с камерами законники. В ожидании он рыдал на плече у ведьмы. Мажена терпела этот громкий ураган эмоций с трудом. Она плохо переносила чужие слезы. На выручку неожиданно пришла Эдна. Она отвела мужчину к столу сержанта, усадила его на стул и всучила в дрожащие руки чашку травяного чая. Это немного помогло, и когда Винса вывели из управления, а отца наконец допустили к дочери, он намного спокойнее, чем ожидала Мажена, воспринял бессознательное состояние своей дочери.
– Главное, живая, – бормотал он, сжимая безвольную ладонь Бэтти, – другим повезло куда меньше.
– Другим? – удивилась Мажена.
– В газете вышла статья о найденных телах. – на мгновение мужчина отвел взгляд от дочери. – Сегодня утром свежие экземпляры продавались.
Йормэ, все это время топтавшийся рядом и изнывавший от бездействия, тихо ругнулся. Про единственную в Дорхе газету они совсем забыли. Как и о том, что люди не всегда понимают последствия своих действий. Просто попросить всех, кто помогал в лесу, держать произошедшее в секрете, во избежание возможной паники, было недостаточно. Им как минимум следовало пригрозить серьезным наказанием…
– Спорим, сегодня весь тираж разлетелся за считанные часы? – негромко проворчала Мажена.
Йормэ пожал плечами.
– Сомневаюсь, что могут быть проблемы с покупателями, у единственной прессы в городе.
Они переглянулись. Понимающе кивнули.
К вечеру весь город уже будет знать о том, что все пропавшие горожане были найдены мертвыми. Как и о том, что тел оказалось куда больше, чем заведенных стражей дел.
– Эй, Мажена, – наигранно бодро произнес лис, – не появилось ли у тебя желание ознакомиться с местной прессой?
– Да, хвостатый, мне тоже жуть как интересно, что эти писаки там настрочили. – Ведьма похлопала Йормэ по плечу. – Давай, добудь нам информацию.
✧ ✧ ✧
В управление Вейя возвращалась измученная и злая. Ей добрых тридцать минут пришлось ругаться с персоналом лазарета. Они отказывались освободить для Бэтти палату на первом этаже, ссылаясь на отсутствие там одноместных палат.
Вейя же, в свою очередь, не могла согласиться на любой другой этаж. Всегда существовала угроза, что их преступник нагрянет в лазарет за улизнувшей жертвой, и на этот случай им нужны были пути отхода. А выпрыгивать с Бэтти на руках в окно с первого этажа было куда безопаснее, чем со второго или третьего.
В какой-то момент Вейя даже пожалела, что в лазарет отправилась она, а не напористая Мажена или целеустремленный Йормэ.
И лишь опустившись до угроз спалить все здание вместе с упрямыми работниками, Вейя получила то, что требовала. Палату подготавливали под ее присмотром, и саламандра хорошо слышала, как ворчат и ругаются девушки.
Вейя слушала их и с удовольствием осознавала, что ее ничуть не беспокоит чужое недовольство. С каждым годом она становилась все спокойнее, крепче и увереннее в себе, и ей нравились эти перемены. Но даже все эти изменения не могли уберечь ее от последствий столь долгого и нервного сражения с целой армией работников лазарета.
Она старалась крепиться, но чувствовала, что настроение, и без того не самое хорошее, окончательно испортилось. За последние дни случилось много всего, и с каждым новым ударом, даже слабым и угодившим вскользь, держаться становилось все труднее.
Вейя вынуждена была признать, что приуныла…
Но заметив впереди знакомую спину и приметный, подергивающийся от полноты чувств хвост, против воли почувствовала, как внутри растекается тепло. Даже дышать стало легче, а глупая несговорчивость работников лазарета начала забываться.
Вейя подкралась сзади – в любое другое время это было бы невозможно, но сейчас лис был очень увлечен какой-то статьей в тонкой газете, напечатанной на серой, дешевой бумаге плохо просохшими чернилами. Они смазывались и оставались на пальцах черными разводами.
Вейя пораженно хмыкнула. Увидеть в руках Йормэ что-то настолько сомнительное удавалось нечасто.
Наконец услышав ее, лис скосил глаза и расплылся в довольной улыбке.
– Что такое, пирожочек, неужели ты за мной следишь?
Она не стала ничего опровергать, прекрасно зная, что это бесполезно. Спорить с Йормэ было опасно, он обладал редкой способностью все выворачивать в свою пользу самыми невозможными и возмутительными способами. Проще было проигнорировать.
– Что читаешь?
– Да вот, – он опустил разворот газеты ниже, чтобы и Вейя смогла заглянуть, – про нас тут написали. Даже похвалили, представляешь.
– Да ну… – не поверила она. После всего, что с ними случилось в этом городе, саламандра была почти уверена, что их здесь ненавидят почти все.
– «События последних дней показали, что наши доблестные городские стражи не справляются со своими обязанностями. Возможно, городу пришло время обратить внимание на эту проблему и пригласить специалистов из столицы или любого другого города, выпускающего достойных стражей правопорядка. Чтобы наши улицы стали по-настоящему безопасными», – процитировал Йормэ особенно понравившуюся ему часть статьи. Не ту, в которой хвалят приезжих стражников, но ту, в которой нежно критикуют местных. – Тут даже недвусмысленно предлагают оставить нас в штате на постоянной основе. Будто мы согласимся.