— Лекса! Какого хрена ты споил девчонок?! — возмутился Женька и увидел, как сам же Лекса начал чудить всякое.
Айдару также пришлось несладко из-за разбушевавшейся Карины, которая была готова на всё и прямо на глазах свидетелей, так что Женьке ещё повезло. Арина, даже бухой, являлась средоточием целомудрия.
— Жень, а давай я тебя в стиле ню нарисую! Ну, позязя! — канючила, выпрашивая, как ребёнок шоколадку, Арина и сделала забавное выражение личика.
— Нет, спасибо, обойдусь! — про себя уже ругался Женька, он пытался ссадить с колен девушку, но она цепко обхватила шею тонкими руками, и не отпускала.
К несчастью парня, Арина не только вверху имела мягкие выпуклости — а и внизу, ёрзала ими там, где не следует, хорошо, что девушки успели переодеться, а то если бы были в халатах, дело бы обстояло хуже:
— Ай! И хватит меня кусать! Я не вкусный… тьфу! В том смысле, что несъедобный!
— Не могу! Ты пахнешь зефиром! Мой зефирчик! — наступала Арина, кровожадно скалясь.
Женька уже рычал, чувствуя, как становилось резко жарко, как будто они находились всё ещё в бане.
— Я тут подумал… — предложил внезапно Айдар, сам уже офигевший от комичности и маразматичности ситуации: — Может, уже тут заночуем? В здании клуба есть небольшой отель с хорошими номерами, я сниму девушкам и нам — отдельные! — продолжил он, пытаясь отлепить от себя Карину, подобно осьминогу опутавшую его щупальцами.
— А на работу отсюда поехать? — уточнил Женька.
— Ага. Карина, солнышко, хватит уже! У меня и так везде твоя помада, даже там, где её быть не должно! — возмутился Айдар, и Женька ещё раз ему посочувствовал.
— Думаю, в связи со сложившейся ситуацией, это самый оптимальный… ай… вариа… блин, Арина! Вот уж у тебя острые зубы, случайно в роду вампиров не было? — возмутился Женька.
— А фто я мофу пофефать, фты фкуфный! — вцепившись парню в шею, прошамкала Арина.
Женька с усилием оторвал от себя эту пиявку-зефирообожалку.
— Так! Тебе пора в душ и баиньки! — держа Арину за плечи как можно дальше от своей многострадальной шеи, подытожил Женька.
— Ура! Мы идём в душ, — радовалась чему-то Арина.
— Не-е-ет! — гаркнул Женька: — В душ идёшь только ты!
Арина насупилась и сразу сникла.
— Злюка! Скажи правду, я тебе не нравлюсь? Это потому что я полная? — надула губы Арина, и в её глазах заблестели слёзы.
— Нет, с чего ты взяла, что мне не нравишься?! Даже наоборот… очень мне симпатична… и фигура у тебя, что надо! Просто ты сейчас пьяна, завтра протрезвеешь и будешь от стыда сгорать от сегодняшних чудачеств. Я тебя знаю! — поспешил убедить подругу в обратном Женька, также держа её на расстоянии от себя. Ему сейчас стоило неимоверных усилий сдерживать не самые благородные порывы, посему вопрос Арины удивлял. Напротив, Женьке уже сейчас стыдно за то, что позволил парочке пошлых мыслей погулять по голове.
— Ты говоришь так, чтобы меня не обидеть! — надула губки Арина, вырвавшись из его рук, и демонстративно отвернулась.
— Нет, это правда! Арин, ну не обижайся, ты мне очень дорога! — с мольбой в голосе проговорил Женька, уже сам не рад сложившимся обстоятельствам.
В его голове промелькнула шальная мысль, что надо было самому напиться, может, не таким серьёзным был бы сейчас и не обидел бы отказом девушку. А с другой стороны, чего хорошего в подобных приключениях? Завра ведь протрезвеешь, а стыд за содеянное останется.
— Правда?! — оживилась внезапно девушка. — Тогда… тогда отнеси меня баиньки! Мой верный скакун! — Арина тот час повеселела то ли от градусов, удравших в голову, то ли убедившись в своей ценности для сердца друга.
— Блин… теперь я конь, как в жизни всё изменно! — с иронией произнёс Женька с напускным хмурым видом.
Вот точно зря не выпил! Пришлось тащить на руках до номера юную зелёную фею, которая напевала на каком-то странном, мелодичном языке песню.
— Арин, что это язык? — поинтересовался Женька.
— Народный язык ледяных фей наёри. Мне мама эту колыбельную пела перед сном, — Арина склонила устало голову на плече Женьки, от него веяло уютом и безопасностью. Она давно такого не испытывала, а ещё ей нравилось тепло, идущее от его души.
— Феи? Откуда твоя мама знает этот язык? И что, вообще у фей был язык? Они что, существовали или как? — посыпались вопросы у Женьки, но ответить уже было некому: Арина тихо засопела, нежно обхватив его шею изящными ручками, на её лице обозначилось умиротворение, которое бывает на лицах спящих детей.
Она в этот момент казалась беззащитной и невинной, и вызывала одно желание: защитить любой ценой. Женька привык заботиться о себе сам, не надеясь на чью либо поддержку и не требуя её, он подумать не смел, что когда-либо найдёт ещё кого-то, достойного заботы, хотя от него ничего не требовали. Арина вообще никогда не просила у него помощи, всегда добивалась всего сама, и каких это стоило ей трудов, знала лишь она. Такая же одиночка, как и он. Никому не нужная, всем мешающая, потому что слишком независима. Женька, как и Арина, — всего лишь гости в этом мире, когда его создавали, про них забыли, поэтому им под час мерещится, что они тут чужаки.
Всем было хорошо, они забылись сладким сном, а что делать Женьке с его бессонницей? И от нечего делать он стал копаться в Интернете, ища информацию о феях и «Жатве»…
Наутро все выпивающие страдали от похмелья, и только Женька хитро щурился и снисходительно на всех взирал, за что ему желали всех благ. Сложнее всего пришлось Арине, ведь к жуткой головной боли прибавилось чувство стыда за вчерашнее поведение. Она то и дело ходила по пятам за Женькой и извинялась. Да только никто от неё этого не требовал, наоборот, отнеслись с пониманием, даже поднесли юной жертве зверского похмелья воды и крепкого чая. Арина была благодарна Женьке и обещала ему портрет, на что этот засранец не преминул подколоть, мол, хоть не в стиле ню, за что получил подушкой по наглой ухмыляющееся «моське».
Айдар, как и обещал, отвёз ребят на работу, девочки даже отказались заезжать домой, чтобы переодеться. И работники кафе успели оказаться на рабочем месте раньше шефа. А Наринэ и Галина Петровна не выдали опоздавших гуляк, лишь заговорщически подмигивали и с улыбкой говорили: «Ох, молодёжь!» Айдар с ребятами уехали по своим работам. День начинался в бешеном темпе, ведь приходилось нагонять упущенное время. Карина с Ариной даже не поругались! И Женька подумал, может, почаще им устраивать вылазки за город, правда без попойки в конце, а то так печени не напасёшься.
Время шло к двенадцати, и людей становилось всё больше, заказы сыпались и сыпались, заставляя девчонок носиться взмыленными между столов. У Карины начали ныть ноги от каблуков, а Арина уже час хотела есть, и живот громко требовал обратить на себя внимание замученной хозяйки.
Истошный вопль женщины разнёсся сквозняком по залу. Потом какой-то мужчина стал ругаться и звать официантку. Услышали звон посуды и возмущения. Арина подошла к посетителю:
— Вы только посмотрите на это! — мужчина с густой бородой средних лет показывал стакан, наполненный гранатовым соком.
— А что не так? Сок слишком кислый? Или туда что-то угодило? — начинала раздражаться на чрезмерно придирчивого посетителя Арина, вечно такие ищут изъяны в других, сами при этом ведут себя по-свински. Ещё сейчас Ваник Ашотович начнёт возмущаться.
— Я не заказывал гранатовый сок! Я заказал воду! — указывая на стакан, сыпал молнии из глаз посетитель, хмуря брови.
— Ах… Вам перепутали заказ? Простите, пожалуйста. Сейчас поменяю… — и только Арина потянулась за стаканом, как клиент возразил:
— Нет, дело не в этом. Мне принесли именно воду! А за какой-то миг она побагровела. И стала, как гранатовый сок, но принюхайтесь, какой же сок пахнет кровью? Хотя, может, это просто металлический запах, но всё же неприятно.
Арина посмотрела на мужчину и не могла решиться, послать его сразу к психиатру или ограничиться тем, что покрутить пальцем у виска. Потому как вода сама по себе цвет не меняет, тогда выплывет другая теория: посетитель просто шутит, и вот это бесит ещё больше. Девушка тут загибается, скоро в голодный обморок шмякнется, а этот нахал, сытый и довольный, издевается! Небось, в воду какого-то красящего порошка подсыпал и пытается сенсацию раздуть. Арина гневно сверлила взглядом посетителя.
— Мужчина! Мне некогда шуточки шутить! Идите развлекаться в другое место!
— Но я не шучу, то, что я говорю, это правда! — обиделся посетитель.
— Девушка! Девушка-а! — позвал женский голос Арину, она оглянулась и увидела женщину бальзаковского возраста с короткой стрижкой, она сидела за соседним столиком.
— Да? — на хмуром лице Арины отразилось недоумение.
— У меня то же самое, только в бутылке! Я её с собой принесла, а купила в супермаркете. Хотела попить, а тут — на тебе! — и женщина показала на бутылку известного бренда воды.
Арина скептически хмыкнула, подошла поближе взяла в руки и к удивлению поняла, что бутылку не вскрывали: на ней ещё оставалась заводская пломба.
— Хм… то, есть вы из неё не пили? — вопрос, конечно, идиотский, но Арине хотелось лично от посетительницы услышать подтверждение.
— Конечно, нет. Она же красная! Правда, я не знаю, как из бутылки пахнет, но и проверять не желаю! — брезгливо скривив губы, посетительница посмотрела растеряно на мужчину, а потом на Арину.
— Я к тому веду, что вы её не открывали? — уточнила Арина, призадумавшись.
— Боже упаси! — воскликнула испуганно женщина, бледнея и с омерзением глядя на таинственную красную жидкость, плескающуюся в бутылке.
Крик из кухни заставил уже Женьку оторваться от работы и пойти на разведку. Он застал в немом ужасе замершую Наринэ, смотрящую на бутыль с… алой водой!
— Наринэ, что тут случилось? — удивился Женька, и предчувствие чего-то не хорошего закралось душу.
— Вода… Вод-да-а! Он-на… стала… кра-асной! — пыталась ответить женщина, но каждое слово выговаривалось с трудом, ведь в горле застрял ком.