Мериме оказался смелее меня. Он чрезвычайно заинтересовался этим феноменом, подошел к гробу и внимательно посмотрел в глаза воскрешенного крестьянина. В руке у него был фонарь, подобранный где-то.
Не обращая внимания на восклицания и проклятия цыган, а также ругань полицейских, Мериме пощупал у зомби пульс, проверил, не одеревенели ли мышцы, нет ли следов разложения.
– Этот парень здоров, но перенес сильное нервное потрясение, – проговорил наконец доктор, отошел от крестьянина, однако продолжал с интересом его разглядывать. – Думаю, бедняга был отравлен каким-то экзотическим ядом. Возможно, мозг необратимо поврежден. Нужно доставить его в больницу и тщательно обследовать. Кто знает, вдруг еще можно вернуть этого страдальца в нормальное состояние.
– Зачем проделывать подобное? – проговорил я. – Неужели с таких работников есть прок?
– Наверное, эти зомби вполне в состоянии делать какие-то самые простые вещи, – отозвался Мериме. – Кроме того, их можно отправлять побираться. Но, вообще, я думаю, что негр устраивал эти ритуалы, чтобы заработать авторитет среди цыган и запугать их.
Несколько полицейских подошли к нам. Они в нерешительности глядели на несчастного и явно не знали, что с ним делать. Один быстро перекрестился, другие просто переминались с ноги на ногу. Цыган на поляне уже не было. Теперь тут остались только мы, столпившиеся вокруг гроба.
Вдруг в лесу раздалось несколько выстрелов. Большая часть – в отдалении, но два прозвучали довольно близко.
– Похоже, у меня этой ночью будет много работы, – недовольно пробормотал Мериме.
– Доктор, что нам делать с этим вот мужиком? – неуверенно спросил его один из полицейских.
– Думаю, лучше всего доставить его в больницу, – ответил Мериме. – Уверен, он пойдет сам. – Он взглянул на зомби, похлопал его по предплечью и проговорил: – Ступай за этими полицейскими.
Воскрешенный крестьянин послушно переступил стенку гроба, покачнулся, но не упал – удержал равновесие.
Полицейские дружно отшатнулись. На их лицах был написал испуг. Некоторые схватились за оружие.
– Он не опасен, – заверил их Мериме. – Вы просто говорите ему, что надо делать.
– Вы уверены, доктор? – спросил тот же полицейский.
– Конечно. Этот человек был отравлен. Он нуждается во врачебной помощи. Я отправлюсь с вами.
Это успокоило полицейских.
Один из них, постарше, обратился к зомби:
– Идем с нами, парень.
Тот сделал шаг и остановился.
– Пошли! – поторопил полицейских Мериме. – Вы с нами, Петр Дмитриевич?
Я не был уверен в том, что должен ехать в больницу. Мне хотелось допросить Гизо. Но погоня за колдуном и другими сбежавшими цыганами, судя по выстрелам, еще продолжалась.
Торчать на поляне, не зная, появится ли на ней кто-нибудь, я не собирался, а потому сказал:
– Да, едем.
Я сделал шаг вслед за Мериме и остальной компанией. Это меня и спасло. Пуля, вылетевшая из леса, прожужжала в паре дюймов от моего виска и с треском впилась в ближайшее дерево. Там, где еще мгновение назад была кора, теперь зияло бледное пятно.
От неожиданности я обмер. Наверное, мое лицо побелело, потому что Мериме предупредительно шагнул мне навстречу.
– Вы в порядке? – спросил он, оглянувшись на заросли.
Я кивнул.
– Повезло. Шальная пуля. – Я надеялся, что голос мой не дрожит.
Один из полицейских отпустил в адрес стрелка непристойное замечание.
– Может, это даже кто-то из наших, – предположил другой.
– Ладно, идемте. – Мне не хотелось обсуждать все это. – Пора отвезти бедолагу в больницу.
– Вы сможете ему помочь, доктор? – поинтересовался кто-то из полицейских, когда мы двинулись через поляну.
– Не знаю, – ответил Мериме. – Сначала надо понять, что с ним произошло. Думаю, яд экзотический, а значит, готового лекарства от него, скорее всего, нет.
– А если допросить негра?
– Едва ли это поможет, – сказал Мериме и покачал головой. – Даже если он признается, из чего изготовил отраву – в чем я сомневаюсь, – то мне едва ли удастся восстановить мозг пострадавшего.
Я с сожалением посмотрел на широкую спину зомби, шагавшего впереди. Да, никому не пожелаешь подобной судьбы.
Но помимо мыслей о несчастном крестьянине меня занимал недавний выстрел, едва не стоивший мне жизни. Конечно, это могла быть случайность – кажется, именно так все это и восприняли. Возможно, цыгане отстреливались, хотя я не заметил у них револьверов.
Украдкой я взглянул на свою левую руку. Пальцы слегка дрожали. Еще бы! Я только что побывал на волосок от смерти.
Могло быть и так, что меня чуть не уложила пуля, выпущенная каким-то полицейским, но почему он стрелял в направлении поляны, если цыгане удирали от нее. С другой стороны, зачем кому-то пытаться меня убить? Разумеется, удобно воспользоваться суматохой, когда в лесу палят во все стороны, но кто мог целиться в меня? Один из полицейских? Цыган, засевший в зарослях, чтобы расправиться со столичной ищейкой? Это казалось мне маловероятным, и я немного успокоился. Все-таки версия с шальной пулей была куда правдоподобней. Тем не менее следовало кое-что предпринять.
– Господа, у кого-нибудь с собой есть нож? – обратился я к полицейским.
– У меня, – с готовностью ответил один из них.
– Могу я вас попросить вынуть из дерева пулю?
Полицейский воззрился на меня в искреннем недоумении.
– Зачем, ваше благородие?
– Хочу взять ее на экспертизу, – туманно ответил я.
Полицейский пожал плечами.
– Хорошо, господин следователь, как прикажете. – Он двинулся обратно. – Я вас догоню! – крикнул он, скрываясь за деревьями. – Не уезжайте без меня!
Вскоре мы вышли на дорогу, где стояли экипажи, предназначенные для перевозки задержанных. Вокруг суетились полицейские, запихивавшие связанных цыган в клетки. На всех мест явно не хватало, так что несколько приставов отправились в цыганский лагерь за лошадьми и повозками.
Я поискал глазами Гизо и старую гадалку, но не нашел. Возможно, им удалось скрыться. Или их уже усадили в экипаж. А может, Армилов все еще гонялся за колдуном по лесу.
Мериме потребовал, чтобы для зомби освободили место в одной из повозок, и сам уселся напротив. Мне выделили легкую двуколку, но я не торопился, потому что хотел дождаться Армилова и полицейского, которого отправил за пулей.
Через некоторое время приставы доставили из цыганского лагеря кибитки и рассадили в них остальных арестованных. Экипажи двинулись в сторону Кленовой рощи.
Наконец появился Армилов в сопровождении трех своих людей, тащивших Жофре Гизо. Лицо у негра было разбито, и он сильно прихрамывал.
Заметив нас, полицмейстер торжествующе улыбнулся и приветственно помахал рукой.
– Взяли голубчика! – сообщил он очевидный факт, подошел к нам, прислонив ружье к подножке двуколки, достал папиросу и закурил. – Изрядно побегать пришлось, – сказал полицмейстер, наблюдая за тем, как его подчиненные заталкивают колдуна в одну из повозок.
– Я заметил нескольких раненых, – проговорил Мериме. – Надеюсь, они будут доставлены в больницу.
– Да, – сказал Армилов, осклабившись. – Подлатайте их, доктор, если есть охота. Ладно, пора отправляться, – добавил он, беря ружье. – Кажется, мы здесь закончили.
– Не совсем, – сказал я. – Нужно дождаться одного из ваших людей.
– Кого? – осведомился Армилов.
– Не знаю его имени, – я вопросительно взглянул на полицейского, стоявшего рядом с нами.
– Иван, – отозвался тот. – Жмыхов.
– А куда он потащился? – все еще недоумевал полицмейстер. – По нужде, что ли?
– Нет, я попросил его вынуть из дерева пулю. – Я поведал Армилову о том, что случилось на поляне.
– Да вы в рубашке родились, – заключил тот, выслушав мой рассказ. – И что вы будете делать с этой пулей?
Я пожал плечами и ответил:
– Хотелось бы взглянуть на нее. Едва ли она сильно деформировалась от удара в дерево. Быть может, мне удастся определить, из какого оружия ее выпустили.
– Ладно, ждите Ивана и догоняйте нас. А мы поедем. – Армилов вскочил в один из отъезжавших экипажей. – Господин Инсаров, вы потом куда? К нам или в больницу?
– К вам, – решил я.
– Ждем! – Полицмейстер взмахнул на прощание рукой.
– Что-то Ивана долго нет, – заметил полицейский, бывший с нами. – Не поискать ли его?
– Да, действительно, – согласился Мериме.
Меня вдруг охватило нехорошее предчувствие.
– Идемте! – сказал я приставу. – Скорее! И возьмите фонарь.
Тот вытащил из кармана револьвер – должно быть, услышал нечто тревожное в моем голосе.
– Помните дорогу? – спросил я, направляясь к лесу.
– Вроде бы.
– Ждите нас, Мериме! – крикнул я прежде, чем мы скрылись в зарослях.
Через несколько минут мы вышли на поляну. Факелы уже были потушены. В центре я различил силуэт гроба. Неподалеку от него темнело что-то еще. Мы с полицейским подбежали к телу, распростертому под деревом, и осветили его фонарем. Это был Иван Жмыхов. Кто-то нанес ему рану прямо в сердце, и кровь уже успела не только пропитать одежду, но и пролиться на землю. В руке полицейский сжимал складной нож, которым, должно быть, собирался вытащить из дерева пулю.
Я взял у своего спутника фонарь и оглядел ствол. На высоте сажени светлая древесина была разворочена. Углубление, проделанное пулей, оказалось пусто.
– Чертовы цыгане! – с ненавистью проговорил полицейский, глядя на убитого товарища. – У Ивана двое детей!
Я опустил фонарь. Цыгане? Вот уж едва ли.
Глава 8, в которой мы слушаем проповедь и прерываем одно свидание
Воскресенье выдалось на удивление жарким – словно природа решила отомстить за небольшую передышку, которую дала нам. Небо приобрело странную прозрачность, купол его истончился, подобно протертому ситцу.
Люди шли в церковь, обмахиваясь веерами и газетами, пот градом катился по их лицам. Животные прятались где-то, и даже птицы не щебетали, забились в кроны пожухлых деревьев и под крыши.