– Честно говоря, мне вас нечем порадовать, Петр Дмитриевич, – сказал он, набивая ее табаком. – Я только недавно появился в морге, потому что задержался в полицейском участке.
– Почему?
– Мы с Фаэтоновым не теряем надежды разгадать тайну порошка, с помощью которого люди превращаются в зомби.
– Вы говорили с Жофре Гизо?
Мериме кивнул.
– Он вам рассказал, как делать это мерзкое снадобье?
– Нет, но он назвал несколько компонентов, а главное – дал рецепт противоядия.
– Я думал, оно не существует.
– И не должно. – Мериме выпустил дым в потолок. – Отмершие мозговые клетки уже не восстановятся, и память к бедняге Никитину – так, оказывается, зовут нашего зомби – не вернется. Но Гизо верит, что его средство поможет. Благодаря этому нам удалось установить некоторые компоненты, входящие в состав яда. Об остальных можно будет догадаться. Конечно, едва ли удастся его приготовить, но, возможно, со временем…
– Как вам удалось разговорить Гизо? – перебил я Мериме, чувствуя, что иначе он углубится в теорию, которая меня нисколько не интересовала.
– Я сказал ему, что если его противоядие поможет Никитину, то суд это учтет и наверняка смягчит наказание.
– Понятно. Теперь вы собираетесь приготовить снадобье?
– Нужно же попытаться помочь несчастному.
– Но вы не верите, что исцеление возможно.
– Признаться, я прежде и в зомби не очень-то верил, – смущенно проговорил Мериме.
Я махнул рукой.
– Ладно, экспериментируйте, только помните, что Гизо мог и соврать. Как бы ваш подопечный окончательно не отбросил копыта после лечения.
– Мы тщательно проверим состав, – заверил меня Мериме. – У Эдуарда есть в лаборатории несколько крыс.
– Когда вы собираетесь отправить Никитина в клинику своего знакомого?
– Сразу после эксперимента.
– Что ж, удачи вам.
– Спасибо, Петр Дмитриевич. Если все получится, мы откроем новое направление в медицине. Это будет настоящий прорыв.
– Да-да, – кивнул я. – Успехов вам. Вот только как вы приготовите противоядие, если для этого, как я понимаю, нужны экзотические африканские животные и растения?
– Оказалось, что это не проблема, – сказал Мериме и довольно улыбнулся. – Фаэтонов уже пытается составить снадобье. Он в лаборатории.
Я был удивлен.
– То есть как?
– Нам удалось раздобыть все необходимое в местной аптеке. Гизо, кстати, покупал ингредиенты там же.
Я не верил своим ушам.
– Хотите сказать, в Кленовой роще продаются экзотические яды?
– Нет, конечно, – Мериме усмехнулся. – Но есть вполне подходящие аналоги. Собственно, хозяин аптеки отлично помнил, что покупал у него Гизо, так что он здорово нам помог.
– Значит, дело за малым?
– Как сказать. Будем надеяться, что негр дал точный рецепт.
– Крысы покажут. Вы ведь не собираетесь экспериментировать на себе?
– Разумеется, нет. Не думаете же вы, что я или Эдуард хотим умереть?
– Тогда я спокоен.
– А теперь мне нужно продолжить вскрытие, – сказал Мериме, затушил трубку и встал. – Кажется, я заметил одну интересную особенность, пока пилил грудину. Но об этом позже. Извините, Петр Дмитриевич.
Вечером Мериме принес мне отчет о вскрытии. Все его первоначальные предположения подтвердились. Более того, орудие убийства было обнаружено днем в кустах бузины, в полусотне саженей от шалаша. Это действительно оказался широкий охотничий нож, принадлежавший Громову.
– Итак? – сказал доктор, садясь к окну и доставая трубку. – Что вы обо всем этом думаете?
– Знаете, Мериме, казалось бы, новые факты должны приближать меня к разгадке, но пока я ничего не понимаю. Выясняются какие-то детали, но целостная картина произошедшего мне по-прежнему не ясна. Временами кажется, что ухватил нить, но потом что-то происходит, и я вновь оказываюсь в растерянности.
– Да, вам не позавидуешь. Мне куда проще. Режь и ни о чем не беспокойся.
Мне показалось, что последние слова Мериме произнес не очень уверенно. Словно его что-то смущало.
– А у вас есть какие-нибудь предположения? – спросил я. – Может, пришло в голову что-нибудь? Я буду благодарен за любую версию.
– Признаться, мне было некогда думать об этом, – заявил Мериме, покачал головой и выпустил несколько колечек дыма. – Извините, Петр Дмитриевич.
– Ну, что вы.
– Надеюсь, все это стоило бегства от петербургской скуки?
– Не то слово, доктор. Здесь даже дня нельзя провести спокойно.
– Удивительно, не правда ли? Казалось бы, захолустье, что тут может случиться? И вдруг слова «Кленовая роща» звучат по всей России, деревушка в заголовках столичных газет, с ней связана страшная тайна, и читатели ждут ее раскрытия. Если вы найдете убийцу или таковых, то снова станете героем, Петр Дмитриевич.
– Только для газет, – усмехнулся я. – Но на это очень мало надежды.
Мериме с удивлением поглядел на меня и спросил:
– Как, вы уже сдались? Не похоже на вас.
– Нет, разумеется. Я не уеду из Кленовой рощи, пока убийца не будет арестован, однако дела продвигаются слишком уж медленно. И все же я рад, что мне поручили данное дело. Правда, произошло это лишь потому, что… Впрочем, не важно.
– Договаривайте, прошу вас.
Я помолчал. Мне не хотелось, чтобы Мериме решил, будто я сетую на судьбу.
– Петр Дмитриевич, вы можете мне довериться.
– Думаю, начальство не хочет, чтобы обремизился кто-нибудь из перспективных следователей, у которых карьера еще впереди.
– А вас, вы полагаете, уже, так сказать, похоронили?
Я кивнул.
– С чего вы взяли?
– Разве не очевидно? После того как я начал злоупотреблять горячительными напитками, доверия мне нет.
Доктор неожиданно расхохотался. Очки его съехали на кончик носа, и он поправил их привычным движением.
– Дорогой Петр Дмитриевич, вы говорите чушь! Уж простите великодушно. Неужто вы не понимаете, что в любом случае отвечать за исход дела станет Фома Лукич? Если вы не справитесь, это будет его вина.
– Но…
– Прошу, не протестуйте. Очевидно, что его превосходительство возлагает на вас большие надежды. Кроме того – так и быть, признаюсь – Фома Лукич сам говорил мне перед отъездом, что весьма рассчитывает на ваши опытность и упорство.
Я почувствовал, как кровь прилила к моему лицу.
– Думаю, он полагает, что если кому и по плечу найти убийцу, то именно вам, Петр Дмитриевич. Не подведите его. Не опускайте руки.
Я молчал, пребывая в полной растерянности.
Мериме ободряюще улыбнулся.
– Фома Лукич вас ценит. Он рад, что вы сумели взять себя в руки.
– Что ж, раз так…
– Именно, – заявил Мериме.
Несколько секунд я смущенно смотрел в сторону. Похоже, доктор был прав. Удивительно, как порой мы пребываем в заблуждении относительно того, что со стороны кажется очевидным.
Мне хотелось сменить тему разговора.
– Вы сказали, что обратили на что-то внимание во время вскрытия, – напомнил я доктору.
Мериме пыхнул трубкой в последний раз и принялся выбивать из нее пепел. На лбу его залегла вертикальная морщина.
– В отчете нет ничего… – начал было я, но доктор прервал меня.
– И не будет! – сказал он резко. – По той простой причине, что я не знаю, что написать.
– Как же так?
Мериме спрятал трубку, потер щеку кончиками пальцев, бросил на меня задумчивый взгляд.
– Лучше я вам покажу, – сказал он, встал и подошел к своему саквояжу. – Предупреждаю, я не могу объяснить, что это такое.
Мериме щелкнул замками и достал стеклянную банку, наполненную формальдегидом. В ней плавало нечто размером с крупную крысу, окутанное гибкими отростками.
– Взгляните, – заявил доктор. – Это я вырезал из тела Баркова. Причем часть вот этих… щупалец осталась в теле, потому что намертво срослась с тканями трупа.
– Похоже на медузу, – заметил я, рассматривая мясистые жгуты, большая часть которых была обрезана.
– Это самостоятельный организм, – сказал Мериме. – Я препарировал его и обнаружил подобие сердца и нервной системы, хоть и крайне примитивной.
– Паразит?
– Не могу сказать. Науке ничего подобного не известно.
– Вы уверены?
– Абсолютно.
– А в каких-нибудь экзотических странах не может обитать?..
– Петр Дмитриевич, мы ведь говорим о Баркове! Он не в Африке жил и не в Южной Америке.
– Вы правы.
Это существо что-то напоминало мне.
– Конечности кажутся гибкими, – сказал Мериме. – Я назвал их щупальцами, но это неверно. На самом деле внутри есть короткие, очень тонкие кости.
Я вдруг понял, какие ассоциации вызывала у меня тварь, извлеченная доктором из трупа пастуха. Она отдаленно напоминала странное «насекомое», забравшееся в мой номер.
– Доктор, как это существо попало в тело Баркова?
– Не представляю. Оно находилось внутри грудной полости, частично срослось с живыми тканями. Словно… – Мериме запнулся, не мог подобрать нужных слов.
– Просочилось прямо сквозь грудь? – подсказал я.
– Да, пожалуй. Но это ведь исключено.
– Доктор, я очень прошу вас сохранить эту банку.
– Разумеется, я ее сберегу. Это ведь открытие.
– Конечно-конечно. А теперь – как насчет поужинать? Посмотрим, осталась ли в погребе Леонтия приличная провизия.
– Едва ли. Думаю, ему удавалось так долго прилично кормить только потому, что в гостинице всего трое постояльцев. Но узнать надо.
Мы спустились в трапезную и позвали хозяина «Диониса». Леонтий был мрачен. Оказалось, что он может предложить нам только самую скудную пищу.
– Все кончилось, – сказал этот человечек и тяжело вздохнул. – А пополнить запасы негде. Разве что дичь могу предложить. Да и то не ахти какую. Кожа и кости, право слово.
– Давайте, что есть, – заявил Мериме. – Не до жиру.
– Видел вас сегодня на площади, – заметил я. – Собирались участвовать в погроме?
– Какое там. – Леонтий заметно смутился. – Любопытство привело. Когда все к лагерю цыган отправил