– Да, наверное, ты права. Это всего-то мои романтические бредни об укрощении плохих парней. Я увлеклась. Обожаю хорошие любовные истории. Но ты права. Каррик не из тех, кто вступает в отношения.
И это правда. Я сама всячески подталкивала ее в этом направлении. Тогда почему слышать это из ее уст так неприятно?
– Так ты думаешь, он будет вне себя из-за того, что я слиняла втихаря?
– Ха, он будет в порядке. Парни не расстраиваются из-за такого. Это мы, женщины, сходим с ума, если просыпаемся, а мужчины рядом нет. Мы к сексу относимся более эмоционально, чем они, – ну, ты исключение.
– Эй! – Я игриво толкаю ее, вызывая ее смех. – Что это должно значить?
– Я имею в виду, ты сама сбежала от Каррика. Все женщины, с которыми он спит, как правило, проводят с ним все отпущенное им время, цепляясь за надежду на то, что он предложит им нечто большее.
– Ну, значит, я не такая, как те женщины. Я знаю, кто такой Каррик и чем была прошлая ночь. В любом случае я не завожу отношения с гонщиками. – Я поднимаюсь с кровати и достаю телефон из клатча. – Я пойду приму душ и потом пойду на трассу.
– Здорово. Тогда я еще посплю, пока ты будешь в душе. Разбуди меня, когда выйдешь, чтобы я пошла после тебя. Я должна приготовить и подать еду богатым и противным. – Она поднимается с моей кровати и забирается в свою.
Я достаю ожерелье из косметички и несу его с собой в ванную комнату. Закрываю дверь и включаю свет. Открываю кран с горячей водой. Опускаю сидение туалета, сажусь на него и смотрю на ожерелье в моих руках.
Я могу сколько угодно говорить, что значила эта ночь, и понимать, что именно я ушла от Каррика, но мне сейчас не так легко, как я рассказываю Петре. Произошедшее повлияло на меня. На самом деле, я за всю свою жизнь не ощущала такого влияния чего-либо… или кого-либо на меня.
Закрывая глаза, я вижу только его. Я все еще могу чувствовать его запах на моей коже, его прикосновения ко мне.
Я просто хочу…
Чего? Чего я хочу?
Каррика?
Я практически смеюсь в голос над собой. Я о стольком мечтаю с момента, как Каррик ворвался в мою жизнь. Чтобы он не был пилотом. Чтобы я могла обладать им.
Необходимо это прекратить.
Делая глубокий вдох, я успокаиваюсь и провожу пальцем по телефону, чтобы разблокировать его. Использую Гугл: в поисковую строку вбиваю запрос: несчастный случай Уильям Вульф. Фотографии с изображениями аварии, в которой разбился мой отец, заполняют экран.
Как по сердцу ножом. Я начинаю задыхаться. Но мне необходимо посмотреть эти фотографии. Мне нужно напоминание, почему я не могу быть с Карриком. Он живет опасной жизнью, я не могу снова потерять того, кого люблю.
Не могу рисковать. Необходимо положить конец все растущим чувствам к Каррику. Я не могу влюбляться в него. Потому что ни к чему хорошему это не приведет. Несмотря на все, я надеваю кулон и ступаю под душ.
После того как помылась и оделась, я оставляю Петру собираться и украдкой покидаю отель, боясь столкнуться с Карриком. Я пропускаю завтрак и отправляюсь на трассу, останавливая свой выбор на поджаристом бейгле, который беру в магазинчике рядом с отелем.
Просто я еще не готова встретиться с Карриком лицом к лицу. Это будет неловкая ситуация, и не представляю, как с этим справиться, так как пока… я не справляюсь. Я избегаю встречи.
И довольно-таки успешно. Я все утро прячусь в гараже. Обычно Каррик не спускается сюда до начала гонки, так что я в безопасности. Я даже не смею отлучиться в уборную, учитывая, что рискую столкнуться там с ним.
Я веду себя глупо. Знаю, что не могу избегать его вечно, но мне нужно время разобраться в своих мыслях, прежде чем увидеться с ним.
Я под болидом, провожу последнюю проверку, когда слышу его голос. Замираю. Днище болида исчезает из моего поля зрения, потому что перед глазами стоят заполнившие весь обзор картины произошедшего прошлой ночью, заставляя мое тело ожить. Я слышу, как они с дядей Джоном обсуждают проблемы, возникшие с болидом на вчерашней тренировочной сессии. Дело было в чрезмерном заносе на поворотах. Это первое, что я исправила, придя сюда сегодня утром.
– Все улажено. – Голос дяди Джона становится все ближе. Это значит, что Каррик тоже приближается. Дерьмо. – Энди произвела починку. Она работала над этим с самого утра.
– А сейчас она здесь?
Есть в голосе Каррика что-то такое, что я не могу расшифровать, но его прекрасный ирландский акцент отзывается в моей самой интимной части тела, заставляя меня дрожать. Его голос трогает меня так же, как и прошлой ночью его руки. Его руки на мне… он во мне…
О, боже. Сконцентрируйся, Энди. Никаких мыслей о сексе с Карриком.
Осознавая, что мужчина, стоящий у моих ног, узнает меня, учитывая, что он видел меня голой, я надеваю маску непоколебимости и выталкиваю себя из-под болида.
Черт.
Он выглядит… превосходно. Несправедливо горячо.
Почему он выглядит так охренительно хорошо?
Это лишь все усложняет. Не то чтобы гипотетическая уродливость Каррика упростила бы ситуацию, ведь он по-прежнему оставался бы собой, а это то, что мне нравится больше всего – Каррик хорош не только внешне, но и внутренне.
Ох, Иисусе. Прекрати. Прекрати сейчас же.
И не успеваю я опомниться, как вновь растворяюсь в его голубых глазах, которые в этот самый момент сверкают. На его лице непроницаемое выражение. Его русые волосы в абсолютном беспорядке, словно он и не прикасался к ним с тех пор, как покинул кровать – ту самую, которую делил со мной.
И теперь я не могу перестать думать обо мне и Каррике в постели. Его наготе. Его гладкой загорелой коже. Этих шести кубиках. Этом огромном чл…
– Доброе утро, – говорит он, возвращая меня в чувство. Брови его приподняты, а в глазах пляшут огоньки, в значении которых невозможно ошибиться.
Он знает, где витают мои мысли.
Я незамедлительно вспыхиваю. Скрывая это, бормочу:
– Доброе утро. – И поднимаюсь на ноги.
Мне нужно собраться, и побыстрее. В противном случае дядя Джон сразу же раскусит меня. Я веду себя так, что с аналогичным успехом могу написать о том, что у нас с Карриком был секс, перманентным маркером у себя на лице.
Я могу сделать это. Могу быть взрослой и вести себя так, словно ничего такого не произошло, ведь на самом деле и правда ничего не было. Просто теперь я знаю, как Каррик выглядит голым. И все.
О, господи.
– Твой болид готов. – Превозмогая себя, поднимаю глаза, и, когда наши взгляды встречаются, я чувствую удар. Делая глубокий вдох, я сглатываю. – У тебя не будет проблем. Теперь он работает исправно.
– Джон, есть минутка? – зовет дядю Бен.
– Конечно. Я навещу тебя перед гонкой. – Дядя Джон хлопает Каррика по плечу и идет к Бену, который находится на другой стороне гаража, оставляя нас с Карриком наедине.
Я наблюдаю за дядей, и, когда возвращаю взгляд к Каррику, вижу, что он все еще смотрит на меня, но уже более напряженно. Из-за этого мое сердце ускоряет свой ритм, а в живот безжалостно вторгается атакующий рой бабочек. Мне становится жарко, назревает сильнейший порыв сбежать прочь.
– Итак, да… мне лучше, эм…
Я начинаю пятиться, но Каррик следует за мной.
– Андресса, – его голос звучит низко, – мы можем поговорить?
Как зрелому взрослому человеку, мне следует сказать: «Да, конечно, мы можем поговорить». Печально, но сейчас я не чувствую себя зрелой, посему и веду себя как неразумное дитя.
– Э-э-э… Сейчас не могу. Мне нужно, эм… помыть руки. – Я поднимаю испачканные ладони в качестве доказательства, и прежде, чем Каррик успевает сказать хоть слово, я несусь оттуда так, словно моя задница в огне.
Сердце практически вырывается из груди к тому моменту, как я добираюсь до уборной. Я останавливаюсь у раковины, мои руки трясутся.
Иисусе, какого черта со мной не так? Почему я не могу просто поговорить с ним?
Потому что ты боишься того, что он скажет.
Он скажет именно то, что должно быть сказано: прошлая ночь была одноразовым развлечением. Вот что мне следует знать. Потому что так оно и было, и ничего больше. Даже если бы я не работала на него и могла бы быть с ним, это Каррик. У него не бывает отношений. Он предпочитает секс на одну ночь.
Я тру место в области груди, где возникло странное ощущение, заставившее меня дышать с трудом, чем лишь сильнее пачкаю рабочий комбинезон. Бросаю взгляд на отражение в зеркале. Мне нужно вести себя соответственно возрасту и поговорить с ним. Я взрослая женщина. Я могу завести разговор с мужчиной, с которым прошлой ночью у меня был секс. Мне неизбежно придется покончить с этим, чтобы мы с Карриком могли вернуться к нашей дружбе. Что бы это ни значило.
Решив, что поговорю с ним в следующий раз, как увижу, я выдавливаю немного мыла на руки с чувством, что у меня есть новая цель. Я поворачиваю кран с горячей водой и отдраиваю свои ладони. Как только я хватаюсь за бумажное полотенце, в моем кармане пиликает телефон, возвещая о пришедшем сообщении.
Вытираю руки, выбрасываю полотенце в урну и достаю телефон из кармана комбинезона.
Каррик.
Сердце начинает биться сильнее.
«Я не знаю, что за хрень сейчас была, но нам нужно поговорить – сейчас же. Комната гонщиков. Две минуты».
Пальцы трясутся, когда я печатаю ответ:
«Ладно».
Снова смотрю на свое отражение в зеркале, пытаясь набраться смелости. Я произношу приободряющее напутствие:
– Ты можешь. Это будет просто. Каррик игрок. Он опытен в сексе на одну ночь. Вы оба взрослые люди. Ты можешь сделать это.
Делаю глубокий вдох. Покидаю уборную и иду в комнату Каррика.
Еще один глубокий вдох, прежде чем постучать в дверь.
– Войди, – раздается его грубый голос.
Руки дрожат, я делаю шаг вперед и закрываю за собой дверь. Каррик прислонился к окну, руки его скрещены на груди, глаза не выражают ничего.