Вот что делает с человеком слишком большое количество алкоголя. Оно превращает меня в еще большую идиотку, чем я уже есть.
– Спасибо. – Каррик улыбается, и улыбка затрагивает его глаза. Затем он наклоняет свою голову к моей. – Я потерял тебя тогда. Я хотел отпраздновать победу с моим лучшим… – он делает паузу на миг, думая над выбором слов. Затем он говорит: – механиком. В одну минуту ты была там, а в следующую тебя уже нет. Куда ты делась?
Я сбежала, потому что не могла вынести вида Сиенны на тебе.
И от этой мысли меня как окатило водой, погасив весь огонь.
Чувствую, что моя улыбка испаряется, потому вынуждена приложить усилия, чтобы вернуть ее обратно.
– Прости за это. Мне пришлось убежать по делам. – Лгунья. Вот врушка.
– Ну да. – Он кивает, не отводя от меня глаз, и мне начинает казаться, что я беззащитна перед ним, словно он может видеть меня насквозь, невзирая на мой бред, как до этого делал Бен. – Может, мы выпьем сегодня в честь праздника?
– Конечно. – На моем лице снова широкая улыбка.
Затем я вижу, как он взглядом делает то, что делал раньше: осматривает меня с ног до головы, заставляя возбудиться, раздевает меня глазами. В последний раз он так делал в Барселоне. От этого я становлюсь слабой и нуждающейся в том, чего получить не могу.
Ртом он тянется к моему уху.
– Ты сегодня прекрасно выглядишь, – прошептанные им слова ласкают мою кожу, вызывая легкое головокружение.
– Где Сиенна? – Это словно рефлекс, но мне определенно нужен этот удар, чтобы вернуться в настоящее и понять, где я.
На секунду в его взгляде возникает нечто сродни раздражению. Он убирает руки с моего тела и делает шаг назад.
– В уборной.
– Каррик, хочешь выпить? – Это Бен.
Он поворачивает подбородок в направлении Бена. Лишь потом он отводит взгляд, и я наконец могу дышать, впервые с того момента, как он прибыл.
– Пиво было бы чудесным вариантом. Спасибо, приятель.
Осознавая, что я стою лицом к Каррику и спиной к Бену и Петре, я разворачиваюсь лицом к ним, становясь сбоку от Каррика.
Петра устремляет на меня свой взгляд в тот же миг, как я разворачиваюсь. Она смотрит на меня с беспокойством, так что я отвечаю ей успокаивающей улыбкой.
– Не знала, что ты собирался прийти. Думала, что ты застрянешь на той скучной вечеринке, – говорит Петра Каррику.
– Ага, так и есть, и было гораздо хуже, чем просто «скучно», так что я улизнул, чтобы прийти и потусить с вами, ребята.
– Ну еще бы. Мы же интереснее, чем кучка заносчивых богатеев. Без обид. – Она ухмыляется, когда соображает, что сказала, хотя больше это похоже на оскал.
Каррик богатый, но он далеко не скучный.
Он самый интересный человек из всех, кого я встречала.
Боже, снова я о том же.
– Все в порядке. И ты права. Здешние люди намного интереснее.
Глубина его голоса вынудила посмотреть на него и обнаружить, что он смотрит прямо на меня.
Во рту пересыхает.
– Итак, как ты узнал, где мы? – спрашиваю я, увлажняя губы языком.
Что-то проскальзывает в его глазах. Это уж очень похоже на похоть, но так как я все отрицаю, то притворюсь, что ничего такого не было.
– Бен говорил мне, куда вы собираетесь пойти.
– О, да? – Я скольжу взглядом к Бену, но он отворачивается, пытаясь сделать так, чтобы на баре приняли его заказ.
– Андресса. – Рукой Каррик дотрагивается до моей поясницы, возвращая мое внимание к нему. Его взгляд выглядит сосредоточенным и серьезным. – Мы можем поговорить? Есть кое-что…
– Господи, я уж думала, что никогда не вернусь к тебе! Здесь народу битком. Почему мы здесь? Вечеринка, на которой мы были, намного лучше.
Раздражающий голос Сиенны отдает звоном в моих ушах, словно сигнал тревоги.
Я отступаю от Каррика, отчего его рука свободно повисает у его бедра, оставляя стыть то место на теле, где он только что меня касался.
– Возьмешь мне выпить, Карр? Мне понадобится огромная порция, чтобы перенести нахождение здесь на протяжении всей ночи. – Она драматично выдыхает.
Через меня проносится раздражение. По тому, как она себя ведет, вы можете подумать, будто это дешевый, подвальный, сомнительный бар. Но это очень хорошее место – отсюда и невероятная теснота, и большое количество людей.
Прикусывая язык, чтобы не сказать ей проваливать туда, откуда явилась, я поворачиваюсь к ней.
Она выглядит действительно привлекательно в черном кружевном платье по колено, которое, кажется, стоит больше, чем весь мой гардероб вместе взятый. Это если принимать во внимание то, что оно уж слишком кружевное и довольно плохо прикрывает ее прелести, но ее это совсем не парит.
Сейчас она выглядит намного симпатичнее меня. Ненавижу это.
Но могу с этим справиться. Я сильная женщина, относящаяся к другим женщинам с уважением.
Убирая свое негативное к ней отношение подальше, я заставляю себя быть вежливой и улыбаюсь.
– Привет, Сиенна.
Она смотрит на меня пустым взглядом и отвечает ничего не выражающим голосом:
– Прекрасно. Ты здесь. – Затем она закатывает глаза.
Ладненько… кажется, разговор с Карриком не произвел на нее эффекта.
Боже, я бы с радостью врезала ей по лицу, лишь разок, но, само собой, я не стану этого делать.
Так что, проглатывая все это, я натягиваю улыбку.
– Я здесь. И сейчас я ухожу. В уборную. Как и всегда, было приятно увидеть тебя.
Я собираюсь убить ее с помощью теории о доброте. Я буду крута, если это сработает. Шутка… вроде как.
Я направляюсь к Петре, которая сверлит Сиенну озлобленным взглядом.
– В уборную, – говорю я, кивая головой в сторону дамской комнаты.
– Идем. – Она берет меня под руку. – Скоро вернемся, Бенни. – Она хлопает его по плечу, когда мы уходим.
К моменту, когда мы доходим до уборной, я понимаю, что мне уже действительно туда нужно.
Когда я заканчиваю, то выхожу из кабинки. Петра стоит у раковины, поправляет помаду, смотрясь в зеркало. Вижу, как она осторожно смотрит на меня, пока я мою руки, но ничего не говорит.
Я смотрю в зеркало, оценивая свой внешний вид. Сегодня я в юбке. Это миленькая черная легкая юбка из струящегося материала, которую я приобрела, когда мы с Петрой ходили на шоппинг. К ней я надела симпатичный черный блестящий топ на бретельках и туфли серебристого цвета. Мои волосы лежат свободными волнами.
Я выгляжу прелестно. Ну, не так прелестно, как поп-принцесска, но все же.
Я выпускаю воздух.
– Ты в порядке? – спрашивает Петра.
– Все прекрасно! – Я посылаю ей улыбку, затем из клатча достаю блеск и начинаю наносить его на губы.
Я улыбаюсь фальшивой улыбкой и повторяю:
– Все прекрасно. – Было недавно.
– Я не знала, что Каррик и его мегасука придут сегодня. – Петра кривится.
Это вынуждает меня развернуться к ней лицом.
– Не твоя вина, что они здесь. И я тоже не знала, что они придут. Но в этом нет ничего такого. – Я пожимаю плечами, словно мне плевать, тогда как мы обе знаем, как дела обстоят на самом деле. – Я справлюсь с этим. – Я поворачиваюсь обратно к зеркалу, чтобы закончить наносить блеск для губ. – В любом случае я покончила со всей этой белибердой с Карриком и Сиенной.
Я сжимаю губы вместе с чмокающим звуком. Затем крышкой закрываю блеск и убираю его в клатч.
– Ну конечно же. – Петра смотрит на меня с недоверием. – Ты говоришь со мной, Энди, а не с Беном. Тебе не нужно вешать лапшу на уши мне. Если не хочешь проводить ночь в обществе Каррика и его мегасуки, мы без проблем можем пойти в другое место. У тебя сегодня был трудный день, а я не в настроении собирать тебя по кусочкам после нападок бесталанной огромной занозы в заднице.
Я шумно выдыхаю и смеюсь вслух над ее откровенным и точным описанием Сиенны.
Вчера я уступила нездоровому любопытству и прослушала одну из последних песен «Бриллиантовых крошек». Не в моем вкусе, но я понимаю, почему они популярны. Главная солистка очень талантливая. Исходя из вышесказанного, Сиенна в группе определенно лишь для количества, чтобы создать красивое число. Петра настояла на том, чтобы я прослушала их живое выступление, ну, знаете, чтобы поиздеваться надо мной. Честно сказать, Сиенна не может спеть ни строчки, и я это говорю не потому, что я стерва. Она правда не может.
– Ладненько… – выдыхаю я, уступая. – Но я могу остаться и быть в порядке, обещаю. Мне нужно преодолеть свою глупую симпатию к Каррику или чем бы оно ни было, и чтобы это сделать, мне нужно находиться рядом с ним и с ней.
Петра долго смотрит на меня с наклоненной набок головой.
– Что? – Я неловко переминаюсь с ноги на ногу.
– Это же не просто симпатия, так?
– А что? – Я нервно смеюсь. – Конечно же симпатия. Чем же еще это может быть?
– Любовь? Если не любовь, то это нечто определенно на пути к тому, чтобы стать ею.
– Я не влюблена в Каррика! – насмехаюсь я.
Не влюблена же?
Нет… точно нет.
Она упирает руки в бока.
– Энди, я не так долго тебя знаю, но я хороша в чтении людей, и ты сама можешь даже не осознавать этого, но ты влюблена в него.
Я громко смеюсь, потому что не знаю, что мне еще остается.
Я не влюблена в Каррика. Определенно нет.
Я поднимаю клатч, запихиваю его под мышку и порываюсь покинуть уборную и завершить этот разговор.
– Если бы Каррик не был гонщиком, ты была бы с ним?
Воспоминания отбросили меня в тот момент в Барселоне, когда мы с Карриком танцевали на вечере и он спросил у меня практически то же самое, только в несколько ином контексте.
Выдыхая, я бедром прислоняюсь к раковине.
– Может быть.
Петра повторяет за мной.
– Мне кажется, что это определенно «да».
– Ты теперь экстрасенс? – Я улыбаюсь, чтобы не звучать стервозно.
Но она ничего не отвечает.
Я безрадостно выдыхаю.
– Ладно, хорошо. Да, может, я бы рискнула быть с Карриком, если бы он был обыкновенным парнем. Но он не обыкновенный парень. Он рискует своей жизнью каждый раз, как забирается в болид и выезжает на эти трассы. И это не относится к тому, с чем я могу жить. Но на самом деле все это чисто теоретически, потому что Каррик – пилот и вообще-то не увлечен мной. Конечно, он хотел трахнуть меня, и, думаю, он бы сделал это снова, дай я ему шанс, если бы он не был с Сиенной, но он с ней, и он совершенно точно