Думаю, мне придется долго привыкать к тому, что монстры – это реальность.
Надо будет спросить библиотекаршу, с чего начать. Мне не терпится познакомиться с ней с тех самых пор, как я побывала здесь несколько дней назад. Наверняка она классная – об этом говорят и выбранные ею стикеры, и горгульи на книжных стеллажах.
Это впечатление только усиливается, когда я вижу ее вблизи.
Она высокая и красивая, с румяной медной кожей. Ее длинные черные волосы перевиты блестящими оранжевыми и серебряными нитями, надо полагать, оставшимися после Хэллоуина, и одета она как хиппи – струящееся богемное платье, богемные сапоги. Кроме того, на ее лице сияет широченная улыбка, а такое здесь, в этой мрачной готической школе, я видела нечасто.
– Мисс Ройс? – спрашиваю я, подойдя к ее столу.
– Можешь звать меня Амкой, меня так зовут многие ученики. – Ее улыбка становится еще более приветливой, если такое вообще возможно. – Должно быть, ты Грейс, та самая новенькая, из-за которой столько шума.
Я чувствую, как у меня вспыхивают щеки.
– Я бы выразилась не так, но, в общем, да, это я.
– Я очень рада познакомиться с девушкой, которая встряхнула существовавший здесь статус-кво. Это пойдет им на пользу.
– Им?
Она усмехается и слегка подается вперед. Затем громким сценическим шепотом говорит:
– Монстрам.
От этого слова мои глаза округляются, меня охватывает облегчение.
– Значит, вы тоже человек?
– Большинство из нас люди, Грейс. Просто нам дано чуть больше, чем другим, только и всего.
– А, ну да. – Я чувствую себя дурой. – Простите, я не хотела вас оскорбить.
– Ты и не оскорбила. – Она вытягивает руку, и через несколько секунд по библиотеке пробегает ветерок, он ерошит мои волосы и колышет страницы журналов за моей спиной.
– О! Так вы ведьма! – Я поднимаю голову, чтобы ветер дул мне в лицо.
– Да. Из племени инупиатов, – отвечает она. – Мне присуще сродство со стихиями.
– Со стихиями? Значит, не только с ветром?
– Не только с ветром. – Она сжимает руку в кулак, и ветер тут же стихает. Еще одно легкое движение пальцев – и во всех настенных канделябрах загораются свечи. – Огонь. И я бы показала также и воду, но думаю, тебе и так уже надоел снег.
– Да, – соглашаюсь я. – Но, если вы не возражаете, я бы хотела посмотреть и на него.
Она кивает, и несколько секунд спустя с потолка над нашими головами начинают сыпаться снежинки.
Я высовываю язык и ловлю их. Затем говорю:
– Никогда не видела ничего круче.
– Внимательно смотри по сторонам, – отвечает она. – В Кэтмире можно увидеть много крутых вещей.
– Жду с нетерпением, – честно говорю я. Потому что, когда я смотрю, как она управляет стихиями, это успокаивает меня и убеждает, что, возможно, все не так уж и страшно.
– Хорошо, – подмигнув, говорит она. – Так что же привело тебя сегодня в мою библиотеку?
– По правде сказать, я просто хотела еще раз тут все рассмотреть. Я была здесь на днях и прямо влюбилась в нее. Вы проделали потрясающую работу.
– Книги прекрасны. И, по-моему, помещения, в которых их хранят, тоже должны быть прекрасными.
– Вам это явно удалось. – Я оглядываюсь. – Одни ваши стикеры – это уже невероятно. Я могла бы читать их целый день. И эти горгульи. И подушки с цитатами из ужастиков. Я от всего этого в полном восторге.
– Я рассуждаю так: какая польза от работы в таком месте, если я не могу немного оттянуться?
– Вот именно, – со смехом говорю я. – Собственно, это вторая причина, почему я здесь. Я надеялась найти тут книги, которые помогли бы мне узнать побольше о людях, которые учатся в этой школе.
Она улыбается моей неуклюжей попытке взять на вооружение ее урок – ведь она сказала мне, что большинство учеников здесь люди, только другие.
– Меня восхищает твой непредубежденный ум. И твоя готовность усваивать новое.
– Стараюсь. Думаю, мне надо еще многое узнать.
– Время для этого у тебя есть. – Она берет меня за обе руки и сжимает их в своих ладонях.
Это удивляет меня, но раздражения не вызывает, так что я не отстраняюсь. Но начинаю об этом жалеть, когда в ее глазах появляется странный вихрь.
Ничего страшного, говорю я себе. Ведь я видела, как Мэйси творила волшебство и отнеслась к этому совершенно спокойно. А это то же самое.
Хотя у меня такое чувство, словно это не то же самое, такое, словно сейчас она заглядывает в меня глубоко-глубоко, глубже, чем я хочу.
Что нелепо. Ведь то, что она ведьма, не делает ее телепаткой. Однако, когда я уже убеждаю себя в том, что ничего странного не происходит, она шепчет:
– Не бойся.
– Я и не боюсь, – отвечаю я, поскольку что еще я могу сказать? Что ее глаза меня пугают?
– Ты нечто большее, чем ты думаешь, – продолжает она.
– Я… я вас не понимаю.
Она улыбается, и ее глаза вновь принимают нормальный вид.
– Когда будет нужно, поймешь. Вот что имеет значение.
– Спасибо, – говорю я. Думаю, мне стоит придумать несколько остроумных ответов на все случаи жизни, раз уж я здесь остаюсь.
– Вот, возьми. – Амка вырывает листок из лежащего на ее столе блокнота, пишет на нем что-то и складывает его пополам. – Тебе будет полезно посмотреть литературу на стеллаже, стоящем в третьем ряду отсюда.
– А о чем там речь? – Меня захватывает радостное волнение и вытесняет только что пробиравшую меня тревогу.
– О драконах. – На ее щеках появляются ямочки. – Это хорошее начало.
– Само собой. – Я думаю о Флинте и касающихся его вопросах, теснящихся в моей голове. – Спасибо.
– Не за что. Когда ты найдешь необходимое, то поймешь, что делать вот с этим. – Она отдает мне листок, затем достает из-под стола бутылку воды. – Вот, возьми и воду. И попей. На здешней высоте необходимо пить много воды.
– Да, конечно. – Я беру у нее бутылку. – Еще раз спасибо.
Она просто машет рукой в сторону того прохода, о котором идет речь.
Я иду по проходу, гадая, какого рода книги о драконах там найду, особенно когда замечаю, что я, похоже, оказалась в отделе детективов. Но когда я дохожу до конца прохода, мне становится ясно, почему Амка улыбалась и что значили ее слова. Потому что за одним из круглых столов сидит Флинт с наушниками и читает какую-то очень старую книгу, открытую на неких странных письменах.
Драконы. Да.
Он поднимает глаза, и на его лице мелькает выражение, расшифровать суть которого я не могу. Оно тут же сменяется широкой улыбкой, и он вынимает из уха один наушник.
– Привет, Новенькая! Что ты здесь делаешь?
Я не могу не улыбнуться в ответ.
– Как что? Пытаюсь что-нибудь узнать о драконах.
– В самом деле? – Он хлопает по соседнему стулу. – Тогда ты пришла по адресу.
– Похоже, что да. – Сев рядом с ним, я отдаю ему записку Амки. – Думаю, это адресовано тебе.
– Да ну? – Он читает записку, слегка морща лоб. А я проверяю, не приходили ли мне сообщения от Джексона.
Не приходили.
– Итак, что именно ты желаешь узнать о драконах? – спрашивает Флинт, положив записку на стол рядом со своей книгой и старательно избегая смотреть мне в глаза.
– Об этом можно поговорить и потом, – говорю я. – Я не хочу мешать твоей работе.
– Не бери в голову. Это так, пустяки. – Он закрывает книгу, так что я почти ничего не успеваю увидеть, и отодвигает ее от себя.
Но мне удается бросить взгляд на обложку.
– О, это же текст на аккадском языке, да?
У него округляются глаза:
– Откуда ты знаешь про аккадский язык?
– Вообще-то я слышала его несколько дней назад. Лия изучала его тут, работая над каким-то внеаудиторным проектом. Вы с ней состоите в одной группе?
– Ага, – с явной неохотой отвечает он, что нисколько не удивляет меня – ведь они терпеть не могут друг друга.
– А какой предмет изучает эта группа? – Я протягиваю руку к книге. – Если можно, мне бы хотелось записаться на него в следующем семестре.
– «Древние языки магии». – Он берет книгу, не дав мне даже открыть ее, и кладет в свой рюкзак. – Так какую информацию о драконах ты пытаешься найти?
– Любую. Меня интересует все. – Я взмахиваю руками, показывая, что не знаю о них ничего. – Вообще-то открытие того, что волшебные существа вполне реальны… нелегко проглотить.
– Ничего. Ты привыкнешь к этому в два счета.
– Мне так не кажется.
– Да ладно. Давай, задавай свой первый вопрос.
– Вообще-то о каких-то конкретных вопросах я еще не думала. Разве что… По словам Мэйси, у тебя есть крылья. Значит, ты умеешь летать? С ума сойти.
– Да, я умею летать. – Он ухмыляется: – А также могу делать и еще кое-что.
– Например? – я жадно подаюсь вперед.
– Ну, раз уж мы начали вдаваться в детали, думаю, нам нужно немного подкрепиться, – он берет свой рюкзак.
– О, извини. Я вовсе не хотела…
– Не бери в голову, Новенькая, все путем. – Из переднего кармана рюкзака он достает наполовину съеденный пакет маршмэллоу и протягивает мне: – Хочешь? Это моя любимая сладость.
– Моя тоже. – Я беру маршмэллоу. – Хотя вообще-то я чаще предпочитаю воздушный рис.
Я подношу маршмэллоу ко рту, но Флинт останавливает меня:
– Нет, маршмэллоу надо есть не так.
– В каком смысле?
Он шевелит бровями, затем подбрасывает маршмэллоу в воздух и, открыв рот, пыхает на него огнем.
Я взвизгиваю от изумления и восторга и закрываю рот рукой. Маршмэллоу мигом становится золотисто-коричневым, Флинт закрывает рот, и сладость падает прямо ему в руки.
Он протягивает ее мне:
– Вот как надо есть маршмэллоу.
– А то я не знаю! – Я беру у него маршмэллоу и кладу в рот. – О боже, какой горячий!
Он смотрит на меня, как бы говоря: еще бы.
– Как здорово ты его поджарил. – Круто, думаю я.
– А как же. Я проделываю это уже давно. – Он протягивает пакет мне: – Хочешь еще один?
– Шутишь? Я бы съела их все. И ела бы всегда.
Он ухмыляется:
– Наш человек.
– Можно я его подброшу? – Я беру еще один маршмэллоу.