— Всего несколько дней осталось!
— Ну хорошо-хорошо, — как-то очень уж покладисто сказала мама.
Завела бы она себе новую собаку, что ли, с досадой подумала София и уже чуть не нажала на отбой, когда сообразила, почему мать так легко сдалась.
— И не вздумай сказать папе, чтобы следил за мной!
— Ладно-ладно, — ответила мама.
Так… По ее тону похоже, он уже где-то тут, либо спешно едет сюда, чтобы приглядывать за Софией. И ведь он мастер прятаться, так что девушка его вряд ли заметит. Ну вот что с ними поделать? Как вырваться из-под их крылышек и избавиться от родительской опеки?! Ладно, главное пусть хотя бы не высовывается, что ли. Она быстренько набрала сообщение для отца: «Если ты решил за мной присматривать, то хотя бы не мешай веселиться!» В ответ пришла картинка с невнятной кучей листьев и веток посреди леса. София знала эту картинку: на самом деле это был замаскировавшийся в лесу снайпер. Ну что ж, раз отец прислал ее, то, выходит, он и впрямь не высунется. Хорошо, когда хотя бы отец понимающий. Хотя вряд ли он будет сидеть в засаде в маскировочной одежде. Здесь ведь не лес, так что, чтобы замаскироваться, ему скорее придется сделать костюм из кучи мусора. Ой нет, он скорее попросту устроится на скамеечке где-нибудь поблизости от площадки с фляжкой в руке и будет изображать припозднившегося выпивоху. Бары закрыли, а душа просит глоточка — в его случае, конечно, кровушки, а не спиртного.
Эх, с отцом поблизости, видимо, придется смириться. София сунула телефон в карман и поспешила к танцплощадке. От воды веяло холодом и сыростью, а платье с открытыми плечами не давало достаточно защиты от осенней прохлады. В компании было гораздо теплее и, главное, веселее! Девушка побежала обратно, и на той стороне пруда ей внезапно преградили дорогу.
— Ой, простите, — сказал незнакомый молодой человек.
София, которая на бегу едва не воткнулась головой в его плечо, досадливо фыркнула.
Но взгляд вампира, привычный видеть в темноте, уже отметил и волнистые темные волосы, и внимательные карие глаза красивой формы. И вообще он был, пожалуй, вызывающе красив. Особенно, когда улыбнулся, показывая острые белоснежные клыки.
— Ты студент? — спросила София неуверенно.
— Нет, преподаватель, — ответил парень.
Что-то непонятно было, пошутил или нет. Но важно ли это?
— Идем танцевать, — София потянула его за руку. — Еще никогда не танцевала с преподами. Как тебя зовут?
— Немор, — ответил парень с улыбкой.
— Странное имя! Как так можно было живого вампира назвать! Древнее какое-то, да?
Он пожал плечами. Кажется, застенчивый не в меру. Ну точно не препод!
Танец, в который она его втянула, быстро закончился — а жаль! Он был такой активный, бодрый, а тут на смену пришел какой-то медляк, унылый, как мамины пьесы (нет, среди них встречались и более яркие, страстные — но нечасто!). Немор привлек Софию к себе, положил одну руку на талию — тело отозвалось на прикосновение очень странным подрагиванием, будто пальцы парня дотронулись до каких-то заповедных струн. И медленный танец вдруг оказался не таким уж испытанием для резвой девушки. Надо же, она никогда не понимала прелести этих неспешных притаптываний почти на месте и в обнимочку, а тут ей вдруг понравилось. Приятно было и бережное объятие, вполне деликатное и целомудренное, и легкое дыхание парня, овевавшее щеку, и сжимающие руку тонкие трепетные пальцы. Ммм, какие у Немора красивые руки! А какой завораживающий взгляд!
— Хочешь сказку? — спросил Немор, чуть растягивая гласные, словно ему было немного лень говорить.
— Я вроде уже не маленькая, чтобы мне сказки рассказывали, — тихо ответила София, очарованная и голосом, и красотой вампира.
Ее слова вызвали у Немора приступ смеха. А отсмеявшись, он начал:
— Ты поломала мою заготовку, детка! Ну ничего, я все равно расскажу. Когда-то давно на планете Вимея появились люди. А среди людей — те, кого назвали выродками. Они владели величайшей силой, до которой многим вимеянам было — как маленькому камешку до горы Атхор. Но за свою силу им пришлось платить. Они были вынуждены питаться кровью людей. Но именно они по-настоящему хранили этот мир. И хотя они не умирали, но не были поистине вечными. С тысячелетиями они старели и разрушались, словно скалы под солнцем, водой и ветром. Когда первый из Древних собрался уходить, он обратил свою мудрость в сторону своих детей, пьющих кровь, и понял, что их род мельчает. Для того, чтобы его восстановить, был нужен новый Древний, плоть от плоти и кровь от крови. Тогда он выбрал избранницу, зачал с нею дитя и вырастил нового древнего, а сам постепенно рассыпался в прах.
София слушала рассеянно. Она примерно и так знала эти истории — редко какой вампир совсем ничего не ведает о том, как произошел этот род. Неприятно только было узнать, что по сей день их кто-то может называть «выродками» — пусть это и говорит такой же вампир, как она сама.
— Так и продолжалось век от века. Но по-прежнему кое-что оставалось незыблемым: четыре Древних, что хранили мир. Когда следующий из них провидел, что ему через какое-то время придется рассыпаться в прах, у него уже было двое детей. Дочь его, полная коварства, была истинной демоницей обмана, и ей он не мог доверить свое великое дело. А сыну никак не улыбалась удача. Его избранница, назначенная ему Древним для продолжения рода, создала семью с другим. А самого этого наследника отравили кровью мертвеца и заточили в чернокаменном склепе на долгие годы. Он лежал там, не в силах пошевелиться, и порой впадал в забытье, но дивный лик его избранницы виделся ему так четко, словно путеводная звезда, и не давал сойти с ума. Восемнадцать лет он страдал, будучи пленником в тесном саркофаге, не видя никого и не слыша ничего, и лишь любовь к красавице и надежда на воссоединение с нею держала его разум в сохранности.
— Мне кажется, я знаю эту историю, — сказала София, стараясь, чтобы голос ее не дрожал. — Я ее слышала, нет, точно! Этот подлец похитил маму и хотел насильно сделать с нею ребенка!
— Вот как тебе это рассказывали, детка? — спросил Немор, чуть крепче прижимая девушку к себе. — Тебе не сказали, что сын Древнего ни словом и ни делом не обижал ее, привел к себе в дом как невесту, готов был ее боготворить? И даже обещал отпустить, когда она подарит ему наследника, отпустить к тому, кого, как она тогда считала, любит больше? Он никогда ее не обижал, избавил от мерзкого примитивного ухажера, выдернул из смертельной опасности — охоты на вампиров — и был готов разделить со своей избранницей всю силу, что получил бы от отца!
София уперлась кулаками в грудь Немора. Да какого там… Ромен, его звали Ромен, вот как! И это именно из-за него так сходила с ума от страха ее мамуля?! Да папа его прихлопнет как муху! Только бы он явился. Девушка вдруг подумала, что это ведь на самом деле хорошо — знать, что он уже едет сюда. Вот не надо было сердиться на маму за излишнюю заботу!
— Ты слышала только ту историю, что хотели тебе вложить в голову твои родители, детка. А я говорю тебе правду, — нежно и ласково сказал ей вампир, не делая попыток удержать девушку.
А раз не пытался удержать — то и бежать вроде бы было незачем. Пара распалась, но не разошлась в разные стороны. София лишь отвела Немора-Ромена в сторону от других танцующих. Мало ли, что выкинет негодяй. Мама рассказывала о нем как о совершенно бессовестном и беспринципном вампире. Вдруг испортит Софии отношения с одногруппниками?
— И ты что же, пришел, чтобы с моей помощью вернуть мою маму? — спросила она. — Ну так и шел бы к ней сразу, разбирался бы с нею и отцом!
Он взял ее за руку и поцеловал в запястье, возле ладошки — щекотно, тепло и удивительно приятно. Нет, все-таки этот Немор или Ромен — он и правда оказался не таким, каким его описывали отец и мать. Он был красивым и казался очень добрым, терпеливым и нежным. Странно, что мама, такая тонкая и чуткая, соединилась не с ним, а с грубоватым отцом, который вечно отпускал дурацкие шуточки и нелепо рифмовал все, что подвернется под язык.
Они были не слишком-то гармоничной парой.
Вот с этим красавцем — дааа, но не с папой. А теперь она сама может составить этому красивому вампиру пару. Ведь может?
София испугалась своих мыслей и отдернула руку. И морок словно отпустил ее. Только тут София сообразила: на нее пытались воздействовать телепатически. А она и поддалась, дура! У нее такой классный отец, без вот этих вот присущих остальным вампирам уловок!
— Я пришел за тобой, детка. Пришел подарить тебе часть грядущего могущества, — проворковал Ромен. — Я вижу, что тебя запутали твои родители, но я все исправлю.
«Кажется, меня похищают, — подумала София, отступая от вампира, — и пора кричать «караул» или «помогите»! Или что там в таких случаях кричат?»
Но кричать ей не пришлось.
Часть темноты позади отпочковалась, перетекла в черный, хорошо знакомый силуэт — широкий и надежный! — и встала между Софией и Роменом.
— Привет, Роменчик, — сказала темнота голосом отца. — Хочешь сюрприз?
София не поняла, что произошло — но услышала странный звук, словно зазвенела сталь. Она вгляделась в темноту — зрение вампира никогда не подводило ее в ночи. И увидела, как стремительно двигаются двое, сошедшиеся в поединке, который так и хотелось назвать смертельным. А в руке отца был клинок! Не длинный, в пару ладоней всего, но почему-то казавшийся очень ярким на фоне чернильно-синей ночной темноты. Увидев этот кинжал, Ромен отпрянул.
— Ага, боишься, — удовлетворенно сказал отец.
Он боялся! Он уворачивался и отчаянно нападал, применяя гнусные и нечестные приемы, но на каждый встречал папино противодействие. Его было просто не ухватить, и София с гордостью подумала, что отец у нее настоящий защитник. И не страшны с ним никакие Ромены! Но увы, Высший вампир вдруг обошел своего недруга сзади, укусил — как ужалил — и отпрянул во тьму. Отец сделал выпад вдогонку, и София услышала удаляющийся вой.