Вера подумала, что ей предлагают игрушки, словно девочке, не заботясь даже о том, нужны ли они. Но понимая, что Альберт говорит это из лучших побуждений, не стала возражать.
— И еще рояль, — попросила она. — Я хочу рояль.
— Может быть, я подарю тебе целый оркестр с лучшими музыкантами, каких только можно представить, и концертный зал, — засмеялся Альберт, — и ты будешь солисткой, которую никогда не посмеют закидать помидорами.
Вера, наконец, тоже сумела засмеяться. И даже слегка толкнула будущего мужа под ребра в знак прощения. До дома Талева они ехали, самозабвенно целуясь на заднем сиденье. Словно подростки.
ГЛАВА 6. Да бежать
Она распахнула глаза, не понимая, что происходит. Было темно, но темнота никогда не мешала вампирам видеть. Но перед глазами стояла непонятная муть, мешавшая разглядеть что-либо, кроме оплывающих, будто свечи, силуэтов. Они сидели или лежали, и пахло в помещении странно. Да еще липкая, скверная духота, словно в склепе. Нет, Вера на самом деле в склепах не бывала, но сейчас ей представилось, что там душно и мерзко. Кроме того, все кругом покачивалось и тряслось. Вера не сразу поняла, что находится в грузовике, в компании каких-то существ. Она с трудом села, помотала головой, надеясь разогнать противную муть, и вдруг замерла. Что-то было не так с нею, что-то не то… Вкус собственной крови во рту и…
Вера в ужасе провела языком по зубам и едва не закричала: кто-то удалил ей все четыре клыка! Забарахталась во влажной духоте, и вдруг чьи-то руки помогли ей устроиться поудобнее, прижали к чужому телу головой, похлопали дружески по плечу.
— Не… страх, — произнес кто-то, непривычный к человеческой речи.
И другие голоса подхватили на разные лады:
— Бояться… нет бояться. Пока нет. Потом бежать.
— Бежать? — спросила Вера в мутную, колеблющуюся силуэтами мглу.
— Да бежать. Да драться. Нет убивать, — загомонили голоса.
Драться! Вера высвободилась из незнакомых рук, прислонилась к холодной трясущейся стенке спиной. Снова провела языком по ранкам на месте зубов. У нее все тело дрожало мелко, противно — особенно руки и губы. Да бежать! Да драться! Ее чем-то отравили, вырвали клыки. Если голодать, то зубы вырастут нескоро. А где искать пищу в этом запертом грузовике?
— А вы кто? — спросила она у смутных силуэтов, но они не ответили, только твердили одно и то же: «да бежать, да драться, нет убивать!»
Они не пахли живыми людьми, но и вампирами тоже. А значит, егерь Деметрий не зря предупреждал Веру. Она зажала рот ладонью, чтобы не завыть вслух. Охота на лабораторных тварей, вот что это такое. И на нее. Деметрию следовало бы рассказать обо всем этом подробнее. Но готова ли была сама Вера выслушать его? Ведь ей казалось, что ничего бредовее не бывает. Лабораторные вампиры! Охота! Но… Кто же охотник?
Вера кляла Деметрия и себя, но не Альберта. За Альберта она испугалась. Ведь он ничего не знал, он сам сказал: подпольная лаборатория — это всего лишь городская байка. И про охоту он не знал, но зато говорил о том, что у вампиров есть враги. Что у него лично есть враги! И вот эти враги, видно, и похитили Веру, а теперь ведут на убой.
Тогда выходит, что охотники — люди. Вот почему они накачали Веру каким-то снадобьем, от которого она вся трясется, а двигается так, словно плывет сквозь желе. Вот почему ей удалили клыки. Вампиры двигаются быстро, они сильны, невероятно выносливы и проворны, а их зубы — настоящее оружие. Но страшно оно только людям, ведь друг друга вампиры не ранят.
Машина замедлила ход. Вокруг Веры заволновались тени:
— Да бежать, да бежать, — они поставили ее на ноги и теперь усиленно подталкивали ее к выходу, и при этом, как поняла девушка, пытались прикрыть собой.
Сколько же их? Десять, двадцать? Что-то, подмешанное в Верину кровь, мешало понять. Зрение, осязание, обоняние — все пострадало. Кружилась голова, подкашивались ноги.
— Да бежать, нет драться, — советовали вампиры наперебой.
— Вы лабораторные твари? — спросила Вера, перекрикивая гомон.
И голоса тут же смолкли. Руки принялись отлипать от ее плеч, локтей, ладоней — по одной. И хотя они были холодны, без этих рук девушке стало совсем зябко. Словно лишила сама себя поддержки.
Зато — она провела рукой по своему телу — вдруг поняла, что на ней надето. То самое платье, свадебное, цвета рубиновой крови с легким сизоватым отблеском. Шелк оттенка «голубиное сердце». Но на ногах глубокие и удобные туфли со шнурками — совсем не парадные. Кто-то заботливый надел на Веру белье, колготки, платье и болеро, завил волосы и заколол на затылке… или это она сама? Девушка попыталась вспомнить — что происходило раньше, до того, как она очнулась…
Но было поздно. Машина плавно остановилась, и в наступившей тишине Вера услышала, как скрежещет в пазах засов. Инстинктивно она съежилась, прижалась к ближайшему телу — кажется, лабораторные твари были не одеты. Вампиры окружили ее плотной стеной, да так и выкатились наружу. Вера едва не упала — двери кузова оказались на большем расстоянии от земли, чем она ожидала! — но все те же руки поддержали ее и здесь.
В глаза ударил свет прожектора. Пахнуло сырой свежестью, будто рядом была река.
— Слышьте, твари, — глухо прозвучал голос из невидимого динамика. — У новичков пятнадцать минут форы. Те, кто тут по второму разу, получают двадцатку. Подранки есть? Больные?
Веру вдруг сильно толкнули.
— С нами, — сказал на ухо кто-то незнакомый. — Давай. Вторичка. Беги с нами.
— Вторичка? — спросила Вера.
И тут же возле нее оказался человек. Пахнуло потом и еще чем-то нехорошим.
— Слишком качественная для вторички, — хмыкнул парень. — Спецзаказ?
Вера потянулась к нему — и получила удар под ребра.
— Стоять смирно, тварь кровососущая, — беззлобно рявкнул человек.
Ударил не больно. Но Веру никто до этой минуты никогда не бил. И она удивилась, испугалась… и ринулась вперед — мстить обидчику. И без того замутненное сознание словно совсем выключилось, перед глазами стало черным-черно, в ушах окончательно заглохли скомканные из-за неизвестного препарата звуки.
— На тебя отдельный заказ, — оповестил ее парень. — Бежишь первая. Двадцать пять минут. Время пошло. Ну?
Вера попыталась оглядеться, но вокруг были только непроглядная тьма и режущий глаза свет прожектора. Белый, беспощадный.
— Да бежать, да бежать, — пуще прежнего заволновались лабораторные твари.
— Заткнитесь, — велел парень с громкоговорителем.
Вера неуверенно пошла вперед — ей, в сущности, было сейчас все равно, куда идти.
— Быстрее, дура, — крикнул кто-то в спину. — Беги!
Снисходительно-насмешливо. Так, словно даже чуть сочувствовал ее незавидной доле.
Она оглянулась. Луч прожектора мигнул и погас, и Вере показалось, что она видит вооруженных людей в военной форме, а подальше и машины, словно для охоты в джунглях. «Сафари на вампиров», — мелькнула идиотская мысль, и Вера не сдержала кривую, нервную улыбку. А затем побежала. Когда прожектор вспыхнул снова, она отшатнулась от этого прямого белого пути, проложенного лучом света вдоль какой-то дороги, и чуть не свалилась в кусты. Сердце колотилось так мучительно мелко и быстро, что было трудно дышать. Говорят, высшие вампиры не дышат, сердце у них не бьется, и они скорее мертвы, чем живы, но им и чувствовать нечем, и живут они в вечной тоске, которую прогоняет лишь живая человеческая кровь, смешанная с горячими и неподдельными эмоциями. У Веры же всего было хоть отбавляй — и боязни за себя, и непонимания, и еще страха за Альберта! Что с ним, как он допустил, чтобы она, в платье невесты, пряталась в кустах? Почему-то Вера была уверена, что просто так никто бы ее похитить не посмел… Но тогда — жив ли Альберт?
Девушка сошла с тропы в лес и пошла, спотыкаясь и почти ничего не видя.
Где-то поблизости послышались звуки. Топот, пыхтение. Это, видимо, побежали куда-то «вторички».
«Да бежать, да бежать, — напомнила девушка себе. — Да. Бежать!»
Выяснить, что на самом деле такое странное произошло, можно позже — если, конечно, сейчас не убьют. Из всех чувств лучше всего действовало обоняние, и Вера доверилась ему. Она уловила легкое дуновение юго-западного ветра, запах и прохладу реки, и побежала туда, пригибаясь, чтобы кусты скрыли ее.
«Да-бежать-да-бежать-да-бежать!» — повторяла она про себя, задавая темп и ритм для бега.
И очень скоро поняла, что бежит не одна. И взвизгнула бы от страха, если б ей не перехватило намертво горло.
ГЛАВА 7. Товарищи по несчастью
Бегущий рядом вампир улыбнулся, и девушка слабо улыбнулась в ответ. Стало видно, что и у этого экземпляра удалены клыки. Так Вера поняла, что слабость и муть перед глазами постепенно проходят. Это ее немного успокоило, хотя ужас еще не отпускал. Он заставлял колени подгибаться, и только желание выжить заставляло Веру продолжать бег. К счастью, тело постепенно приходило в норму, возвращались чувства. Особенно радовало зрение, помогавшее смотреть сквозь ночь.
Бежали довольно долго, достигли реки, и здесь долго пили воду, не заботясь о том, что она может быть грязной. В груди у Веры саднило, руки и ноги, хоть и не дрожали больше, но были слабы. Зато здесь стало понятно, что они где-то в пригороде: кругом лес, но на том берегу видны дома. Вера посмотрела на своего спутника чуть внимательней. Вид у лабораторной твари был неприятный. Синеватая кожа, темные синяки вокруг глаз, неопрятные жидкие пряди волос. Он был одет в какие-то тряпки и с удивлением смотрел на платье Веры. Даже один раз коснулся подола — и тут же, отдернув руку, уставился на собственные пальцы.
— Надо… перебраться на тот берег, — сказала Вера, с трудом разомкнув губы. — Ты можешь плыть?
Вампир испуганно отшатнулся от кромки воды.
— Нет плыть, нет плыть, нет плыть…
— У тебя есть имя? — спросила Вера как можно мягче.
Странно, но присутствие лабораторной твари сделало ее чуточку сильнее и храбрее. Он помог, он был одним из тех, кто подбадривал ее в грузовике. Но и сама девушка чувствовала себя ответственной перед ним. Она не только желала поддержки — возможность помочь кому-то приободрила ее.