Они как-то справились. Звуки, которые услышала Вера, говорили сами за себя. Понятно было, что одного волчьего детеныша не хватит, чтобы утолить голод хотя бы двоих, а уж троих этим точно не накормить. Но в Вере все же боролись голод и брезгливость. И нежелание опуститься еще ниже, до уровня обращенных или лабораторных тварей, хоть девушка и понимала, что скоро все же придется об этом позаботиться.
Но не сейчас! Поэтому, когда из подлеска внезапно высунулась темно-серая морда второго волчонка, Вера топнула на зверя, а потом зашуршала ветками росшего рядом с нею кустарника. Волчонок тявкнул и удрал, а потом где-то вдалеке послышалось недовольное ворчание зверя постарше.
— Еда, — сторожко дернулась Лее.
— Нет еда, да-идти, — тут же откликнулся Бара.
— Куда идем? — спросила Вера. — Нам, наверное, надо как-то выйти за пределы заказника.
Лабораторные примолкли. Вот только что их не было рядом — а теперь они встали по обе стороны от Веры, заглядывая ей в лицо. И девушка вдруг заподозрила неладное. Только что именно?
— Да-пройти лесом, хорошо, — сказал Бара. — Нет-выйти заказник, плохо.
— Тогда пойду одна, а вы оставайтесь, — дрогнувшим голосом произнесла Вера.
Она еще никогда не бродила ночью по лесу одна. И отнюдь не была уверена, что выберется. Вот только что-то подсказывало, что и с этими попутчиками выбраться будет не так-то просто. И правда. Едва она отошла на несколько шагов, как услышала за спиной шепот. Слов было не понять, только отрывистые тихие вздохи и невнятные «да-да!» — «неееет, леее-веее, нет!»
И вскоре на плечи Веры легли две тяжелые руки.
— Идти не туда. Идти туда, — сказал Бара и попытался развернуть девушку назад.
Ей точно не надо было туда, куда он указывал. Но стоило только дернуться, как хватка лабораторных вампиров усилилась. Она не думала, что придется с ними драться, но руки и ноги уже действовали сами. Вера кусалась, извивалась, брыкалась — отчаянно жалея, что все еще, до сих пор не так быстра, как ей бы хотелось. Иногда она взвизгивала, как раненая собака, и все-таки их было двое и у них было больше опыта в подобных потасовках.
— Идти туда, — настойчиво сказала Лее, когда Бара заломил Вере обе руки за спину.
— Но там егеря, там их база, — взмолилась девушка с отчаянием. — Разве вы не понимаете?!
— Нам не выгодно, чтобы ты да-уйти, — сказал Бара. — Нам дадут омнитрисол, много омнитрисол, чтобы да-жить. Это пятая охота меня, мне… моя. Еще две, три. И мы да-выйти в загонщики.
Вера с ужасом слушала его почти правильную речь.
— Лее-вее, — подтвердила Лее.
— Ее охота вторая. Но и она да-получить омнитрисол.
— Что за омнитрисол? — спросила Вера, стараясь не трястись и не давать панике волю.
— Чтобы да-жить. Лабораторный материал да-служить недолго. Надо инъекции. Мы да-повреждаться солнцем из-за тебя. Теперь надо да-вернуться. Мы отдать тебя егерям и да-уйти на база. С Лее.
Вера всхлипнула.
— Я вам помогала, — еще не веря этому ужасу, пробормотала она. — Отпустите меня, а? Пожалуйста!
— Другие тоже будут да-стараться для тебя да-делать все, — сказал Бара. — Для тебя, чтобы ты нет-не умерла, чтобы хозяин тебя да-получить.
— А… кто ваш хозяин?
— Бара-вара-бара-вара, — издевательски произнес Бара. — Я нет-понимать.
И подтолкнул Веру, ведя ее перед собой.
А Лее протяжно, звонко завыла, словно призывая сюда кого-то. Хотя и так понятно, кого — егерей, чтобы погнали драгоценную добычу на неизвестного ей, но страшного хозяина. Вера сглотнула, представив, как ее голова украшает чью-нибудь стену в качестве трофея, и рванулась изо всех сил. Хрустнули ее кости, завыла еще громче и протяжнее Лее. Вера боролась молча и отчаянно, но, едва она сумела освободиться от жесткого захвата лабораторных тварей, как в лицо ударил яркий свет большого фонаря.
«Неужели — все?» — подумала Вера, уже слыша, как, пружиня, распрямляется дуга арбалета, как свистит мимо левого уха тяжелый болт. Ей показалось даже, что срезало прядь, выбившуюся из некогда красивой прически. И тут же — второй выстрел. Первый болт прошил тело Лее, что была слева, второй, с секундным интервалом пронзил Бару справа. Затем кто-то, кого Вера не видела, ослепленная фонарем, толкнул девушку, сшибая наземь, и она услышала удары — два удара подряд. Тяжелых, таких, будто кто-то… И еще два.
Лежа на траве, она приподняла голову и посмотрела назад. Да, так и есть: кто-то обезглавил оба тела. Фонарь был у неизвестного на лбу, поэтому Вера видела лишь очертания охотника, а когда он повернулся, то девушка снова ослепла. В панике она не смогла даже подняться на ноги и как была, сидя, так и поползла прочь от темного силуэта с ярким светом вместо головы. Вот и конец, решила она, вот и хозяин, который ждал ее, чтобы убить…
— Нннне хочу, — проговорила Вера с трудом.
И в ответ услышала:
— Ну, не хочешь, тогда сиди тут, а я пошел. Дура.
И тут же, не дожидаясь, пока она пошевелится, неизвестный вздернул за руку, поставил на ноги и спросил:
— Идти можешь?
Она не знала. Для начала ей было жизненно необходимо обхватить своего нежданного спасителя обеими руками и уткнуться лицом в его плечо — воняющее потом, дымом, вампирской кровью. Надежное и крепкое плечо Деметрия. Она боялась его, потому что он был человек и егерь, но все равно прижималась, ища защиты и спасения и не в силах даже пошевелиться от усталости и страха. Все тело оцепенело, и Деметрий мог миловать или убивать — все равно.
Он вздохнул и поднял ее на руки.
— Я ж думал, ты уехала, — сказал сердито. — Это какой же надо быть дурой, чтобы остаться?
— Прости, — ответила Вера и заплакала.
ГЛАВА 10. Высший
— Ты меня ослушался!
Альберт отшатнулся от Ромена, который вломился в его дом, в его спальню, и застал буквально без штанов.
Девочек рядом уже не было. Возможно, при виде Высшего они испугались и удрали, а возможно, слуги забрали уже бесполезные тела, высосанные насухо. Альберт, когда перебирал лишнего, потом плохо помнил, куда деваются девки, да и не было ему до них дела. С его бизнесом крови и тел всегда было предостаточно! За тварей платили хорошо, а за настоящих вампиров еще лучше. Они умнее, и охотиться за ними всегда интереснее. Правда, насчет Веры у Альберта были сомнения: она была глупа, скучна, патриотична и гуманна. Ни драться не станет, ни убежать не сумеет. Слабая, избалованная — настоящее дитя, рожденное после Пандемии!
Будь же проклят Игнасиус, внявший просьбам вампиров и заключивший мир!
— Я тебе самому клыки выдерну и в заказник отправлю, слышишь? — прорычал Ромен, сбрасывая Альберта на пол. — Убью!
Альберт попытался прикрыться, видя, что на поясе у Высшего узкий, как игла, тонкий кинжал. Древнее оружие смертных, один из Пяти заклятых кинжалов, способных с одного удара прекратить жизнь любого вампира. Пятясь от Ромена на заднице, Альберт забормотал:
— Но ты же знаешь!
— Стоило мне отлучиться по делам, и что ты творишь? Продаешь мою девчонку?! Я тебе сказал, чтобы ты принес ее МНЕ! — заорал Высший. — Упакованной и с бантиком!
— Но ты же понимаешь!
— Не хочу понимать! Я хочу Веру и только Веру! Звони Сеймуру.
В руку Альберта ткнулся телефон, слетевший со стола по мановению руки Ромена.
— Зачем тебе именно Вера?
— Если я чего-то хочу, твое дело не спрашивать зачем, а подкладывать под меня то, что я хочу, — зарычал Высший. — Звони, или я оприходую тебя, а потом…
Он коснулся рукояти кинжала — рукой в тонкой кожаной перчатке. Чтобы ненароком не повредить своей Высшей плоти, не иначе!
Прошлой ночью Ромен позвонил Альберту Талеву и сказал, что планы откладываются… и что Вера принадлежит ему. Точнее, будет принадлежать. Более того, Ромен приказал нарядить ее в свадебное платье и отдать присланному им вампиру, чтобы тот привез Веру к нему. Но тут чужая живая кровь ударила Альберту в голову. В ярости он даже разбил пару бокалов — из одного он уже успел накачать «невесту» седоктиром, растворенным в вине. Если она не потребит достаточно крови, эта пакость никуда не денется из ее вен, рассчитывал Алик. Сама по себе не выведется! И тут он увидел, что две служанки из низших одевают Веру в это дурацкое красное платье. «Для господина Ромена», — сказали они, подобострастно кланяясь. Хорошо, что Вера этого уже не слышала — вся была под властью препарата. Альберт сам его разработал и знал, что первые минуты вампир почти ничего не видит и не слышит, чувства возвращаются к нему постепенно, но еще долго вампир будет медлительным, плохо соображающим. И Вера действительно уже была совсем заторможена, но потянулась к нему, словно желая любви.
Что ж, Альберт не любил эту худосочную и скучную, слишком правильную девчонку, ему нравились горячие пышечки с щедрой грудью. Он помог ей пройти по полу, не порезавшись о стекло — регенерация тоже страдала от действия седоктира, заставил надеть туфли, в которых она была сегодня на вокзале, сам уложил ей волосы. Она оставалась почти безучастной, была словно кукла, и это забавляло Альберта. Ромену следовало выбирать себе девку для забав не среди юных аристократок, едва отлученных от бутылочки с соской!
И все же, если бы Высший приехал первым, он бы забрал Веру себе. И тогда история вампиров не оказалась бы на решающей стадии — накануне большого поворота. Даже переворота, думал Альберт.
Но Ромен опоздал. Вернее, опоздал тот, кто приехал за Верой. Дела требовали отъезда Высшего, и он был, наверное, уверен, что девушку ему доставили, как он приказал. Прошла часть ночи, день и еще половина следующей ночи, ну какие у Веры шансы выжить в охоте? Поэтому Альберт не спеша набрал Сеймура и сказал:
— Доброй ночи, Сей. Как охота?
— Не так резво, как хотелось бы, — неохотно сказал хозяин заказника. — Я заплатил не за это, знаешь ли.
Ну вот, еще один недовольный. Видимо, Вера оказалась совсем вялой жертвой, не удовлетворившей заказчика. Альберт покосился на Высшего. Пожалуй, даже жаль, что Ромен сорвался на таком пустяке. Что ж, зато переворот свершится — главное только уцелеть к моменту, когда Одилия и Дамиан Алий узнают о том, что люди охотились на их драгоценную наследницу.