Я поворачиваю ключ и завожу мотор. По рукам бегут мурашки. Сердце колотится бешено. Во рту пересохло.
Я пытаюсь проморгаться, когда внезапно накатывает страх.
Ограждение приближается. Дым. Я чувствую его. Ощущаю гарь на языке, по гортани будто проходятся наждачной бумагой. Боль в костях.
Прекрати.
Это было в прошлом.
Молния не бьет дважды в одно место.
Разве что ты чертовски невезучее чмо.
Я истерично смеюсь.
– Ты в порядке? – раздается в ухе голос Каррика.
– Да. Просто осознаю, насколько же я жалкий придурок.
– Тебе следовало понять это годы тому назад, – смеется он. – Все хорошо?
Я выдыхаю.
– Да.
Дрожь распространяется от плеч до кистей. Я сдавливаю руль, заставляя себя успокоиться.
Хорошо, что я не взял свой болид для участия в Формуле-1. Так и знал, что пока не готов. Мне нужно привыкнуть, снова научиться контролировать машину на высоких скоростях и чувствовать себя комфортно. «Бугатти» Каррика подходит для этого идеально.
Выезжаю на трек. Ничего не происходит.
Глубокий вдох и выдох.
Я понимаю, что мои руки больше не трясутся. Чувствую, как по венам разливается чувство удовлетворения.
Контроль. В этом все дело.
Мне просто нужно сдерживать свой страх и справляться с ним. Если я в чем-то и хорош, так это в контроле. В этом я преуспел. Он как чертов афродизиак для меня.
Я включаю первую передачу.
Дышу.
Один… два… три…
Плавно отпуская сцепление, давлю на газ и улетаю вперед. До ста километров за ничтожный промежуток времени. Эта машина умеет двигаться.
Сто шестьдесят.
Сердце начинает колотиться о ребра. Страх и адреналин. На углу, который мне нужно проехать, вижу ограждение. Руки снова трясутся. Пот стекает по лицу.
Не подведи, Сильва. Думай о чем угодно, кроме аварии.
Индия.
Ее вкус. Ее идеальный рот. Как она обхватывала мою талию ногами, когда я целовал ее.
Ослабляя нажим на газ, я ухожу в поворот. Возвращаясь на прямую трассу, снова увеличиваю скорость.
Стрелка стремится к сотне.
Сто сорок.
Сто шестьдесят.
Две сотни.
Я будто наяву слышу скрежет металла.
Бью по тормозам.
Это не реально. Не реально.
Это только в моей голове.
Думай об Индии.
Как она будет выглядеть голой. О ее ощущениях, пока я буду трахать ее.
Я снова давлю на газ, разгоняя машину до двух сотен. Больше. Мне нужно развить большую скорость. Я могу.
Я давлю чуть сильнее.
Двести двадцать.
Сердце колотится, и я не могу успокоить его.
Прекрати бороться и используй адреналин.
Представь, как трахаешь Индию. Эта машина – ее тело. Я собираюсь объездить ее. Жестко. Доведу ее до предела.
Двести шестьдесят.
Нагибать ее всеми возможными способами. Трахать жестко и быстро на каждой поверхности в своем доме.
Три сотни.
Моя голова между ее ног, и я вкушаю ее, заставляя выкрикивать мое имя.
Триста двадцать.
Индия передо мной на коленях, мой член между ее пухлыми губками.
Триста сорок.
Кончаю в нее. На ее грудь. На ее лицо. Покрывая каждую часть ее тела своей спермой.
Триста пятьдесят.
Я делаю это, черт возьми.
Раскрывая губы, я выдыхаю, стекающий по лицу пот попадает прямо в рот.
– Триста пятьдесят! Ты, мать твою, сделал это! – раздается в моем ухе восторженный голос Каррика. – Значит ли это, что ты вернулся, Сильва?
Я делаю довольно глубокий вдох, медленно выдыхая.
– Да, – усмехаюсь я. – Я определенно вернулся.
Делаю еще пять кругов.
Каррик машет мне, на его лице улыбка от уха до уха.
Выбираясь из машины, я стягиваю шлем, балаклаву и провожу рукой по пропитанным по́том волосам.
– Ты там выглядел потрясающе, – говорит он.
– И чувствую себя охренительно прекрасно, – закрывая дверь машины, я поворачиваюсь к нему.
– Думаешь, в следующий раз сможешь так же на болиде?
Бросая шлем, спускаю комбинезон до талии, футболка прилипла к коже. Мне жарко благодаря все еще проносящемуся через мое тело адреналину.
– Да, думаю, да, – как только произношу это, чувствую сомнение, но быстро подавляю его.
– На следующей неделе? – спрашивает Каррик.
– Нет, завтра. Не хочу терять время. Хочу вернуться и приступить к тренировкам, – я едва могу оставаться спокойным. Все тело пульсирует.
– Пора бы. Некоторое время у меня не было достойной конкуренции.
– Я надеру тебе зад в следующем сезоне, – я смеюсь, протягивая ему ключи от машины. – Какие планы? – спрашиваю я его. – Может, по пиву?
Чувствую, что мне нужно заняться чем-нибудь. Прямо сейчас идти домой не вариант.
Очень хочется трахнуться, но выпускать пар со случайной женщиной я не собираюсь.
Единственная, кто мне нужен, – Индия.
– Не могу. Нужно поехать домой и переодеться. У нас ужин с моим отцом. Почему бы тебе не присоединиться к нам?
– Нет, но спасибо, – я машу ему, скрывая разочарование.
Оуэн Райан не относится к моим любимчикам. Не то чтобы я скажу об этом Каррику, но думаю, что его отец – полный козел.
– Есть занятие получше? Или компания получше? – он ухмыляется, приподнимая бровь.
Каррик знает, что я поцеловал Индию. Обычно я не распространяюсь о личной жизни, но знаю, что ему могу доверять.
– Не-а.
– От нее до сих пор никаких вестей?
– Ага. Даю ей время передумать.
– Думаешь, передумает?
– Определенно, – говорю я с усмешкой. – Я знаю это.
– Ну, держи меня в курсе, – он двигается к «Бугатти». – Дай знать, когда наконец пригвоздишь хорошенькую докторшу.
Я качаю головой, посмеиваясь.
Поднимаю шлем и иду на парковку к арендованной машине. Поскорее бы оказаться дома и принять душ.
Паркую взятый напрокат «Мерседес» на подъездной дорожке и захожу в дом. Поднимаю почту с коврика и двигаю на кухню. Замечаю в пачке писем одно с печатью офиса Индии.
Я разрываю конверт. Сердце пропускает несколько ударов.
«Дорогой мистер Сильва,
думаю, больше я не смогу лечить Вас. Во вложении направление к другому психотерапевту.
Всего доброго.
Искренне ваша,
Доктор Индия Харрис».
Руки напрягаются, письмо превращается в комок бумаги.
Она решила выбросить меня из своей жизни, словно я ничего не значу.
Ага, конечно же, откажусь я так просто.
Хватая ключи от машины, я хлопаю дверью и с письмом в руке выбегаю из дома.
Глава шестнадцатая
Лондон, Англия
Дверной звонок начинает сходить с ума именно тогда, когда я собираюсь понежиться в ванной. Со вздохом я натягиваю халат, перевязываю его на талии и выключаю воду.
Кита с Джеттом сегодня нет. Они смотрят игру «Челси» с «Манчестером Юнайтед» на «Олд Траффорд» и ночевать останутся в отеле. Редкий вечер, когда я предоставлена сама себе.
План был простой: ванна, бокал вина, жалость к себе из-за всего, что произошло с Леандро.
Я говорила с коллегой, доктором Сандерсом, который, как мне кажется, прекрасно справится с лечением Леандро. Он отличный специалист в области ПТСР и согласился взять Леандро к себе. Так что я поручила Сэйди отправить Леандро письмо о прекращении его лечения.
Было ли больно отправлять его?
Еще как. Я словно искупалась в адском котле. Но я знаю, что это единственное правильное решение.
Сейчас мне остается зализывать раны и двигаться дальше.
Интересно, получил ли Леандро письмо? Уже должен был.
В голове мелькает мысль. Вдруг за дверью он?
От этого я ускоряюсь. Сбегаю по лестнице. Достигая двери, смотрю в глазок.
Это он.
Меня пронизывает страх и приятное возбуждение. Он снова терроризирует звонок. Отступая от двери на шаг, я проверяю, чтобы халат был запахнут плотно. Делаю глубокий вдох, отпираю замок и открываю дверь.
Господи боже.
Он в гоночном костюме, низко сидящем на его талии, и в обтягивающей его великолепную грудь черной майке.
У меня возникает невообразимое желание затащить его внутрь и стянуть эту майку с его тела.
Само собой, я этого не делаю, но мое тело среагировало на него, и определенный сценарий уже проигрывается в моей голове. Соски напрягаются, а внутри все пылает.
Я скрещиваю руки на груди.
– Что ты здесь делаешь?
Он делает шаг вперед, в его взгляде тьма, вынуждающая меня отступить назад.
– Пришел, чтобы отдать тебе чертово письмо, – он разрывает бумагу и бросает письмо к моим босым ногам. – Я его не принимаю.
Я приподнимаю подбородок, глядя ему прямо в глаза.
– У тебя нет выбора.
– Нет? Еще посмотрим.
Он двигается так быстро, что я едва успеваю следить за ним. Хотя я и не пошевелилась. Он заходит в дом, захлопывает дверь, поворачивается ко мне и пригвождает меня к стене.
– Како… – я не заканчиваю предложение, потому что он своим ртом накрывает мой.
Я сопротивляюсь ровно ноль целых ноль десятых секунды. Затем руками запутываюсь в его волосах и целую в ответ так, словно от этого зависит моя жизнь.
– Где Джетт и твой брат? – спрашивает он быстро и резко, почти не отрываясь от моих губ.
Я едва способна отвечать, но каким-то образом справляюсь с собой, чтобы сказать:
– На футбольном матче. На выезде. Дома не ночуют.
Он издает низкий гортанный звук.
Затем целует меня снова, жестче, агрессивнее. Он сжимает меня сильнее и языком проникает в мой рот. Его поцелуй наполнен страстью и гневом.
Никогда прежде меня никто так не целовал.
Мне это нравится.
Боже, как он прекрасен на вкус. И приятно пахнет. Смесью пота и машин.
Запах настоящего мужчины.
Мы захвачены желанием настолько, что не произносим ни слова. В коридоре раздаются только звуки голодных поцелуев и нашего тяжелого дыхания.