И вся моя.
– Да. Но пока они тебя не знают, так что у нас есть немного времени побыть в уединении.
– Когда-то это должно было случиться, но они хотя бы опубликовали симпатичное фото. – Она садится напротив меня, упираясь ногами в мой стул, устраивая стопы между моих ног.
Я кладу айпад на стол.
– А разве у тебя могут быть плохие фото? Потому что я что-то в этом сильно сомневаюсь.
– Одна, где я беременна Джеттом и раздутая до размеров дома.
– Спорю, когда ты была беременна, то выглядела потрясающе.
– Вообще ни разу, – смеется она.
Рукой я скольжу по ее стопе, удерживая ту и приподнимая. Когда я кончиком большого пальца пробегаюсь по изгибу на внутренней стороне, она вздыхает от удовольствия.
– Когда приедем домой, я покажу тебе несколько фото, где я беременна, и ты быстро изменишь свое мнение.
Она хихикает, а я качаю головой, не соглашаясь. Она в любом виде будет для меня красивой, и никак иначе.
– Боже, это так приятно, – комментирует она мое умение массировать стопы.
– Я рад. И, говоря о радости, я заказал нам завтрак, – я киваю на еду на столе. – Джетт и Кит уже встали? Как думаешь, она захотят поесть с нами?
– Без сомнений, они все еще спят. И почти уверена, что Кит говорил, будто собирался заказать еду им обоим.
Изначально я заказал номер с двумя спальнями для Индии, Джетта и меня, и отдельный односпальный для Кита. Но потом Джетт сказал, что хочет остаться с Китом, так что они поселились в двуспальном номере, а нам с Индией достался односпальный. Не могу сказать, что разочарован договоренностью о комнатах для сна. Это значит, что у меня беспрепятственный доступ к Индии, и, пока я трахаю ее, она может создавать столько шума, сколько ей будет угодно.
– Они же придут посмотреть тестовый заезд, верно?
Она откидывает голову и улыбается мне.
– Как будто они пропустили бы.
– Хорошо.
– А чем мы займемся вечером?
– Я думал, мы все могли бы сходить и тихо поужинать. Потом мне нужно лечь пораньше, чтобы отдохнуть перед квалификацией.
– Звучит отлично, – садясь ровно, она убирает ноги, выскальзывая из моих рук.
Я наблюдаю за ней, пока она подходит и устраивается у меня на коленях, раздвинув ноги в стороны. Руками я обхватываю ее ягодицы.
– И этот ранний сон совсем не подразумевает меня?
– Все мои ранние сны включают тебя. Я вожу лучше после того, как трахну тебя.
– С тех пор как мы начали заниматься сексом, ты еще ни разу не был за рулем болида, – говорит она.
– Еще как был. Если не считать тренировок, я участвовал в десяти гонках Гран-при после нашего первого секса, когда я имел тебя в твоем коридоре, прижав к стене, помнишь?
Ее щеки вспыхивают от смущения.
– Помню.
Я отталкиваю болезненные мысли о тех десяти гонках, что провел без нее.
Теперь она со мной. И только это имеет значение.
– И мои победы, и общие очки были выше, чем прежде, – руками я проскальзываю под мою футболку, которую она надела. От ощущения ее нежной кожи мой член в боксерах начинает твердеть. – Я бы даже сказал, что трахать тебя – это часть моего нового предгоночного ритуала на удачу.
– Хм-м-м… это так? – она приподнимает брови.
– Определенно. И думаю, я мог бы проделать некоторые элементы предгоночного ритуала прямо сейчас.
Я поднимаюсь вместе с ней, и она смеется, обхватывая мою шею. Я несу ее в спальню и кладу на кровать, после чего в течение часа демонстрирую, насколько я благодарен за подаренную ею удачу.
Глава двадцать восьмая
Будапешт, Венгрия
Я в боксе команды Леандро, стою между Китом и Джеттом, на экране наблюдаю за тем, как Леандро борется за первое место в квалификации.
Отличие в атмосфере от наблюдения за происходящим из бокса, а не с трибуны «Сильверстоуна», огромное. Воздух прямо-таки вибрирует от напряжения. Я почти физически ощущаю, насколько сильно команда Леандро хочет, чтобы он занял поул-позишн.
– Он сделает это, мам! – произносит Джетт взволнованно рядом со мной.
Мне нравится слышать радость в его голосе. Здесь он определенно в своей стихии. И Леандро с ним прекрасно ладит, включая его и Кита во все события: демонстрацию всего вокруг, представление их всем пилотам из противоборствующих команд. Также они провели много времени с Карриком в боксе команды «Райбелл».
Прошлым вечером был изумительный ужин с Карриком и Энди. Они привели с собой нескольких друзей. Подруга Энди, Петра, работает в команде Каррика, и Кит казался довольно заинтересованным в общении с ней на протяжении почти всего вечера. Также я познакомилась с автомехаником Каррика, Беном, и дядей Энди – Джоном. Безусловно, на терапиях я слышала обо всех этих людях от Энди, так что было приятно увидеть их собственными глазами.
Каррик и Энди очень рады тому, что мы с Леандро вместе, несмотря на их знание о том, что я была его психотерапевтом. Я испытывала смутную тревогу от мыслей о проведении времени с ними, беспокоилась, что они обо мне подумают, но Леандро убедил меня, что они действительно счастливы за нас.
От осознания этого мне слегка полегчало, но я не чувствовала себя расслабленной, пока мы не начали общаться и пока я не поняла, что им все равно, как мы с Леандро познакомились. Они казались искренне радовавшимися, что мы вместе.
В заднем карман джинсов завибрировал мобильный телефон.
Интересно, кто бы это мог быть. Все люди, которые мне звонят, находятся рядом со мной. А все звонки пациентов переадресовываются Аманде – психотерапевту, к которому я обратилась, чтобы она прикрыла меня, пока я буду в Венгрии.
Я вытаскиваю телефон из заднего кармана.
На экране высвечивается номер, которого я не видела уже очень давно. Предчувствие у меня плохое…
– Я отвечу на звонок, – я показываю телефон Киту, он кивает и возвращается взглядом к экрану.
Я быстро пересекаю бокс. Выскальзывая за дверь, отвечаю на вызов.
– Расселл?
Расселл – адвокат, работавший над делом Пола и посадивший его в тюрьму.
– Здравствуй, Индия. Сожалею, что звоню на выходных, но я сам только что получил звонок и подумал, что ты хотела бы знать.
– Что за звонок? – мои губы едва заметно дрожат.
Он мягко вздыхает.
– У Пола вчера было слушание о досрочном освобождении. Я не знал. Вероятно, мне направляли какие-то бумаги, но я не проверял. Мне жаль, Индия, но дело было пересмотрено.
Позвоночник прошивает страхом.
– Его выпустили, – я почти давлюсь словами.
– Пока нет. Его выпустят во вторник.
Несколько дней. Воздух покидает легкие. Я прижимаю руку ко лбу, пытаясь угомонить стремительно носящиеся мысли.
– Но я думала, что до его выхода еще несколько лет.
– Как и я. Я правда не думал, что его просьба о досрочном освобождении будет удовлетворена. Мне казалось, он отсидит весь положенный срок, особенно после попыток побега… и писем с угрозами, что он посылал тебе.
В памяти воскресают те ужасные слова. Чистая ненависть.
Я едва не задыхаюсь от боли и злости. На Пола и на себя. Меня как будто предали.
– В понедельник первым же делом я запрошу срочное запретительное постановление для тебя и Джетта, – говорит мне Расселл.
– Думаешь, он будет искать нас? Джетт в опасности? – меня охватывает паника, и я сразу же начинаю перебирать в голове варианты, куда нам бежать. Может, покинуть страну – не такая уж плохая идея.
Пока он не попал в тюрьму, он не был жестоким человеком, но я прочла, с какими чувствами он находился там, считая, что я украла у него жизнь, – тюрьма может изменить даже самого мягкого человека.
Того Пола, который выйдет из-за решетки через несколько дней я совсем не знаю.
– Не думаю. Пол освобожден, но будет носить электронный браслет и у него будет комендантский час. Он не сможет покинуть пределы Манчестера. Не думаю, что он рискнет вернуться в тюрьму после стольких попыток выйти и что будет нарушать условия освобождения, отправляясь в Лондон. И он не знает, где ты. Но все же лучше, чтобы запретительное постановление было.
Я знаю, как легко найти людей, да и мое имя не самое заурядное. Может, мне стоило сменить его, чтобы он не смог нас обнаружить.
Все мы хороши задним умом.
– Ладно.
– Все будет нормально, Индия. Мы всегда знали, что этот день наступит. Просто это случилось раньше, чем мы ожидали.
– Ты прав. Я знаю.
– Раз Полу одобрили просьбу о досрочном освобождении, может, он теперь другой. Может, он отпустил свою ненависть к тебе.
– Ты веришь в это?
– Хотелось бы, ради твоей же безопасности. В понедельник запрошу протокол пересмотра, чтобы понять, на каком основании его освободили. Думаю, все должно быть в порядке.
– Если там будет что-то… о желании увидеться с Джеттом…
– Он знает, что ему запрещено, но, конечно, если что-то обнаружится, я дам тебе знать сразу же.
– Спасибо.
– Кит все еще живет с тобой?
– Да.
– У твоего дома хорошая система безопасности?
– У нас стандартная система.
– Возможно, пришло время ее улучшить.
– Рассел, ты сейчас не помогаешь мне успокоиться, – посмеиваюсь я невесело.
– Прости. Даже несмотря на то что я верю, что ты будешь в порядке, я просто пытаюсь предложить тебе способы почувствовать себя безопаснее.
– Я знаю и ценю это, – я выдыхаю, проводя пальцами по волосам.
Рев мотора возвращает мои мысли к Леандро. Я вспоминаю, кто он такой и где я сейчас нахожусь.
– Я кое с кем встречаюсь, – говорю я Расселлу. – Новые отношения, но он известная личность.
– Нахождение с ним подразумевает внимание общественности к тебе и Джетту?
– Да. Нас уже сфотографировали вместе. Не Джетта, но уверена, что не пройдет много времени, как они узнают мое имя и Джетта. Думаешь, это создаст проблемы?
Наступает пауза, пока он думает. Его молчаливость нервирует меня.
– Если Пол на самом деле изменился, тогда нет, проблем быть не должно. Но он узнает, где именно ты живешь и как. Пресса даст ему полный доступ к тебе и Джетту. Мой тебе совет: пока Пол на свободе, держись от прессы как можно дальше. И мы посмотрим, как все пойдет.