е значение.
И для меня тоже.
Я очень люблю свою работу, но относиться к ситуации, как прежде, уже не могу. Хоть я и опустошена из-за того, что больше не могу помогать людям, но знаю, что это правильно.
Единственный человек, осуждение которого я не выдержу, это Джетт. И слава богу, он не думает обо мне плохо. Мой сын мудр не по годам.
После похода в участок и к Совету, я усадила Джетта и рассказала ему абсолютно все. Как мы с Леандро познакомились. О том, что его отец вышел из тюрьмы. О взломе. О попытке шантажа. Мне не хотелось, чтобы Джетт узнал это от кого-то другого.
Но после того как я вывалила на него эту информацию, он сказал лишь:
– Пока ты в порядке и счастлива с Леандро, только это будет иметь значение. Остальное чепуха.
Я заплакала. А как было не разрыдаться? Уже тогда, обнимая сына, я знала, что все будет хорошо. Все образуется само собой, и все случившееся произошло не без причины.
Пола арестовали и вернули за решетку за нарушение условий досрочного освобождения – теперь он отсидит весь положенный ему срок. Плюс он вновь предстанет перед судом, но уже за шантаж и вымогательство. И снова главной свидетельницей буду я. Мое слово против его. Но мой ноутбук и распечатанные Полом файлы о Леандро были конфискованы из дома вымогателя. Факт, что, высказавшись, я потеряла все и не приобрела ничего, покажет, что я говорю правду. Надеюсь, ему прибавят несколько лет к нынешнему сроку.
Я молюсь, чтобы к моменту выхода Пола Джетт стал взрослым мужчиной, и надеюсь, что сам Пол будет достаточно предусмотрителен, чтобы оставить нас в покое.
В школе все еще каникулы, обратно отправляемся на следующей неделе. Леандро мучился от мысли, что ему придется оставить нас, несмотря на то что Пол снова за решеткой, так что мы приехали к нему на время Гран-при.
Я чувствую себя расслабленной и защищенной впервые с момента, когда Пол вышел из тюрьмы. Утешало меня лишь то, что все теперь открылось.
Пресса не раздула историю о Поле, ну или как мы с Леандро познакомились. Может, они еще сделают это. А может, и нет. Если все же новость разлетится, мы справимся с этим вместе.
– Ты наблюдаешь за тем, как я сплю, – бормочет он с закрытыми глазами, удивляя меня. Его голос хриплый после сна и чертовски сексуальный.
– Вполне возможно, – я прижимаюсь к нему, закидываю ногу на его бедро и ощущаю ею его утреннюю эрекцию. – Просто ты выглядишь так умилительно, когда спишь.
Он открывает один глаз, поглядывая на меня.
– Что я умилительный, можно подумать только в самую последнюю очередь. А вот ты, с другой стороны… – он открывает второй глаз и одной рукой проводит по моей заднице, гладит бедро, после чего забирается под пижамные шорты и кончиками пальцев трогает мои быстро намокшие трусики.
Я резко вдыхаю от его легких и воздушных прикосновений.
– Джетт может не спать.
– Тогда мы будем тихими, – на его лице сексуальная усмешка, из-за которой я тут же готова сделать все, что он захочет.
В ответ я целую его. Пальцами он пробирается под трусики.
– Боже, – выдыхаю я, когда он имеет меня, а большим пальцем ласкает клитор. – Мне нужно дотронуться до тебя, – рукой я проникаю под его пижамные штаны и беру его за член, начиная водить по нему вверх и вниз. Обожаю, как он шипит сквозь зубы, реагируя на мои прикосновения.
Дальше я понимаю, что мои шорты и трусики уже спущены по ногам вниз, и меня совершенно не нежно переворачивают на другой бок. Спиной к нему.
– Раздвинь ноги, – шепчет он мне на ухо.
Я выполняю его просьбу. Чувствую, как головка его члена трется о мой вход и клитор, после чего он толкается в меня.
– Черт, – рычит он мне на ухо. Рукой проскальзывает под мой топ и кладет ладонь на мою грудь, начиная массировать сосок.
Из меня вырывается крик.
– Ш-ш-ш, – шепчет он, другой рукой закрывая мне рот, медленно двигаясь во мне туда-обратно. – Мне нужно затыкать тебя, детка? Или ты будешь хорошей девочкой?
Мысли, как он затыкает меня, возбуждают меня, и к этому примешивается ощущение его руки на моем рту, но все же я качаю головой.
– Я буду хорошей, – бормочу я ему в руку.
Оставляя руку на моим губах, другой он снова сжимает сосок. Я царапаю его ладонь зубами. Он рычит и начинает трахать меня жестче. Звук плоти, ударяющейся о плоть, так заводит.
– Потри свою киску, Индия. Я хочу, чтобы ты трогала себя.
Раньше я перед ним никогда себя не трогала, но эта мысль меня увлекает.
Я прижимаю пальцы к своей промежности, кончиками пальцев касаясь его члена, когда тот вколачивается в меня и выходит обратно. Затем я начинаю массировать клитор.
– Черт. Да, вот так, – говорит он хрипло мне на ухо. – Доведи себя до оргазма. Хочу, чтобы ты кончила и сжалась вокруг моего члена, как тиски.
Я тру клитор интенсивнее. Я возбуждена до предела. Мне нужно кончить. Сейчас только это имеет значение.
Я откидываю голову назад и оглядываюсь на него. Его рука соскальзывает с моего рта, и пальцами он запутывается в моих волосах. Хватая меня за локоны, он притягивает мой рот к его и целует меня страстно и жестко. От ощущения его языка, переплетенного с моим, его члена во мне и моих пальцев, ласкающих клитор, я кончаю сильно и стону от удовольствия ему в рот.
– Черт… – шепчет он хрипло. – Твоя щелочка кажется такой чертовски узкой.
Он вколачивается в меня еще несколько раз, после чего я чувствую, как его тело напрягается, готовясь к освобождению.
– Я кончаю, детка, – шепчет он. – Кончаю в твою горячую тугую киску.
Я смотрю на него, когда он отходит от оргазма. Обожаю его взгляд, полный удовольствия и любви, направленной на меня. Я никогда не была любима до встречи с Леандро. Я и не подозревала, насколько это волнительно.
Он снова целует меня, все еще оставаясь во мне.
– Нет ничего лучше, чем проснуться и быть в тебе.
Я улыбаюсь, но улыбка переплетается с легкой грустью.
– Я буду скучать по нашим пробуждениям, когда ты будешь уезжать на гонки.
Он одаривает меня ошеломительной улыбкой.
– Только до ноября, а после ты каждое утро будешь просыпаться и чувствовать меня в себе.
– До следующего сезона.
– Нет. Каждое утро. Вечность, – он делает глубокий вдох. – Индия, это будет мой последний сезон. Я ухожу из Формулы-1.
– Что? – восклицаю я, поворачиваясь к нему лицом, думая, что он дурит меня.
– Кажется, мы испортили наши простыни, – он посмеивается, указывая на внезапно открывшееся после моих передвижений влажное место.
– Уходишь? – игнорирую я его веселость. – Это потому, что я потеряла работу из-за наших отношений, и ты чувствуешь вину? Потому что если так, то тогда не нужно, ты не можешь так поступить. Я не допущу.
Он обхватывает мое лицо ладонями, убирая волосы большими пальцами.
– Нет. Не из-за этого. Мое решение об уходе было принято еще до всего произошедшего. Мне было паршиво находиться вдали от тебя, когда я был в Бельгии. В этом году заканчивается мой контракт. Я достиг всего, чего хотел. Поборол своих демонов и вернулся на трассу. Но гонки больше не дарят мне тех ощущений, что раньше. Я хочу начать жить с тобой и Джеттом. Не хочу быть вдали о тебя большую часть года.
Я чувствую проносящуюся через меня теплоту.
– Ты уверен, что хочешь этого? – спрашиваю я мягко.
– Да. Однажды я женюсь на тебе и наполню твой живот маленькими Сильвами.
– Несколькими? – лепечу я.
Он усмехается и подмигивает.
– Конечно. Я думаю о трех или четырех, – он равнодушно пожимает плечами.
Из меня вырывается глухой смех, а глаза расширяются.
– Трех или четырех? Притормози-ка, Мистер Плодовитость. С чего ты взял, что я вообще хочу еще детей?
Я хочу. В голову не приходит ничего лучше, чем родить детишек от Леандро. Хотя, вероятно, не четверых. Но я обожаю дразнить его.
Мышцы его лица застывают. Затем, так же быстро, как застывают, расслабляются.
– Тогда меня устроит все как есть. Джетт мой, так что…
– Что? – воздух застревает в горле.
– Я сказал, Джетт – мой, – его голос смягчается, кончиками пальцев он проводит по моей щеке. – Учитывая, в каких мы отношениях, Джетт мой сын. Я не пытаюсь наступать на пятки Киту. Я знаю, что он растил Джетта, как своего собственного ребенка. Но я хочу быть Джетту отцом, если он сам того захочет.
Мои губы дрожат, на глаза наворачиваются слезы.
– Я почти уверена, что Джетт будет не против. Да и Кит тоже.
Он улыбается, приподнимая уголок губ.
– Хорошо.
Боже, я люблю его. Невообразимо сильно.
– И я хочу завести еще детей, просто чтобы ты знал, – я дарю ему нежную улыбку.
Он целует меня снова.
– Как только сезон закончится, можем начать делать ребенка номер один. Просто нам нужно потренироваться заранее.
Я прижимаю руку к его груди в области сердца.
– И как только я стала такой удачливой, что ты полюбил меня, Леандро Сильва?
– Это я счастливчик, детка. Поверь. До знакомства с тобой моя жизнь катилась вниз по наклонной. Ты спасла меня больше, чем один раз. Любовь к тебе мое спасение.
Накрывая своей рукой мою, он снова целует меня, медленно и проникновенно, до тех пор, пока снова не начинает двигаться во мне. Кажется, график тренировок у нас будет довольно плотный.
Эпилог
Три месяца спустя
Остров Яс, Абу-Даби, ОАЭ
Когда я начал участвовать в гонках, то понимал, что рано или поздно этот день настанет, но не думал, что буду чувствовать себя так, как сейчас, или что закончу сезон именно таким образом. Мне казалось, что мою карьеру завершит смерть или возраст, но точно не просто подходящее время. И то, что я могу начать новую жизнь с любимой женщиной и ее сыном, которого люблю с той же силой. Он не просто сын Индии. Он и мой сын. Чем больше времени я провожу с Джеттом, тем глубже этот парень проникает в мое сердце, туда же, куда и его мама.
Если бы несколько лет назад мне кто-нибудь сказал, что сейчас моя жизнь будет такой, – что я влюблюсь в прекрасную женщину и обзаведусь двенадцатилетним сыном, – я бы рассмеялся ему в лицо.