– Просто был поблизости и решил навестить тебя. А почему связь с Вест-Индией тебя так удивила?
– Поблизости? Зачем?
– Я извелся, не зная, что с тобой происходит. Это правда.
– Так я и понял. – Грей хлопнул друга по плечу. – Чертовски рад тебя видеть. Сегодня я все равно собирался отправлять к тебе посыльного. А теперь выслушай меня.
– С удовольствием. – Усмехнувшись, Макс уселся прямо на бильярдный стол. – С детства люблю сказки. Она не страшная?
– Мне не до шуток, – заявил Грей. – Знаешь, здесь творится нечто странное…
Макс вмиг посерьезнел.
– Подумаешь, удивил! Позже, когда у нас появится пара свободных недель, я расскажу тебе, что действительно достойно изумления. Но с этим можно подождать. Сегодня твоя очередь.
– Вот именно, – подхватил Грей. Макс всегда оставался для него своего рода загадкой, поскольку был наделен неподражаемым чувством юмора, галантностью, пристрастием ко всему неизведанному и склонностью к неожиданным выходкам.
– Продолжай, – велел Макс. – Итак, в чем дело?
– Первое из странных событий, о которых я хочу рассказать, случилось еще в Вест-Индии, едва лишь я узнал, как обстоят дела на плантациях Фэлконеров, и уладил некоторые недоразумения. Ко мне с визитом явился один человек. Из тех, кому сам черт не брат, – если ты понимаешь, что я имею в виду. Прежде всего он заставил меня гадать, что случится, если я закрою глаза. Увижу ли я его снова, когда открою их…
– И останешься ли в живых? – подсказал Макс.
Грей уставился в невинные зеленые глаза друга. Тот сохранял невозмутимый вид.
– Почему ты спросил об этом?
– Извини. Чутье подсказало мне именно такой конец фразы.
– Ты почти угадал, – признался Грей, чувствуя себя так, словно кто-то чужой заглянул в его мысли. – Незнакомец был очень смуглым. Или загорелым. Борода, усы, бронзовая кожа… Мне показалось, что он недавно был ранен: он плотно прижимал неподвижную левую руку к телу. На нем были белая чалма и длинные белые одежды. Хотя с виду он походил на индуса, я до сих пор не могу понять, что это за человек на самом деле.
– Он разыскал тебя на плантациях?
– Да. Изъяснялся на правильном английском и производил впечатление весьма образованной и воспитанной особы. Потому я и не сумел решить, каково его происхождение. Впрочем, это не столь уж важно – по крайней мере я так считаю, пока не столкнусь с ним вновь.
– А это вероятно?
– Вряд ли. – Грей уже подумал об этом. – Но благодаря его визиту вчера ночью мне удалось спасти Минерву.
Макс поднес к лицу бильярдный кий, недоуменно посмотрел на него и опустил.
– Не тяни, выкладывай! – потребовал он. – Что произошло?
– Сначала вернемся к тому человеку в чалме. Он предложил мне один товар, попытался продать его… – Подумав, Грей уточнил: – Вернее, предлагал заплатить мне за услугу.
Макс только головой покачал:
– Не могу сказать, что я все понял, но кое-что уловил. Давай по порядку. С Минервой все в порядке?
– Нет. – Как ни досадно Грею было оставлять ее в Уиллиноке, он тешил себя надеждой, что вскоре вызволит любимую из родительского дома. – Человек этот хотел, чтобы я отвез в Англию некий груз. Спрятав его в мешках с сахаром.
В коридоре послышались шаги. Дверь отворилась, и в бильярдную заглянул Кэдзоу. Увидев Грея и Макса, он направился к ним.
– Я ищу вас по всему дому, – сообщил дядюшка. – Надеюсь, маленькое недомогание Эльдоры не испортило вам аппетита.
Грей с трудом удержался, чтобы не выпалить: если что-нибудь и способно лишить его аппетита, так только сама Эльдора, а не ее «маленькие недомогания». Эта женщина вызывала у него безотчетное отвращение: сам не зная почему, Грей не доверял ей.
– Ничуть! – отозвался он, мельком взглянув на Макса. – По правде говоря, я рад, что Эльдора… Нет, ее недомогание меня не радует, но я доволен, что у нас наконец-то появилась возможность поговорить с глазу на глаз. Незачем взваливать наши беды на хрупкие женские плечи, верно?
– Абсолютно, – согласился Кэдзоу и нахмурился. – Так в чем же дело, мой мальчик? Чем я могу помочь?
Почему любой разговор с дядей превращается в предисловие к исповеди? Пожав плечами, Грей отогнал эту мысль.
– Если бы вчера я раньше вернулся домой, то объяснил бы все сразу. Сегодня утром, в присутствии твоей невесты, я не решился завести разговор. Несколько минут назад я начал объяснять Максу, что меня тревожит, но не слишком преуспел.
– Грей, – притворно возмутился Макс, – уж не хочешь ли ты сказать, что я никудышный слушатель?
Покачав головой, Грей коротко повторил Кэдзоу все, о чем только что сообщил другу.
– Значит, тебе предложили плату за доставку груза? – уточнил Кэдзоу. – Насколько я помню, наша компания никогда не отказывалась от подобных предложений…
– Верно. – Грей умолчал лишь об одном: о том, что Минерве грозила смертельная опасность. – Незнакомец вел себя так, словно уже имел предварительную договоренность с кем-то из семейства Фэлконеров и считал разговор со мной пустой формальностью.
Кэдзоу кивнул:
– Очень может быть. Конечно, в свою бытность на плантациях я не участвовал в подобных делах. Но помню, как управляющий с гордостью сообщил о том, что нашим кораблям не приходится возить воздух. По-моему, мы брали на борт груз шелка, каких-то безделушек…
– Полагаю, тебя не просили помочь в том деле, о котором говорил со мной этот визитер. Речь шла не о шелке и не о безделушках, дядя, а о семенах дурмана. Мне предлагали плату за то, что я спрячу их в мешках с сахаром.
Недоумение исчезло с лица Кэдзоу так же быстро, как и отразилось на нем.
– Дурман? «Пляска смерти»? Не может быть!
– Значит, ты слышал о нем? – Грей вдруг испытал облегчение – хотя бы оттого, что его дядя подтвердил существование ядовитого растения.
– Как тебе известно, я отправился в Вест-Индию, чтобы принести туда благую весть, – начал Кэдзоу. – К сожалению, на своем пути я не раз встречал препятствия… Да, мне известно об этом порождении дьявола – не важно, откуда. Достаточно сказать, что я сделал все возможное, лишь бы убедить несколько человек, что им грозит опасность потерять бессмертную душу. Но гораздо важнее, мой мальчик, что ты дал этому человеку понять: Фэлконеры никогда не опорочат своего честного имени таким… – Он внезапно попятился. – Но почему ты вдруг заговорил о дурмане? Да еще здесь, в нашем доме?
– Вчера ночью какой-то мерзавец пытался отравить Минерву семечком дурмана. Оно было спрятано в конфете.
Кэдзоу вытаращил глаза, попятился назад, наткнулся на кресло и обессиленно рухнул в него.
– Здесь, в Шотландии? – еле выговорил он и побледнел. – Грей, должно быть, ты ошибся!
– Какая ошибка?! Я знаю, как выглядят эти семена, потому что гость показал мне свой смертоносный груз так невозмутимо, словно пригоршню горошинок перца. Не будь семена дурмана синими и блестящими, я принял бы их за какую-нибудь безобидную пряность.
– А они всегда вызывают смерть? – поинтересовался Макс.
– Всегда, – кивнул Грей. – Страшнее всего то, что они отличаются изумительным вкусом. Попробовав одно семечко, всякий захочет получить еще. Через несколько минут несчастный ощущает покалывание во всем теле, затем ему перестают повиноваться конечности. Отравление происходит так быстро – паралич наступает в считанные минуты, – что жертва узнает о приближении смерти, только когда падает на землю, вопя и извиваясь от боли. Затем нарушаются все функции организма, и…
– Перестань! – взмолился Кэдзоу, гладкий лоб которого покрылся испариной. Поймав взгляд Грея, он объяснил: – Я не в силах этого слушать. За свою жизнь я многое повидал, но при виде такого зла мне по-прежнему становится страшно. Неужели для несчастного нет спасения?
Откашлявшись, Макс спрыгнул со стола на пол.
– У меня есть дядя Кэлам, герцог Франшо. Так вот, Кэлама часто повергало в уныние зло, на которое способен человек. Однако он неизменно утверждал, что, не будь человеческая натура так слаба, ему не понадобился бы Бог.
– Значит, мы должны быть благодарны за то, что вчера ночью Минерва чуть не погибла? – спросил Кэдзоу с несвойственной ему резкостью.
Грей насторожился.
– Если только яд не был предназначен кому-нибудь другому, – вставил Макс.
Грей живо обернулся к нему:
– Об этом я не подумал. Ты хочешь сказать, что все случившееся следует расценивать как предостережение, адресованное мне?
– Очень может быть. Вероятно, злоумышленники заранее рассчитали, что ты почувствуешь опасность и предотвратишь ее.
– Но в комнате Минервы оказалась целая коробка этой отравы – я имею в виду конфет. Кстати, к коробке была приложена карточка с моим именем.
– Однако план был продуман так, что никто не заподозрил бы тебя в смерти Минервы, – задумчиво заметил Кэдзоу. – Шотландские сельские врачи понятия не имеют о дурмане.
– А если бы кто-нибудь другой попробовал эти конфеты и тоже умер? – возразил Грей. – Разве такое совпадение не вызвало бы подозрений?
Макс устремил палец на Грея:
– Ты попал в самую точку! Что ты сделал с этой конфетой после того, как запретил Минерве к ней прикасаться?
– Спрятал в надежном месте. Нам нельзя делать опрометчивые шаги. Пусть злоумышленники считают, что мы ничего не заподозрили, до тех пор, пока не выяснится, что к чему. Меньше всего нам нужно, чтобы виновный насторожился и сбежал. Он не станет тревожиться, пока не поймет, что его разоблачили.
– Его? – переспросил Макс.
Грей пропустил этот вопрос мимо ушей.
– А он пробудет здесь, пока не осуществит своих намерений. Его задача – намекнуть о грозящей мне опасности.
– При необходимости даже с помощью убийства, – мрачно закончил Кэдзи. – Нам надо действовать сообща и с величайшей осторожностью. Любая ошибка приведет к катастрофе. Ты уже думал о том, кому выгодно избавиться от тебя, Грей? Знаю, я немного опоздал с вопросом, но, по-моему, разгадка кроется в нем.
– Да, – согласился Грей. Излагать свои предположения он пока не собирался. – Точно я ни в чем не уверен, но непременно найду доказательства. Я представляю для кого-то смертельную угрозу – вероятно, для нескольких человек.