Все в Ильзе притягивало его.
– Мы оба знали, что это была коротенькая интрижка. Курортный роман.
– Вначале все так и было. – Он нахмурился. – Но даже в Монте‑Карло я ни за что на свете не согласился бы уйти с мероприятия без тебя. Я никогда не чувствовал ничего подобного. Мне казалось, что нам суждено быть вместе. Я заговорил о коротком романе, потому что это все, что я знал до этого. Но то, что возникло между нами, оказалось совершенно другим.
Итак, он ей открылся.
Ильза вдохнула. Но шока на ее лице не было.
Возможно, в конце концов, она считала так же? У Ноя сердце выпрыгивало из груди.
– Ты тоже это почувствовала, Ильза? – Но если это так, то зачем же ей было уходить от него?
Она медленно кивнула, и Ной выдохнул, не осознавая, что перед этим задержал дыхание. Ему сделалось легче.
Ной уставился на эту соблазнительную, удивительную и такую сложную женщину и попытался заставить свой мозг снова работать. Если она говорила не о сексе, тогда…
– Если ты это почувствовала, зачем бросила меня в Лондоне? И не говори, что это было только из‑за долга перед королем. Я знаю, что это важно для тебя, но я также знаю, что в этом не вся твоя жизнь. Я не верю, что ты отвернешься от меня только потому, что твой отец погрозил тебе пальцем.
Ильза расправила плечи, вздернула подбородок, она изо всех сил старалась не выглядеть уязвимой. Это заставило его сочувствовать ей. У нее могли быть секреты, но во многих отношениях он знал ее почти так же хорошо, как самого себя.
– Когда ты заговорил о долгосрочной перспективе, ты сказал, что хочешь попробовать создать семью. Я знала, насколько для тебя важны дети. Я видела тебя с детьми снова и снова, видела, как естественно ты себя ведешь с ними. Я слышала, как ты отзывался о своем племяннике. Мне было ясно, что ты его сильно любишь. Даже твой голос меняется, когда говоришь о нем. Ты знаешь об этом?
Ной медленно кивнул, наконец он начал разгадывать часть головоломки.
– И ты не была уверена, что сможешь иметь детей?
Все было так просто. Ему стало не по себе, когда он представил, что чувствовала Ильза. Он вспомнил, как сияло ее лицо, когда она говорила ему, что хочет детей. И вспомнил, как страх смешался с решимостью, когда говорила, что есть вероятность того, что она не сможет выносить ребенка.
Ной больше не мог оставаться на месте.
Он сделал шаг вперед и обнял ее. Это было похоже на возвращение домой, хотя она и стояла прямо, не прижимаясь к нему. Легкий цитрусовый аромат ее духов щекотал его ноздри, и он страстно желал поцеловать ее. Скоро, поклялся он самому себе. Им нужно все прояснить здесь и сейчас. И больше не допускать никаких недоговоренностей.
Только обняв Ильзу, он впервые за долгое время почувствовал себя хорошо.
– Ты думала, я отвергну тебя, потому что ты, возможно, не сможешь иметь детей.
Это было утверждение, а не вопрос, и он почувствовал, как она задрожала.
Ильза оттолкнула его, но как часто до этого отвергали ее? Когда‑то в подростковом возрасте ее отверг возлюбленный, родители предпочли передать власть брату, а недавно жених предпочел ей свою любовницу. Конечно, она не могла никому доверять.
– О, милая, если бы я только знал. – Он взял ее за подбородок, чтобы посмотреть ей в глаза. – Да, я хочу детей. Но тебя я хочу гораздо сильнее.
Было приятно наконец‑то признаться в этом.
Засияла ли надежда в ее глазах? Или они так ярко блестели от непролитых слез?
Он пожалел, что не сказал ей этого раньше, когда они виделись в прошлый раз. Но тогда он сам все еще пытался осознать, что чувствует. К тому же тогда он убедил себя, что Ильза не готова к его признаниям.
– Ной. – Ее голос был хриплым. – Я… – Она покачала головой. – Тебе не нужно выбирать сейчас, правда же? Теперь, когда я жду ребенка.
Какой осторожной была его возлюбленная. Сколько боли ей пришлось пережить.
Ведь она думала, что он предпочел бы ей ребенка.
Он молча проклинал тех, кто в прошлом заставил ее усомниться в собственной ценности.
Ему было очень трудно сопротивляться желанию притянуть ее ближе к себе. Он решил стоять так, как стоял, и сейчас ничто не смогло заставить его отойти от нее.
– Я могу тебя понять, Ильза, – медленно произнес он. – Я могу понять, что могут потребоваться месяцы, даже годы, чтобы ты поверила, что ты мне небезразлична, что ты единственная женщина в мире, с которой я хочу быть всегда.
Ной заставил себя взглянуть в лицо немыслимому.
– Даже если что‑то случилось бы с ребенком, которого ты носишь – с нашим ребенком, – ты все равно была бы мне нужна. – Хотя он всей душой молился, чтобы их ребенок был в безопасности и здоров, он продолжил: – Даже если никогда не сможешь выносить ребенка, ты мне будешь нужна. Ребенка можно усыновить. У моих родных и двоюродных братьев и сестер есть дети, которых мы можем баловать и помогать растить. Есть много детей, чьим жизням мы можем помочь, даже если они не наши родные дети.
Он глубоко вздохнул, желая, чтобы она поверила ему.
– Я могу жить без детей, Ильза. Но я не могу жить без тебя. Эти последние недели были настоящей пыткой. Вот почему моя мать встретила тебя с распростертыми объятиями. Она чувствует, в каком я смятении.
Ной коснулся лица Ильзы, нежно держа ее за подбородок, проводя большими пальцами по ее щекам и чувствуя ее ответный трепет. Наклонилась ли она ближе к нему?
– Я люблю тебя, Ильза. Я полюбил тебя с самой первой минуты. Хотя мне и потребовалось время, чтобы понять, что я присоединился к нашему семейному клубу.
– Семейному клубу? – прошептала она.
Он кивнул, и все внутри у него сжалось, когда он увидел ее сомнение, ее нежелание верить ему.
– Все Карсоны рано влюбляются. Они находят своего спутника или спутницу жизни к двадцати с небольшим годам. И в нашем семействе существует традиция долгих, счастливых браков.
– Но с тобой все не так.
– До сих пор было не так. Я ждал встречи с тобой. С тобой детали головоломки наконец встали на свои места. Даже несмотря на то, что я поначалу не хотел в это верить. Было легче притворяться, что это была просто похоть, которую легко удовлетворить за время короткой интрижки.
Ной усомнился в собственном суждении после ошибки с Поппи. Оглядываясь назад, он подозревал, что влюбился в Ильзу в тот самый первый вечер, но желание защититься и его упрямство помешали ему осознать это, пока не стало почти слишком поздно.
Ной неохотно опустил руки.
– Я понимаю, что тебе нужны доказательства моих чувств. Тебе понадобится время, чтобы научиться доверять мне.
Ее губы дрогнули.
– Я хочу доверять тебе, Ной.
– Я знаю, милая. Все в порядке. Я могу быть терпеливым. Я сделаю все, что тебе нужно. Ты можешь остаться в Сиднее и посмотреть, на что похожа жизнь в Австралии. Здесь просторно.
У него был большой дом, слишком большой для одного человека.
– Или, если ты не хочешь жить здесь, я найду для тебя другое более уединенное место. Или я приеду в Европу и буду узнавать, как ты живешь там. – Он сделал паузу, зная, что рискует, торопя ее. – Если тебе нужно больше доказательств моих чувств, я попрошу свою помощницу прислать тебе бронь моего билета. Я планировал посетить Альтбург в конце этой недели. Я говорил всем, что лечу в Альтбург по поводу нашего совместного проекта. Но на самом деле это был предлог, чтобы увидеть тебя.
Она приложила палец к его губам. К ужасу Ноя, он увидел, как слезы заблестели в ее прекрасных глазах.
– Не нужно меня убеждать.
От ее слов его надежды рушились. Неужели она даже не даст ему шанса?
Затем она улыбнулась:
– Я хочу доверять тебе, потому что тоже люблю тебя, Ной. Я люблю тебя с тех пор, как прилетела к тебе в Стамбул. Нет, еще до этого. Я была так несчастна, все время думала о том, как плохо я обошлась с тобой и как ты должен был презирать меня.
– О, моя дорогая. – Ной обнял ее. Держать ее в объятиях – это не было похоже ни на что другое на свете.
Но прежде чем он успел поцеловать ее, она заговорила снова:
– Ты хотел знать, почему я оставила тебя. Мое возможное бесплодие было лишь частью этого. – Она сделала паузу, ее глаза заблестели. – Главная причина заключалась в том, что в Турции я поняла, что влюбилась в тебя окончательно и бесповоротно. Я испугалась, Ной. Испугалась, что мне хотелось гораздо большего, чем тебе. Я боялась, что, если останусь с тобой…
На этот раз Ной остановил ее, приложив палец к ее губам. От прикосновения к ее мягким губам его бросило в жар.
– Если бы я только знал. – Он покачал головой. – Именно в Турции я начал понимать, что меня не устроит короткая интрижка. Я уже собирался попросить тебя остаться подольше, когда обнаружил, что ты собираешь вещи, полная решимости немедленно уехать. Вот почему я был так разозлен. То, что я чувствовал к тебе, что я чувствую сейчас, – это совсем не похоже на то, что я когда‑либо испытывал раньше.
– Ной, я была такой трусихой. Я должна была тебе сказать. Ты так много значишь для меня.
Ничего более прекрасного он в жизни не слышал. И не видел ничего более великолепного, чем смотрящая на него с любовью и радостью Ильза.
Ной привлек ее к себе и нежно поцеловал.
– Ильза, больше всего на свете я хочу быть с тобой. Я бы отказался от всего остального, только бы быть с тобой.
Она положила руки ему на плечи, приподнялась на цыпочки и поцеловала его.
Наконец, когда они оторвались друг от друга, чтобы глотнуть воздуха, Ильза заговорила:
– Тебе не нужно ни от чего отказываться, Ной.
– И тебе тоже. Чего бы это ни стоило, чтобы у нас все было хорошо, я сделаю это. Я могу переехать в Европу или…
Вкус ее поцелуя на губах заставил его потерять нить своих мыслей. Но все это не имело значения, потому что Ильза была здесь, в его объятиях, и она сказала, что любит его.
– Перед нами вся жизнь, мы сможем принять необходимые решения, Ной. – Она сделала паузу. – Но есть одно условие, на котором я настаиваю.