Новая вспышка и взрыв. Юра склонил голову набок.
– Что-то важное? – Он двинулся в мою сторону.
– Не особо. – Я сделала шаг назад и уперлась лопатками в дверь.
– Покажешь?
Дрожащей рукой я протянула ему телефон с фотографией, на которой чрезмерно довольная маленькая девочка и откровенно скучающий подросток держали по порции сладкой ваты на палочке.
Глава 8
– О, я помню этот день. – Юра тепло улыбался, с легкой грустью разглядывая снимок. – У меня даже сейчас на языке привкус жженой карамели. Жаль, что тогда я не понимал, как здорово вот так запросто гулять с тобой и есть сладкую вату. Дурак. Если бы мог отмотать все назад…
– Значит, это правда. Мы с тобой были знакомы раньше? – строго спросила я, а Юра лишь пожал плечами.
– Мир тесен. Бывают же такие совпадения, да?
Не бывает совпадений. Если днем я еще была готова поверить в чудо и сказку, то теперь я твердо знала, что Юра подстроил нашу встречу.
– Ты соврал мне, когда я спросила, откуда ты знаешь, как меня зовут. Ты сказал, что на бирке от шапки прочитал, – давила я, надеясь, что он признается.
– Ну да. Она у тебя действительно подписана, – не сдавался Чудов. – Сама попробуй связно мыслить, когда чокнутая девица пытается тебя гелевой ручкой прикончить. – Его рука потянулась к царапине на шее.
– Ты продолжаешь врать и недоговаривать. – Я забрала из рук Юры телефон, но он даже не сопротивлялся.
А еще он не стал юлить и отнекиваться, сделал несколько шагов вперед и уперся кулаками в дверь, поймав меня в ловушку. Я не вырывалась, смотрела на Чудова снизу вверх и чувствовала обиду. Вдруг наша история куда сложнее и запутаннее?
– Да. Так и есть, Надя. Я недоговариваю на каждому шагу, но не вру. И что ты намерена делать дальше?
В вопросе не было угрозы или скрытого подтекста. Юре на самом деле было интересно, что я предприму. Я бы сейчас не отказалась от шпаргалки. Почему у меня нет заготовки с репликами на тот случай, если окажусь у странного парня в гостях?
– Позвонишь в полицию? – А вот и первая подсказка от Чудова, но она мне совершенно не понравилась. Не преступник же он.
Его губы были так близко… Обжигающее дыхание скользило по щеке, забиралось за ворот свитера.
– Нет, – ответила я решительно. Так мучительно захотелось вновь услышать его голос! Что еще он мне предложит?
– Пожалуешься родителям на плохого мальчика из соседнего подъезда?
Юра говорил тихо, вкрадчиво, лаская взглядом мои губы, которые шептали уже второе «нет» подряд.
– Ты никогда не была ябедой. Ты хорошая девочка. Наивная, добрая. Ни разу меня не сдавала, после любой нашей шалости брала вину на себя. Переживала за меня, хотя я совершенно не заслуживал этого.
Он явно путает меня с кем-то! При поступлении я сдала приемной комиссии другого абитуриента, который пользовался шпаргалкой. Его вывели с экзамена. Я не добрая, не хорошая и точно не наивная. Даже с Кириллом я ждала чего-то подобного, просто игнорировала знаки, щедро разбросанные для меня.
Грудь Юры почти вплотную прижалась к моей. Он глубоко вздохнул и почти вдавил меня в дверь, и в глазах потемнело от такой близости. Даже куртка не мешала чувствовать его, дышать с ним в такт, подгонять сердцебиение под его. Юра провел языком по нижней губе и задал последний вопрос:
– Уйдешь?
– Нет.
Юра смотрел на меня, и показалось, что он вот-вот даст волю своему внутреннему безумию – оно уже поселилось в его взгляде, но смиренно выжидало и даже виляло хвостом. Он держал своих демонов на цепи, но я видела, как они нашептывают ему что-то.
– Боишься меня?
– А должна?
Юра ухмыльнулся и убрал руки с двери, потирая покрасневшие костяшки. Мой вопрос он оставил без ответа, но я сама знала, что этот парень ничего плохого мне не сделает. Именно потому, что он вдруг резко открылся и показал мне то, что прятал от других, сделало его более реальным и от того совсем неопасным, а уязвимым. Разгадать бы каждый темный секрет Чудова. Что еще между нами случилось в прошлом, кроме сладкой ваты, сахарная горечь которой будто все еще чувствовалась на языке?
– Я разберу пакеты, а ты пока можешь осмотреться.
Последнее прозвучало уже со знакомыми хитрыми нотками.
Я разулась и позволила Юре снять и повесить мою куртку. Он пошел на кухню, а я двинулась в единственную комнату чуть дальше по коридору. Я быстро поняла, о чем предупреждал Чудов: в его квартире не было ни елки, ни гирлянд. Единственное, что имело хоть какую-то новогоднюю символику, это сложенные стопочкой самодельные открытки учеников пятого «А» класса на письменном столе. Рядом лежали тетради и учебники с методичками. Для практиканта мой загадочный друг детства уже староват, выходит, он работает в школе. Забавно. Это объясняет его активную вовлеченность в местную самодеятельность. Пошел преподавать, потому что любит детей?
Я погладила крышку закрытого ноутбука, прошагала пальцами по корешкам романов. Жюль Верн, Ник Перумов, Джоан Роулинг. Что ж, Юре нравятся приключения и магия. Уже неплохо. Справочников и руководств как похитить девушку нет. Хотя неплохо бы посмотреть последние поисковые запросы у него в браузере.
На стене висела единственная фотография. Куча детей и стоящий позади мужчина. Не парень. В брюках и рубашке Чудов выглядел взрослее, особенно окруженный выводком мелких учеников.
– В первый же год на меня повесили классное руководство, – сообщил Юра с порога. – А еще заставили участвовать в конкурсе «Учитель года».
Я даже не удивлюсь, если он его выиграл.
– В школе работаешь? – спросила я очевидное.
– Ага, до сих пор не пойму, как угораздило. В детстве терпеть учителей не мог, зато теперь мне по полной воздается за мое плохое поведение в прошлом. Карма. Не верь этим ангельским глазкам на фото. Дети – сущие дьяволята.
– Как-то не верится, что Юра Чудов был плохим парнем, – честно призналась я, вспоминая, как он отплясывал в костюме Деда Мороза.
– Видишь, мне удалось всех обмануть, даже тебя, Надя. Я был ужасен.
Это он хвалится сейчас? Как-то не впечатляет. Либо он до сих пор не вышел из образа и играет для меня роль плохиша. Боюсь-боюсь!
– И как? Тебе нравится преподавать? – Я взяла со стола один из учебников и открыла на случайной странице. Бинго. Снова зимняя тема. Рождество в англоговорящих странах. Никакой мистики, просто Юра совсем недавно загибал в этом месте уголки для удобства.
– Да. Хотя иногда надоедает страшно, когда у тебя два класса по одной программе идут. Становится скучновато преподавать одно и то же. Зато подготовки меньше.
– А на дому занимаешься?
– Время от времени. Но затея дурацкая. Одна из старшеклассниц в меня влюбилась. Ну или подумала, что влюбилась.
– Серьезно? И как ты это понял? Может, она просто уважала тебя очень, ну, как педагога. А ты принял эту симпатию за флирт?
– Ага, – нервно рассмеялся Юра. – И потому она попыталась меня поцеловать. Ты тоже из уважения учителей засосать пытаешься? Фу!
Он даже передернул плечами, представив себе что-то.
– Я – нет. У меня не было таких симпатичных репетиторов. Она намного младше тебя? Какой класс?
– Десятый.
Я принялась загибать пальцы, прикидывая, насколько все страшно.
– Примерно семь лет разницы, – сказала, показав ему пятерню и два отставленных пальца, но Чудов лишь вскинул брови. – Она ненамного младше меня так-то.
– Ты сейчас серьезно? Хотя забей, мне все равно другая девушка нравится.
От его пристального взгляда становилось не по себе, а признание кольнуло в сердце. Я же не ревную? Ну нравится ему кто-то, и что с того?
– И как ее зовут? – продолжала я глупые расспросы, играя со страницами книги. Хотелось поддеть его чем-то в отместку за то, что за нос меня весь день водил.
– Надя. – Он выдохнул, не задумываясь.
– Что? – В груди опять сладко застучало, прогоняя прочь тревожные нотки.
– Ее зовут Надя, – повторил он, глядя мне в глаза.
– Ах точно, какая-то там другая Надя. Точно, ты же говорил. – Я прижала к себе книгу, чтобы Юра не услышал, как у меня внутри все колотится, когда он мое имя вот так произносит.
– Нет, я сейчас именно о тебе говорю. И тогда о тебе сказал. Не понимаю, к чему твое кокетство. Глупо сейчас начать все отрицать, ты так не думаешь?
– В каком смысле? – Я уперлась поясницей в стол. Опять у меня паническое желание сбежать от его обжигающей откровенности.
– В прямом. Нелепо отрицать тот факт, что ты мне нравишься. Это слишком очевидно, просто знай это.
Ни улыбки, ни шаловливых искорок в глазах. Слишком серьезен, но в то же время расслаблен, как если бы слова эти принесли ему облегчение. А мне теперь что делать? Я дома у парня, которому нравлюсь, у него всего один диван, одна комната и намерение не отпускать меня. А еще у нас общее прошлое, от которого у меня на память остались только старые фотки и отдаленное чувство ужаса, одиночества и пронизывающего до костей холода.
Видимо, все это отразилось у меня во взгляде, и Юра сменил тему:
– Пойдем готовить?
Чудов протянул мне руку, а я без колебаний взялась за нее, чувствуя, как он нежно водит большим пальцем по тыльной стороне ладони. Такой невинный и такой интимный жест, и от него у меня вновь подкосились ноги.
– У тебя всего один диван, где я буду спать? – выпалила я и тут же прикусила язык. Ну почему именно сейчас нужно было это говорить, когда всего лишь от его легкого прикосновения у меня мурашки по всему телу и ничего больше не нужно, кроме этих поглаживаний?
– Это проблема? – игриво спросил Юра. Он вновь превратился в доброго, веселого парня.
– Наверное, нет. Ты же сказал, что мы не будем приставать друг к другу, пока между нами остались неоплаченные долги, – рассуждала я.
– Точно. Чуть не забыл! Мне кажется, или ты выглядишь расстроенной, Надя?
Да как он это считывает? Смайлики у меня на лбу, что ли, загораются со слезами? Я даже в зеркало посмотрела, ну а вдруг?