Ага, в Деда Мороза они не поверят, а в пухлую даму в зеленом платье, увешанном шариками, и коричневых штанах обязательно поверят.
– Виноват, исправлюсь, – покорно отчеканил Чудов.
Мне совсем не понравилось, что Юра извиняется перед ними. Не думаю, что ему много платят за эти хлопоты. Скорее всего, добрый парень делает все на голом энтузиазме.
– А это кто? – не очень вежливо поинтересовалась Белочка. – И где Маша?
– Заболела Маша, – быстро сказал Чудов и невзначай добавил: – Надя вместо нее. Но танцевать не сможет, ногу повредила сегодня.
– Юра, у тебя хоть одна Снегурочка задержится дольше одного выступления? – ехидно поинтересовался Снеговик, и я мгновенно узнала голос звонившей. И что это за намеки такие про Снегурочек?
– На эту я возлагаю большие надежды. Ну что, шоу маст гоу он? – Чудов задорно потряс посохом.
Я почувствовала укол жгучей ревности ко всем Снегурочкам мира. И как много у него их было? А что за Маша? Ей он тоже кокошник заботливо подвязывал?
Я аккуратного коснулась бантика под подбородком, и этот жест не остался не замеченным. Юра смотрел на меня из-за коробок и явно что-то хотел сказать, но не в присутствии этой троицы. Можно подумать, он оправдываться передо мной должен. Не должен! Он вообще ничего мне не должен. Но я все равно хочу узнать и про Машу, и про остальных Снегурочек. А еще присвоить его заботу и доброту. Вот такая я ужасная и жадная девица. Одного дня мне хватило, чтобы захотеть Чудова только в свое личное пользование.
Происходящее со мной дальше оказалось крайне сюрреалистичным, но я на удивление легко вжилась в роль. Охала, ахала, жаловалась детям на свою судьбинушку. А они слушали и по-настоящему меня жалели. Я поведала детям душещипательную историю своей жизни, адаптируя ее под сказочного персонажа. Рассказала, что выгнал меня из ледяной избушки страшный Серый Волк, скиталась я по лесу темному, а потом упала я в овраг и сломала ногу. Я добавляла драматизма в каждую фразу, а гости спектакля участливо кивали. Забавно, и никакой психолог не нужен – толпа детишек справилась лучше. Я бы с удовольствием рассказала им, как один выпендрежник оставил меня без поцелуя, но это уже контент категории двенадцать плюс, а самому взрослому из присутствующих едва ли исполнилось шесть.
Вокруг меня суетились Белочка, Елочка и Снеговик, все фальшиво вежливые и добрые. Поздно. Я запомнила их истинные обличия. Пользуются моим Чудовым и ни единого слова благодарности ему не сказали. Где он, кстати? Я поймала себя на мысли, что, когда его нет рядом, я снова начинаю скатываться в тот самый овраг из сказки, а на душе становится зябко и одиноко.
Елочка и Белочка устраивали для детей конкурсы, а в награду за участие дарили каждому разные «лекарства» для меня. Пока мелким не особо везло: они выиграли елочную гирлянду, морковку и орех. Меня честно пытались вылечить этими артефактами, но я лишь громко хныкала и причитала. В какой-то момент я так убедительно расстроилась, что девочка лет шести, безуспешно пытавшаяся запихнуть мне в рот грецкий орех, начала рыдать.
– Переигрываешь, Надя, – шикнул на меня Снеговик. – Посмотри: ребенка до слез довела!
Я быстро притянула к себе малышку и принялась ее успокаивать. Пообещала, что орех съем дома. Девочка мгновенно успокоилась, но уходить отказалась, так и осталась сидеть рядом, на зависть остальным детям.
В итоге после важного совещания участники местной самодеятельности решили, что без Деда Мороза им никак не справиться, лишь он сможет вылечить свою льдиночку-кровиночку. И вот тут-то началась полнейшая вакханалия. Дети орали до хрипоты, зовя переодетого Чудова. Они аж пятнами пошли от напряжения. А моя соседка буквально оглушила меня своим визгом.
Странное дело, но и я заразилась их настроением и тоже громко звала дедушку. Мне больше всех на свете хотелось вновь его увидеть.
Я даже не сомневалась, что Юра все разрулит и в этот раз. Решатель – это его второе имя. Под радостные вопли Чудов встал передо мной на одно колено и выудил из мешка пакет из аптеки. Он стянул с меня сапог, помазал припухлость прохладным кремом и начал обматывать ногу эластичным бинтом. Так вот зачем Юра бегал в аптеку! Слишком много мыслей возникло у меня в этот момент. Неуместных и неправильных. Пульс стучал в висках, лицо обдавало жаром, а во рту мгновенно стало сухо. Меня даже красный нос и борода Чудова больше не смущали – я вздрагивала от каждого прикосновения и мечтала, чтобы бинт не заканчивался никогда. Кажется, я только что потратила свое единственное новогоднее желание. Потому что бинт оказался достаточно длинным, чтобы Чудов забрался под Снегуркину шубку и теперь аккуратно дотрагивался до моего колена, пытаясь закрепить кончик повязки. Я аж губу закусила.
– Дедушка Мороз, не боишься, что я растаю? – хрипло прошептала я, уткнувшись в красную шапку.
– Я очень надеюсь на это, Снегурочка. Но не здесь, а то опять детей до слез доведешь, – подмигнул он. – Стало полегче?
Я благодарно кивнула ему.
– Вот и все, ребятушки. Теперь нашей неуклюжей Снегурочке нужно будет поехать с дедушкой в больницу волшебную, а вам благодарность объявляю сердечную и нижайший поклон. Заботились вы о моей внученьке исправно и за это получите подарок. Но только где же мой мешок?
Еще минут десять все искали внезапно пропавший мешок, в котором оказались вкусные призы и игрушки. Так вот что Чудов возит у себя в машине! Забраться бы к нему под футболку и поискать следы крыльев на спине. Этот парень точно не от мира сего!
Вдоволь нафотографировавшись с детьми, мы наконец распрощались с ними и исчезли за кулисами. Я сняла тяжеленный кокошник и с облегчением покрутила головой.
– Спасибо, Надя. Даже не знаю, что бы я делал без тебя. Третьего января не так-то просто оторвать кого-то от семьи с такой просьбой.
– Скажи спасибо трамваю, – отмахнулась я.
Мне этот праздник только на пользу пошел: и нога болеть перестала, и на душе стало светлее. Казалось, будто я вернулась в детство и хоть на время забыла обо всех своих взрослых проблемах.
– При личной встрече так и сделаю, – рассмеялся Чудов. – Счастливый номер семнадцать.
Жаль, утренник закончился так быстро. Как, собственно, любая хорошая сказка. Знать бы только, какой будет финал у моей сказки.
Надя удивительная. Я был уверен, что она сбежит или откажет. Но у нее даже глаза загорелись, когда надела кокошник. Она ненароком разглядывала свое отражение во всех поверхностях, чтобы полюбоваться новым образом, и я едва сдерживал улыбку. А еще подарок приняла, думал, будет сложнее.
В газельке Надя полностью закрыла мне обзор в зеркале заднего вида и зачарованно тыкала пальцем в кокошник. Выглядело слишком мило, я не мог отвести взгляд.
Мы так ничего и не решили с ее ногой, но я заметил аптечную вывеску через дорогу. Может, там что-то посоветуют, раз уж кое-кто упрямый отказывается идти в травмпункт. Не станет лучше, завтра же отведу ее на рентген.
Посмотрел на часы. Время еще есть.
– Я быстро. Пусть прогреется пока.
Я помчался к аптеке прямо с мешком, но тут же попал в засаду. Дорогу мне перегородила женщина с ребенком.
– Одно фото. Можно? – попросила она, а я, конечно же, не мог отказать в такой маленькой просьбе.
В ту страшную ночь я поклялся, что стану лучшей версией себя, лишь бы все обошлось. Лишь бы с Надей ничего не случилось. Я обещал, что оправдаю данную мне в детском доме фамилию и сам стану чудом – в обмен на одно чудо для меня.
Женщина нащелкала уже с десяток фотографий в разных позах и даже потянулась за кошельком, чтобы меня отблагодарить, но я запротестовал. Достал из мешка шоколадку для малыша, а затем нырнул в аптеку.
Тут тоже не обошлось без просьб сфотографироваться, зато меня пропустили вперед длинной очереди, когда услышали грустную историю о больной ноге моей «внученьки». Только аптекарша строго смотрела на меня.
– Молодой… – Она запнулась, разглядывая бороду и прикидывая, кто же под ней прячется. – Молодой человек, вы лучше до травмпункта свою Снегурочку довезите. Самолечением не занимайтесь.
Я заверил аптекаршу, что обязательно так и сделаю. А сейчас мне бы что-то временное, снять боль и отек.
Когда я вернулся к машине, то застал забавную картину. Надя быстро бросила что-то на мое сидение и выглядела так, словно ее застукали за чем-то неприличным. Я проследил за ее взглядом и увидел свой телефон с горящим экраном.
– А зачем ты ходил в аптеку? – нервно спросила она, когда заметила у меня в руках пакет с зеленым крестом.
– На звонки мои отвечала? – ответил я вопросом на вопрос.
Она еще сильнее испугалась, и, если бы не постоянно сползающий кокошник, момент явно стал бы драматичнее. А так я не переставал улыбаться себе в бороду.
– Из твоей самодеятельности звонили, просили поторопиться, – по-деловому ответила Надя, но что-то с ней явно было не так.
Если бы наш худрук Любовь Захаровна услышала слово «самодеятельность», ее бы разорвало на тысячи маленьких снеговиков.
– Наорали? – догадался я, потому что Снегурка выглядела потерянной и не знала, куда себя деть.
Она явно что-то невеселое покручивала у себя в голове, а мне оставалось лишь догадываться, какие мысли ее мучают.
Я отвлек ее и поторопил, а сам положил покупки на соседнее сидение и двинулся к Дворцу культуры.
По дороге старался не смотреть на смешные акробатические номера, которые выдавала Надя, пытаясь облачиться в наряд Снегурочки. Но скорость сбавил и постарался ехать осторожнее, чтобы она себе еще пару травм по пути не заработала.
Когда мы доехали, я забрался к ней в салон и помог подвязать кокошник. Она смотрела на меня, как тогда… Нежный взгляд и полное доверие, даже восхищение. Наде никогда не удавалось завязать бантик. Вместо него она себя обычно двойным узлом опутывала, а я осторожно высвобождал ее, стараясь не дернуть за волосики. Шнурки тоже помогал ей завязывать. Делал вид, как меня бесит нянчиться с мелкой девчонкой, а сам в этот момент чувствовал себя взрослым и нужным. Я был нужен Наде. И сейчас мне вновь хотелось испытать то, чего лишился.