На районе открывались частные магазины и ларьки, никто на коммерсантов не наезжал, не крышевал, и не требовал дань. Блатные по городу знали, чья это территория, и кто там сейчас сидит, хотя Жека со Славяном особо её не контролировали, занимаясь делами более высокого уровня. Чё там копейки с ларёшников сшибать… Однако, нанять свою охрану настойчиво рекомендовали, а то мало ли отморозков вокруг…
— Квадрат так квадрат, нам похер, — заявил Жека. — Наедут, огребутся. Да… Стволы разбирайте. Крот, кстати, сказал, не просто так их дал. 15 косарей его благость стоит.
— Ну, отстегнуть придётся, — заметил Славян. — Это дело нужное. Надо чтоб у каждого волына была.
— Ну вот и договорились! — согласно кивнул головой Жека. — Все расклады поняли? На завтра ничего не планируйте. Идите с утра сюда, и будьте постоянно на связи. Как только мне маякнут с аэропорта, сразу засемафорю вам. Такие дела. Пошёл я. Всем пока. Поеду сегодня с Сахарихой к крутому тестю на ужин. Пригласил Иваныч на сёмгу с икрой и шампусик.
Сразу же пошёл к Светлане. Не доходя до квартиры услышал громко играющую «Энигму». И звук на сахарихиной аудиосистеме был великолепный. С сочным басом, ёмким стереоэффектом. Казалось, что в квартире какой-то большой концертный зал.
Светка открыла сразу, даже не глядя, кто там, за дверью, чем немало расстроила Жеку.
— Свет, ну я тебе сколько раз говорил, не открывай ты так, не спрашивая, — недовольно сказал Жека. — По городу сейчас беспредел пошёл, только твой братан уехал. Стрельба, налёты, грабежи. Я сам недавно чуть не перевернулся недалеко отсюда, за квартал.
— Ах так! — надулась Сахариха в типично детской для неё манере. — Пришёл, не здрасьте, ни привет! Ещё и наорал тут же. За что???
— Я беспокоюсь за тебя, — просто сказал Жека. — Ты не представляешь, как. Ты не представляешь, какое говно щас по городу творится. Нас позавчера прямо у биржи чуть не застрелили — бандиты залётные коммерсов ломануть захотели. У тебя влиятельный отец, авторитет. Но ты-то одна ходишь. Ну малыш, не дуйся… Я постоянно переживаю за тебя.
— А ничё, что я могла видеть тебя из окна? — чуть оттаявше, спросила Сахариха. — Ладно, проехали. Проходи. Сейчас кофе сварю. Посиди пока, «Энигму» послушай. Слышал такую группу?
— Не, не слышал, — соврал Жека. Уже знал, что женщинам врать можно и нужно, дабы избежать возможных проблем. Сахариха сразу бы стала спрашивать, а где ты слышал, а чё я у тебя этой кассеты не видела. Пришлось бы ещё больше врать, изворачиваться. Наслаивать ложь на ложь, и где нибудь бы обязательно прокололся, на сущей мелочи.
— Папа звонил, сказал, на ужин приглашает, — полуутвердительно заявила Сахариха, принося на маленьком подносе кофейные чашечки размером с напёрсток, и хрустальную розетку, полную круассанов с кремом. — Сказал, ты поедешь.
— Да вместе поедем, — согласился Жека. — Ты ж согласна?
— Да, — улыбнулась Сахариха. — Я согласна. Сегодня ничего не готовила — занята была по учёбе. Так что поедем.
— А сейчас сколько у нас? — Жека посмотрел на часы. — 4 часа только.
— А сейчас мы будем танцевать медляк под «Энигму», — лукаво улыбнулась Сахариха, встала с дивана, и картинно протянула ему руку. — Дамы приглашают кавалеров!
Жека посмотрел на подружку — ну как же не пригласиться! Сахариха в любимом розовом халатике, и наверняка без лифчика. Она его и так-то редко носила, а ещё дома бы… Груди у неё были упругие, идеальными полушариями, ничуть не отвисали даже на немного. Как приятно они помещались в ладонь!
— У меня более лучший вариант, как мне кажется, — усмехнулся Жека, взял взвизгнувшую Сахариху на руки, и понёс в её комнату, на беспорядочно раскинутую постель. Там снял халат, и припал к нежным губам, а потом и к грудям, соскучившимся по ласкам.
До семи часов было ещё порядочно времени…
Глава 13Груз прибыл! Компьютеры в Сибири!
В этот раз Светка сильно устала, забавляясь с Жекой, и захотела ехать на заднем сиденье. Это же так прикольно — завалиться к любимому на бок, и сладко спать, пока машина тащится по темноте через снежные колеи и заносы за город. Проезжая мимо кафе в Еловке, Жека заметил множество припаркованных у него машин. Люди по-прежнему, невзирая на финансовые трудности, пользовались и общепитом, и развлекались в меру возможностей. В какой-то мере это были верные мысли — если есть деньги, лучше потратить их сегодня, чем подтереть жопу, или обклеить туалет завтра. Особенно если такая нестабильная финансовая ситуация.
В посёлке Абрикосовый, в отличие от города и междугородних трасс, снег был почищен. Причём очень основательно — не дай бог дорогие машины уважаемых крутых людей завязнут в бездорожье. Поэтому дико смотрелось на контрасте — сузившаяся до полутора полос междугородняя алтайская трасса с горами сугробов по краям, и идеально, чуть не до земли выскобленная уличная дорога посёлка Абрикосовый. Жека сразу же подумал, что эти люди могли бы и от города себе дорогу прочистить. Чё там… Полчаса езды на снегоуборочной технике, и минимум затрат. Ну, разве что тысячу на горючку, и зарплату калымщику… Сами же ездили здесь с риском убиться, сверзившись в обрыв, или в речку.
Жеку и Светку уже ждали — раздвижные ворота виллы распахнулись, только «Волга» подъехала к ним. В проём выглянул охранник с ружьём в руках.
— Свет, вставай, приехали! — Жека потряс подружку за плечо, а она проснувшись, недоумевающе уставилась на него сквозь спутанные волосы, на миг потерявшись во времени и пространстве. И только через мгновение сообразила, где она, и что делает.
— Приехали что ли? — Сахариха сладко зевнула, потянулась, и огляделась через стекло машины. — Чё-то быстро мы тут оказались. Вроде вот только выехали.
— Да… Тут ехать недалеко. Даже по такой дороге, — уверил Романыч, и тоже вышел из машины. — Ладно ребятки, идите отдыхайте, а я в комнате отдыха посижу покедова, журналы с газетками полистаю, да с мужиками поболтаю о том о сём.
Территория виллы Иваныча ярко освещена причудливыми светильниками и прожекторами. Электричества здесь не жалели, как будто опасаясь, что в темноте таится какой-то зомби из видеофильма. По обширному периметру непрерывно прогуливались два охранника-мордоворота. Хозяин и хозяйка, предупреждённые о приезде дорогой дочери, встречали её у первой двери, пуленепробиваемой стекляшки. По привычке, одеты к ужину строго официально — в костюм и строгое платье а-ля Маргарет Тэтчер. Жека недоумевал — что за интеллигентские привычки у людей, ещё не отряхнувших толком пыль зоны? Или они всегда такие аристократы были, ещё при махровом совке? Сахариха про прошлое своей семьи рассказывать не любила, сразу начинала дуться и психовать — нерадостные воспоминания о прошедшем абы как подростковом возрасте сразу наполняли её негативными эмоциями. Жека знал — на эту тему лучше не говорить.
— Вот и дорогие мои, приехали! Дочка, иди хоть обниму, красавица моя! — радостно запричитала мать Сахарихи, обнимая, целуя и тиская дочь, потом переключилась на Жеку. — Женька! Сейчас разозлюсь! Чё днём сегодня не зашёл поздороваться? Я так и обидеться могу! Ко всем зашёл, а меня продинамил!
— Да вы заняты там были, разговаривали с кем-то, — отпирался Жека. — Я и не стал надоедать.
— Ладно! Прощаю! Давайте, проходите! Сейчас ужинать будем!
Жека, зная, какие тут сейчас интеллигентские порядки, одел тоже костюм к ужину, а вот Сахарихе пофиг было. Знала, что едет к родителям, и они её примут любой, хоть в трусах и лифчике заявись. Поэтому одела джинсы-пирамиды, и пушистый ангорский свитер светло-фиолетового цвета. И даже такая простая одежда безумно шла ей.
За столом сели друг напротив друга. Официант тут же положил каждому куски сёмги, припущенной с лимоном, поставил небольшие розетки с черной икрой, открыл и налил шампанское в фужеры. Всё как в лучших домах Лондона!
— Я бы хотел выпить за то, чтоб всем всегда было хорошо! — сказал Иваныч, поднимая бокал с шампанским. — Ну давайте! С богом!
Чокнулись, выпили, закусили. Рыба, так же как икра, были отменными, приготовлены замечательно. Время прошло быстро. Потом Иваныч позвал в бильярдную катнуть пару партеек в американку, прихватив из бара в зале бутылку мартини, и два пузатых бокала. Жил Иваныч совсем по-западному, и полностью копировал повадки заграничных миллионеров.
Бильярд уже Жеке давался не с таким трудом, как первый раз — сейчас уже получалось относительно нормально. Даже Иваныч заметил:
— Растёшь! Толковый парень, быстро учишься. Давай мартини хряпнем, и покурим.
Иваныч разлил мартини по бокалам, дал один Жеке, чокнулся, потом закурил, и совершенно буднично сказал:
— Мне верные люди донесли — напасть на вас хотят. У них свои люди в аэропорту, отслеживают ценные грузы. Чтоб знать, кто заказчик, и где легче ломануть — в дороге, или по приезду в место назначения. Где конкретно налетят, не знаю. Так что будьте осторожны. Охрана у вас нормальная, но всё равно, берегите себя.
— Чё за люди наедут? — спросил Жека, закуривая Мальборо. — Филимоновские?
— Филимона люди! — согласился Иваныч. — Попытаются трассу блокировать, чтоб фуру на обочину прижать в нужном месте. Они где-то в засаде сидеть будут. Закутков там много. Частный сектор, промзона, недостроек много. А могут и в поле попытаться перевернуть, за городом, на трассе. Больше верный человек ничего не знает — издалека слышал, как они на сходняке водку пили, и перетирали нюансы, где лучше.
— Ну… Будем знать, — пожал плечами Жека. — Я и предполагал это почти со стопроцентной вероятностью.
— У ментов против них нет весомых улик, чтоб всех закрыть. Если вы хоть одного в живых оставите, его допросят. Допрашивать они умеют, и Филимону крышка. Так что думайте сами.
— Ясно, спасибо за советы. Ладно… Поеду я домой. Чё, Света у вас останется?
— А это я не знаю! — рассмеялся Иваныч. — Спрашивай сам! Я над ней власти не имею.
Однако, как Жека и предполагал, Сахариха отяжелела после ужина, и домой ехать не захотела. Решила остаться у родителей.