— Ловите!
— Кидай давай!
Жека быстро отбросил конвейерную ленту, и споро перекидал коробки через забор. Пацаны ни разу не сплоховали — не уронили ничего, всё поймали. Теперь оставалось передать сахар.
— Пацаны, тут мешок сахара ещё есть. Сейчас я подам, принимайте там.
Подам... Весь день таскал мешки, и успел надсадиться. А мешок надо было на вытянутых руках поднять и через забор перевалить, д ещё чтоб о колючку, лежащую на заборе, мешок не порвать. Вот где качалочка и штанги пригодились бы. Гантельками по 5 килограммов так не прокачаться. Но Жека всё же перекинул, всё-таки не дрищ. Пацаны там приняли, и Жека следом сиганул. Прыгнул, уцепился за забор, подтянулся, и сделал сальто в бок, как гимнаст. Даже приземлившись на землю, ради прикола раскинул руки в стороны, и картинно поклонился, как гимнасты, спрыгнув со снаряда.
— Ну ты силён, братан! — восхитился Славян, пожимая другану руку. — Дарова.
Жека поздоровался с Митяем, мужиком за рулём, и осмотрел машину. Погрузили всё как надо. Мешок с сахаром положили в багажник, туда же несколько коробок. Остальное придётся под ноги, или на колени. Нагрузили нормально, но Москвич машина хорошая, на рессорах, так что почти и не видать было. Кое-как умостились. Жеке самому пришлось закрывать задние двери — пацаны все завалены были коробками. Даже олимпийки пришлось скинуть, и накрыть те, что на коленях держали. На товар накладных не было, и если мусора остановят — сразу уголовка, срок, или взятон нехилый.
— Поехали в «Сытный» — махнул рукой Жека. Доехали без происшествий. Вокзал Жека велел объехать — там мусора часто тусовались, и запросто могли остановить подозрительную машину с четырьмя молодчиками, подозрительно скрытыми одеждой. А мужик-то водила на измене был — сразу видать. Шугарился...
Тормознув у магазина, Жека велел посидеть пока, отдохнуть, сам бегом спустился проведать обстановку. В магазине кроме Дини, разбитной продавщицы, и пары покупателей никого не было. Диня, похоже, заранее предупреждённый, увидев Жеку, махнул головой, и открыл дверь в конторку. Оттуда выглянул Вениамин Людвигович.
— Привезли?
— Да. Куда таскать?
— Носите ко мне. Там посмотрим.
Споро втроём перетаскали ящики со сластями в коморку хозяина. Последним притащили мешок сахара. Митяй чуть не одной рукой вытащил его из багажника, закинул на плечо, и бегом спустился вниз. Вениамин Людвигович, смотревший поочерёдно, что в коробках, увидев сахар, удивился, и развёл руками, ехидно улыбнувшись.
— Но база... извиняюсь, разговора насчёт сахара не было, молодой человек. Ви мени перепутали с другим конртагэнтом. У мени сейчас нема денег на него.
— Не. Не перепутал, Вениамин Людвигыч, — возразил Жека. — Лежал на дороге, вот и взяли.
Вениамин Людвигович в недоумении остановился, пристально вгляделся поверх очков на Жеку, подозревая прикол, или подвох. Но Жека был серьёзен как никогда, и авторитет развёл руками.
— Как говорят на Одессе, сочтёмся, как нужно будет. Вот ваши деньги.
Вениамин Людвигович достал заранее припасённые деньги, разложил их на столе в ряд. Семь сотенных и полтос. Но подумав, достал из кармана ещё пачку и доложил двести пятьдесят рублей. На столе лежал кусок.
— Веня не любит быть должным. Это вам за сахар. Всего хорошего. Забредайте на огонёк.
Жека свернул деньги, сунул в карман спортивки, и дал знак пацанам выходить на улицу, но уже почти пройдя в дверь, вдруг остановился, и обратился опять к авторитету.
— Вениамин Людвигович...
— Да, молодой человек, слушаю вас.
— Не могли бы вы посоветовать, как опытный человек, что девушке подарить на день рождения? Ничего на ум не приходит. Она при деньгах, всё есть уже.
— Молодооой человек! — Вениамин Людвигович широко улыбнулся, и показал Жеке на стул, чтоб садился. По всему видно, что любил он пофилософствовать, и поучить молодых жизни, считая себя большим спецом во всех, в том числе и амурных делах.
— Ви знаете, я воистину поражён, как бонально нащи собратья-мужичины относятся к завоеванию дамских сэрдэц. Шанэль номэр пять... Золотые бэздэлушки, отдых на курорте... Это всё настолько бонально, и обыденно, шо впору книгу писать о любви на старости лет. Женщине нужна именно ЛЮ-БО-ВЬ! — подчеркнул Вениамин Людвигович, проговорив по слогам. — Нужно ВНИ-МА-НИ-Е! И тогда самое холодное сэрдцэ растает. Мой вам совэт — сделайте нетривиальный подарок, и просто удивитесь рэзультату. Найдёте на крытом рынке Шамиля, он во втором блоке торгует. Скажете, от Вени. Он покажет. Ой! Всё! Свободны! А то расплачусь — молодость вспомню!
Вениамин Людвигович рассмеялся и махнул рукой, чтоб Жека убирался. Тот засмеялся в ответ, и побежал к пацанам. Те ждали у машины, все на шухере, и курили. Жека махнул рукой, что всё в порядке и дал знак садиться в тачку.
— Всё! Погнали! Домой пора!
— Ну чё, ну чё? Чё там? — забеспокоились пацаны, но Жека махнул рукой, призывая успокоиться, и не шухериться.
— Зашибись. Не ссыте. Айда на район.
Когда рассчитывался с мужиком, сунул ему 30 рублей.
— Бери. Заработал.
— Ну, мужики... — мужик чуть не расплакался. — Спасибо вам. Если надо... Я всегда... Я на автобазе работаю, на Икарусе. Шахтёров на работу вожу. В выходные я всегда в гаражах на Воднике. Спросите там. Митрофаныч. Или вот! Телефон рабочий, дома у меня нет.
Мужик достал ученическую тетрадь из бардачка, оторвал половину листа, записал два номера.
— Это рабочий, гаража на автоколонне. Но туда звонить или до 8 надо, или с 4 до 5. А это соседки, Валентины Ильиничны. Она позовёт. Ну спасибо, спасибо, ребята! — ещё раз поблагодарил мужик, и дав по газам, уехал.
— Ты ж базарил, что четвертак ему кинешь, — удивился Славян. — А ща тридцатку отвалил.
— Надо. Мужик мировой. Не зассал. Не обломил. Не жалко. Ещё понадобится. Ну чё, пойдём на лавочке повисим.
Сели на лавке за два дома до своего, Жека отсчитал каждому по 300 рублей, и сунул в руки.
— Сильно не палите перед предками, а то спросят, где взяли. Нам паливо ни к чему. Стоху я на общак оставлю. Да тут уже не стоха, а полтос получается.
— Ты куда щас? — спросил Славян, засовывая бабки в карман, и вставая с лавки.
— Пойду до Сахарихи дочапаю, а то забудет, — засмеялся Жека. — Ладно! Давайте! Завтра вечером приплывайте на пятак.
Дошёл до подъезда, посмотрел на крошечную парковку — девятки Сахара не было, значит дома одна Светка, если не утащилась куда-нибудь. Но она последнее время, задружив с Жекой, просто так по району уже почти не шаталась с Пущей. Или сидела дома, занимаясь по-хозяйству, или выходила только до двора. Опять же, экзамены на носу. Собиралась она после восьмого идти в девятый. После школы, вроде бы, как-то заикалась, в институт, на адвоката.
На втором этаже грохотала музыка так, что рушились стены. «Америкен бой, уеду с тобой». Точно, Светка одна дома. Она любила девчачьи группы —«Комбинацию», «Летний сад», Марину Журавлёву. Похоже, его не ждали. Позвонил несколько раз, потом музыка стихла, и стало слышно, как после лёгких шагов звякнул глазок. Потом щёлкнули замки, дзинькнула цепочка, и дверь отворилась. Сахариха стояла в коротком жёлтом халате, мохнатых тапочках, и с тряпкой в руке. На голове крупные бигуди. Вид такой милый и домашний, что Жека невольно улыбнулся. Такой он видел её впервые.
— А... Ты... Заходи, — Светка бросила тряпку в мыльное ведро, и прислонилась к стене, сложив руки на груди, и скрестив стройные длинные бёдра. Вид у неё был конечно же, недовольный. Отвлёк. Похоже, она и не скучала особо.
— Извини, Свет... — виновато сказал Жека и попытался обнять, но она отстранилась от него, и опять встала в такой же позе. Но потом всё-таки сменила гнев на милость,прошла в свою комнату и принесла самодельную открытку. Обычный альбомный лист, раскрашенный фломастерами. «Приглашается Евгений Соловьёв на празднование 15-летия Сахаровой Светланы Александровны. 17 апреля 1990 года. Ресторан «Гудок». Торжество начнётся в 19 часов. Просьба не опаздывать». И внизу девичьи губы. Сахариха намазала губы помадой, и оставила смачный отпечаток на пригласительном. Жека поцеловал отпечаток, поцокав языком, изобразив удовольствие. И тут Сахариха оттаяла. Обняла Жеку за шею, поднялась на цыпочки, и закрыв глаза, поцеловала его в губы. Но больше ничего делать не дала.
— Иди домой, Жекич. Скоро Ромка придёт, — таким милым и тонким голоском промурлыкала она, что Жеке опять захотелось схватить в охапку эту непокорную вредину, и... Но нет. Себя он соблюдал, и лишних проблем на пустом месте не хотел. Сахар, пялящийся на голые тела — последнее, что он хотел бы видеть сейчас, когда только начал приподниматься. Поэтому, ласково потрепав Сахариху по щёчке, чмокнул её в носик, и побежал домой.
Глава 15. Шамиль и драка с ОМОНовцем
Уже заходя в свой подъезд, вспомнил, что хотел малым купить что-нибудь вкусное, и опять не получилось. Чё они видят-то? Настолько раздосадовался, что хотел ударить кулаком по стене, но сдержался. Дома, особо не разговаривая ни с кем, по быстрому поужинал, побазарил с Серым о том да о сём, немного потренировался, и лёг спать. Завтра после работы надо сходить на рынок, к Шамилю, посмотреть, что там Веня посоветовал Сахарихе в подарок.
На работе по делу послали на склад, и Жека, увидев опять коробки с готовой продукцией, загорелся желанием стырить снова, но сдержался, понимая, что слишком часто делать не стоит. Сейчас даже не видно было, что какая-то часть коробок отсутствует. Фабрика начала работать, и в склад уже накидали других.
После обеда послали в фирменный. Помогал там Алёнке, ворочал мешки, учился развешивать сахар. Сейчас уже идея недовешивать по полкило, чтоб наварить сотню казалась ему смешной. При желании тут можно ворочать миллионами. Хорошо было бы арендовать склад, и вывезти сразу фуру по подложным документам. Как они выглядят-то, документы эти? Жека этого не знал, как и вообще, что творится в конторе. Чтобы ворочать такими делами, нужно быть птицей более высокого полёта. С образованием, со знанием дела, с опытом. Жека вздохнул. На его уровне придётся тырить зефир коробками и вывозить на дряхлом Москвиче.