Когда к ней вернулся голос, она посмотрела прямо ему в глаза.
— Просто ответь на один вопрос… ты в бегах по хорошей причине или по плохой?
Через некоторое время раздался тихий ответ:
— По хорошей. Клянусь. — А потом он удивил ее. — Я нуждался в деньгах и не мог работать легально… поэтому стал драться. Случилось так, что меня хорошо тренировали.
Ну, да.
Цветасто выругавшись, он провел рукой по коротко стриженным волосам, бицепсы напряглись, растягивая на коже яркий след от укуса.
— Я должен покинуть страну, это мой единственный шанс. Если меня найдут, то они убьют меня. — Он положил руку над сердцем, словно давал клятву. — Я никогда не причиню тебе вред умышленно, клянусь. Когда ты вошла, я не знал, что это ты. Я видел сон. Кошмар. Дерьмо… — Он поморщился. — Черт, в смысле. Прости за ругань.
Она слегка улыбнулась.
— Порой она бывает незаменима.
— Что заставило тебя спуститься? Я… сильно шумел?
Ох, если бы он только знал.
Нахмурившись, Гри решила не упоминать о крылатом госте.
— Думаю, я просто знала, что нужна тебе.
Какое-то время они просто смотрели друг на друга.
— Я могу сделать хоть что-нибудь, чтобы помочь тебе? — прошептала она.
— Просто возьми деньги, которые я тебе должен, и откажись от дела. Пожалуйста. Если кто-нибудь будет спрашивать обо мне, расскажи все, что знаешь.
— То есть почти ничего, — подумала она вслух.
— Вот именно.
Покачав головой, она подошла к Исааку и положила ладонь на его предплечье.
— Я не смогу остановить тебя, если ты решишь сбежать, но я также не стану связываться с заработанными нечестным путем деньгами. Если ты оставишь пакет у меня, я просто сдам его…
— Я возвращаю свой долг.
— Я не могу принять их… ты знаешь, что не могу. Моя лицензия и так висит на волоске… честно говоря, я уже стала соучастницей. Я должна была вызвать полицию еще в Молдене. И завтра утром я собираюсь рассказать им, что предоставила тебе ночлег, пытаясь убедить сдаться властям. Этого и так предостаточно.
Но, помоги ей Господь, она верила Исааку. Она верила, что он бежал, спасая свою жизнь. И, будь она проклята, но Гри сделает все, что в ее силах, чтобы помочь ему.
Стоя обнаженным перед своей государственной защитницей, Исаак все еще пытался воссоединиться с реальностью. Ночной кошмар обычно выворачивал его, словно рожок с мороженым, и, просыпаясь, он чувствовал себя размазней. Какое-то время после пробуждения все вокруг происходило так быстро, и требовалось много сил, чтобы собраться с мыслями.
Боже, ему всегда снился один и тот же чертов сон, и даже спустя два года этот кошмар был ужасающе свеж, как в первый раз. Находясь в темной яме, ходячий труп с бездонно-черными глазами пытал его, пока Исаак не покрывался кровью с головы до пят, крича сквозь засунутый в рот кляп. Не было спасения от мучений. Он был привязан к какому-то столу, его никто не слышал… и, хотя Исаак мог вынести физическую боль, он сходил с ума от знания, что муки будут длиться вечность. Им не было конца и края…
Гри сжала его руку, возвращая к «здесь-и-сейчас».
— Та статья в газете, — сказала она. — Пятилетней давности. Кто ответственен за тело в той канаве?
— Я не убивал его.
Но он знал о смерти… И без особых вопросов предоставил Матиасу свой кошелек и одежду. Пройдя тот этап своей жизни, он вступил в специальное подразделение, исчезнув с лица Земли. Было легко покинуть свою семью. Отец в одиночку растил на ферме пятерых взбалмошных парней, и пропажа одного из них стала радостью для той группы неандертальцев. К тому же, он никогда не ладил со своим стариком.
Именно поэтому, уйдя в самоволку, он использовал собственное имя на фальшивом удостоверении. Никто из родных не станет искать его… и он совсем не планировал загреметь в тюрьму. Но дело в том, что начиная жизнь с нуля, он хотел стать тем человеком, каким был до появления Матиаса. Как глупо. Никакой ярлык не вернет его в прошлое, ничто не сотрет последние пять лет.
Он нуждался лишь в прощении.
Исаак сосредоточился на лице Гри. Боже, ее глаза были ясными. Умными.
И такими красивыми.
— Гри… — Ее имя, сорвавшееся с его губ, звучало жадно даже для его собственных ушей. Жадно и отчаянно.
— Да…
Это был не вопрос, подумал он. Ответ… но, черт возьми, неверный.
Отстранившись от ее ладони, он попытался прекратить то, что происходило между ними в данный момент.
— Думаю, тебе лучше уйти.
Она прокашлялась.
— Да. Так будет лучше.
Никто из них не сдвинулся с места.
— Иди, — сказал он. — Сейчас.
Когда Гри отвернулась, Исаак обнял себя свободной рукой, чтобы удержаться, не схватить ее и не притянуть к себе.
Но она ушла недалеко. Гри замерла в дверном проеме, свет коридора падал на ее профиль, нежно вырисовывая каждую черточку.
Она заслуживала нежного любовника, подумал он.
Но он был слишком диким, слишком отчаявшимся… изголодавшимся, чтобы быть с ней заботливым.
Она стояла у двери, схватив ладонью, которой прикасалась к нему, дверную ручку с такой силой, что побелели костяшки.
— Что-то не так? — спросил он очень низким, едва слышным голосом.
Глупый вопрос.
Особенно когда он скользнул взглядом по линии ее груди, желая сделать то же самое своими губами.
— Ты когда-нибудь хотел чего-то, что не должен хотеть? — спросила она.
Гребаный ад. У него был крошечный шанс противиться притяжению, когда оно было невзаимным… лишь с его стороны: просто сказать себе, больному ублюдку, держать либидо в узде. Но что, если он проснулся в параллельной вселенной, где Гри также сильно хотела его?
Они по уши в проблемах… и без секса.
— Хотел? — спросила она вновь.
— Да, мадам.
Прямо сейчас, к примеру.
— И как ты поступил? — сейчас ее голос был столь же хриплым, как и его.
Я сделал два шага вперед и развернул ее, обхватив за бедра. Я тесно прижал ее к себе и крепко поцеловал, а потом раздел ниже пояса. Опустившись на колени, я перебросил ее ногу через свое плечо и ласкал ртом, пока она не кончила у моих губ и…
— Я ушел, — задыхаясь, ответил он, его горло тесно сжалось. — Я ушел, не оглядываясь назад.
Она расправила плечи, будто приняв решение:
— Очень умно.
Он выдохнул, чувствуя облегчение от того, что она была не такой сумасшедшей, как он…
Закрыв дверь, Гри осталась в комнате. И потом она прошла мимо него, как тень… направляясь к кровати.
Исаак не мог дышать и думать. Но он мог двигаться.
Черт возьми, он мог двигаться.
Все предложения в духе «давай-будем-разумными» полетели в окно, когда он навис над ней, рассматривая бледную кожу на фоне темно-синих простыней. Она растянулась на теплом местечке, нагретом не от приятного сна, а в попытках выбраться из жуткого кошмара. И это напомнило ему, где они оба проснутся.
— Ты уверена в этом? — спросил он гортанным голосом. — Если я лягу на эту кровать, то не остановлюсь, пока не войду в тебя.
Он имел в виду каждое слово.
Когда она открыла рот, он прервал ее.
— Убедись, что дашь мне ответ, с которым сможешь потом жить. Потому что это не изменит того, что произойдет утром.
— Я знаю. И вот мой ответ, здесь и сейчас.
На этом она стянула футболку через голову и откинулась на простыни.
Глава 19
Гри не могла дышать, когда холодный воздух опалил обнаженные груди, и соски напряглись от острого удовольствия… хотя реакция ее тела была вызвана не температурой воздуха, а жадным взглядом Исаака.
И все же, она ждала, когда он что-нибудь скажет, сделает… что угодно…
Он уронил толстовку.
Вздох застыл в ее горле.
Мужчина. Животное. Это все, что пришло ей на ум.
Она видела не так много обнаженных мужчин, но с чертовской ясностью осознавала, что число могло перевалить за сто тысяч, и ни один из них не сравнился бы с Исааком Росом: у него были огромные, накаченные плечи и грудь, узкие талия и бедра… и полная эрекция?
Его член был под стать всему телу.
Исаак лег на нее, минуя чернильную тьму, возвышаясь над ней, его тело было тверже и больше, чем казалось Гри, ее грудь терлась о твердые мускулы, когда он устроился сверху.
Боже, он изумительно пах.
Катись все к черту, но она отчаянно желала этого мужчину.
Исаак просунул ладонь под ее талию, прижимая еще ближе в свои сильные объятия. Когда они вытянулись, бедра к бедрам, боксеры Гри не создавали никаких препятствий для головки, стремившейся к ее лону… которое было очень готово принять его.
— О, Боже…
Исаак прервал ее, его рот нашел ее губы и собственнически завладел ими. Он целовал ее без неловкости первого поцелуя, к которой привыкла Гри, без каких-либо сомнений, обходительности и нежности: Исаак целовал ее так, будто собирался взять ее, и Гри была готова к этому.
Она никого не хотела так сильно.
Исаак резко перекатился на спину, увлекая ее следом, пока она не растянулась на нем. Раздвинув ноги, Гри оседлала его бедра, и он выругался, когда девушка устроилась на эрекции и начала двигаться вверх и вниз, лаская их обоих. Когда она застонала, Исаак снова скользнул языком в ее рот.
Она прошлась ладошками по его спине, чувствуя, как напрягаются мышцы, когда он двигался в унисон вместе с ней.
Прежде, чем она успела коснуться его члена, Исаак приподнял ее, его рот прошелся от шеи к ключице и ниже, к…
Он обхватил губами ее сосок, его горячий, влажный рот заставил Гри неистово выгнуть спину. Сохраняя контроль над ней, Исаак впился в ее бедра пальцами, удерживая на месте… она нуждалась в этом, когда мужчина обвел языком ореол, а потом снова втянул сосок.
— Я хочу раздеться, — простонала она. — Я хочу…
Исаак занялся делом, подцепив большими пальцами пояс боксеров и стягивая их вниз. Гри приподнялась, чтобы помочь ему, ей пришлось неуклюже перенести вес с ноги на ногу, чтобы снять шорты… потому что Исаак не отрывался от нее, лаская, переключившись на другую грудь, пощипывая и посасывая.