Словно модель-нежить из рекламы Ральфа Лорена — типично американский загорелый парень с привилегиями, который собирался на морскую прогулку.
Но он не улыбался ей, как бывало обычно. Они хотят, чтобы он смотрел на дверь. Таким образом, охрана снаружи сможет следить за ним. И они не хотят, чтобы ты оказалась загнанной в угол. Если он взбесится, тебя легче будет убрать с дороги.
Позабыв о камере видеонаблюдения, и том, что для всех остальных она говорила сама с собой, Гри наклонилась вперед.
— Никто не собирается…
Тебе нужно бросить это. Перестань спасать людей, и начни жить сама.
— Как и ты. Перестань преследовать меня и отправляйся в вечность.
Я бы хотел. Но ты не отпустишь меня.
В этот момент дверь позади нее открылась, и ее брат исчез.
Гри напряглась, услышав звон цепей и топот.
И потом она увидела его.
Пресвятая… Мария… Матерь…бо…
Шоун Си привел из камеры гору мускул ростом в шесть футов и четыре дюйма. Ее клиент был «упакован» — то есть, одет в тюремную форму, руки и ноги были скованы стальной цепочкой, которая пробегала по внешней стороне его ног и обхватывала талию. На жестком лице выпирали скулы, как у любого человека с нулевым процентом жировой массы, а волосы были пострижены коротко, по-военному. Вокруг глаз скопились заживающие синяки, на голове, около линии роста волос была обмотана белая повязка… а на шее виднелось покраснение, будто он недавно дрался с кем-то.
Первым делом она… порадовалась тому, что старый добрый Билли МакКрэй заставил ее пересесть на другое место. Непонятно откуда возникло предчувствие, что если ее клиент пожелает, то сможет завалить Шоуна в мгновение ока… несмотря на наручники и тот факт, что охранник был сложен как бульдог и мог похвастаться многолетним опытом «общения» со здоровенными заключенными.
Клиент не посмотрел на нее, он не отрывал взгляда от пола, когда охранник запихнул его в тесное пространство между свободным стулом и столом.
Шоун Си наклонился к мужчине и что-то прошептал ему на ухо.
Точнее, прорычал.
Потом Шоун посмотрел на Гри и натянуто улыбнулся, будто происходящее не нравилось ему, но он будет вести себя, как профессионал.
— Слушай, я прямо за дверью. Если что-нибудь понадобится, просто крикни. — Понизив голос, он сказал: — Я слежу за тобой, парень.
Почему-то меры предосторожности совсем не удивили ее. Даже сидя перед ним ей становилось страшно. Она не могла представить, как его вели из камеры.
Боже, он был огромным.
— Спасибо, Шоун, — тихо произнесла Гри.
— Без проблем, Мисс Чайлд.
А потом она осталась наедине с Исааком Росом.
Окинув взглядом его огромные плечи, Гри отметила, что он не дергался — хороший знак: будем надеяться, никакого амфетамина или кокаина в его организме нет. И он не смотрел на нее неуместным образом — не пялился на перед костюма и не облизывался.
На самом деле, он вообще не смотрел на нее, его глаза не отрывались от стола.
— Я Гри Чайлд… меня назначили на ваше дело. — Когда он не поднял взгляд и не кивнул, она продолжила: — Все, что вы скажете мне, — привилегия, и значит, что в рамках закона я сохраню услышанное в тайне. Более того, камера видеонаблюдения в углу не записывает разговоры, поэтому нас никто не услышит.
Она ждала… но он не отвечал. Он продолжал сидеть на тесном стуле, размеренно дыша и положив на стол руки в наручниках, он был олицетворением плененной мощи.
В первую встречу большинство клиентов сутулились, сидели с угрюмым видом, или же играли обиженных и оскорбленных, заливаясь в оправдательных речах. Он не делал ни того, ни другого. Его спина была прямой, как стрела, он соблюдал бдительность, но не произнес ни слова.
Гри прокашлялась.
— Против вас выдвинуты серьезные обвинения. Парень, с которым вы дрались, отправлен в больницу с кровоизлиянием в мозг. Сейчас вас взяли за нападение второй степени тяжести и покушение на убийство, но если он умрет, это будет убийство второй степени или простое убийство[13].
Тишина.
— Мистер Рос, я могу задать вам несколько вопросов?
Без ответа.
Гри откинулась на стуле.
— Вы меня слышите?
Только задумавшись, а нет ли у него неизвестного ей физического недостатка, как он заговорил.
— Да, мадам.
Его голос был таким глубоким и обезоруживающим, что она перестала дышать. Два слова были произнесены с мягкостью, которая спорила с размером его тела и грубым лицом. А его акцент… нечеткий южный, решила она.
— Я могу помочь вам, Мистер Рос. Вы понимаете это, верно?
— Не сочтите за неуважение, но я не верю в это.
Определенно, южный. Красивый южный, собственно говоря.
Встряхнувшись, она сказала:
— Прежде чем вы откажетесь от моих услуг, я попрошу вас подумать о двух вещах. В данный момент за вас не назначен залог, поэтому вы застрянете в камере, пока ваше дело будет рассматриваться. На это могут уйти месяцы. Более того, те, кто считают себя правыми, могут ввести в заблуждение подсудимого… об этом просто не говорят вслух. Я вам не враг. Я здесь, чтобы…
Он наконец поднял свой взгляд на нее.
Его глаза были цвета инея на оконном стекле, в них витали тени деяний, которые омрачают душу. Этот угрюмый, усталый взгляд въелся в ее голову, заморозил ее сердце. Она мгновенно поняла, что он не был каким-то уличным бандитом.
Он был солдатом, подумала Гри. Должен быть им… она встречала тот же взгляд у своего отца в тихие ночи.
Такой эффект на людей оказывала война.
— Ирак? — тихо спросила она. — Или Афганистан?
Его брови слегка взлетели вверх — единственный отклик, которым ее удостоили.
Гри постучала по файлу.
— Позвольте назначить вам залог. Начнем с этого, хорошо? Вам не обязательно рассказывать о причине вашего ареста или произошедшем. Мне нужно знать лишь ваши связи с обществом и чуть больше о месте вашего проживания. Без приводов, я думаю, мы сможем попробовать…
Она замолчала, заметив, что он закрыл глаза.
Окей. Впервые ее клиент решил вздремнуть посреди встречи. Может, Билли и Шоуну Си следовало беспокоиться о нем чуть меньше.
— Я утомляю вас, Мистер Рос? — спросила она спустя мгновение.
Глава 5
— Я утомляю вас, Мистер Рос?
Нет. Едва ли. Голос его государственной защитницы — бальзам на уши Исаака, аристократическая интонация и идеальная грамматика успокаивали его так сильно, что — как ни странно — пугало его. Изначально он закрыл глаза просто потому, что девушка была слишком красива, чтобы смотреть на нее, но потом появилось еще одно преимущество. Не отвлекаясь на прекрасное лицо и умный взгляд, он смог полностью сконцентрироваться на ее словах.
Ее манера говорить казалась поэтичной. Даже для парня, который не увлекался сентиментальной чепухой.
— Мистер Рос.
Не вопрос, а требование. Очевидно, он надоел ей до чертиков.
Разлепив веки, он ощутил ее взгляд самым центром груди… и попытался убедить себя, что она произвела на него такое впечатление потому, что он годами не встречал настоящей леди. В конце концов, большая часть женщин, с которыми он спал или работал, были достаточно жесткими, прямо как он. Поэтому эта идеально причесанная, хорошо образованная женщина с приятным парфюмом, сидевшая по другую сторону стола, была некой сногсшибательной аномалией.
Боже, она, наверное, упадет в обморок при виде его татуировок.
И убежит с криками, если узнает, чем он зарабатывал на жизнь последние пять лет.
— Позвольте мне попытаться устроить для вас освобождение под залог, — повторила она. — Об остальном подумаем после.
Исаак гадал, почему женщину так заботит какой-то бродяга, которого она видит впервые в жизни, но в ее взгляде сияла неоспоримая миссия, которая все объясняла: очевидно, находясь в этой камере с ним, она изгоняла своего внутреннего демона. А может, дело в чувстве вины за свое богатство. Может, виновата религия. Что бы там ни было, женщина была настроена серьезно.
— Мистер Рос. Позвольте помочь вам.
Он не хотел, чтобы она вмешивалась в это дело… но если ей удастся освободить его, то он сможет скрыться, а во внешнем мире было не в пример безопасней: его бывший босс без препятствий отправит своего человека в эту досудебную камеру и организует убийство прямо под носом охраны.
Для Матиаса это дело — легче легкого.
В Исааке проснулась совесть, которая молчала очень давно, и послала ему сигнал тревоги, но логика оказалась громче: государственная защитница была похожа на тех юристов, которые могли решить все согласно букве закона. И как бы ему не была ненавистна мысль, что он втягивает девушку в творившийся вокруг него хаос, Исаак все же хотел жить.
— Я буду благодарен, если вы сможете это сделать, мадам.
Она сделала глубокий вдох, будто взяла передышку посреди марафона.
— Хорошо. Отлично. Итак, здесь говориться, что вы живете на Тремонт. Давно?
— Всего две недели.
По тому, как сошлись ее брови, Исаак решил, что этот факт не играет ему на руку.
— Вы безработный?
Технический термин — «солдат в самоволке», подумал он.
— Да, мадам.
— У вас есть родные? Здесь или где-нибудь еще в штате?
— Нет.
Отец и братья считали его мертвым, и он не возражал. Они тоже, по всей видимости.
— По крайней мере, нет приводов. — Она закрыла файл. — Я предстану перед судьей примерно через полчаса. Залог назначат высокий… но я знаю нескольких поручителей, которые могут внести деньги.
— Насколько высоким он будет, по вашему мнению?
— Двадцать тысяч… если повезет.
— Это я смогу покрыть.
Она нахмурилась и снова открыла его файл, просматривая его документы во второй раз.
— Здесь указано, что у вас нет ни доходов, ни сбережений.
Когда он промолчал, она не стала его осуждать и также ничему не удивлялась. Несомненно, она привыкла, что такие, как он, лгут, но, к сожалению, он мог поставить свою жизнь на то, что утаиваемая от нее информация была намного, намного опаснее того, что обычно преподносят ей добрые самаритяне.