— Ладно, Мельник. Что еще?
— Ирина.
— Ирина — проблема Антона, и тот с ней как-нибудь справится.
— Катрин.
— Вряд ли она будет нам помехой.
— Маринка.
— Не придавай значения детским амбициям.
— Колосов.
— Ты сама знаешь, что твой друг уже пережил свою любовь. Он справился.
— Смотрители. — Мне не хотелось уточнять, кого конкретно я считаю своей главной проблемой.
— Со Смотрителями подписан пакт о ненападении. Я обещал помочь, если с Ириной станет совсем трудно. Но, думаю, они решат проблему без меня.
— Как?
— Любое превращение имеет свои последствия. Скорее всего, Ирина останется вампиром. Не верю я ни в какие лекарства. Если ее не уберут другие Смотрители, она сможет найти себя. — Макс заглянул мне в глаза. — Ну, что? Мы все тревоги разрешили?
— Послушай, а тебе со мной… — прошептала я, потому что в темноте на мгновение потеряла его темную фигуру. Покраснела. Запнулась. Да говори же ты! Сколько можно стесняться! — Тебе хорошо?
— Мне?
Вопрос заставил меня забыть, как дышать.
— Ты самое беспокойное существо, которое я когда-либо встречал. — Макс предпочел не заметить мою панику. — Ухитряешься притягивать к себе все мыслимые и немыслимые неприятности. Но это и прекрасно. Можно сказать, я потратил сто пятьдесят лет, чтобы найти тебя. И только с тобой мне не просто хорошо… — Он пошевелил пальцами, подбирая правильную фразу. — Наверное, такого слова нет ни в русском, ни в немецком языке. Я чувствую тебя… как себя.
— Это любовь?
— Слова не имеют значения.
Да, наверное, поэтому я и заплакала. Что-то заканчивалось, уходило, и я боялась, что на его место придет пустота. Что может быть за словом «КОНЕЦ» в сказке?
— В некотором царстве, в некотором государстве… — чуть нараспев начал Макс.
— Жил-был Король, — буркнула я. Куда же подевалось мое белье?
— И вот живал он, пережёвывал, — усмехнулся Макс, заметивший мое замешательство, — и была у него жена.
— Но сплыла. То есть умерла. И остался у него сын. Принц.
— Прекрасный, — легко подхватил мою игру Макс.
— Это Елена была Прекрасная, — напомнила я историю из мифов и легенд Древней Греции. — А Принц был обыкновенный.
— Хорошо, обыкновенный.
Макс рукой показал на соседний диван, где аккуратной стопкой лежали мои вещи. Задача осталась одна — надо было до них дотянуться. Вернее, перегнуться через Макса, опереться рукой о диван, потеряв простыню, взять вещи… Неосуществимая штука, тем более что Макс помогать мне явно не собирался.
— И влюбился Принц в таинственную Незнакомку, — продолжал он нашу сказку.
Я недовольно поджала губы. История поворачивалась в сторону Золушки, но эта сказка мне не нравилась.
— А потом они поженились, — резко сократила я всем известный сюжет.
— И началось самое интересное. — Макс прищурился. — Они стали жить вместе.
— И Незнакомку принялись возить по городам.
— Почему по городам? — сбился со сказочного тона Макс.
— Надо же было показать людям ту самую девушку, ради которой Принц объездил все королевство с туфелькой под мышкой.
— Оригинальный поворот сюжета. — Макс выдал мне футболку. — А что Король?
— Король радовался. Вместе с Незнакомкой в путешествие отправился Принц, и он смог отдохнуть от этого зануды.
— Надо проверить, как сильно Королю удалось отдохнуть от Принца.
— Почему? — опешила я. С ходу метод проверки в голову не приходил.
Макс победно улыбнулся.
— Потому что Принц с женой в конце концов вернулись.
— И жили долго и счастливо, — согласилась я. — До глубокой старости.
— Посмотри, как за окном красиво. — Он приподнялся, отводя в сторону шторку.
Там было темно. Я ничего не увидела.
Макс отобрал у меня футболку.
— Потом оденешься, — пообещал он.
Глава XVIЧАС ВОЛКА
Никогда не представляла, как может выглядеть край света. Где-то я читала, что это стеклянная граница, перейти за которую нельзя. Еще там был бесконечный водопад, но вода падала не сверху вниз, а снизу вверх. А вообще-то край света — горизонт, далекий-далекий, не дойти до него ногами, рукой не достать.
Для меня край света это снег. Бесконечный снег. Если море является ярким примером того, что земля круглая, то снег дает обратное ощущение — земля плоская и вся покрыта льдом.
Ощущение родилось во мне сразу же, как только автобус высадил нас на том нескончаемом пятачке земли. Море было. И действительно являло собой пример холодности и отчуждения. В таком не покупаешься, с визгом головой в воду не прыгнешь. Вернее, нырнуть-то можно, и визга потом будет много. Но что-то не хочется. Совсем. Холодно.
В последнем городе Макс раздобыл мне очень теплую куртку, очень теплые сапоги и необъятную шапку, которая делала мою голову в два раза больше.
Так вот, автобус высадил нас на пустой трассе и укатил, фырча и буксуя на заснеженной дороге.
Наверное, дальше надо было ехать на вездеходе. Но такого транспорта не оказалось, поэтому какое-то время мы шли. А когда Максу надоело, что я все время проваливаюсь в снег, он взял меня на руки и побежал. От летящего в лицо снега захватывало дух, ледяной воздух не хотел вдыхаться. Макс бежал, а я все представляла, сколько же снега набилось в его ботинки. Так и виделось, как он проходит в комнату, садится около пылающего камина, стягивает с ног ботинки — а носки мокрые от растаявшего снега…
Нет, все будет не так. Он снимет ботинок, вытряхнет снег и наденет его обратно, и ничего у него при этом не растает и не замерзнет.
Когда испытание холодом и ветром закончилось, мы оказались стоящими около небольшого домика. В таких, наверное, живут рыбаки. Деревянная хатка-пятистенка, аккуратно засыпанная снегом по самую крышу. И никаких следов на снежной равнине.
Первое, что я увидела, был снеговик. Невысокая фигурка из трех идеально ровных снежных шаров, с черными угольками на месте обычных в моем городе пуговичек, с пламенеющей морковкой вместо носа, а на голове красовалась красная перчатка с растопыренными пальцами. Свеженький такой снеговик, недавно сделанный. И если бы меня стали уверять, что его сделал взрослый сам для себя, я бы долго громко хохотала.
Но сейчас мне смеяться не хотелось. Сердце подпрыгнуло, словно снеговик достал из-за пояса пистолет и направил на меня. Но снеговик не шевелился. Из-за него навстречу мне шагнула Маринка в ослепительно белом пальто. Горло сдавило, и я прижалась к Максу.
— Привет, мелкая, — кивнул ей Макс, отставляя меня себе за спину. — Где Лео?
— Здравствуй, мой мальчик! — Лео шел от моря. Его бледное лицо казалось еще белее от окружающего снега. Взгляд равнодушно мазнул по мне. — Ты не прислал открытку, что приезжаешь.
— Мы торопились. — Макс слегка поклонился.
Я пыталась схватить его за руку, но он ускользнул от меня и широкими шагами пошел к Лео. Высокий, в черных брюках и куртке, он казался хрупким на фоне белоснежной пустыни. Я вздохнула, заставляя себя успокоиться. Вот мы и встретились с папой королем … Тьфу, глупая сказка!
— Ты всегда торопишься. — Лео не шевелился. Трое вампиров застыли, словно решали, броситься друг на друга или просто пожать руки.
Лео одернул на себе бежевое пальто и мимо Макса пошел ко мне. Если он что-то и решил для себя, то по нему видно не было.
— Добрый день, Мария. — Вампир протянул мне тонкую руку, развернув ее ладонью вверх.
Я с удивлением заметила, как моя собственная рука выныривает из варежки и ложится поверх его ладони.
Очень добрый день!
Изящный поклон, пальцы чувствуют холод склонившегося лица. Мне захотелось поклониться в ответ или сделать короткий реверанс, но я заставила себя остановиться — Лео легко пробивал мою защиту, и я чувствовала себя перед ним как кролик перед удавом.
— Как добрались?
Под теплую куртку стал закрадываться холод. Сделав вокруг нас широкий полукруг, Маринка подошла ближе. Черты ее лица стали тонкими, взгляд потяжелел. Пушистые, всегда расчесанные волосы сейчас были спутаны, словно она позволила веселому ветру взбить их.
— Пусть она уйдет. — Маринка глянула на меня колючим взглядом. — Иначе я ее убью.
— Ну что ты, Марина, нельзя так поступать с гостями. — Лео взял мою руку и положил себе на локоть. Сделал приглашающий жест в сторону дома: — Проходите, Маша.
Мне хотелось оправдаться, сказать, что я не знала, куда меня везет Макс. Если бы он предупредил, я бы ни за что не села в поезд. Воспоминание о поезде заставило меня глубоко вздохнуть. Потому что всю дорогу мы не расставались. Макс держал меня в своих объятиях, целовал, рассказывал о том, как мы будем жить дальше. Прижимаясь к его груди, я слышала медленно бьющееся сердце. Его стук смешивался со стуком колес, и мне казалось, что не поезд несет меня, а я плыву по реке с названием Нежность.
— Извините, что так получилось… — В присутствии Лео я теряла не только волю, но и способность внятно говорить.
— Пусть она уйдет! — крикнула нам в спину Маринка. — Иначе уйду я!
Лео продолжал вести меня к дому.
Сзади послышалось недовольное рычание. Я обернулась. Маринка стояла, сжав кулаки, глаза ее потемнели. Сейчас она в два прыжка догонит нас и вопьется клыками мне в шею…
— Идемте, идемте! — подогнал меня Лео.
Краем глаза я заметила, как Макс черной молнией проносится между нами и Маринкой, и вот уже белая фигурка стремительно удаляется прочь.
Заметно стемнело, короткий невзрачный день заканчивался, но белый снег еще давал свой отсвет, поэтому сумерки задержались, и Маринка какое-то время еще была видна.
— У тебя новая игрушка, Лео? — Макс возвращался.
— Поговорим об этом позже, — холодно ответил тот и снова повернулся ко мне. — Маша, вы, вероятно, устали?
Только сейчас я поняла, что бесконечное бегство действительно вымотало меня. Не привыкла я к таким перегонам. Для меня одна поездка на самолете уже была целым событием. Бежать без остановки, непонятно куда, непонятно зачем мне надоело.