– На эти выходные мне надо отправиться домой. – Он делает глубокий вдох и медленный выдох. – И я хочу, чтобы ты отправилась со мной.
Глава 68. Приглашение
– Домой? Ты говоришь о Дворе драконов? – спрашиваю я. – Разве на следующей неделе твои родители не прибудут сюда на выпускную церемонию?
– Конечно, прибудут. – Он морщится. – Но в эти выходные будут Дни Сокровищ. Для драконов это самый главный праздник года, и я никак не могу его пропустить.
– Дни Сокровищ, – повторяю я. – А что именно отмечают в эти дни?
– Они посвящены трем нашим любимым занятиям.
– Каким?
– Пирам, накоплению сокровищ и траху… Думаю, ты можешь догадаться, о чем я. – Он смеется. – Вообще-то мы довольно простые существа.
– В самом деле? И как же вы празднуете? – Я показываю на самолет, появившийся над горизонтом. – Вы что, украшаете груду драгоценных камней или…
Он болтает ногами.
– Ничего мы не украшаем. Те, кто участвуют, выбирают что-то из сокровищ – это происходит в последний вечер. Мои родители устраивают празднество, и все гости могут выбрать себе что-то из их королевских сокровищ.
– Из королевских сокровищ? Ты хочешь сказать – драгоценностей из королевской казны?
Он усмехается.
– Да, что-то вроде того. И там пускают фейерверки, и устраивают представления, и подают потрясающую еду. Все участники замечательно проводят время.
– Да, если судить по твоему рассказу, похоже на то, – соглашаюсь я. – Но почему мне кажется, что тебе не хочется возвращаться туда?
Он вздыхает.
– Потому что это Двор, а значит… – Он машет рукой. – Ну ты понимаешь.
– Вообще-то нет, не понимаю.
– Да, конечно, – говорит он, просияв. – Есть еще одна причина, по которой ты должна там побывать. Там ты сможешь сама увидеть, что представляет из себя королевский Двор. Возможно, это поможет тебе, когда ты будешь устраивать собственный Двор.
– Собственный Двор? – И сразу же мое удовольствие от этого дня тускнеет. – О чем ты?
– Ты же помнишь Лударес, не так ли? – Он смотрит на меня так, будто я ударилась головой. – Ты же победила и стала членом Круга. А значит, у тебя будет Двор горгулий, и это будет нечто.
Я смеюсь.
– Это вряд ли. Ведь я единственная горгулья на земле. – Я замолкаю, вспомнив, что существует еще одна горгулья. – Ну, хорошо, может, нас и двое, если нам удастся освободить Неубиваемого Зверя. Но это все равно был бы самый маленький королевский двор в мире.
– Дело не только в том, скольких представителей своего вида ты сможешь собрать для устройства своего Двора, – возражает Флинт. – А в том, что он должен стать средоточием твоей политической мощи. Потому что в настоящий момент на твоей спине намалевана большая мишень.
– Надо же, я так рада, что ты пригласил меня полетать вместе с тобой, – с иронией говорю я.
– Прости. Я не хотел тебя пугать. – Он досадливо ерошит пальцами свои волосы. – Мы поддержим Двор горгулий. И Хадсон тоже поддержит. Я несу пургу, потому что мне тоже страшно.
– Тебе страшно возвращаться домой? – спрашиваю я, совершенно не понимая, что может быть плохого в возвращении домой на праздник, во время которого раздаются драгоценные камни. Из того, что я видела, когда Круг прибыл в Кэтмир, у Флинта отличные отношения с его родителями – не то что у Джексона и Хадсона.
– Мне страшно везти домой Луку, – выпаливает он. – Он всегда хотел посмотреть на празднование Дней Сокровищ, так что мне не хочется говорить ему «нет». Но ведь мне надо будет познакомить его с моими родителями…
– О-о-о. Да, понимаю. Конечно, не всем так не везет со свекром и свекровью, как мне, но…
Он смеется.
– Точно. С какой стати мне вообще беспокоиться, если тебе пришлось иметь дело с Сайрусом и Далилой? Ведь по сравнению с этим моя ситуация – это просто легкая прогулка.
– По сравнению с попыткой Сайруса убить меня? – Я поднимаю брови. – Ты так думаешь?
– Я все равно хочу, чтобы ты отправилась со мной. Если ты скажешь «да», то я приглашу и остальных. К тому же с тобой хочет встретиться моя мать. Я спрашивал ее про тюрьму, и она готова поговорить о ней с нами. Так что, если вы с Хадсоном прибудете ко мне домой, возможно, мы сможем понять, можно ли освободить вас из этой тюрьмы. По ее словам, она кое-что знает о драконе, которому как-то раз удалось выбраться из нее всего за один день. Так что вы с Хадсоном могли бы рискнуть и отправиться со мной, поскольку дело того стоит.
– Ты хочешь, чтобы с тобой отправился и Хадсон? – спрашиваю я, чувствуя, что у меня начинает сосать под ложечкой – и это лишь в малой степени связано с тем, что после того, как он вчера поцеловал меня, я продолжаю прятаться от него. Ну хорошо, после того, как мы оба поцеловали друг друга. Я знаю, что в конечном итоге мне придется иметь с этим дело, но я поставила все на паузу до момента сдачи экзамена по магической истории. – Разве тем самым он не подвергнет себя риску ареста?
– Нет, если он отправится туда по делам Круга. Он твоя пара, а тебе предстоит стать королевой горгулий. А значит, ему предстоит стать королем.
– Разве это не значит, что его как короля вообще нельзя арестовать? Нельзя же, в самом деле, сажать в тюрьму тех, кто является твоими соправителями. К тому же, если мы монархи, разве мы не стоим над законом? Я уверена, что на моем экзамене по магической истории у меня был как раз этот вопрос. – При этом я не сообщаю ему, что, кажется, пропустила его.
– Обычно так и бывает, но вас же еще не короновали. А если мы уедем незаметно и никто не узнает, что его тут нет, все у нас станет совсем хорошо.
– А что, если для него это обернется плохо? – спрашиваю я, когда мы встаем и готовимся спуститься.
– Такого не будет, – успокаивает меня Флинт. – Моя мать уверила меня в этом.
– А что, если это все-таки произойдет? – опять спрашиваю я, когда мы оба оказываемся на земле.
– Ну если это произойдет, то у него появится шанс поискать того кузнеца. – Он открывает парадную дверь. – А у нас появится шанс устроить побег из тюрьмы.
– Это что, должно меня успокоить? – спрашиваю я.
Но Флинт просто посылает мне воздушный поцелуй и уходит неторопливой походкой, как и полагается дракону.
Да, жизнь не задалась.
Глава 69. Впадение в немилость
После того как Флинт уходит, я серьезно начинаю думать о том, чтобы вернуться в свою комнату и лечь в кровать вместе с моей подушкой с изображением Гарри Стайлза и моим аккаунтом в «Нетфликсе». Но, по правде говоря, после нашего разговора я слишком взвинчена, чтобы заснуть – особенно меня взвинтила последняя реплика Флинта насчет побега из тюрьмы.
Выпускной уже скоро, а это значит, что мы с Хадсоном, скорее всего, окажемся в тюрьме. Будем надеяться, что нам удастся выбраться оттуда самим и вытащить Вендера, но если минувший год меня чему-то научил, то тому, как важно бывает попрощаться, пока у тебя еще есть такая возможность.
А значит, мне надо сделать еще одну, последнюю попытку поговорить с Джексоном. Пусть все остальные этого и не видят, но я знаю – с ним что-то не так. И дело тут не только в нашем разрыве, хотя я, разумеется, не собираюсь преуменьшать эту боль.
Нет, тут есть что-то еще, и как его друг я должна сделать так, чтобы он понял, что я рядом, если буду ему нужна. И что ему вовсе не обязательно отталкивать всех – а его подарок мне на день рождения говорит, что он делает именно это.
Кажется, члены Ордена говорили мне, что сегодня у них будет проходить что-то вроде репетиции выпускной церемонии, а значит, сейчас, возможно, лучший момент для того, чтобы застать Джексона одного.
Я поднимаюсь по лестнице, перешагивая через ступеньки.
В гостиной по-прежнему нет ничего, кроме тренажеров, но на этот раз дверь в спальню открыта, и, войдя, я вижу, что она тоже почти пуста. Из нее исчезли и инструменты, и произведения искусства, и книги, а их место заняла пустота. Теперь здесь только кровать, письменный стол и офисный стул. Не видно даже моего любимого красного одеяла.
Как не видно и Джексона.
Я не понимаю. Не понимаю, почему он так поступает. Не понимаю, что с ним произошло. Не понимаю, как ему помочь. Я вообще ничего не понимаю.
Я не осознаю, что произнесла последние слова вслух, пока в окне не появляется лицо Джексона. Он стоит на парапете. Ну, конечно.
– Привет! – с улыбкой восклицаю я. – Как ты?
Он не отвечает ни на мой вопрос, ни на мою улыбку. Но говорит:
– Выходи сюда, – отодвинувшись назад.
Похоже, это идеальная возможность с ним поговорить, так что я не обращаю внимания на открытую дорожную сумку на его кровати и иду к окну, гадая, как мне вылезти из него на парапет. Это нелегко… если ты не вампир.
Но я забыла одну вещь. Пусть в последнее время Джексон и ведет себя как-то не так, но он не перестал быть Джексоном. И, когда я подхожу к окну, он помогает мне вылезти из него. Как всегда.
– Спасибо, – говорю я ему, встав на камни парапета.
Он небрежно качает головой и возвращается к зубцу с бойницей, где просто стоит и смотрит на горизонт.
Впервые за долгое время я чувствую нервозность в его присутствии. Но это не тот приятный мандраж, который я испытывала, когда мы только что познакомились. Нет, это совсем другая нервозность, и мне от нее не по себе. Как не по себе и от осознания того, какими стали мои отношения с Джексоном и до чего мы с ним докатились.
Я гляжу туда, куда смотрит он – на пруд с беседкой. И у меня немного надрывается сердце, когда я осознаю, до чего мы дошли… и как много потеряли.
– Ты помнишь тот день? – шепчу я. – Когда ты отвел меня туда и мы слепили снеговика.
Он даже не смотрит на меня.
– Да.
– Мне всегда хотелось узнать, откуда у тебя взялся тот вампирский колпак, который ты надел на него. – Я прислоняюсь к зубцу рядом с ним.
– Его связала для меня Кровопускательница.
– В самом деле? – Мысль о том, что она сделала это для Джексона, забавляет меня даже после всего, что она наворотила. Может, все-таки стоит ему рассказать? Но я боюсь, что тогда ему станет только хуже, и, если честно, мне кажется, сейчас ему этого не вынести.