— Скажи, что ты моя, — прорычал он. — Скажи, что ты и твоё тело моё.
— Твоё. Я твоя, — произнесла она, и он повалил её, двигая бёдрами, чтобы задевать клитор. Сиара вновь достигла пика, яростно дрожа, а Блейн прижимал её к себе. Затем приподнялся, завёл её связанные руки себе за голову и завладел её губами, безжалостно трахая, пока оргазм отказывался утихать. Пот струился по спине Сиары, а Блейн всё увеличивался. Сиара яростно закричала.
— Ты чертовски права, — отрезал он, завладевая её ртом и ловя крики, когда отказывался остановиться. А когда отстранился, прошипел. — Твоя душа теперь моя. Чувствуешь это безграничное наслаждение? — Он замедлился, давая ей возможность снова понять, что говорил. — Это единение наших душ, и так будет всегда между нами. Моя душа трахнула твою и победила; поэтому ты принадлежишь мне.
— Что? — прошептала Сиара, чьё тело дрожало и извивалось под Блейном, нуждаясь в большем.
— Драконы идут войной, чтобы узнать, кто кому принадлежит в браке, — промурлыкал Блейн, доминируя над ней. — Всё это не только для того, чтобы увидеть тебя, но и для того, чтобы узнать, кто из нас сильнее, кто отметит плоть другого. Теперь ты будешь носить мою метку, а я — твою на душе. Иди ко мне, потому что мне нравится, как ты кричишь, когда я доминирую над тобой. Мне нравится, как ты произносишь моё имя в минуты страсти. То, как твоё тело сжимается и кончает, чтобы я мог отыметь тебя ещё жёстче.
— Ты так чертовски романтичен, — прошипела она, поймав его губу и прикусив её до крови и застонала, когда он увеличил скорость, пока они оба не превратились в души, уничтожающие друг друга. Сиара выгнулась, замечая, как его тело идеально подходило её. Блейн перекатился, подминая Сиару под себя, и она тут же раздвинула ноги, чтобы принять его. Он зарычал, вгоняя свой член с такой силой, что двигал Сиару по кровати, пока её голова не ударилась об изголовье, и ей было всё равно. Он прыгал со скалы, и она собиралась последовать за ним через край.
— Ты моя, — прошептал он сквозь стиснутые зубы. — Моя! — взревел он, прижимаясь к ней и замедляясь, напрягаясь всем телом и изливаясь в Сиару.
— И ты мой, Король Драконов, — прошептала она, наблюдая, как её метки скользнули по его рукам и обернулись вокруг торса, только они были чёрными, а не фиолетовыми. Он посмотрел на неё, моргнул, и она приподнялась, не обращая внимания на тонкий блеск пота на теле. На каждом плече сидел дракон, сплетающийся с метками Фейри. Разве у неё уже не было его метки?
— У тебя их двое, Сиара — прошептал он, убирая её руки со своей шеи и садясь на корточки, чтобы посмотреть на неё сверху вниз. — Хотя должен быть только один — мой.
— Может, из-за твоей доминантности? — предположила Сиара, пожимая плечами и протягивая к нему руки. Он наклонился, развязал её, и они оказались на балконе. — Ты всё тут контролируешь, — прорычала она.
— Да. И ты в моём мире. Я решил, что здесь будет проще. Не думаю, что отвезти тебя домой, в твой дворец, было бы полезно.
— Так выглядел твой двор до того, как мы его уничтожили? — тихо спросила она, глядя на поросшие травой холмы, полные полевых цветов.
— Нет, — сказал он, встав рядом и обнимаю, а затем добавил шёпотом: — Вот как он выглядел.
Драконы скользили среди облаков, опускались ниже, пролетая мимо их балкона, чтобы приземлиться во дворе и с грохотом прокатиться по траве. Дети играли на улице, не боясь летающих зверей. Жизнь цвела повсюду, куда не кинь взгляд. Розы цвели на стенах дворцов и в садах, а феи танцевали на бутонах, роняя росу и пыльцу. В городе внизу громко звучал смех.
Отец Сиары уничтожил это, отнял всё у этих людей. Алазандер погасил их свет, их любовь и эту бесконечную красоту. Во дворе приземлился дракон поменьше и, остановившись, рухнул вниз. Он превратился в молодую девушку, и Сиаре не нужно было спрашивать, кто это, потому что она выглядела, как женственная версия Блейна, и была в его воспоминаниях.
— Почему ты грустишь? — спросил он, крепко обнимая её.
— Потому что мой отец забрал это у тебя, — призналась она, зная, что не станет лгать. Хотя здесь могла, но хотела, чтобы он знал правду. Сиара повернулась в его объятиях и посмотрела в глаза. — Почему всё мраморное или кварцевое?
— Потому что молодые драконы, как правило, устраивают много пожаров, — рассмеялся он. — Большинство этого не понимает.
— А наш сын, он тоже всё будет сжигать? — спросила она с напряжённым выражением.
— Совершенно верно, — усмехнулся он. — Не волнуйся, я не позволю ему поджечь тебя, ты и так достаточно горячая.
— Умник, — пробормотала она, приподнимаясь на цыпочки и целуя его.
— Скоро всё закончится, — признался он. — Наше пребывание здесь сократилось, потому что ты уже была тут.
— Я лишила тебя и этого, — воскликнула она. — Я не знала… Твой дракон привёл меня сюда.
— Всё в порядке, я хотел увидеть тебя здесь с этим, — сказал он, махнув рукой на воспоминание. — Прошли столетия с тех пор, как я мог даже представить себе всё. Я искал пару, чтобы хоть мельком увидеть дом.
Сердце сдавили тиски, когда Сиара подумала о своём доме и о семье. Она скучала по ним больше, чем могла представить, и собиралась уехать, но не могла. Она понятия не имела, где находится, и то, что она оказалась одна, пугало.
— О чём думаешь?
— О доме, — прошептала она, положив голову ему на грудь.
Глава 33
Недели проходили в блаженном довольстве, но с каждым днём Сиара всё больше скучала по дому, по племяннице и племянникам, и растущий живот был постоянным напоминанием о том, что они растут без неё. Блейн не изменил планов, она была уверена в этом, и всё же, казалось, опустил стены, когда был рядом с ней. Каждая ночь была блаженством, но утром он исчезал вместе с Керриганом.
Реми оставался её постоянным помощником, и Фира даже иногда присоединялась к ним, когда Сиара ходила по лагерю, навещая больных и раненых, которые отваживались оправляться на поиски новых земель для лагеря. Они недолго оставались на одном месте, и это сказывалось на людях.
Дети приносили ей цветы и танцевали, когда она принимала их. Одна сторона палатки была заполнена мёртвыми или умирающими цветами. Блейн хотел выбросить их, но Сиара боялась, что это может ранить чувства детей.
— Знаешь, если не перестанешь принимать цветы, тебе понадобится палатка побольше, — пожаловался Реми, бросив охапку цветов.
— Они следят за палаткой, как маленькие приспешники тьмы, — нахмурилась она. — И увидят, если мы их выбросим, и это ранит их чувства.
— Ты это серьёзно? — Фира усмехнулась. — Принцесса Орды боится обидеть детей. Ты напрочь разрушаешь моё представление о тебе, Сиара. Тебя пытают, но ты выживаешь, и становишься чертовски милой. Ты должна быть избалованной сучкой и делать так, чтобы мне было легко тебя ненавидеть, но нет. Ты полная противоположность, и теперь мне нравишься, и всё такое, — пожаловалась она.
— Извини, отстойно, когда приходится признавать свою неправоту. Ты мне тоже нравишься, так что я точно знаю, что ты чувствуешь, — рассмеялась она.
Фира почесала белокурую голову и перебросила через плечо боевые косы.
— Я ухожу. Нужно наточить мечи, чтобы резать ими всякое дерьмо. Выбрось цветы, Сиара, пока дети не начали приносить тебе существ из леса, и в итоге вся палатка провоняет животными. Эти дети сумасшедшие, они везде находят кошек и прочих, и я не имею в виду одомашненных. Нельзя, чтобы наша королева была вся в царапинах и дерьме, — кипятилась она. — Я серьёзно, выбрось их. Если я поймаю какого-нибудь дикого зверя по пути сюда, я его поджарю и скормлю тебе. То дерьмо, которое они приносят в лагерь — это неправильно.
— Дикие животные не так уж и плохи, — начала Сиара, и Реми расхохотался, когда Фира зарычала.
— Несколько недель назад они притащили дикую тварь, и та чуть не съела их, пришлось поймать этого маленького ублюдка. Это неправильно; нам и без того хватает дел, а тут ещё Бог знает какие твари пытаются сгрызть малышей. Беспорядок и хаос, и Блейн никак не останавливает их. Он планирует… — она замолчала, глядя на Реми в поисках помощи.
— Войну против Орды, — закончила за неё Сиара, и Фира кивнула.
— Прости, Детектив, я не знаю, когда лучше заткнуться.
— Всё хорошо, Фира, — сказала она, переводя обеспокоенный взгляд на цветы. — Реми, ты сможешь избавиться от них утром? Мне нужно прилечь, — пробормотала она, и он кивнул.
— Конечно, моя королева, первым делом с утра, — согласился он. — Отдохни немного, — пробормотал он, поглаживая её по голове. — Тебе нельзя уставать, люди занервничают, если ты не будешь выходить каждый день. Мне кажется, ты стала для них надеждой. Кто-то даже говорил о том, что скоро вернутся в замок.
— Я рада, — сказала она, подходя к кровати и садясь на неё. — Спасибо.
— Не за что, — сказал он, увлекая за собой хмурую Фиру.
— Почему ты не ударил меня в рот? — прошипела Фира.
— Потому что ты, идиотка, — прошипел он в ответ.
— Она не должна знать, что он делает!
— И она всё ещё слышит тебя, она фейри, у них супер слух, — возразил он.
— Чёрт, чёрт, чёрт, — выругалась Фира.
Сиара закрыла глаза и положила руку на живот, чувствуя, как внутри шевелится ребёнок. Драконы росли намного быстрее Фейри, а значит, время пришло, а плана не было. Блейн не менял курса, что бы она ни делала; он не любил её, ему плевать, убьёт он её семью или нет.
Она встала и прошлась по палатке, чтобы погасить свет. Она накинула плащ и вышла наружу, медленно направляясь к большой палатке, где Блейн проводил военный совет. Он должен был вернуться несколько часов назад, а Реми намеренно уводил её подальше от той части лагеря. Оказавшись достаточно близко, она остановилась в тени и магией потянулась к Блейну. Его голос успокоил, Керригана же, напротив, действовал на нервы.
— Ты плохо соображаешь. Ты поставил на ней свою метку, а в животе у неё младенец, и ты хочешь замедлить ход событий, подождать, чтобы они сделали первый шаг? На мой взгляд, если мы не нападёт сейчас, они найдут нас первыми и перебьют всех до единого.