Ламли вздохнул:
— На севере Шотландии. — Он поднес пустой бокал с бренди ко рту и перевернул его вверх дном. Одинокая капля скатилась ему на язык. — Пожалуй, мне следует научиться стричь овец. Вы не знаете, это сложно?
Никто не знал.
— Наверное, сложно, — печально произнес Ламли. — Овцы так воняют. Кто-нибудь хочет попробовать?
Эрроу пожал плечами:
— Конечно. Почему бы не стричь овец?
— Верно, — согласился Максвелл. — Занятие не хуже других.
— Вряд ли кто-нибудь хватится меня, если я возьму увольнительную на берег, — заметил Эрроу.
— Я за, — заявил Гарри.
Определенно никто не будет скучать по нему тоже. Не считая Энн Райордан.
— Отлично. Я дам вам знать, когда ехать. — Ламли повернулся к Гарри: — А чем ты будешь заниматься тем временем, Тремор?
Гарри почесал кончик носа.
— Тем же, чем обычно. Поеду в Лондон и буду ухлестывать за красивыми женщинами.
— И все? — поинтересовался Эрроу.
Гарри пожал плечами:
— Наверное.
Вообще-то у него было еще какое-то дело в Лондоне, но он не мог вспомнить какое. И это была истинная причина, почему он так напился сегодня.
При этой мысли его внутренности сжались, но, как Гарри ни старался, он не мог вспомнить, чем еще он должен заняться. И хорошо, потому что он не хотел помнить.
В комнате повисло унылое молчание.
Гарри перекатился на живот и поднялся на нетвердые ноги.
— Слава Богу, мы покончили с этим, джентльмены. Пожалуй, мне пора отправиться на покой. У меня голова… побаливает.
— Выпивка — лучшее лекарство, — заявил Максвелл, протянув Гарри свой бокал. — На, выпей.
Гарри уставился на пустой бокал:
— Спасибо, Максвелл.
— Не за что, дружище.
Голова Максвелла упала на грудь, и он захрапел.
— Давайте отнесем его в постель, — предложил Ламли.
Гарри подхватил Максвелла под мышки, Эрроу и Ламли взялись за ноги. Общими усилиями им удалось поднять его по лестнице и доставить в спальню.
Гарри как-то добрался до собственной комнаты, хотя коридор кружился у него перед глазами.
Молли. Ему нужна Молли.
Она сделает так, чтобы его спальня перестала вращаться. А потом поцелует его и уложит в постель. А возможно, ляжет вместе с ним. Он не будет докучать ей, просто ему хочется, чтобы она спала рядом.
Он крепко обнимет ее, потому что ночь ожидается прохладная и он не хочет, чтобы она простудилась.
Сквозь задернутые шторы его спальни струился серый свет. Неужели скоро утро?
Проклятие, он никак не может согреться. И комната продолжает вращаться. Пожалуй, ему не обойтись без Молли. Она совсем рядом.
Молли вскрикнула, заметив призрачную фигуру, которая покачивалась над ней и источала резкий запах спиртного.
— Гарри, что ты здесь делаешь?
— Комната вращается, Молли. Мне нужно…
Он запнулся, забыв, что собирался сказать.
— Что тебе нужно? — спросила она.
— Ты, — сказал он.
— Зачем?
Он пожал плечами:
— Просто так.
— Гарри. — Молли вздохнула. — Ты пьян.
— Разве?
— Да. — Она откинула одеяло. — Пойдем со мной.
Она взяла его за руку и повела через гардеробную в его комнату.
Гарри издал стон.
— Ты не могла бы идти помедленнее?
Когда они оказались рядом с его кроватью, Молли слегка толкнула его на постель: Гаррй упал на спину и снова застонал.
Молли сняла с него обувь.
— Ты такая хорошенькая, — пробормотал он. — Я все время думаю о платье, которое было на тебе сегодня. С дырами в самых…
Он замолк.
— Тебе нужно поспать, — сказала Молли и укрыла его одеялом.
Гарри похлопал по постели:
— Полежи со мной. Я не коснусь тебя. Просто… поцелуй меня.
— Как можно не касаться и целоваться одновременно?
— Что?
Он поднял голову, но тут же уронил ее на постель. Молли склонилась над ним, откинув с его глаз черную прядь.
— Спи, Гарри. Через несколько часов мы уезжаем. Представляю, как тебе будет плохо. Поспи хотя бы.
Он схватил ее за локоть:
— Я хочу, чтобы ты осталась.
Она покачала головой:
— Нет, Гарри.
— Но ведь ты моя любовница, — сказал он.
— Ты же знаешь, что нет, — возразила Молли. — Я снова респектабельная женщина.
Гарри закрыл глаза и застонал:
— О Господи! Я вспомнил.
— Что?
— Ничего.
Но его лоб изрезали глубокие морщины. Он явно вспомнил что-то неприятное. Или, возможно, ему стало плохо от выпитого. Молли слышала, что после пьянки у мужчин бывают ужасные головные боли. Было бы жестоко бросить его в таком состоянии.
Она подошла к другому краю кровати, забралась на постель и улеглась рядом с Гарри.
— Я здесь, — прошептала она.
— Хорошо, — отозвался он, не открывая глаз.
Она не знала, кто сделал первое движение — казалось они подумали об этом одновременно, — но они переплели пальцы.
— Спокойной ночи, Молли. — Он слегка сжал ее руку. — Не забывай, хорошо?
— Что не забывать?
— Арабский шатер, — прошептал он. — Или озеро, когда мы бросались ежевикой.
Молли прикусила губу. Боль помогла ей сдержать слезы.
— Не забуду, Гарри, — вымолвила она наконец.
Но он уже заснул.
Глава 41
Спустя час Молли выскользнула из постели, в которой еще спал Гарри, и спустилась вниз, чтобы встретиться за ранним завтраком с остальными женщинами. Она сомневалась, что когда-либо снова увидится с ними. Не может же она дать им свой адрес в Марбл-Хилл, не так ли?
Но прощание с Банни оказалось нелегким. Лакей вышел из столовой, а любовницы направились к себе упаковывать вещи.
Молли и Банни задержались в дверях, глядя вслед Афине, Джоан и Хильде, поднимавшимся по лестнице.
— Я хотела бы еще раз поблагодарить тебя за деньги, Далила. — Банни пожала Молли руку. — Я знаю, что никогда не забуду тебя. И надеюсь, что ты меня тоже не забудешь.
В ее теплом взгляде светилось доверие. Этого было достаточно, чтобы Молли приняла решение.
— Конечно, я не забуду тебя, — сказала она. — Возможно, я поступаю опрометчиво, но я должна…
Она замолчала, не зная, как признаться, что всю неделю она всех обманывала.
Банни взяла ее под руку и увлекла назад, в столовую.
— Пожалуйста, расскажи мне, что тебя тревожит, — произнесла она заботливым тоном, когда они проследовали внутрь.
Молли прикусила губу.
— Ты не станешь осуждать меня, — спросила она, повернувшись лицом к Банни, — если я скажу тебе, что я не настоящая любовница?
Банни удивленно моргнула. Затем прижала ладонь ко рту. Спустя несколько секунд она опустила руку и хмыкнула:
— Далила, ты шутишь?
Молли покачала головой:
— Это правда. Я притворялась. Всю неделю.
Банни вернулась к обеденному столу и опустилась на стул. Молли села рядом с ней, взяла ее за руку и рассказала, как она оказалась в этом доме.
Банни прижала ладонь к груди.
— Значит, твое настоящее имя Молли? — Она улыбнулась. — Оно тебе подходит.
Слава Богу. Слава Богу, что она не встала и не ушла, рассерженная и возмущенная.
— Да, — отозвалась Молли слабым голосом. — Мне оно больше нравится, чем Мэри. Вообще-то я… леди Мэри Фэрбенкс. Мой отец — граф Саттон.
Банни открыла рот от удивления:
— Не может быть.
Молли яростно закивала.
Банни прижала ладонь ко рту, чтобы заглушить смешок, но не выдержала и расхохоталась. Ее красивое лицо осветилось весельем.
— О, Молли!
Молли тоже рассмеялась. Ей следовало знать, что Банни — настоящий друг.
Банни вздохнула:
— Что за история! Но я в восторге. Я так рада сознавать, что у тебя, — она огляделась, чтобы убедиться, что поблизости никого нет, — возможно, есть шанс выйти за лорда Гарри.
Сердце Молли упало. Сама мысль о Гарри и о том, насколько он недоступен, приводила ее в расстройство.
— Вряд ли, Банни. Ему нравится быть холостяком.
Банни сжала ее локоть.
— В конечном итоге они все женятся. И мне кажется, что он неравнодушен к тебе. Собственно, я уверена в этом. Пожалуйста, не отказывайся от надежды.
Вернулся лакей, и их задушевная беседа закончилась. Но когда Молли обняла Банни на прощание, она чувствовала себя гораздо лучше, пусть даже на сердце у нее было тяжело из-за Гарри. Если бы он питал к ней чувства, ничто не мешало ему проявить их.
Она дала Банни свой адрес в Марбл-Хилл и попросила написать ей, как только она устроится на новом месте.
А затем пришло время уезжать.
Путешествие в Лондон оказалось мучительным делом. Молли пришлось в очередной раз прибегнуть к пудре и румянам и надеть самую объемистую шляпу Фионы. Было небезопасно появляться так далеко от дома без маскировки.
В течение первого часа, после того как они отбыли из охотничьего домика, Гарри так тошнило, что он дважды вылезал из экипажа. В конечном итоге он решил путешествовать на облучке рядом с кучером. Но Молли была не одна в карете. Гарри нанял в деревне горничную, которая болтала без умолку. Молли едва слушала, размышляя о том, что она возвращается домой, к своей прежней жизни.
Без Седрика, слава Богу.
Она попыталась настроиться на позитивный лад, но тщетно. Слишком много произошло в ее жизни за последнюю неделю, и главное — она влюбилась в неподходящего мужчину.
— С вами все в порядке, мисс? — спросила горничная, когда солнце поднялось над деревьями.
Молли вздохнула:
— Да, спасибо.
— Мы скоро остановимся. — Она взяла шаль и набросила ее на плечи Молли. — У вас нездоровый вид. Возможно, стакан пунша пойдет вам на пользу.
Спустя час в небольшой гостинице Молли пила пунш, приготовленный по указаниям горничной, вместе с Гарри.
— Добрый день, — приветствовал он ее ворчливым тоном, опустошив залпом свою кружку с пуншем.
Это был первый раз за весь день, когда они заговорили.
— Добрый день, — отозвалась Молли, неохотно отхлебнув из кружки.
Пунш оказался приятным на вкус и крепким. Он согрел ее, и она быстро прикончила свою кружку.