а, словно пытаясь стать одним целым. И на краткий миг нам это удалось. Дикое, сумасшедшее удовольствие соединило нас прочнее любых других уз.
Последнее, что ощутила: затихающие толчки мужчины и обжигающую влажную волну внутри себя. Невольно дернулась навстречу мужу в конвульсии, а после распласталась на кровати, уставшая, но довольная.
Чудесное мгновение закончилось. Мы снова распались на части. Теперь уже два вместо одного. И между нами по-прежнему стена недомолвок и ров недопонимания. Ни одна крепость не защищена так хорошо, как наши сердца друг от друга.
…На следующий день я проснулась счастливой. Давно на душе не было так легко и светло. Кажется, впервые в жизни у меня есть все, о чем мечтает женщина: сын, муж, дом.
А к новому миру можно привыкнуть. Да я уже привыкла. Переселение сюда ничтожная плата за сбывшуюся мечту. Имелись, конечно, и минусы. Среди них мародерство. Но мой муж — тойон крепости. Я надеялась, повлиять на него в лучшую сторону и уговорить оставить мародерство. Вместе мы воспитаем Ивара достойным человеком.
И лишь одна червоточина портила идеальное утро: сложно было не думать, что Тору нужна не я — самозванка Анна, а настоящая Алианна.
Я хотела, чтобы он узнал правду, и ужасно боялась, что узнает. Вот такое противоречие. Его причина крылась в чувствах самого Тора. Я опасалась: если обман раскроется, Тор отвернется от меня.
Открыв глаза, я потянулась. Хватит грустных мыслей! Надо уметь радоваться тому, что есть. Рука наткнулась на плечо мужчины рядом. Перекатившись, опустила голову ему на грудь и прислушалась к размеренным ударам сердца. Нежилась недолго, Тор тоже проснулся. Одним ловким движением он перевернул меня на спину и подмял под себя.
Приятно было ощущать вес мужчины, смотреть в нависшее надо мной лицо. Коснувшись ленты в его волосах, произнесла:
— Хочу, чтобы ты ее снял. Я вплету тебе новую.
— Не знай я, что это твоя лента, решил бы, что ты ревнуешь.
Я и правда ревновала. К Алианне. Может, я захватила ее тело, но я — не она.
— Просто хочу избавиться от напоминаний о прошлом.
— Дай мне привыкнуть к настоящему, — нахмурился мужчина.
Похоже, я рано радовалась. Тор не походил на того, кто верит в безоблачное будущее. Ему потребуется время, а мне — терпение.
Вскоре в дверь постучали. У тойона много дел, от него зависит целая крепость и множество людей, так что Тору пришлось уйти. А я имела полное право еще поваляться в кровати.
Взгляд переместился на прикроватный столбик — мой тайник. Нужен ли он теперь? Зачем мне бежать и куда? От счастья бегают только глупцы.
Я встала позже обычного и только одевалась, когда зашла няня. Она позвала меня на прогулку с Иваром. Мы договорились пойти к маяку — любимому месту сына. Ивар, как и я, был очарован древней башней. Он верил, что внутри живут привидения. Это и пугало его, и восхищало.
— Я с удовольствием пойду. Устроим пикник. В прошлый раз было замечательно. Илва, — окликнула молодую рабыню, так как Руна занималась моей прической. — Собери продукты для пикника и жди нас у ворот.
Я планировала пойти вместе со всеми, но Ивару не сиделось, и няня отправилась с ним во двор.
— Мы будем внизу, — сказала она.
— Хорошо, — кивнула. — Я присоединюсь к вам, едва приведу себя в порядок.
Ловкие пальцы Руны быстро справились с волосами. Минут через двадцать я уже спустилась во двор и наткнулась там на няню. Только Ивара поблизости не было.
— Где мой сын? — спросила у женщины.
— Я отлучилась за пледом для пикника, — пояснила няня, — и оставила ребенка с вашей рабыней. Должно быть, они пошли к маяку.
Ничего из ряда вон не произошло, но сердце сжала тревога. Всему виной предсказание кликуши. Я словно наяву услышала ее голос: «С Иваром сыном Вилфреда будет покончено!».
Не ответив няне, я поспешила к воротам. К счастью, они стояли распахнутыми настежь — возвращались с утренним уловом рыбаки — не пришлось ждать, пока их откроют.
Я выбежала в поле и сразу увидела Ивара с рабыней — две маленькие точки у подножия маяка. Та, что поменьше, играла в опасной близи к обрыву, с каждой секундой подбираясь к пропасти. Та, что побольше, стояла в стороне и наблюдала за тем, как мой сын движется к неминуемой гибели.
— Ивар! — я сорвалась с места.
Так быстро никогда не бегала. Казалось, ноги не касаются земли, а за спиной выросли крылья, несущие меня к сыну. Мальчик не слышал криков — ветер уносил их в противоположную сторону. Он играл у самого обрыва, не обращая внимания на пропасть внизу. Один неверный шаг, и Владыка мертвой воды получит новую жертву.
Первой меня заметила Илва. Страх на ее лице говорил о том, что происходящее не случайность. Кто-то подговорил ее убить моего сына, а точнее позволить ему погибнуть.
Я успела вовремя, подхватила Ивара на руки за мгновение до того, как его ножка соскользнула с обрыва. Вместе мы повалились на землю, и я отползла от края, прижимая сына к себе. Ребенок плакал и вырывался. Мое неожиданное появление напугало его, но лучше так, чем найти малыша внизу с размноженной о камни головой. Задержись я хоть на миг, и все было бы кончено.
К нам подбежала запыхавшаяся няня.
— Как же так! — всплеснула она руками. — Я ведь предупреждала эту дуреху, чтобы не подпускала ребенка к обрыву. Позвольте, я заберу мальчика, миледи.
— Нет, — я сильнее прижала Ивара к себе, и он зарыдал громче.
— Вы пугаете его, миледи, — заметила няня.
Она была права, но потребовалось все мое мужество, чтобы разжать объятия и отпустить сына.
— Возвращайтесь в крепость, и не спускай с него глаз, — я передала Ивара няне. — Сегодня прогулки не будет.
Няня приняла Ивара из моих рук. Ребенок немного успокоился и позволил себя увести.
— А ты останься, — велела Илве, которая сделала шаг в сторону крепости. — Надо поговорить.
Поднявшись на ноги, я отряхнула платье. Илва стояла, обхватив себя за плечи. Маленькая, худая, кожа аж просвечивает. Под глазами круги, ногти синие. Что мне с ней делать? Остатки «прежней меня» вопили — столкни, гадину, в пропасть! Пусть испытает на себе то, что приготовила для Ивара. Но Анна Беляева не могла так поступить с девчонкой. Она, по сути, сама еще ребенок. Глупый и жестокий, но все же ребенок.
— Зачем ты это сделала? — я шагнула к Илве.
Рабыня упрямо поджала губы. Весь ее вид говорил: я не скажу ни слова. Я не выдержала, не совладала с собой, а точнее с «прежней мной». Как это уже бывало при стрессе, инстинкты Алианны взяли верх, и я влепила девушке звонкую пощечину.
Голова Илвы дернулась, из разбитой губы выступила кровь. Девушка тут же разрыдалась, а я испугалась содеянного. Что за дьявол в меня вселился?
— Мне обещали свободу, если мальчик умрет, — сквозь слезы проговорила рабыня.
— Кто? — мне стало дурно.
Она подняла на меня заплаканные глаза, глянуло зло, как маленький волчонок на охотника, убившего его стаю. Илва всех нас ненавидит и есть за что. Мы наблюдали за гибелью корабля и нажились на смерти ее родных. По ее мнению, мы — чудовища.
— Кто?! — повторила, встряхнув девчонку за плечи.
— Торвальд Арвид! — выплюнула она имя мне в лицо.
Не знаю, как сдержалась и не ударила еще раз.
— Лжешь, — отпустив ее, я отступила на шаг.
— Вы спросили, я ответила, — и добавила издевательским тоном: — миледи.
— Зачем это Тору?
— Мне откуда знать? Он обещал свободу в обмен на смерть Ивара. У меня был шанс вернуться домой, — она всхлипнула, — а вы все испортили.
Я испортила? Я могла бы рассказать, как много она испортила! В моей жизни впервые появилась надежда на взаимное чувство. Да, проблем хватало, но я была готова бороться. А Илва своим признанием все разрушила. Как теперь быть? Поверить, что Тор пытался избавиться от Ивара? Это сложно и больно.
Из крепости к нам уже спешили три воина. Еще немного и они будут здесь. Видимо, няня рассказала о случившемся.
— Повторишь при них то же, что сказала мне, — указала я на воинов.
— Нет, — Илва качнула головой. — Я больше слова не скажу. Думаете, я боюсь вас? Может, и боюсь, но его боюсь сильнее. Он превратит мою жизнь в кошмар.
Я отвернулась и уже не слушала болтовню рабыни. Воины развяжут ей язык. Пощечина по сравнению с их методами легкое поглаживание.
— Арестуйте ее, — приказала я незнакомым воинам. — Она пыталась убить моего сына — наследника тойона Вилфреда.
Один из них взял Илву под руку. Его медвежья ладонь накрыла предплечье девушки практически целиком.
Я направилась в крепость, воины шли следом, волоча упирающуюся Илву. Но затем что-то случилось. Девчонка притихла. Мне почудился шепот, а, может, это ветер шелестел в траве.
Резко обернувшись на пятках, я увидела, как Илва, выкрутив руку из захвата, бросилась прочь. Мужчины поспешили за ней, но уступали в скорости ловкой девчонке. Поначалу я решила, что она пытается бежать, но дуреха неслась прямиком к обрыву. Что она делает? Зачем?
— Илва, стой! — только и успела крикнуть.
Девчонка даже не вздрогнула. Раскинув руки, словно птица крылья, она кинулась вниз с обрыва. Все произошло быстро, в полном безмолвии. Илва не кричала, стона и то не издала. Просто рухнула вниз.
Мужчины остановились у края. На негнущихся ногах я подошла к ним и посмотрела вниз на распростертое на камнях тело. Волосы Илвы плыли по воде как водоросли, волны лизали ее тело, окрашиваясь в алый от крови.
— Что ты ей сказал? — спросила у воина, державшего девушку.
— Ничего. Вам послышалось, миледи. Я молчал.
Двое других кивнули, подтверждая его слова, но я не поверила. Теперь девушка уже ни на кого не укажет.
Глава 19. Две матери
Одним из первых, кого увидела, войдя в крепость, был Тор. Не знаю, как сдержалась и не расцарапала ему лицо. После всего, что было, как он мог так поступить со мной? Ответил предательством на предательство? До чего же больно! Глаза щипало от непролитых слез.