— Доброе утро, женушка, — Тор понял, что я не сплю. — Каким сегодня будет наш день?
— Надеюсь, мирным, — ответила я, приподнимаясь. — Я устала от ссор.
— Что ж, посмотрим, как долго мы продержимся.
Тор не особо верил в наш союз. Но я дала себе слово: отныне никто не встанет между нами.
— Ты должен знать, — произнесла, — скоро в крепость Леннарт вернется мой брат. С ним придут воины. Задерживаться здесь опасно.
Муж удивленно вскинул брови:
— И ты рассказываешь мне об этом?
— Похоже, я все-таки больше Арвид, чем Леннарт.
Тор хмыкнул. Мои слова пришлись ему по душе. И раз уж он пребывал в хорошем настроении, я решила признаться еще в одном грехе.
— Это я зажгла маяк, — сказала и втянула голову в плечи в ожидании взрыва.
— Боги, женщина, ты всегда делаешь все по-своему?
— Мне жаль, — притворно вздохнула я, — тебе досталась непокорная жена.
— Я подозревал, что это ты. Едва ли ты понимаешь, что натворила. Одно из условий договора с Владыкой мертвой воды запрет на зажигание маяка, а ты его нарушила. Теперь Владыка гневается. Он разрушит крепость и уничтожит всех, кто живет в ней. Давен написал, что дождь льет, не переставая. Море выходит из берегов и подбирается к стенам крепости.
— Меня подговорила Гунхильда. Не могла же она желать гибели своему роду.
— Она надеялась, что гнев Владыки падет на тебя. Ты ведь не Арвид. Но Владыка не настолько глуп.
— Что теперь делать?
— Я обязан вернуться. Нельзя бросать людей. К тому же Владыка слишком злопамятен. Он не успокоится, пока не изведет всех Арвидов, где бы они не были. Необходимо загладить вину перед ним.
Я тут же подумала об Иваре и о малыше, которому только предстоит появиться на свет. Они ведь тоже Арвиды.
— Но крепость занял Давен, — продемонстрировала свою осведомленность, — назад дороги нет. Дома тебя ждут неприятности.
— Я рискну. Хотя бы ради будущего наших детей, — Тор посмотрел на мой пока еще плоский живот.
— Позволь мне поехать вместо тебя, — сказала я.
— Зачем? — насторожился Тор.
— Мирный совет пока не утвердил Давена в звании тойона. Я явлюсь на совет и выступлю от твоего имени.
— Ты всерьез полагаешь, что я отпущу тебя одну? — моя наглость восхитила Тора. Я так поразила его, что он не пожурил меня за чтение своей корреспонденции.
— Другого выхода нет, — развела я руками. — Здесь опасно, но назад пути тоже нет. Давен не допустит, чтобы ты попал в крепость свободным. Тебя уже считают предателем. Но если я сумею убедить совет оставить звание тойона за тобой, ты без проблем вернешься.
— А если не выйдет?
— Тогда я покину крепость и присоединюсь к тебе в изгнании.
Тор, спустив ноги на пол, сел. По спине и то было видно, как усердно он думает.
— Нет, — в итоге заявил мужчина. — Я не позволю тебе ехать одной. Мы вместе отправимся в крепость, и будь, что будет.
— Но…, — попыталась я возразить.
— Никаких «но», — перебил Тор. — Я сказал свое слово. Ты — моя жена и обязана слушаться.
Я вздохнула. До чего сложно быть средневековой женщиной.
— Значит, мы уезжаем? — уточнила я.
— Да, — кивнул Тор.
— А как же Ивар? Ему нельзя назад, пока не найден тот, кто на него покушался. Вдруг он повторит попытку.
— Договоримся с твоим отцом, чтобы он присмотрел за внуком.
— Он присмотрит, — кивнула. — Но отдаст ли он Ивара, когда все наладится? Я в этом сомневаюсь.
— Что ты предлагаешь?
— Я уговорю его отказаться от своих планов на наследство Ивара.
— Каким образом?
— Увидишь, — я хитро улыбнулась. — Просто подыграй мне, когда придет время.
Тор покачал головой, словно говоря: опять ты за старое. Он одновременно и осуждал меня, и очаровывался моим напором. Возможно, свободолюбие — как раз то, что изначально привлекло его в Алианне. Что ж, у меня этого добра хватает.
— Знаешь, — произнес Тор задумчиво, — сегодня ночью, когда ты уснула, я долго лежал без сна и думал над предсказанием кликуши. Она сказала: я должен что-то отдать, чтобы получить желаемое. А единственное, что мне по-настоящему нужно — это ты. Анна, ты — моя желанная. Во мне крепнет уверенность, что кликуша говорила не о чем-то материальном. Полагаю, я должен отдать тебе свое доверие.
Я вздрогнула от этих слов. Неужели? Вот оно! В этот раз я не подведу. Ведь теперь я сама доверяю Тору, чего раньше не было.
— Это самый великий дар, который ты мог мне преподнести, — я потянулась к мужу за поцелуем.
…Этим же днем мы с Тором получили аудиенцию у тойона Освальда. Нам предстоял серьезный разговор, причем говорить должна я. Тор по-прежнему ничего не знал о моем плане. Он бы стал отговаривать, а то и вовсе запретил общаться с отцом. Но я была настроена твердо.
— Что ты хотел обсудить, Торвальд? — спросил тойон Освальд у зятя. Меня он игнорировал. — Опять будешь уговаривать отдать тебе моего внука.
— Не будет, — покачала я головой. — И я не стану. Лишь скажу правду, а дальше вы сами решите, как поступить, отец.
Я не просто так настаивала, чтобы встреча проходила наедине, без советников. Мои слова не для чужих ушей.
— Вижу, ты примирилась с мужем, дочь, — кивнул тойон. — Я этому рад. Если желаешь, уезжай с ним. Я держать не стану. Но внука не отдам.
— Я осведомлена о ваших планах на него, но им не суждено сбыться, отец.
— Отчего же?
— Ивар — не наследник Вилфреда, — я словно нырнула в ледяной прорубь с головой. Аж мурашки по телу побежали. Вот так одной фразой я лишила Ивара значимости в глазах деда. Из наследника он вмиг стал никем. А никто тойону Освальду не нужен.
Тор вздрогнул. Он не ожидал признания такого рода. Муж хотел вмешаться, но я пожала его руку. Жест означал — положись на меня. Сейчас самое время проявить то доверие, которое ты мне обещал. Тор, стиснув зубы, промолчал. Ему нелегко дался этот шаг, но тем сильнее я ценила его.
— Я жду подробностей, дочь, — холодно произнес тойон. Он почти не переменился в лице. Освальд Леннарт хорошо контролировал эмоции. Этим он напоминал Гунхильду.
— Я родила Ивара не от Вила, а от Тора. Если вы продолжите удерживать ребенка силой, я расскажу правду публично, и мой сын лишится наследства.
— Тебя казнят за измену мужу, если об этом станет известно. А Ивар будет бастардом.
— Пусть так, — я блефовала. Казнь и будущее Ивара беспокоили меня, но тойону не обязательно об этом знать. — Зато мой сын не будет пешкой в чужой игре.
— Я не допущу казни Алианны, — вмешался Тор. — Я сумею ее защитить.
Я расправила плечи. С такой поддержкой мне ничего не страшно.
— Сомневаетесь во мне, отец? — спросила с вызовом.
— Ни секунды, — усмехнулся мужчина. — Ты все-таки моя дочь.
Он злился на меня, но в то же время гордился. Отцовская любовь тойона Освальда непостижимая вещь.
— Что ты предлагаешь? — поинтересовался тойон.
— Заключите новый договор с Арвидами. В данной ситуации вам выгодно сохранить с ними дружбу. Это максимум, что вы можете выиграть. И это не мало.
Тойон на несколько секунд прикрыл глаза. Этого времени ему хватило, чтобы принять решение. Когда он поднял веки и взглянул на меня, я увидела — мы победили.
На этом мое участие в переговорах закончилось. Мужчины и так долго терпели первенство женщины. Потеснив меня, отец и муж обсуждали детали сделки. Они перезаключили соглашение о взаимопомощи в случае войны и о торговле, а еще подписали бумаги, где один передавал меня другому, само собой не спрашивая на то у меня дозволения. Я ощущала себя породистой лошадью, которую выгодно продали.
Пока отец и муж довольно хлопали друг друга по плечу, я размышляла смогу ли когда-нибудь привыкнуть к тому, что женщина в этом мире всего лишь собственность кого-то из мужчин, а не самостоятельная личность.
Торвальд Арвид, его воины и я покинули крепость на следующее утро, но часть наемников осталась с Иваром для охраны. По договору с тойоном Освальдом внук будет гостить у него, пока мы не разберемся с проблемами и не найдем виновного в покушении на ребенка.
Я поблагодарила Тора за заботу об Иваре. На что муж ответил:
— Он не только твой сын, но и мой. Ради твоей жизни и ради самого Ивара я никогда не признаю его своим, но это не мешает мне любить мальчика.
Ради моей жизни… я вздохнула. Ивар не узнает, кто его настоящий отец. Но они с Тором хотя бы будут жить в мире и согласии.
Расставание с сыном далось тяжело, но я успокаивала себя тем, что еду бороться за его будущее. Это немного примиряло с разлукой.
— Скоро мы снова будем вместе, сынок, — пообещала напоследок Ивару. — А пока слушайся дедушку, и будь хорошим мальчиком.
Я крепко обняла сына, а после осыпала его лицо поцелуями. Как ни старалась, слезы сдержать не удалось.
— Не плачь, мама, — сказал малыш. — Я тебя люблю.
— И я тебя, — всхлипнула. — Больше всего на свете.
С трудом разжав объятия, я передала Ивара дедушке. Покидая крепость, постоянно оборачивалась и махала сыну рукой, пока различала его фигурку. Впервые с момента попадания в новый мир разлучилась с ребенком. Не подозревала, что будет так плохо. От меня будто оторвали кусок. Успокаивало только то, что это не навсегда.
Мы пустились в обратный путь. Всаднику достаточно недели, чтобы от крепости Леннарт добраться до крепости Арвид, но с нами шли наемники, тянулись телеги с продуктами и вооружением, а потому мы передвигались медленно, за ту самую неделю преодолев лишь две трети пути.
Каждую ночь караван останавливался на ночлег. Мы с Тором спали в крытой телеге — этакий средневековый дом на колесах. И все время повторялось одно и то же: я уговаривала мужа отпустить меня в крепость, а он отказывался. Не стала исключением и эта ночь.
— Послушай, — поглаживала я плечо лежащего рядом мужчины, — мы передвигаемся слишком медленно. К тому моменту, когда мы, наконец, достигнем цели, Давен уже будет тойоном.
— Одну я тебя не отпущу, — Тор твердил это, как заведенный.