– Я поеду к тебе, если медсестру Кристину со мной отпустят. Но она не согласится – у нее жених есть.
– Все согласятся, и ее жених первый. Твоя Кристина за каждый день будет получать больше, чем за месяц работы в этой больнице. Давай готовься, а мне делами заниматься надо: вечером увидимся.
Илья Евсеевич наклонился и поцеловал Соню в сухие губы.
Кристина вышла на лестницу и позвонила по мобильному Васечкину.
– Сереженька, что делать? Помнишь, я тебе про певицу рассказывала, которую к нам привезли? Маркова ее фамилия. Так вот, ее забирают из больницы домой.
– А при чем здесь я? – не понял Васечкин.
– Ты ни при чем, любимый, но ее забирает Флярковский на свою дачу. Он хочет, чтобы я ухаживала за больной и пожила там неделю. А мне полторы тысячи евро предложил.
– Зачем нам его деньги? Что мы, нищие?.. Хотя… Соглашайся! Ты будешь находиться в его доме и сможешь узнать что-нибудь о его планах в отношении Алика. Вдруг он в твоем присутствии станет по телефону говорить или к нему кто-нибудь приедет…
– Сереженька, я могу там по всему дому «жучков» наставить. Ты мне дашь «жучков» побольше?
Васечкин не пошел на это. А зря: в области слежки, наблюдения и обыска все женщины профессионалы от рождения. Мужчины могут научиться чему угодно, но только так у них все равно не получится.
35
К загородному дому покатили на трех машинах. Впереди шел внедорожник с охраной, за которым в «Бентли» кофейного цвета ехал Флярковский с Соней, а замыкал кортеж микроавтобус с эмблемой концерна на боках и надписью: «Фармаком». В микроавтобусе сидела Кристина, которая везла с собой капельницу. Лекарства она не брала, так как ей сказали, что все необходимое для больной будет в необходимом количестве. Кристина не удивилась, понимая, кто такой Флярковский: стоило ему только сказать, что ему нужна медсестра, так ее и направили к нему. В микроавтобусе, кроме водителя и Кристины, находился еще один из телохранителей Ильи Евсеевича. Парень всю дорогу молчал, но иногда посматривал на Кристину, словно на глазок пытался определить, насколько она близка с террористами и киллерами.
Когда машины подъехали к высокому забору и две первые уже проскочили на территорию, парень, сидевший в микроавтобусе, сказал:
– Надеюсь, что никакого оружия при вас нет. По идее, конечно, надо вас обыскать…
– Я могу и в город вернуться, – ответила Кристина.
– Да ладно, – согласился тот. – Но если вас спросят, скажите, что досмотр был произведен.
На территории росли сосны, между которыми пробегали вымощенные плиткой дорожки. Альпийские горки, небольшой пруд и китайская беседка на берегу.
Дом стоял на высоком гранитном цоколе, трехэтажный, сложенный из красного кирпича. Кристине показали комнату, в которой ей предстояло прожить неделю. Комната находилась в цокольном этаже, в который со двора вел отдельный вход для прислуги. Здесь едва уместились кровать, столик, стул и узкий шкаф для одежды. Только сейчас Кристина вспомнила, что не взяла с собой ничего. Но, видимо, те, кто привез ее сюда так внезапно, уже подумали об этом.
В комнату зашел высокий мужчина средних лет и сказал:
– Меня зовут Леонид Иванович. Я здесь главный. И не только здесь, дел у меня по горло, и твоими проблемами заниматься не буду. Сейчас пообедаешь в столовой для персонала, а потом, если Соне будешь не нужна, тебя отвезут в магазин, это рядом, купишь все необходимое. Мелочь типа зубной пасты, щеток, мыла, полотенец и предметов личной гигиены не бери – этого добра здесь хватает. Вот получи аванс.
И Леонид Иванович положил на столик четыре бумажки по пять тысяч рублей.
Столовая для персонала тоже находилась в цокольном этаже. В ней уместились три столика. За одним уже сидели женщины, а за двумя другими – мужчины: водители трех только что прибывших машин и пара охранников. Кристина присела за столик к женщинам. Одна из них сказала:
– Я домоуправительница Ирина Петровна. Со всеми вопросами ко мне. А это Лиза и Броня. Они из Белоруссии.
Всем женщинам было чуть больше сорока. Белорусские горничные за весь обед не сказали ни слова.
После обеда Кристину подвезли к небольшому магазинчику, торгующему женским бельем и парфюмерией. Ее привез тот самый парень, что ехал с Кристиной в микроавтобусе; он, видимо, был знаком с продавщицей и теперь любезничал со своей знакомой через прилавок. Продавщица поначалу приняла Кристину за соперницу и посмотрела недружелюбно, но потом увлеклась разговором и улыбалась в ответ на неуклюжие комплименты охранника. Зато парень оказался болтливым. Кристина делала вид, что рассматривает белье, а сама прислушивалась.
– Слышь, – говорил парень, не ей, разумеется, а продавщице, – тут большой босс привез с собой певицу Маркову. Ну, ее еще Соней зовут. Группу «Цацки» знаешь? Ну, вот светленькая такая.
– Ой! – не поверила продавщица. – Мне «Цацки» нравятся. Я их диск как раз вчера купила.
– На фига? Сказала бы мне, я тебе с автографом принес бы. У нее с боссом роман. Он ее типа спонсор. Всякие подарки дарит.
– Живут же люди! – задохнулась от зависти продавщица. – Мне бы кто-нибудь чего-нибудь подарил. А то приходится самой себе все покупать.
– Так давай как-нибудь встретимся на нейтральной почве, – предложил охранник. – У тебя, например…
Кристина приобрела три комплекта итальянского нижнего белья, о котором мечтала давно, и черный шелковый халат за невероятную для себя цену – почти четыре тысячи рублей. Еще взяла духи «Диор», набор теней, тушь для ресниц «Елена Рубинштейн», помаду и блеск для губ той же фирмы, разные кремы тоже. Довольная собой, вышла из магазинчика… И тут же влетела обратно, ругая себя за забывчивость. Она выбрала для Сергея мужской одеколон «Код Армани», и денег почти не осталось.
Возвращалась совершенно довольная жизнью и даже подумала, что Флярковский, вероятно, не такой уж плохой человек, как думает Васечкин. Разве плохой человек будет заботиться о любимой девушке, делать ей подарки, нанимать медицинскую сестру и платить сумасшедшие деньги?
Они вернулись в резиденцию олигарха. Сквозь сосны сияло солнце, подвешенное к небу над сверкающим заливом, цветы на клумбах благоухали, свистели и чирикали птички. Кристина еще раз подумала: «Разве может в таком прекрасном месте жить плохой человек?»
За воротами ее высадили, и она с пакетами, в которых лежали покупки, пошла к дому. Посмотрела на китайскую беседку и увидела, что там стоит кушетка, на которой кто-то лежит, укрытый пледом. Она направилась туда.
Соня спала. Несмотря на теплую и ясную погоду, на ней был тонкий свитер, да еще ее укрыли пледом. От свежего воздуха лицо ее стало розовым. А может, это отсвечивало солнце, неторопливо идущее к закату. Кристина вышла из беседки и не спеша направилась к дому. Навстречу ей вышел Леонид Иванович, который уже прошел мимо, но потом окликнул ее:
– Кристина!
«Ого, – подумала она, – меня уже и по имени все помнят. Еще немного, и я здесь буду совсем своя».
– Не пора ли капельницу ставить? – спросил Леонид Иванович.
– Сейчас поставлю. Только мне нужен физраствор и витамины.
– Все, что врач назначил, лежит в вашей комнате. Поторопитесь! Потом посидите с больной рядом. Комаров вроде нет, но все-таки…
Кристина повернулась, чтобы идти к себе, но Леонид Иванович остановил:
– Я не закончил с вами. Вы сегодня приобрели дорогой мужской одеколон. Для кого?
– Для жениха.
– А он где работает и кем?
– Он студент, – соврала Кристина. – На врача учится. Он сразу поступил, а я два раза срезалась. Первый раз химию завалила, а в этом году баллов недобрала. А теперь решила накопить денег, чтобы на коммерческое отделение пойти. На коммерческий экзаменов сдавать не надо, и учиться будет легче…
Она смотрела на Леонида Ивановича открыто и улыбалась, как дура.
– А денег для учебы нужно всего…
– Идите! – приказал Леонид Иванович.
Она и пошла, довольная своей изворотливостью.
– Будешь так транжирить деньги, как сегодня, тебе и на коммерческий не хватит, – весело крикнул он вслед.
Теперь Кристина была уверена, что Леонид Иванович здесь главный по охране, раз все про нее пытался узнать – даже то, какой парфюм она купила и во сколько обошлись ей новые трусики. А может, она к тому же ему понравилась? Не исключено.
Когда она вернулась в беседку, Соня лежала с открытыми глазами.
– Хорошо, что ты здесь, – сказала она и улыбнулась грустно.
Кристина поставила капельницу и присела рядом.
– Приказали комаров от вас отгонять.
– От «тебя», – поправила Соня. – Давай дружить, если ты не против.
– Я не против, – сказала Кристина, – только меня сюда всего на неделю привезли.
– Так и я не дольше здесь пробуду, – вздохнула Соня, – поправлюсь, меня в город отправят.
– Как так? – не поняла Кристина. – У вас ведь с Ильей Евсеевичем…
Она замолчала, потому что уж очень бестактно это прозвучало.
Соня не ответила. Поговорить ей, видимо, очень хотелось.
– У тебя много подруг? – спросила она.
– Много знакомых, с которыми дружеские отношения, а настоящая подруга только одна – моя двоюродная сестра.
– А у меня никого. Когда дома жила, были только знакомые.
– Странно, ведь ты популярная. Я даже сегодня в магазине твою поклонницу встретила.
Они поговорили еще какое-то время, Соня спрашивала Кристину о ее женихе, живут ли они вместе, а когда узнала, что скоро у Кристины свадьба, обрадовалась за новую подругу и попросила пригласить на свадьбу и ее. Кристина пообещала и сказала, что одновременно будут сразу две свадьбы, потому что в тот день выходит замуж и двоюродная сестра.
Соня закрыла глаза, видимо, разговор утомил ее. Кристина, думая, что Соня заснула, замолчала.
Но та вдруг произнесла, не открывая глаз:
– Я попросила, чтобы тебя ко мне в комнату переселили. А то получается, что я в хороших условиях живу, а моя единственная подруга в подвале.