Не говоря уже о ее одежде, а вернее о сверхмалом количестве таковой. Если Джози всегда спала в крошечных маечках и коротеньких штанишках, наподобие тех розовых, что были на ней сейчас, то Даниэль мог бы на месте скончаться от вожделения, просто думая об этом.
Правда, кровожадное выражение ее лица подсказывало, что сейчас они настроены далеко не на одну волну.
Джози со всего маху залепила ему по плечу раскрытой ладонью. Сильно.
— И я не пыталась соблазнить тебя!
— Мм, Джози … С тобой все в порядке?
Может, ей перепало от отца немножко паранойи? Или приснился дурной сон?
— Нет, со мной не все в порядке. — Теперь она уже перешла на крик.
Он попытался было перехватить ее руку, сообразив, что девушка готовится нанести второй удар, и тут же оказался на спине с придавленной коленом грудью и разъяренным женским лицом перед собой.
— Я просто вне себя.
Даниэлю совсем не понравилось, что Джози сумела взять над ним верх, и, извернувшись, он поменял их местами: теперь уже его руки, удерживали запястья девушки, а мощное тело придавливало маленькую фигурку к деревянному полу.
— Я это уже заметил, но почему?
Боже, как же чудесно ощущать под собой это тело: мягкое, теплое.
— Ты посмел назвать меня суккубом!
— Я назвал тебя с… — И тут Даниэль вспомнил… — Я лишь сказал, что ты прижималась, как суккуб.
Не то чтобы семантика могла что-то изменить, но Даниэль не хотел снова позволять своему чертову характеру управлять языком, даже на мгновенье. Хотя попытка, возможно, того стоила.
— Я, вообще, не прижималась, — брюзжала она.
— Ладно, ты этого не делала.
Джози ни в малейшей степени не выглядела умиротворенной этим признанием.
— И я уже просил прощения, — напомнил он.
Девушка яростно сверкнула глазами, ее тело под ним напряглось.
— Это было до того, как я узнала, что такое «суккуб». Двух слов извинения и пустяковой просьбы забыть обо всем мне теперь недостаточно.
Она неожиданно крутанулась под ним, и Даниэль вынужден был втиснуть бедра между ее ног, тем самым еще плотнее придавив к полу. Находясь в нынешнем расположении духа, Джози могла даже не произносить вслух, что она хотела бы с ним сделать: и без слов понятно, что сейчас девушка была способна на многое. Но подобная перемена позиции стала настоящей пыткой для возбужденного тела Даниэля.
Его брюки и ее пижамные штанишки не ограждали от опаляющего жара женского естества, прижимавшегося к отвердевшей плоти. Наверное, заниматься с ней любовью, все равно, что жариться под палящими лучами солнца.
Когда девушка взбрыкивала, тело Нитро будто пронзали раскаленные шипы страсти.
— Слезь с меня, кретин!
Даниэль должен был сдержать это пламя в крови. Иначе он потеряет над собой контроль, а это недопустимо.
— Хм, ты уже во второй раз называешь меня так и явно имеешь в виду не мой вспыльчивый характер, а ставишь под сомнение интеллект.
— Обзывать тебя кретином, конечно, грубо, но, по-моему, из той же категории, что и называть меня демоном-соблазнителем, преследующим тебя во сне. Или ты мечтаешь воплотить это в жизнь? — с приторной язвительностью в голосе поинтересовалась Джози, а ее пристальный взгляд вонзился в него не хуже острого кинжала.
— И все-таки так орать на человека тоже нельзя, можно ведь и здоровья лишить.
Джози засмеялась, но звук получился каким-то невеселым, а на лице появилась ехидная усмешка:
— Да даже если бы у тебя под подушкой разорвалась граната, вряд ли это нанесло бы какой-то вред твоему здоровью.
Может оно и так, а вот сто двадцать фунтов женского тела под ним наносили вполне ощутимый удар по всем нервным окончаниям. Плоть просто разрывалась от неутоленного желания, и все обещало стать еще хуже, если срочно не сменить диспозицию. Но все же Даниэль не двигался, не в силах прервать эту сладкую пытку.
— Послушай, но я ведь совсем не хотел тебя обидеть.
Девушка вздохнула, ее тело вдруг безвольно обмякло, выражение лица стало грустным.
— Я знаю, что не хотел. Просто у тебя не получается вести себя со мной по-другому.
— Это правда, но я попробую. А это ведь уже кое-что?
Джози пожала плечами, насколько это было возможно, учитывая, что он все еще удерживал ее запястья.
— Можешь отпустить меня. Я не собираюсь нападать на тебя.
Даниэлю не хотелось отодвигаться. Больше всего он желал заняться с ней любовью прямо здесь, на деревянном полу, но их желания совпадали, примерно, как небо и земля.
Жадно хватая ртом воздух, Нитро скатился с Джози, затем приподнялся и ощутил боль от неудовлетворенного желания, пронзившую тело и истощившую последние силы. Отвернувшись от девушки, Нитро согнулся пополам, тяжело дыша.
Она коснулась его плеча.
— С тобой все в порядке?
— Нормально. Просто дай мне минутку.
Даниэлю было неприятно, что Джози видит его таким уязвимым, но сейчас даже его основательный самоконтроль не справлялся с бунтующей плотью.
Ему никогда раньше не доводилось испытывать ничего подобного. Независимо от того, насколько сильно ему хотелось секса, Даниэль всегда был способен обуздать свое желание и скрыть реакцию, если того требовала ситуация.
— Я сделала тебе больно? — спросила Джози. Она казалась изумленной.
Ну, и как ответить на это? Хотя причина его страданий, безусловно, в Джози, ее вины в этом все же не было.
— Нет.
— Тогда в чем дело?
— Тебе не о чем волноваться.
Мужчина глубоко вздохнул, чтобы взять себя в руки и успокоиться, принуждая свой разум избавиться от воспоминаний об ощущениях, которые он испытал, почувствовав под собой мягкое женское тело.
Наконец, когда к нему вернулась способность стоять прямо без опасения, что ширинка вот-вот треснет по шву, Даниэль повернулся к ней.
Джози внимательно осмотрела мужчину, затем перевела изучающий взгляд вниз и остановила его на доказательстве еще не до конца угасшей эрекции.
— Это случается каждый раз, когда тебе приходится драться с женщиной?
С оскорбленным видом Нитро уставился на нее:
— Нет, конечно. В таком случае я был бы чертовски плохим солдатом.
— Но…
— Я уже говорил тебе. Ты заводишь меня. Не все женщины. Только ты.
— Завожу?
Ну, не могла же она быть настолько невежественной в вопросах секса? Это само по себе приводило его в возбуждение, да и взгляд, которым смотрела на него Джози, не помогал расслабиться.
— Мой член снова встанет колом, если ты и дальше будешь на него пялиться.
И тогда либо он сам снова согнется пополам, либо уложит это непонятливое создание прямо здесь, на пол.
— Я не… я не могу… Ты несешь чушь!
Даниэль тяжело вздохнул и поднял глаза к потолку:
— А ты думала, это бревно в моих джинсах из ватных шариков, что ли?
Девушка искоса взглянула на него и так наивно поинтересовалась:
— Но это ведь не так?
— С ума сойти!
Все, с него хватит. Если он сейчас же не уберется отсюда, то точно сделает что-нибудь, о чем они оба потом пожалеют.
Джози наблюдала за тем, как Даниэль хлопнул парадной дверью, сердце ушло в пятки. Что это сейчас было?
Минуту назад она готова была убить его голыми руками, а уже в следующее мгновение вдруг узнала, что она его заводит. А теперь он, вообще, вылетел отсюда, как ошпаренный. Девушка смотрела на захлопнувшуюся дверь с неким смятением, пока еще не до конца ей понятным. Но в одном Джози была абсолютно уверена — она еще не готова позволить Даниэлю Черному Орлу убраться из ее жизни.
В один миг она сорвалась с места и побежала вслед за ним, распахнув дверь сильным толчком. Джози увидела Даниэля стоящим возле большого черного внедорожника. Повернувшись к ней спиной, он опирался на машину одной рукой.
— Ты уезжаешь?
— Да. — Мужчина даже не удосужился повернуться к ней лицом.
— Насовсем?
Это ведь именно то, чего она хотела, тогда откуда же взялось ощущение, будто ее бросают?
Даниэль резко обернулся, заняв угрожающую позу.
— Я, кажется, уже говорил, что помогу найти людей, пытавшихся убить твоего отца, и я сдержу слово. Я в состоянии контролировать свои сексуальные порывы и держать себя в руках. Я тебе не какой-нибудь озабоченный подросток, черт побери!
— Я этого и не утверждала.
Их диалог становился все более причудливым, но, с другой стороны, они оба были немного не в себе с тех самых пор, как Джози в приступе ярости вылетела из спальни, намереваясь отплатить за «суккуба».
— Мне надо прогуляться.
— О. Этот парк очень уединенный. Там даже утки есть… в пруду, на другой стороне.
— Что ж, пойду поищу их.
— Хорошо.
Даниэль вздохнул и потер глаза большим и указательным пальцами.
— Не хочешь составить мне компанию?
«О, господи, да больше всего на свете, хотя, учитывая сложившуюся ситуацию, не следует обременять его своим обществом», — пронеслось в голове у Джози, но ответила она совсем другое:
— Да нет. Мне надо здесь кое-чем заняться.
— А «кое-что» не может подождать?
— Ну… может.
— Тогда пошли со мной.
— А ты уверен…
Даниэль протянул руку:
— Идем, Джозетта. Думаю, нам обоим будет полезно немного проветриться, и к тому же мне надо обсудить с тобой, что я вычитал в дневниках.
— Я… гм… — Тут она красноречивым жестом указала на свою пижамку, в которую до сих пор была одета. — Мне, наверное, следует переодеться.
Он кивнул с непроницаемым видом.
— Я тебя подожду.
Все то время, что ждал возвращения Джози, Даниэль обзывал себя разными словами, большинство из которых были намного хуже, чем «кретин». На ум приходили и «идиот», и "тупая задница". О чем он только думал? Ему по-прежнему необходимо было избавиться от соблазна, иначе его член просто взорвется от боли неутоленного желания.
Так, зачем же он предложил ей присоединяться к нему? Или он уже сам не понимал, что несет?
Проблема заключалась в том, что когда рядом оказывалась Джози, логика уже не являлась приоритетом в принятии решений.