— Помимо преподавателей, бывшие и нынешние его ученики — это единственные люди, с которыми общался мой отец.
— Это то, что тебе известно.
— Да. В дневниках отец не раз упоминает о тех, с кем он служил во Вьетнаме. А я не помню, чтобы встречала хоть кого-то из них, но, несомненно, они поддерживали между собой связь.
— Обычное дело.
— Да, но многие из них уже умерли. Для отца это, наверно, было очень тяжело, но он никогда не говорил со мной об этом.
— Вы с отцом достаточно закрытые люди.
— Не такие уж закрытые, как я раньше думала, но наши отношения лучше, чем в семьях большинства его приятелей. У некоторых из тех, что умерли, даже некому было оплакать их кончину, кроме моего отца. Жаль, что он ничего не говорил мне. Я могла бы скорбеть вместе с ним.
— Он хотел уберечь тебя от этой уродливой стороны жизни.
— Думаю, ты прав. Но все это так грустно.
Внезапно глаза Даниэля сузились, будто его осенило.
— Что именно твой отец писал о тех армейских друзьях, что уже умерли?
— Лишь имена и то, где они жили, ну и краткая запись о том, что он присутствовал на их похоронах. Согласись, никто бы не смог упрекнуть отца в излишней цветистости слога.
— Ты помнишь их фамилии, или тебе нужно будет снова просмотреть записи?
По счастью, Джози обладала почти фотографической памятью, которая не раз выручала ее во время многочисленных опасных миссий. Девушка перечитывала по памяти любимые произведения, коротая долгие, темные, относительно спокойные ночи в джунглях или пустыне.
— Я помню их, а тебе зачем?
— Намного легче создать себе достоверную легенду, воспользовавшись данными умершего человека, которого хорошо знал и чья жизнь мало отличалась от твоей собственной.
— Ты думаешь, что отец мог воспользоваться именами своих старых друзей, чтобы создать себе вымышленную личность?
— Это имеет смысл.
Джози и сама уже не раз думала об этом.
— Ты прав. Наверно он так и поступил. По какой-то причине отец считал, что ему необходимо скрыться, для чего и обзавелся несколькими комплектами добротно сработанных поддельных документов на разные фамилии.
— Он как-то намекнул мне на это, — спокойно ответил Даниэль.
— Чтобы пойти на такое, он должен был по настоящему доверять тебе.
Даниэль только пожал плечами.
— Он не называл имен.
— Мне он их тоже не говорил. Отец сказал, что для меня так будет безопаснее.
— Твой отец во время войны служил в разведке?
— Нет. Он служил в частях LLRP,[35] но и этого было более чем достаточно. Большинству солдат, вернувшихся из того адского пекла, было трудно адаптироваться к мирной жизни. Я никогда не понимала, чем была вызвана его специфическая паранойя, но так как на наши взаимоотношения она почти не влияла, я считала бесполезным искать в ней тайные мотивы.
— Это может сильно затруднить его поиски, став ммм… довольно серьезным или даже непреодолимым препятствием.
— Если ты прав насчет того, что отец обзавелся фальшивыми документами, обеспечив достоверность своему прикрытию, то теперь у нас, по крайней мере, есть отправная точка, — бросила ему через плечо Джози, стремительно направляясь в кабинет. — Надо проверить, не проявлял ли в последнее время активности кто-либо из давным-давно умерших сослуживцев отца. Например, посмотреть, не приобреталась ли на имя кого-либо из них недвижимость, и если «да», то мы сможем узнать адрес.
Даниэль ничего не ответил, но отправился вслед за ней.
Указав на пачку компьютерных распечаток, испещренных пометками, возле ноутбука Хотвайра, Даниэль сказал:
— Мы прошерстили всю базу данных школы, ища что-нибудь необычное, но так ничего и не обнаружили.
— Когда не знаешь, что искать, то найти это почти невозможно, — с усмешкой ответила ему Джози.
Даниэль улыбнулся:
— Зато тренирует мозги.
Она вернула ему улыбку:
— Да, это так.
Он уселся на стуле, справа от компьютерного стола, а Джози села перед монитором. Девушка послала несколько поисковых запросов к базам данных, надеясь обнаружить полезную информацию.
После этого единственное, что им еще оставалось, так это запастись терпением и ждать.
— Пока мой запрос обрабатывается, почему бы нам не взглянуть на фотографии стажеров?
— Хорошая идея.
Она немного отодвинулась и развернула свой стул боком.
— Садись рядом, тогда ты тоже сможешь их увидеть. Вдвоем у нас будет больше шансов опознать этого псевдо-полицейского.
Даниэль поставил свой стул около нее, и как обычно, от близости его мощного тела у девушки сбилось дыхание. Когда он положил руку на спинку ее стула, как бы приобняв девушку, Джози пришлось побороть в себе желание откинуться назад и прижаться затылком к его руке. Сейчас для них самым главным было выполнить работу, а это неодолимое желание поуютнее устроиться рядом с Даниэлем не имело к их поискам никакого отношения.
Чтобы вывести на экран фотографии стажеров, Джози потребовалась пара щелчков мышью. Она настроила свойства папки таким образом, чтобы увидеть ее содержимое в виде слайд-шоу. Изображения начали появляться на экране с интервалом в три секунды, достаточным, чтобы тщательно изучить строение лицевых костей, так как сама внешность мужчин со временем могла измениться.
Джози раздраженно нахмурилась, когда на экране отобразилась третья по счету фотография.
— Их тут несколько сотен, весь просмотр займет прорву времени.
— Я не возражаю проводить его с тобой, — пальцы Даниэля нежно приласкали ее шею, и он склонился к ней еще ближе, чтобы грудью коснуться ее плеча. — Ты приятно пахнешь.
— Я не пользуюсь духами.
— Я знаю. И мне это нравится.
— Естественный запах женщины? — шутливым тоном осведомилась Джози, хотя от его слов внутри нее словно забурлили, зашипели пузырьки счастья.
— Запах только одной женщины. Твой.
— То, как ты пахнешь, мне тоже нравится, — смущенно призналась девушка.
— И чем же я пахну? — спросил Даниэль, когда на экране сменился следующий кадр.
— Безопасностью.
Джози не знала, почему это сказала, но было что-то такое в сидящем рядом мужчине, из-за чего в его присутствии она чувствовала себя защищенной.
Сначала она не понимала, почему он так враждебно настроен по отношению к ней. Ее инстинкты говорили одно, а его поступки — другое. Во всяком случае, поначалу девушка считала именно так. Теперь же Джози знала, что заблуждалась, так как Даниэль, прикрываясь неприязнью и гневом, пытался обуздать свою страсть, которая всецело поглощала их обоих, стоило ему только отпустить ее на волю.
Несмотря на эти умозаключения, Джози пришла к выводу, что уникальный запах Даниэля ассоциировался у нее, прежде всего, с безопасностью и сексуальным желанием, не говоря уже о невероятном ощущении счастья. Девушку даже посетила мысль, а не называлось ли то, что она чувствовала по отношению к Даниэлю, любовью.
— Безопасностью? — переспросил Даниэль, его голос звучал потрясенно и был пронизан каким-то чувством, которое девушка пока не могла определить.
— Ну да, — она украдкой, взглянула на него, но все внимание Даниэля было приковано к слайд-шоу. — Когда я с тобой, то уверена, что ты никогда не причинишь мне боли и не позволишь никому другому это сделать. Так странно думать об этом. Просто сколько себя помню, мне всегда самой приходилось обеспечивать безопасность объекта, и ситуация, когда вместо меня сражается кто-то другой — это что-то новенькое.
Даниэль ничего не ответил, и Джози глубоко вздохнула, прежде чем с головой бросилась в эмоциональную авантюру, о которой позже могла сильно пожалеть, но прямо сейчас девушка почувствовала в себе настоятельную необходимость высказаться.
— Я хочу сказать, что теперь доверяю тебе так, как раньше доверяла только отцу, и все мои инстинкты с этим согласны.
Джози никогда не пасовала перед трудностями, но это признание далось ей нелегко, и странная реакция Даниэля на ее слова лишь стала тому доказательством.
Внезапно мужчина отстранился от нее, и девушка почувствовала, что он словно закрылся, отгородившись от ее слов.
— Я не рыцарь в сияющих доспехах, Джози. Не строй насчет меня воздушных замков. Хотя ты мне далеко не безразлична, не стоит ждать от меня слишком многого.
— Я не это имела в виду, — его слова, заставили ее почувствовать себя какой-то жалкой попрошайкой. — Разве ты не слышал, что я сказала? Я сама могу о себе позаботиться.
— Да, можешь. И ты не нуждаешься в том, чтобы я присматривал за тобой. Так, помнится?
Джози не могла сосредоточить свое внимание на мониторе. Она снова перевела взгляд на Даниэля, у которого, похоже, таких проблем не наблюдалось, так как мужчина с непроницаемым выражением лица продолжал просмотр слайд-шоу.
— Если ты действительно не намерен опекать меня, то почему запретил выйти на улицу сегодня утром? Зачем настаивал на том, чтобы помочь мне найти отца и расследовать причины взрыва?
Его лицо теперь казалось будто высеченным из камня.
— Я уже объяснял. Я должен участвовать в расследовании, потому что являюсь совладельцем школы, и твой отец — мой деловой партнер. И уберечь тебя от необоснованного риска тоже является частью нашего расследования.
— Так значит, лично я не имею никакого отношения к твоим действиям за последние три дня? — спросила Джози, отказываясь поверить в то, что он мог быть настолько эмоционально отчужденным, как могло показаться из его слов.
— Нет.
Ее охватило чувство облегчения. Они с Даниэлем в очередной раз страдали от недопонимания, и ей начинало казаться, что это всегда останется для них проблемой. Они думали по-разному. Его мысли были ей столь же чужды, как если бы он был марсианином. Кстати, то же самое утверждала и одна популярная книжка о взаимоотношениях полов.
— Мое решение уложить тебя в постель не имело никакого отношения к расследованию. Это уже личное.
— Но временное, — произнесла она машинально, услышав себя как бы со стороны.