– Не думаю, что это возможно, – осмелилась я возразить, на что целительница лишь фыркнула.
– Тогда, боюсь, он еще долго не окрепнет. – Она выпрямилась и повернулась к нам, уперев руки в боки. – А теперь мне нужно приниматься за работу. Вы двое, убирайтесь. Если устали, устраивайтесь на запасной кровати в соседней комнате, но не смейте тревожить моего пациента. Принц будет в порядке, только не путайтесь у меня под ногами. Ну же, идите вон!
Шикая и размахивая руками, целительница прогнала нас из комнаты и захлопнула дверь.
Даже в таком изможденном состоянии я не могла уснуть из-за тревоги. Я бродила по крохотной хижине целительницы, как неугомонный кот, каждые десять секунд озираясь на дверь и ожидая, когда же она оттуда выйдет. Эш находился за той дверью, и я не знала, что с ним происходит. Я сводила Пака и сатира со сломанным копытом с ума, расхаживая из одной комнаты в другую и обратно, пока Пак наконец не пригрозил, полушутя, усыпить меня заклинанием, если я не успокоюсь. На что я пригрозила ему, полушутя, что убью его, если он так сделает.
Наконец, дверь со скрипом распахнулась и целительница вышла. Ее руки были в крови, она выглядела уставшей.
– Он в норме, – сказала она мне, когда я бросилась к ней с расспросами. – Как я и сказала, он все еще слаб из-за железного недуга, но его жизни ничего не угрожает. Хотя должна сказать… – Она свирепо на меня посмотрела. – …мальчик чуть запястье мне не сломал, пока я раны ему зашивала. Проклятые Неблагие, только и знают, что жестокими быть.
– Можно к нему?
Она посмотрела на меня поверх очков в золотой оправе и вздохнула.
– Я бы сказала нет, ему нужен отдых, но вы все равно меня не послушаете. Так что да, можно, но ненадолго. Робин? – Она ткнула пальцем в Пака. – На пару слов!
Пак изобразил ужас и последовал за целительницей в другую комнату. Я тихонько проскользнула в затемненные покои Эша и закрыла дверь.
Я осторожно подошла к его кровати и села рядом, изучая его лицо. Порезы еще виднелись, но уже были не такими большими. Он лежал без рубашки, живот и грудь были перевязаны чистыми бинтами. Дыхание его было медленным и спокойным, грудь поднималась и опускалась с каждым вдохом. Я наклонилась и нежно положила руку ему на грудь, желая прикоснуться, почувствовать его сердцебиение. Лицо было расслабленным, но даже во сне Эш выглядел немного грустным.
Я так засмотрелась на него, что не заметила движения руки, пока сильные пальцы не сомкнулись на моих. Сердце подпрыгнуло, когда я опустила глаза и увидела, как он сжимает мою руку, и снова посмотрела на него. Серебристые глаза были открыты и смотрели прямо на меня; во мраке комнаты сложно было прочитать, о чем он думает. Дыхание перехватило.
– Привет, – прошептала я, не придумав ничего лучше. Эш смотрел на меня, не двигаясь, и я продолжила: – Эм-м-м, медсестра сказала, все будет хорошо. Какое-то время тебе будет плохо от железа, но со временем это пройдет. – Эш по-прежнему молчал, не сводя с меня глаз, и щеки мои покрылись румянцем. Может, ему просто снился кошмар, а я напугала его. Повезло еще, что не сломал запястье, как чуть не сделал этого и с целительницей. – Извини, если разбудила, – пробормотала я, пытаясь встать. – Поспи.
Эш сжал мою руку крепче.
– Останься.
Сердце забилось сильнее. Я посмотрела на него, желая просто раствориться в нем целиком, очутиться в его объятиях. Он вздохнул и закрыл глаза.
– Ты была права, – пробормотал он слабым голосом. – В одиночку я не справился. Надо было послушать тебя тогда, в Тир-на-Ног.
– Надо было, – прошептала я. – Запомни, чтобы в следующий раз не спорить, и все будет хорошо.
Глаза он не открыл, но уголок его губ дрогнул. На большее я и не надеялась. На волшебное мгновение между нами все было и хорошо и не существовало никаких препятствий. Сжав его руку, я прошептала:
– Я скучала.
Лицо Эша внезапно стало пустым. Рука его замерла, и сердце мое упало.
– Меган… – начал он неловко. – Все равно, я не знаю… – Он замолчал и открыл глаза. – Мы по-прежнему по разные стороны, – пробормотал он с сожалением в голосе. – Ничего не изменилось, даже сейчас. Даже без этой сделки, ты считаешься мне врагом. Кроме того, я думал, вы с Плутишкой…
Я покачала головой.
– Пак… – Я замолчала. Кем он был для меня? Я вдруг поняла, что не могу назвать его просто другом. «Просто друзья» не целуются, оставшись в спальне наедине. От «просто друга» не скрутит нервно желудок; не затрепещут бабочки в животе, когда он неожиданно входит в комнату. Неужели этот странный, запутанный водоворот эмоций и есть любовь? К Паку у меня не было таких сильных чувств, как к Эшу, но все же что-то я к нему чувствовала. Этого я уже отрицать не могла.
Я тяжело сглотнула.
– Пак… – снова попыталась ответить я.
– Что?
Я обернулась. Пак стоял в дверях с опасной улыбкой на лице, наблюдая за нами, прищурив зеленые глаза.
– …разговаривает с целительницей, – тихо ответила я. Эш отпустил мою ладонь и отвернулся. Пак смотрел на меня пристально и тревожно, будто читал мои мысли.
– Она хочет поговорить с тобой, – сказал он наконец, отворачиваясь. – Говорит, лучше дать этой королевской заднице поспать. Сходи узнай, что ей нужно, принцесса, пока она не начала бросаться посудой.
Я взглянула на Эша, но он уже закрыл глаза и не смотрел на меня.
Слегка встревоженная, я отправилась на кухню, где за столом сидела целительница с дымящейся кружкой, в которой, вероятно, был кофе, поскольку вся кухня была охвачена приятным ароматом. Она взглянула на меня и жестом указала сесть напротив.
– Садитесь, мисс Чейз.
Я села. К нам присоединился и Пак, плюхнувшись на соседний стул и жуя яблоко, которое непонятно откуда взял.
– Робин сказал, вы отправляетесь на опасное задание, – начала гномиха, обхватив иссохшими руками кружку и глядя в нее. – Подробностей он мне не сообщил, но потому вам и нужен Зимний принц, чтобы помочь. Все верно?
Я кивнула.
– Проблема в том, что для него это верная гибель.
Я вздрогнула.
– О чем это вы?
– Он очень болен, мисс Чейз. – Гномиха пристально посмотрела на меня поверх кружки, на ее очках образовался пар. – И я не шутила, когда говорила, что он не скоро оправится. Железо слишком долго находилось в его теле.
– И вы никак не можете ему помочь?
– Я? Нет. Ему нужны чары его королевства, чтобы его организм исцелился от недуга. Но помимо этого… – Она сделала глоток кофе. – …ему может помочь приток человеческих эмоций, в большом количестве. Так он хотя бы пошел на поправку.
– Место, богатое чарами… – размышляла я. Где может быть много сумасшедших и безудержных человеческих эмоций? Концерт или клуб – это было бы идеально, но нужны билеты, да и все равно я несовершеннолетняя, меня не пропустят. Хотя Грималкин уже показал мне однажды, что это не проблема: деньги можно наколдовать из листьев, а паспорт – из клочка бумаги. – Пак, как думаешь, получится провести нас в ночной клуб?
Он фыркнул.
– Я куда угодно могу провести, принцесса. Кто я, по-твоему, такой? – Он щелкнул пальцами, улыбаясь. – Можем снова наведаться в «Голубой хаос», будет весело!
Гномиха взглянула на него.
– «Голубой хаос» принадлежит Зимнему сиду, и его наемники – красные колпачки. А еще говорят, что в подвале у них огр сидит. – Она вздохнула. – Стойте, если вы и правда собрались это сделать, у меня есть идея получше, не столь… безумная. – Она посмотрела на меня и с неохотой продолжила: – Сегодня вечером в вашей школе состоится Зимний бал, мисс Чейз. Если и есть место, где эмоционально заряженных и гормонально неустойчивых подростков будет в избытке, то там.
– Зимний бал? Сегодня? – У меня засосало под ложечкой. Вернуться в школу – значит снова встретиться с одноклассниками и преследующими меня сплетнями, слухами и позорными историями. На глазах у всех носить маскарадное платье, а может, и танцевать, и все будут смеяться и шептаться у меня за спиной.
«Придумай отговорку, Меган, живее!»
– Как мы туда проберемся? Я уже вечность не ходила в школу. Билеты наверняка будут проверять, чтобы посторонние в школу не прошли.
Пак хмыкнул.
– Я тебя умоляю! Ты хоть представляешь, сколько раз я это проделывал? Билеты, серьезно? – Он усмехнулся. – Не нужны нам вонючие билеты!
Целительница посмотрела на Пака с раздражением, затем повернулась ко мне.
– Пару месяцев назад ваши родители решили прекратить расследование и поиски, мисс Чейз, – мрачно сказала она. – Кажется, ваша мать объяснила это тем, что вы вернулись домой и вас отправили в школу-интернат в другой штат. Уж не знаю, что она сказала вашему отцу…
– Отчиму, – пробубнила я автоматически.
– …но искать вас перестали, – завершила медсестра, будто я ничего и не говорила. – Да, поначалу ваше появление может показаться странным, но, уверена, Робин придумает что-нибудь, чтобы вы оставались незаметной. В любом случае, я не думаю, что вас узнают.
А вот я не была в этом так уверена.
– А как же платье? – не унималась я, не теряя надежды найти лазейку отказаться от этой затеи. – У меня нет подобающего наряда!
В этот раз на меня презрительно посмотрел не только Пак, но и гномиха.
– Ну уж платье мы тебе достанем, принцесса! – поддразнил Пак. – Черт, да я могу нарядить тебя в бриллианты и с ног до головы украсить бабочками, если захочешь!
– Несколько экстравагантно, Робин, тебе не кажется? – Медсестра покачала головой. – Не волнуйтесь, мисс Чейз, – сказала она мне. – У меня есть друзья, которые помогут нам в этом. У вас будет бальное платье, я вам обещаю!
Что ж, все это звучало неплохо, если бы я не была напугана до чертиков. Я не сдавалась.
– До школы ехать минут сорок пять, – отметила я, – а прав у меня нет. Как мы туда доберемся?
– У меня есть тропа, которая ведет прямо в мой кабинет, – ответила медсестра, разбив в пух и прах мою последнюю надежду. – Пара секунд, и вы там.
Проклятие! Отговорки у меня иссякли. В отчаянии, я решила разыграть последнюю карту.